Главная

Тригенерация

Новости энергетики

Новые Рефераты

Кодексы

Рефераты

Нтд

Константин Калинин-«Позднее свидание»
Заказать можно здесь

 

 

 

 

 

 

 

 

«Позднее свидание»

 

 

 

Калинин Константин Николаевич

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Шуя-2000

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   Автор выражает глубокую благодарность главе администрации города Шуя Кузнецову В.В. и его заместителю Сташевской Т. В. за помощь в издании сборника.

 

55 летию Победы посвящается

 Калинин К. Н.

Позднее свидание – Шуя; 2000. – 78с.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Сердце вспомнит. Раздел первый

 

Ветеран

 

Молодцеватая осанка,

Остер и даже весел взгляд.

Как будто он перед бойцами

Полсотни с лишним лет назад.

В то утро пасмурное дважды

Он поднимал в атаку взвод..

Но грудь ожгли осколки вражьи.

Борьба за жизнь., За годом год.

Страну любивший горячо,

сумел он недуги осилить

Да и сегодня у России

Надежный труженик еще.

А сердце вспомнит непременно

Опять утрату не одну,

Когда расколет марш военный

У обелиска тишину.

 

Проводы

 

К нему прильнула грустная девчонка,

Еще, еще минуточку одну.

Он молча курит, думает о чем-то –

Мой старший брат, идущий на войну.

Неблизок путь. И потому спешу я.

Скрипят полозья. К ночи лют мороз.

Вот станция видна, и город Шуя.

Близка разлука. Подан паровоз.

Как веяла поземка колким снегом,

Как жадно заметала белый свет!

И брат ушел в метель, как будто в небо,

А было парню девятнадцать лет.

А я шептал, шептал, глотая слезы,

Чтоб письмецо прислал, да поскорей…

Но вот сигнал, и в след за паровозом

Пошли вагоны в сумрачность полей.

..Ровесников его не часто встретишь –

Солидных, убелённых сединой,

Тех, кто родился в трудном двадцать третьем,

Побитом и повыбитом войной.

А в день Победы с радостью и болью

Я на перрон знакомый заверну.

И мнится санный след, что через поле,

И тот состав, который на войну.

 

Былое

 

Лес, зимы седая замять.

Из нагретых труб – дымок.

Вновь меня приводит память

На родительский порог.

Моя мама шьет одежду,

Рядом с ней отрадно мне.

На столе чадит лампешка,

Бродят тени по стене.

За окном туманным – вечер,

Вербы тонкие, кусты.

Дед, махрой дымя, у печи

Починяет хомуты.

Изрубцованы ладони.

Молотка веселый стук.

Он и шорник, он и конюх

На пятнадцать верст вокруг.

Полумрак на мягких лапах

Наползает на порог.

И витает крепкий запах

Кожи, пота и дорог.

 

На войну

 

Забытая дорога луговая.

След колеи едва приметит глаз.

И времени пласты в душе сдвигая

Я, мысленно, с дороги сдвинул пласт.

Представилась картина, как живая:

Лошадки, на телегах вещмешки…

Дымя махрой, о чем-то рассуждая,

Шагали, чуть хмельные, мужики.

И пела что-то грустное гармоника,

Заречную ломая тишину.

«Куда уходят» - я спросил тихонько,

И бабушка вздохнула: «На войну».

Вставало солнце медленно и ало.

Мне не забыть тот маленький обоз,

Тех женщин, что тревожно и устало

Смотрели на мужей не пряча слез.

Они потом состарились до срока.

Погибшие оплаканы не раз.

О них грустит забытая дорога,

Как старенькая мать в вечерний час.

 

«Гамлет: Мир кровав»

/В. Шекспир/

 

Возвращение

 

Здесь он на фото – школьник.

Рядом – в форме бойца.

Рукою любовно тронет их,

Вглядится в черты лица.

А мысли тревожные, горькие,

От них никуда не уйдешь.

Последние письма короткие

Были как острый нож,

Мнились чужие дали.

Между неприветливых гор

Сынок ее кровный Виталий

С друзьями уходит в дозор.

Во мраке нерусской ночи

Тропинка уходит ввысь…

Шепчет: «Куда ты, сыночек,

Враги там, остановись.

За каждой скалой – засады»…

И материнской душой

Сквозь версты и все преграды

Слышит жестокий бой.

А вскоре в российские дали

Пришло письмецо вечерком.

«Был ранен – пишет Виталий,

В схватке с нежданным врагом.

Приеду в родное селенье»…

Плачет душа и поет

У матери в эти мгновенья.

Ведь главное – жив! И вот

На трость опираясь рукой

Шагает солдат поселком.

Пылит голубою мукой

На ребрах заструг поземка.

Северный режет циклон,

Из глаз выжимает слезы,

В глубоком раздумье он

Курит возле старой березы.

Сбита ушанка на бровь.

И в свистопляске вьюжной

Ему может слышится вновь

Гусениц лязг натужный.

Вот уж речная излучина

И домики вдоль берегов.

Скрипит снежок, как уключина,

Под черным протезом его.

Мать на крыльцо: «Виталий!

Боже, в такую метель»…

Звякают тихо медали,

Когда он снимает шинель.

Неспешно рукой свободной.

Невесело шутит: «Был прав

Гамлет. Увы, сегодня,

Мир, как и прежде, кровав»…

…А время-то мирное, братцы!

Но как в лихолетье войны

Увеченные возвращаются

На отчий порог сыны.

 

Труженицам времени сурового

 

Где бы вас сегодня я и встретил –

Вспоминаю давние года.

В тот сурово-тяжкий сорок третий

Нас сроднила общая беда.

Вы встречали на покосах зорьки,

По мужски работая в лугах.

Лишь ветра, ветра полынно-горькие

Стыли на ресницах и губах,

Выцветало лето, как обои,

И порой свободным вечерком

Поделить и радости и боли

Собирались вместе за столом.

И текла негромкая беседа.

В фонаре помигивал огонь.

Я, тогда подросток, напоследок,

Доставал отцовскую гармонь.

В песнях вспоминали о любимых,

Снова провожали на войну…

За окном – опавшие рябины,

И катился месяц в вышину.

Вижу их задумчивые лица,

Руки, огрубевшие от дел…

Перед ними низко поклониться

Я бы вместе с памятью хотел.

 

Дядя-фронтовик

 

На снежок пушистый глядя,

Как он падает во тьму,

Я сегодня вспоминаю дядю…

Был не молод, и к тому

Одинок, как голубь в поле,

Ни осанки, ни красы…

Но тогда он часто холил

Белоснежные усы.

Не любил не потому ли

С гонобоблем пироги.

За Россию шел под пули.

Гармонист большой руки.

Песни пел – народ дивился.

От призывных, вдовьих глаз

Вдруг смущался, как девица…

А в вечерний праздный час

Уходил читать под ригу

На душистое сенцо.

Уважал душою книгу,

Не был падок на винцо.

Но работал жадно, споро –

Дел земных не перечтешь…

Но былые раны вскоре

Подкосили Ваню все ж…

Жизнь истаяла святая,

Но печаль моя свежа…

Где, в каких мирах витает

Безгреховная душа…

 

Воспоминания фронтовика

 

От немецкой мины я принес осколок,

Как гостинец Круппа, с той войны былой.

Вспоминаю Ханко, огненные всполохи,

Берега окутаны серой пеленой.

В том осеннем небе «мессеры» - как осы,

Цепь в бушлатах черных на сыром снегу.

Держат оборону с Балтики матросы –

На проспекте Невском не бывать врагу.

А, случилось, вечером поутихнет грохот,

Нам, уставшим крепко, прибавляли сил.

Лишь прочтет в окопе пламенные строки

Наш поэт ивановский Дудин Михаил.

Было трудно очень. Выстояли – главное.

Этот полуостров нелегко забыть.

Но врагам матерым в порыжелых плавнях

Русские матросы дали «прикурить».

Финского залива ледяное крошево.

В дымке город славный, мужества маяк.

А осколок этот мне напомнил прошлое –

Там прошла суровая молодость моя.

 

Память

 

Уж стал полузабытым сном

Тот вечер, проводы в солдаты.

...Его последнее письмо:

«Мы вышли к Шпрее. Сорок пятый.

Чужая, мутная река.

Вокруг развалины столицы.

Близка победа, а пока

Отчаянно дерутся фрицы».

И фото. Кедрин. Офицер.

Так увела война далече...

Но что-то нежное в лице,

Как и тогда, в прощальный вечер.

Он так любил цветы и книги.

Был так с девчатами несмел...

Поклонник Пушкина и Грига,

Пришла беда – шинель надел.

А тот рубеж, где пал мой друг,

Какою вехой обозначен...

Идут года... Под шелест вьюг

Душа о невозвратных плачет.

 

Дед

 

Один остался дед.

И силы на пределе.

К калитке ветхой след

Заметен еле-еле.

Усохшая трава

Склонилась у крылечка.

Уложены дрова.

Слегка прогрета печка.

Покой и тишина.

Сквозь тюлевую пену

Полночная луна

Ощупывает стену.

Родимые сыны

На потемневшем фото.

Давно погребены

В синявинских болотах.

«Устал без нас отец» –

Их шепот сердцу мнится.

А думы, как свинец,

И потому не спится.

 

Видение

 

На закат нежно-розовый глядя,

Сквозь года, уходящие в мглу,

Мне опять примечтался дядя,

На дороге, ведущей к селу.

На кленовый костыль опираясь,

/Знать не время душе угасать/

Он идет – может что-то пытаясь

Очень важное нам рассказать

Горьким запахом синей полыни

Ветерок повечерний пропах.

Ведь без вести пропавшим и ныне

Он считается в наших краях.

Отшагал очень трудные версты...

Ну а я посидел, погрустил

За околицей детства под ветлами –

Дяди их пред войной посадил.

Почему то сегодня все чаще,

Будто в долгом, нерадостном сне

Мне все чудится душу щемящий

Скрип протеза в родной стороне.

 

 

Антуан Сент-Экзюпери

 

Мнится мне сквозь года, сквозь туман,

Все ведет самолет Антуан.

Лунный свет, облака словно лед

Он ночной продолжает полет.

В той, последней, наверняка

Схватке он не добил врага.

Недобитый еще лютей,

Ходит он по земле людей

И ценою стремится любой

Взять реванш за проигранный бой.

Тверд в поступках и смел Антуан –

Сможет взять врага на таран...

...Стал сегодня легендой живой

Вечный странник, любимец земной.

 

* * *

 

Солнце, майская тишина

Затопили землю сполна.

И слегка окропила роса

Золотые купальниц глаза.

И печали мне были неведомы,

Словно я из страны чудес...

Но шагал переулком сосед мой,

И поскрипывал новый протез.

Закарили... – «А между прочим,

Знать к дождю, в жизни вроде пустяк,

Но тревожила нынешней ночью

Фронтовая простуда в костях.

– Три зимы воевать довелось», –

Говорил мой сосед хриповато.

И пошел, налегая на трость...

Я стоял, будто в том виноватый,

Что Евсеич – калека теперь,

И дружок мой погиб на войне.

Разум шепчет: «Ну как без потерь...»

А на сердце печальней вдвойне.

 

Песня

 

Наверно это будет не укором,

Что стал сентиментален я, браток,

А песня перехватывает горло

Да так, что тороплюсь достать платок.

Ушел на фронт Сережка с Малой Бронной,

Его товарищ – Витька с Моховой.

А для меня они не посторонние –

От пуповины мы российской, от одной.

С полей войны они шагнули в песню,

И лет ушедших обнажилась суть,

Святая правда, как тревожный вестник

Жива, не потускневшая ничуть.

Не опускал перед бедою рук,

Изведал в жизни и нужду и голод.

Не плакал. О мальчишках песня вдруг

Ударила по сердцу, словно молот.

 

Сверстникам

 

Взял с махоркою кисет.

В горле что-то стало комом,

Будто вновь вкусил с дымком я

Горечь тех военных лет.

Над делянкой дым багровый

Зависал и день и ночь.

У костра, с протезом новым,

Вася Шишкин – пилоточ

С ветерком морозы жестки.

А в снегу, видны едва,

Мы, «бывалые» подростки

Лес валили на дрова.

Вот усталые мальчишки

Подались к костру гурьбой.

И рассказывал нам Шишкин

Как сражались под Москвой.

И тогда уж шел по кругу

С табачком кисет не раз...

Ах, поры военной други,

Я сквозь годы вижу вас.

Мы прошли тот путь огромный

Через голод и пургу...

И работой, как винтовкой,

Тоже били по врагу.

 

Высота

 

Приснилось мне, что я попал на фронт.

Залег в снегу наш поредевший взвод.

Бьет пулемет сквозь реденький лесок.

Всего бросок. Всего б один бросок,

И мы смогли б достигнуть высоты.

Сечет свинец прогорклые кусты.

Снаряды рвутся с грохотом. В тот миг

Встал впереди бывалый фронтовик.

Махнул наганом и сказал: «Подъем!

Вперед, ребята, там уж отдохнем»...

И мы под гиблым вражеским огнем

На высоту рванулись напролом.

Струился в окна розовый рассвет.

Я не был на войне по молодости лет.

Но от дружка, погибшего весной

У стен Берлина – я храню письмо.

И не забыть мне тех, кто в грозный час

Родную землю от неволи спас.

Кто пред врагом хотя б в сраженье том

Не спасовал, поднявшись под огнем.

 

Сорок пятого весной...

 

Ах, горькая память моя...

В тот день, по весеннему звонкий,

Женщина, слез не тая,

В квартиру вошла с похоронкой.

Бумаги листок небольшой,

А горе огромно и зримо

Вставало, казалось, горой

Меж нею и мужем любимым.

И странная жизнь потекла...

С бессонницей крепко сдружилась,

Тоску, что на сердце легла,

Тяжелой работой глушила.

Ушла незаметно краса.

И хворости одолевали.

С того лихолетья глаза

Навеки печальными стали.

 

Бородино

 

Запрыгали ядра, сверкнули штыки.

И дико шарахнулись кони.

Разбитые пушки в песке, у реки,

И бой рукопашный на склоне.

А рядом драгуны в крови, в полумгле,

Сшибаются, саблями машут.

С глубокою думой о русской земле

Смотрит на битву фельдмаршал.

Защитников храбрых редеют ряды.

Разрывов косматые гривы.

И застилает удушливый дым

Редуты и флеши и нивы.

И беды Отечества сердцу близки.

И ты вдруг представишь до боли,

Что с прадедом вместе идешь ты в штыки

На том Бородинском поле.

 

 

 

 

 

 

Лирика. Раздел второй

 

О себе

 

Порою кажется: я так давно живу...

Под крышею соломенной родился.

Сминая шелковистую траву,

Учился ползать и ходить учился.

Плетень. Поляна. Журавлиный крик.

Да сруб колодца покосился крепко,

Как будто на колени пал старик,

Склонясь к земле своих достойных предков.

А как луга размашисто цели!

Не оскудели родники земные.

Отец и мать с полей вечерних шли

Устали, уже немолодые.

И покатились годы, словно ком

По склону, по буграм, без передышки...

Был пахарем, солдатом и отцом,

И ткацкий корпус знал не по наслышке.

А было время, с ветерком и свистом

Летели – пыль из под колес клубилась.

И слыл я разудалым гармонистом,

И ты меня отчаянно любила.

Уже весома лет прожитых скатка.

Друзей, родных, не досчитался многих.

И сердце – безотказная лошадка,

Все чаще спотыкается в дороге.

Все минуло. Хорошее, плохое...

Возьму гармонь, ремни на плечи кину,

Сыграю вам про тонкую рябину,

Есенинское что-нибудь.

 

Уводит музыка меня

 

Признаться, не пройдет и дня,

Владея странной силой,

Уводит музыка меня

Вновь на свиданье с милой.

Звоню, дыханье затая.

Шаги за дверью слышу.

О, женщина, любовь моя!

Тебя я снова вижу.

Глаза, улыбка, и в руке

Моей, – твоя ладошка.

В какой-то сладостной тоске

Мы постоим немножко.

Ах этот миг – дурман трава,

Союз любви и риска.

Мы помолчим. Зачем слова,

Когда сердце так близко.

Нас время в день грядущих мчит,

К разлуке и к надежде.

...Тихонько музыка звучит,

А я один, как прежде.

 

Николаю Рубцову

 

И куда б судьба ни завела

Всюду не хватало почему-то

Сердцу материнского тепла,

Тихого домашнего уюта.

Пил свободу, как речной туман,

Под крыло ветра тугие били.

Но грустил все чаще под баян,

И края отеческие снились.

И мечта туда вела меня не зря,

Где разливы голубой морошки,

Где услышал песню глухаря

Возле позаброшенной сторожки.

Там бродил невесел, одинок,

По грибным лесам да буеракам...

А теперь между любимых строк

Мне видятся трагические знаки.

...Жил поэт – добрейшая душа.

Не скопил ни славы, ни гроша.

Не писать, как иволге не петь.

За стихами и застала смерть.

Время унесло непрочный след.

Но потомки потрудясь с лихвой

Его Музу через много лет,

Как рудник открыли золотой.

 

* * *

 

Зарастают травою угодья.

Пыль дорог точит счастья подковы.

В мир иной гармонисты уходят,

Остаются гармони, как вдовы.

Снится им в предрассветной рани:

Как по тропкам бродили лунным

Гармонисты – красивые парни,

Рядом с ними – девчонки-певуньи.

Ах, свидетели тайных свиданий,

Поцелуев горячих и долгих.

Уж разладились от страданий,

От дождей и метелей колких.

Реже льются мелодии звонкие

Из под пальцев умельцев скромных…

Незаметно стареют хромки

Одиноко в кладовках темных.

 

Поздняя любовь

 

Дни прожитые глубоко восхищают,

Будто вижу вновь забытое кино.

И возврат любви я ощущаю,

К женщине знакомой так давно.

Но в мои немолодые годы

Это очень странно ощущать…

Поздние цветы от непогоды

Нелегко сберечь и защищать.

И себе смешным казаться стал я,

Но преодолеть уже невмочь…

И ее родную, чуть усталую

Я готов любить и день и ночь.

Чтобы сердце от восторга пело,

Словно честный, верный музыкант…

Ревновал ее /вот тоже мне Отелло/

К молодым и старым мужикам.

Я готов на женщину молиться.

Все приемлю – грусть и непокой.

«Ведь меняет оперенье птица

Заново влюбленная весной».

 

* * *

 

Ту женщину встретить не мне бы…

Всего от случайностей ждем…

Глаза, как осеннее небо,

Которое плачет дождем.

Я глянул всего на мгновенье

В роскошную серую цветь,

И сердце ожгло вдохновенье,

В стремлении это воспеть.

И так показался тревожным

Ее изумительный взгляд,

И отрешенность…Возможно

Мечты внеземные парят.

А встреча была лишь случайной

На склоне не хмурого дня,

Но чувствовал: необычайно

Она взволновала меня.

Да счастье ли встретить такую…

Чтоб в дымке распахнутых глаз

Тоску прочитать вековую,

Или глубокий экстаз.

 

Знакомая

 

Стоит и грустно смотрит из окна.

Красив и благороден женский профиль.

И как-то очень мило хмурит брови.

Как лунный свет, струится седина.

А женщина еще так молода…

Бывает так: ударит суховей,

До времени стечет листва с ветвей…

Случаются в июле холода.

В каком-то настроении весеннем

Здороваюсь и мимо прохожу

И на нее так пристально гляжу

В ревниво-неоправданном волненье.

Сентиментальность вечно молода.

Перед любовью встанет на колени.

Хотел бы подарить букет сирени

Я женщине, как в давние года.

И сожалею искренне об этом –

/Былая встреча в памяти свежа…/

Отныне уж не будет обогрета

Моей любовью женская душа.

 

Женщина

 

Знать искрой божеской отмечена –

Поет, и радует игрой,

И видится мне эта женщина

Ну как мозаика, порой…

Люблю, когда под старым кленом

Стоит задумчиво-бледна,

И взглядом долгим, отрешенным,

Глядит куда-то вдаль она.

Люблю, когда от страсти чувственной

Румянец вспыхивает на щеках,

Как на святую безыскусственность

Не наглядеться мне никак…

Порой смешна, порой рассеяна…

Но знать такое не могла:

Теплом души ее овеяны

Мои дороги и дела.

 

Старой гармонике

 

Спутница свиданий и разлук!

Я к тебе не охладел с годами.

Ты хранишь тепло девичьих рук,

Помнишь той, с веселыми глазами.

Я и сам ее не позабыл

Ту, далекой юности певунью.

По траве, залитой синей лунью.

Годы развели друзей моих

По дорогам дальним и причалам.

Дом над речкой опустел, затих,

И гармонь надолго замолчала.

На колени нежно положу,

На плечо ремень потертый кину,

И… как будто снова выхожу

На гулянку к старому овину.

Разверну, и волю чувствам дам:

Эх, развесели-ка душу милая!

Ходят-бродят пальцы по ладам,

Как по тропкам с девушкой бродил я.

 

Исповедь одинокой

 

«Мной такие мужчины не встречены,

Чтоб без фальши, сочли бы за честь,

Заглянуть в душу ветреной женщины,

А быть может в ней тайна есть?

Почему ее добрую, светлую,

Это странная жизнь увлекла,

И еще до конца не ведая,

На утеху другим отдала.

Наслажденьям предела не знала,

Хоть катилась лихая молва.

А потом надломилась, завяла

Как осенней порою трава.

Нету рядом ни друга ни мужа,

И никто в трудный час не придет…

А в душе, словно в хате, стужа –

В ней давно уж никто не живет.

Но пускай я не вижу исхода…

Вдруг мужчин привлечет невзначай,

Словно тайна запретного плода

Глаз моих голубая печаль.

О былом сокрушаться поздно…

Знать судьба мне такая дана»…

И с печалью в глазах, на звезды

Смотрит женщина из окна.

 

Лирическое

 

Ни веры в душе, ни любви, ни свободы,

Когда захлестнет лиходейка-тоска.

И словно прибавится дел и заботы,

И боль отзывается резче в висках.

А в прошлом по жизни я шел беззаботно.

Мой в хоре поэтов звенел голосок.

Болезнь стерегла, и как меткий охотник,

Ударила в сердце наискосок.

А зрелость все ярче в делах проступает,

И с мнением тех не согласен уж я

Считая, что те, кто сонеты кропает

Не очень надежные в жизни мужья.

Но жены писателям всех поколений

Почти никому не воздали похвал.

И будто ты Гете – всепризнанный гений

Стихи своей верной кухарке читал.

Я счастлив, когда вдруг душа встрепенется

Словно от светлых таинственных грез,

Лишь ария Сольвейг, услышу, польется

И сердце взволнует глубоко, до слез.

 

Признание

 

Да что судьба – незримый остров,

Лишь миражи над ним парят…

«А жен любить совсем непросто» –

Мужья частенько говорят.

Позволил, скажем, после баньки

С дружком по стопочке винца –

На вас она уж мечет байки

Куда весомее свинца.

Бывает словно без причины,

Как будто завтра жизни крах,

Заметишь признаки кручины

В ее ореховых глазах.

До мелочей мила картина…

Но где-нибудь в кругу друзей

Повеет светом странно-дивным

От взгляда, от фигуры всей.

И с удивлением поймешь тут:

За все прожитые года

Познал жену лишь на иоту –

Но это право не беда.

Приходят встречи и разлуки.

Нечасто мненья в унисон.

И все-таки поверьте други:

Свою жену любить резон.

По зову сердца – сколько сможешь,

И станет меньше в мире зла…

Все женщины немножко схожи,

Их так природа создала.

 

Сон и явь

 

Как будто судьбою обещана –

В глазах с неизбывной тоской

Когда-то желанная, женщина

Мне снится порою ночной.

Касается сердца рукою,

Целует, и хочет обнять,

И просит, чтобы любовью

Я с ней поделился опять.

У женщины возраст осенний.

Взволнован навязчивым сном,

В каком-то неясном томленье

Гляжу на луну за окном.

В такие безгрешные ночи

Мечтаю, и странно живу…

И чувствую: хочется очень,

С ней встретиться наяву.

 

Последняя встреча

 

В сердце было предчувствие встречи

В этот длинный, холодный вечер.

Вдруг звонок, и в дверях Катерина…

Поздоровалась тихо и чинно.

Улыбнулась: «Всего на минутку.

Десять лет не встречались, не шутка,

Я исполню души желанье,

Поцелую тебя на прощанье».

Нежный голос дрожал от волненья…

А глаза были в те мгновенья

Так печальны, а не морщинки

С-под ресниц набежали слезинки.

О, нежданное, горькое счастье!

Я был тронут, на чувства не скуп…

И, как в годы былые, во власти

Этих милых желанных губ.

…Лишь потом осознал я с тоскою

Встречу с нею – любимой когда-то…

Мне напомнили веточки хвои,

Возле старенькой, Катиной хаты.

 

Видение

 

Часто видится одно,

В дни, когда тоска жестокая:

Я опять стучу в окно,

Где живет любовь далекая.

Выйдет Сима на крыльцо,

Удивится гостю странному,

И заглянет мне в лицо

Юность песенно-туманная.

Жар улыбки и руки.

А в душе – святая музыка.

Нас луна за ивняки

Уведет тропинкой узенькой.

Прошепчу: «Не осуди,

Мне сейчас так трудно милая.

Жизнь, считай уж позади,

А тебя забыть не в силах я».

 

* * *

 

Я жил подавлен и растерян.

В сердцах двоих произошла

Невосполнимая потеря –

Святая искренность ушла.

При расставании молчали.

И стой нерадостной поры

Не грел уж сердце взгляд печальный,

Как солнца луч из-за горы.

Тоска в каком-то упоенье

Души касалось так хитро,

Висела, словно дождь осенний,

Над затихающим костром.

Не отлюбилось, не забылось…

Быть грубым – совесть не велит.

А в сердце и вдали от милой –

Ну что поделаешь – болит.

А вечера скучны и длинны,

Когда с собою не в ладу…

И пламенели георгины

В пустынном, сумрачном саду.

Твоих шагов не слышно более…

В печальном шелесте берез

Казалось, слышал песню Сольвейг,

Как отголосок бывших грез.

 

Любимые глаза

 

Я этим встречам несказанно рад.

Кляня в душе врожденную несмелость,

В твои глаза, как в полуночный сад,

Мне посмотреть отчаянно хотелось.

Казались под ущербною луной

Прекрасными, и внеземного цвета.

И было все вокруг озарено

Каким-то очень добрым, нежным светом.

Проник и засиял он в сердце внове,

Уверовав в земное божество.

И ощущал я каждой каплей крови

С любимою духовное родство.

Мгновенья или годы пронеслись...

Был счастлив потому необычайно,

Что рядом темный шелк твоих ресниц

И взгляда неразгаданная тайна.

 

Я жгу стихи

 

И мы расстались. Как во сне

Собрал стихи, а сердцу душно.

Они ведь искренне вполне

И женщине согрели б душу.

Все выше пламя у костра

Они так гибнуть не хотели.

Их гнула, словно боль, жара.

Но не горели – тихо тлели.

И, все казалось, на меня

Меж строк ее глаза смотрели.

И от тоски, как от огня,

И плакать, и кричать хотели.

Но вот лишь черный бугорок

Для глаз других почти незримый

А для меня он так высок –

Преграда на пути к любимой.

 

* * *

 

Лишь вчера был пьян от поцелуя,

Лишь вчера – один на всей земле

Были мы, и словно Аллилуйю

Ветер пел кому-то в полумгле.

Были дни, как золотые вехи,

И свиданья в сумрачном саду.

Видно полюбил тебя навеки

Может к счастью, может на беду.

Ах, как трудно все-таки признаться

В искренней и преданной любви.

Легче на Голгофу бы подняться

И ответить за грехи свои.

Встречи, неожиданны как драмы,

Затерялись в чувственном дыму...

Но разлука встала между нами,

И не разминуться – быть тому.

Время от любви нас не излечит...

Все равно, хоть милую и жаль,

В грустные часы последней встречи

Не отцеловать в глазах печаль.

 

* * *

 

Вновь недоступная луна

Свой странный свет вверяет долу...

И ты, как прежде, холодна

К любви, да и к мужскому полу.

О, женщина, я верю все ж,

Когда-нибудь наступит вечер

И ты с тревогою поймешь:

Что влюблена в Него сердечно.

И будешь молча у окна

Стоять и всматриваться в полночь

И ждать желанного одна

И звать его душой, на помощь...

И будут приступы тоски,

Желанье плакать и смеяться...

И будет кровь стучать в виски,

И долго сердце волноваться.

О, дар любви – желанный миг

Ей подари судьба-везунья...

Он предназначен для двоих –

Миг безраздельного безумья.

 

Исповедь друга

 

И женщина вошла, почти чужая...

А обнаженность – по сердцу ножом.

И я стоял, решительность теряя,

Особинкой ее заворожен.

Глаза сияли с вызовом, и ласково.

Шептали что-то губы, как во сне.

И вся она как тайна, и как сказка,

Влекла неотразимо к простыне.

Я возбужден, и как то нелегко мне...

– Измена, разве это не беда?

Еще не за чертой греха – опомнись –

Мне стыд шепнул тихонечко тогда.

И показалось: мир увидел нас...

Ушло желанье, я какой-то странный.

А женщина встревожено тотчас

Шепнула: «Что с тобой, желанный»...

– Ах милая, прости, я очень плох...

Казни презреньем – мне туда дорога.

Но стыд в душе – ведь это тот же Бог,

А как же я пойду супротив Бога?

 

В купе пассажирского поезда

Случайная встреча

 

Ущербный месяц в небе трещиной

Желтеет – заострив рога.

А я любуюсь спящей женщиной,

Которой больше сорока.

Сон по лицу, ну как волшебник,

Провел незримою рукой,

И нет забот уже полдневных –

Лишь отрешенность и покой.

Все в ней российское, все наше:

Над лбом широким прядь волос,

И губы чувственные – краше

Нечасто видеть довелось.

Я до рассвета буду с вами,

А на душе покоя нет,

И не узнаешь, что словами

Нарисовал я твой портрет.

Ведь я для вас случайный спутник,

И чужды вам мои края,

Трудом наполненные будни –

У каждого стезя своя.

И я глаза сомкнул устало,

Лишь в окна – солнца благодать.

Я чувствовал: таланта мало,

Чтоб весь твой облик передать.

Смотреть на мир быть может проще,

Чтоб жизнь ухабы обтекла...

Чрез русские поля и рощи

Несла нас синяя «Стрела»...

 

Встреча

 

Этой встречи я долго ждал,

Я лелеял ее в мечтах.

Вот и вечер желанный настал –

Я от дома уж в двух шагах.

Я стучусь и курю у крыльца...

Все казалось нелепым сном:

И подружка моя не видна,

И враждебно выглядит дом.

Когда голос услышал мужской,

Чувств недобрых замкнулся круг.

Но Анюта в сорочке ночной

Предо мною предстала вдруг.

Я все понял. Чего же еще?

Все искусственно – даже краса.

Ее броская розовость щек

И хмельные, в прищуре, глаза.

Опоздал я на год, аль на час...

От любви остался лишь пшик...

Чуял сердцем: у Аньки сейчас

Нервно курит на кухне мужик.

Я был зол, как шекспировский мавр...

Ревность сердце мое поймав,

Образ милой рисует в ночи,

А душа от боли кричит...

Кто услышит ее и поймет,

Кто ее глубину постиг?

Даже самый тупой идиот

Ей измену не смог бы простить.

Был для них я незваный гость,

Прошлогодней травой забвенья...

Меж сердец перекинутый мост

Я сожгу ныне без сожаленья.

 

Телефонный разговор

 

Уж давно одинок.

Годы клонятся к осени.

Вдруг услышав звонок

Хмурым вечером поздним.

– Здравствуй /голос чужой/

Так сейчас нелегко мне.

Это я, дорогой,

Твоя бывшая, помнишь?..

Прошлых лет ворошу

Встречи, но.. – Извините,

Я прошу вас, прошу,

Свое имя скажите...

– Звал любимой, писал

Письма честно, открыто,

А сейчас не узнал,

Все выходит забыто...

Очень жаль... Ну прощай!»..

Душу словно пронзило,

И возник невзначай

Облик женщины милой.

До чего ж я смешон!

Долго ждал и в пустую...

Лишь гудки, как ножом,

По душе полосуют.

Так себя наказать...

/Достаю ее фото/.

Ведь хотела сказать

Очень важное что-то...

На родные черты

Я смотрю опечален...

Почему все же ты

Не сказалась вначале?

В прошлом не было дня

Чтоб мечты и страданья

Не позвали меня

В город, к ней на свиданье.

Так живи, не скучай,

Коль прозрел запоздало.

...Ах, как слышать «прощай»

Горько сердцу усталому...

 

Сила духа

 

Твой недруг снова хмурит брови,

Словечки злые режут слух...

Так важно, если остановит

Их щит незримый – сильный дух.

Ведь он тебе судьбой подарен

Слова, как стрелы, отражать...

Пусть оппонент, весьма коварен,

Не смог б его поколебать.

Но дух ослаб, завистник скрытен,

Твои ошибки ворошит...

И тут в отчаянной обиде

В смятении опустишь щит.

И ритм размеренный утратив

Душа споткнется не шутя

Об грязный строй словечной рати,

Как беззащитное дитя.

И загрустит, и станет плакать,

Как дочь без отчего тепла,

Когда вокруг пурга и слякоть

И полуночная мгла.

 

В разлуке

 

Сегодня опять ни покоя, ни сна,

А на дворе непогода.

Нет от тебя ни звонка, ни письма

Вот уже более года.

Мне не забыть тот вечерний час…

Тек ручеек игрив.

Мы повстречались в последний раз

У придорожных ив.

Шуршала листвы золотая резьба.

В падении – торжество.

О, как на земле нелегка судьба

У истинного всего.

Я счастлив, что был тот прекрасный миг –

Близость сердец и рук.

За светлый, любви изумительный мир

Спасибо тебе, мой друг.

Он весь в глубине моей грустной души,

Но сердцем твоим не обласкан,

Завял, будто поздний цветочек в глуши,

Без солнца, под небом октябрьским.

 

Сонет

 

Я ни словом, ни взглядом и вида

Тебе не подам нипочем,

Что тревожила душу обида

Незаслуженная причем.

Эта тема веками избита,

Над сердцами висит палачом.

Ревность горькою долей обвита,

И все чаще – за левым плечом.

Что ж, на нервах, оно ведь так проще,

Послабить, порой, тормоза.

И корявые домыслы в общем

Бросить недругу смело в глаза.

Нам, душа, этот путь не с руки –

Посидим в тишине у реки.

 

* * *

 

Снится сон: выхожу на ринг…

Мой соперник женою любим…

Я давно уж оди6н на один

Посчитаться желал бы с ним.

Этот первый тяжелый бой

Я решил до конца довести.

Малодушье – помощник плохой.

Слышу внутренний голос: «Иди»…

В переделке любой не плошай»…

Мой соперник силен и груб.

Я уже к канатам прижат,

Но «сдаюсь» не сорвется с губ.

Вот нокдаун потряс уже.

Креном пол, в голове угар…

Но в каком-то лихом вираже

Я ответный нанес удар.

Только время – бесстрастный судья

Будто шепчет у плеч моих:

«Продержись немножко хотя,

Не бывает на ринге ничьих.

Я уверен, и взгляд еще остр,

Третий раунд – решающий миг…

Этот дерзкий матерый «монстр»

Уже явно ослаб и сник.

…В этом странном, последнем бою

Время руку поднимет мою.

 

Поэт

 

Его увидел ночью вешней.

Луна катилась в вышинею

Похож на Гоголя был внешне,

А может показалось мне.

Ему теперь не до покоя –

Час вдохновения настал.

Он резко взмахивал рукою

И нараспев стихи читал.

В саду, рассеивая мглу,

Листки черновиков белели

В беседке старенькой, в углу.

Он в прозе жизни мыслью смолой

Сегодня видит волшебство,

И в мир души ушел всецело

И нет прекрасней ничего.

Твори… Всевышний, как поэта.

Талантом добрым наградил.

Нелегок путь, и в жизни этой

Не всем желателен и мил.

Ходил он легкою походкой,

Курил махорку без конца…

А на столе – графинчик с водкой

И два соленых огурца.

 

Однажды вечером

 

В тот поздний вечер было грустно…

Шел, тишиною оглушен.

И жизнь казалась тяжким грузом,

И мир убогим шалашом.

И вдруг: «Смотрите же, смотрите!

Такая чудная луна

Сегодня в голубом зените»…

Я вздрогнул. Женщина. Одна.

Ее восторженного взгляда

Я не забуду тыщу лет.

Она стояла, как Наяда,

Держа в руке цветов букет.

А в небе серою отарой

Шли тучи тихо на восток.

Как и вчера, над ивой старой

Склонился месяца рожок.

Я улыбнулся ей для вида:

«Мечта романтиков ведет»…

Но чувствую: в душе обида

Уже растаяла, как лед.

 

Растратчик времени

 

Казалось вечен молодости пыл,

Родник неиссякаемо-глубокий.

Так неоглядно и беспечно жил,

И бренные не волновали сроки.

Теперь вот жаль, что цели не достиг.

Что спасовал – перед собой в ответе.

Те годы, как обойма холостых,

Патронов в театральном пистолете.

И как на сцене недругу вдогон

Стрелял, и дым рассеивался сизый.

Звеня, катились годы под уклон,

Как с копотью отстрелянные гильзы.

Признаем поражения душа,

Не ждали мы такого оборота…

И женщина любимая ушла,

Уж не надеясь больше на «банкрота».

Когда в былое открываю дверь –

Оно, как нелюб я сам себе теперь

Я – золотого времени растратчик.

 

* * *

 

Не беда, когда нужда коробит,

Или нет машины в гараже.

Это будет, если ум не пропит –

Завтра будет дело по душе.

Главное – супруга не печалясь

Вам поможет радость обрести,

Если вдруг такая повстречалась

В добрый час на жизненном пути.

Не беда, коль нездоровья мука

Грянет, словно поздняя гроза.

Вам она поднимет силу духа,

Посмотрев внимательно в глаза.

..В жизни и обратное возможно:

Ссоры набегут, как снежный ком,

В дни такие пасмурно-тревожные,

Если нелюбовь вселится в дом.

 

Забытая Земля

 

Бремя жизни упорно везу,

Словно лошадь телегу старую.

В буден тощую полосу

Зерна мыслей бросаю устало.

И поклажа моя тяжела,

И дорога одни лишь ухабы.

Маме низкий поклон – родила

Как теперь понимаю, не слабым.

Да земле много отдано сил,

Потому и как прежде, близка мне.

В тишине, прочеркнув неба синь,

Ястреб в рощицу падает камнем.

Ни гармошка, ни песни старинные,

Здесь давно уж не на слуху…

На погосте гнездовья грачиные

Уж давно превратились в труху,

Но в душе огонек не погас,

От него – пусть ей будет теплей…

Бремя жизни, как верный Пегас,

Я везу по сиротской земле.

 

Летний этюд

 

Прохладна тропинка июльская, росная,

В кофточке розовой, в платье горошком,

Шла женщина юная, стройная, босая,

В руке голубые держа босоножки.

Курился закат над поляной широкой.

Пела негромко какая-то птица.

Мне виделся взгляд ее нежный, глубокий.

Блестели слезинки на черных ресницах.

Что испытала: свиданье, разлуку?

Думал, к сосне прислонившись в волненьи…

Женщина шла по цветущему лугу,

Как по душе моей, по осенней.

 

«Тихая моя родина»…

 

Грустно на душе осенним днем…

Как спасенье, с памятью в обнимку,

Уж в который раз /отрада в том/

Навещаю русскую глубинку.

Те края, где отчее гнездо,

Только жаль, его давно уж нету…

Заросли тропинки лебедой,

Разлетелись голуби по свету.

Родина мне с детства дорога.

При хорошей и плохой погоде.

Я напьюсь воды из родника

Наберу я клюквы на болоте.

И припомню давние года:

По дорожкам, на исходе лета,

С девушкой любимою тогда

Не спеша бродили до рассвета.

У земли у этой, как ни жаль,

Остаюсь последним, кровным сыном.

А моя тревога и печаль

Так понятна вербам и осинам.

 

В больнице

 

Здесь каждый день прожитый долог.

Припомнишь и семью и дом…

С тоской больничных коридоров

Не понаслышке я знаком.

В свое, домашнее одеты,

Больные, словно про запас,

Курили жадно сигареты

За часом коротая час.

А те, кому на стол ложиться

Уж предстоит – дают наказ

Друзьям, но главное – побриться –

Как в бой идут в последний раз.

Насквозь, казалось, пропитались

Больничным запахом уже…

Часы бессонниц прикасались

Глубокой драмою к душе.

Гляжу в окно с нелегким чувством…

В тумане город над рекой.

Там жизнь и с радостью и с грустью

Течет своею чередой.

 

Самоирония

 

И когда от невезенья сник,

Силы воли рухнула опора,

Постигать стал, словно ученик,

Я повадки опытного вора.

Словно в новой ипостаси жил.

Проверял и чувствовал: не трушу…

Для начала твердо порешил

Я ограбить собственную душу,

Надо смело у нее изъять

Нравственные, добрые начала,

Чтоб ей наглой и циничной стать,

Чтобы нищетою удручала.

И когда совсем замкнулся круг

Дел каких-то скользких и не лучших,

Без противоречивый, словно друг,

Как от сейфа, мне представил ключик.

Знать сигнал к Всевышнему проник,

Лишь души коснулся в ослепленье,

Но услышал я негромкий крик:

«На колени сын мой, на колени».

 

Полуфантазия

 

Вечер, как грустный монах,

В небо луну поднимает.

Песнь о разбитых сердцах

Откуда-то наплывает.

Губит любовь в веках

Людей пожилых и юных…

Мелодия, словно река,

Осыпана золотом лунным.

Она неизвестно куда

Струится так нежно над сушею,

И будто святая вода

Мою отмывает душу.

Начала ей нет и конца…

Разбиты любовью обломанной

Может людские сердца

Стали мелодией странной.

 

Сны

 

А сны желанные приходят ночью длинной:

Я молод и здоров, встречаюсь вновь с любимой

Гуляем под луной и рвем цветы лесные,

Где певчие дрозды и зори золотые.

С ушедшим братаном поговорим как прежде…

Пророческих вестей, бывает.. ждешь в надежде.

Порою нападут коварные и вязкие:

Царапнут сердце вдруг трагической развязкой.

И душу в плен берут греховные, наивные,

И в этих снах живешь, как в сказке сладко-дивной.

…Придет с рассветом явь подругой неразлучной

И длится день, как сон, такой печально-скучный…

 

Грустно

 

Зоревые не милы рассветы.

Грусть, как мышь, зимует в сердце хилом.

Так грустят, наверное поэты

Истинные, признанные миром.

Да, я тоже свою душу «мою»

В словесах случайного каприза,

Но, увы, и собственной женою

Ни одною строчкою не признан.

Трудно жить, и потому все чаще

Беспокоят думы в час неранний,

От мечты и дела уводящие

За абсурда серенькие грани.

Что ж, большим дано большое чувство,

Строки их века народ смакует…

Ну а мне опять сегодня грустно,

И с души холодный ветер дует.

 

Сплетни

 

Дорогая, честно взвесим

Наших душ грехи «саженьи».

Сплетни на уши повесив,

Носим их как украшенья.

Это недруги посмели

Потрудиться честно сами.

И ползут те сплетни-змеи

Между нашими сердцами.

Впал в наивность – дали пищу

Языкам досужим к лету.

Слов восприняли грязищу

За чистейшую монету.

Знаю: будут споры жарки,

И поплакаться посмеем,

Но коварные «подарки»

Светлой истиной рассеем.

Ну а тех судить не будем,

Кто до сплетен лишь дозрели.

Ведь сегодня многим людям

Подавай лишь хлеб да зрелищ.

 

Трое

 

С незапамятных времен –

Вдруг сведут пути окольные

В жизни /Он, Она и Он/

В очень грустный «треугольник».

Будет много нежных, грубых,

И пустых, и ложных фраз…

А уж ревность точит зубы

Друг на друга каждый час.

Но один поймет однажды,

Обессилев от борьбы,

Что любви напрасно жаждать –

Неизбежен знак судьбы.

И уйдет, чтоб разминуться

Сердцем с долгою тоской.

Но Она и Он сольются,

Как две песни в час ночной,

А порой никто не хочет

Отойти от клеветы,

Хоть и чувствуют – пророчат

Всем приход большой беды.

Уж не судит разум трезво…

До предела ревность взвив,

Все преграды рухнут с треском,

Три души похоронив.

 

* * *

 

Можно ли привыкнуть к неудачам?

Может просто их не замечать?

Может быть встречать душевным плачем,

Или шуткой доброю встречать…

Снова в мыслях повторяю мучаясь,

Дни, событий цепкое звено.

Может неудачи – воля случая,

И тогда настигнут все равно.

Мне нужны бесплодные мечтания

Далеко не баловню судьбы.

Даже в дни труднейших испытаний

Я не отрекался от борьбы.

А удача лишь порою снится,

Всем моим прогнозам вопреки

Словно долгожданная жар-птица

Вдруг осветит хмурые деньки.

Хорошо, а сердце почему-то

Грустное предчувствие томит:

Может гостья редкостная утром

Вслед за журавлями улетит.

 

Птицы и души

 

Уму прихотливому пищу

Дала расписная заря.

Птицы живут на кладбищах

И это, наверно, не зря.

Я слышал однажды без шуток,

Хотя нелегко утверждать,

Что учат они сорок суток

Души умерших летать.

Бесплотское, странное диво,

Младенцу, али деду дана,

Все учат они терпеливо,

Когда нежно светит луна.

Незримые души порхают

Вне времени, вне границ:

Ведь в вечность они улетают,

Путь дальний безвестность хранит…

 

Прощальное танго

 

В моей холостяцкой «сакле»

Душе одиноко, печально…

Негромко Лайма Вайкуле

Танго поет прощальное.

Чувствам любовным не гаснуть

В сердце вовек – я не знаю…

Страдая шепчу: «прекрасно».

И вновь его повторяю.

Такая большая удача

Пришла этой ночью недлинной…

…Внимаю едва не плача

И думаю о любимой.

 

В ненастье

 

Слышался ветра приглушенный всхлип.

Рвал поднебесье гром.

Прикрыли могучие кроны лип

Мой одинокий дом.

Вторую неделю ненастные дни:

В сером дождевике

Я, одержимый стремленьем одним,

Снова спешил к реке.

На небо смотрел, на осенний сад,

На волн у причала игру…

Усталой походкой я шел назад,

А сердце сжимала грусть.

Катер отчалил, и низкий гудок

Разнес над рекой ветерок

Опять не приехала и не пришла

Которая сердцу мила.

Женщине здесь, под березой, сказал

«Люблю». В тот последний приезд…

И знать бы – к разлуке в глаза целовал,

Такая примета есть.

И вот ощутил этой ночью без сна

Впервые на склоне лет:

Как глубока тоска и сильна,

Если любимой нет.

 

 

* * *

 

А осень зрелая была в прекрасном виде.

Мы встретились и полюбились вдруг.

И по твоим глазам я видел, видел,

Ты счастлива была тогда, мой друг.

Тревожные деньки любви и братства…

Я потеряли сон и аппетит,

Имел, увы не Дон-Жуана вид,

Зато обрел несметные богатства,

Когда моей души твоя коснулась,

Как теплый свет, как доброе вино…

И вот разлука грустно улыбнулась

Нам, постучав в зеленое окно.

Зачем я возвратился в те края,

Когда воспоминанья сердце ранят,

И даже мой излюбленный рояль,

Стоял осиротевший на веранде.

Тебя мне не забыть – удел такой…

Но все ж судьбе я благодарен очень…

И только облака над головой

Плывут, плывут, как в ту былую осень.

 

* * *

 

Снова в сердце печаль ношу,

Нет с душой никакого ладу…

Я встречать тебя поспешу

Словно сказочную Шахерехзаду.

Мы умеем любить и прощать,

На закате встревоженным криком

О несбыточном счастье вещать

Нам желна будет в сумраке тихом.

И когда ты мне руку подашь

Пусть смешной от волненья немного,

Но пойду за тобой, как паж,

За царицею синеокой.

Серп луны – золотой ятаган,

Закатился в лиловые дали…

Мы уйдем в понизинный туман

И любовью притушим печали.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Разное. Раздел третий

 

Моя Россия

 

Зелена кинжальная осока,

Черемуха да серая ольха.

А впереди белесая дорога

Задумчива, пророчески тиха.

Перед глазами словно пыли маки.

И где0то солнечно свистел скворец.

И применяла форму цвета хаки

Моя Россия из конца в конец.

Родился здесь я в тишине зеленой

Здесь я впервые прочитал букварь.

А по ночам под балкой небеленой

Горел своей конструкции фонарь.

И если трудно, на пределе силы,

Он и сегодня светит, как маяк.

Неповторимый, тихий свет России,

Надежда и религия моя.

Я в жизни голод и нужду изведал.

Но этих милых, небогатых мест

Не позабыл и черный день не предал.

Несу и впредь ее нелегкий крест.

 

Апатия

 

Шепчу себе: «Совсем стал, братец, плох ты,

Душа утратила желаемую высь»…

И чувствую: в нее вонзает когти

Апатия, коварная, как рысь.

И кровь алеет на мохнатых лапах,

И нету сил сказать ей гневно «Брысь»!

И в этот миг так хочется заплакать,

Или напиться, как сапожник, вдрызг.

А капли крови все яснее видятся,

Уж обагрили синеватый снег.

Казалось, допустив к душе убийцу

Вовек не замолить нелегкий грех.

Сминая волю рвется напролом:

«Что жизнь твоя в сравненье с мирозданьем?

Абзац в романе, молнии излом,

А впереди лишь старость да страданья.

К чему все это? Все равно помрешь

Чуть-чуть поздней, сжигаемый недугом»…

И чувствую: от слов бросает в дрожь,

Но голову склоняю, как пред другом.

 

* * *

 

Мой горизонт окутывала мгла,

Был путь судьбы извилист и неясен.

Жизнь потому нелегкая была,

Но белый свет, он все-таки прекрасен.

И каждый новый день неповторим –

Природа ведь художник первоклассный.

И пусть мой край ивановский не Крым,

Ему чужда искусственная праздность.

А человеку многое дано:

Твори, расти детишек и деревья,

Чтоб каждая минута, как зерно,

Всходила к миру полная доверья.

Тот час, когда возврата нет назад,

Хотелось б встретить без уныния и страха.

Да жаль, что не увижу вешний сад,

И не услышу вновь хоралы Баха.

 

О себе

 

Мне пока незримо жизни донышко,

И какой оно имеет цвет.

Я похож на утлое суденышко,

Что плывет уже немало лет

Не по мировому океану –

По речушкам малым да пруду.

Уже подвержен мой ковчег изъяну –

Слышен скрип зловещий на ходу.

Сейчас я до смешного старомоден –

Бывалый капитан и пассажир.

Не спешит никто по старым сходням,

Тих и грустен мой осенний мир.

И все темней над головою тучи,

Аж не проникает лунный свет.

Я причалил к ивушкам плакучим,

Глядь, а малой родины уж нет.

Я пришел сюда совсем не в гости –

Здесь на век остаться суждено.

Не покину капитанский мостик,

Коль творец предскажет лечь на дно.

 

Я и воробей

 

Гляжу в окно и вижу воробья:

На ветке клена перышки ерошит.

Ведь чем-то на него похож и я,

И быт, и неустроенность тревожит.

Земная жизнь дана всего на миг

Нам, по сравненью со вселенской «хатой».

Я, как и птаха, тоже невелик,

И наделен судьбою небогатой.

Ему в тепло с харчами благодать:

И курица не против поделиться...

А мне вот прежде что-то пожевать

Немало надо честно потрудиться.

Его, пускай морозы и крепки,

Кусочком сала не заманишь в клетку...

А в общем мы же оба русаки

Вести свою предпочитаем сметку.

Мы коренные здесь – семья и дом,

Чужды заморские нам солнечные воды...

Порою трудновато, но кругом

Так много и простора и свободы...

Пусть холодно ему и нелегко,

Но не спешит куда-нибудь «уехать».

Гнездо его совсем недалеко:

Там, за моею голубой застрехой.

 

Придорожные деревья

 

Они тишины и покоя не знают.

Сечет их и дождь и метелица злая.

Машины бортами кору их сбивают,

Они, как бойцы, у переднего края.

Не будут они, придорожные, стройными,

Хоть лечат их бережно ранние весны.

А там, в глубине, синеватыми кронами

Шумят молодые красавицы-сосны.

Я сам никогда не считал себя франтом,

И бытом изрядно потрепаны нервы.

Не жду, если трудно, ни друга, ни брата,

Надеюсь на собственные резервы!

Бывать приходилось на жизни обочине,

И не сожалею – на пользу урок.

Иду по Земле ее сын и рабочий,

Мне чем-то сродни дерева у дорог.

 

В непогоду...

 

А на рассвете матушка молилась,

Душою обездоленных любя...

Святое и прекрасное вершилось,

Когда слова шептала про себя.

Ее давно уж нет на белом свете.

Бушует непогода за окном.

И вербный куст к земле все клонит ветер,

И мне напоминает о былом.

И все казалось – куст усердно молится,

А тень его качается в углу.

С иконы скорбно смотрит богородица

И свет лампады раздвигает мглу.

И словно бы тревожных мыслей спутница –

Березка веткою постукивает в раму,

Какой-то шепот беспокойный чудится,

И тень в углу, похожая на маму.

 

В День рождения

 

Снова встает над Землею рассвет.

Заря лимонного цвета.

Живу на земле уже семьдесят лет –

Спасибо Творцу за это.

И не написал /труден путь к мастерству/

Ни водевиля ни драмы.

Я ныне как клен, потерявший листву –

Виднее морщины и шрамы.

А был на дела и на шутки остер,

Гармошка в руках звучала...

Ах, годы былые – потухший костер,

Их жизнь, словно карты, смешала.

Тропинка судьбы и крута и узка,

И давят заботы на плечи,

И чаще накатывает тоска

В хмурый осенний вечер.

Пуская ощутимес жизни изъян,

Но все же она не грошова...

..Пуская я сегодня немножечко пьян –

Нет в этом греха большого.

 

На погосте

 

А в тишине вечерней, стылой,

Поземка стелется шурша.

Вдова склонилась над могилой.

Здесь с Ним беседует душа.

И может виделось сквозь годы:

Ее возвышенно любя,

Муж все житейские невзгоды

Брал неоглядно на себя.

Как не хватало безнадежно

Его умелых, сильных рук,

Его улыбки доброй, нежной –

Все остро осозналось вдруг.

Дела земные разрешает

Наверно мудро Бог-судьба,

Но почему-то удручает

Несовершенство бытия.

Знать не святой была, не грешной...

Молилась истово, без слов.

И засыпал снежок неспешно

Букетик розовых цветов.

 

* * *

 

Слегка прихватывал мороз.

Луна всплывала из-за рощи.

А у забора рыжий пес

Скулит, поднявши морду тощую.

На скаты крыш немая полночь

Легла серебряной пыльцой.

А он кого-то звал на помощь,

Тревожно нюхая крыльцо.

Лишь ветки хвои – знак прощальный

На землю заполдень легли,

Когда под музыку печальную

Его хозяйку увезли.

Он припадал к дороге этой...

А в доме, темном и глухом,

Лежал хозяин не раздетый

Убитый горем и вином.

Как эти сутки были длинны...

А за окошком, в полутьме,

Уже угасли георгины

Напоминая о жене.

 

Памяти поэта Сергея Чекмарева

 

Читаю о Сергее Чекмареве,

И чувствую: желаю от души...

Судьбы его печальной и суровей

Не выдумать, как жизнь не вороши.

И видится за строчками неброскими,

Немалый поэтический талант...

Уж и тогда был людям нужен многим,

Мальчишка, неуемный дебютант.

Еще любовь несладкая досталась,

Ей посвятил немало добрых строф:

Была б дорога подлиннее малость,

Большим поэтом стал бы Чекмарев.

И что ни стих, то золота крупина,

За новый быт и дни текли в борьбе.

Башкирия, как странная девица,

Очаровала и взяла к себе.

Мечтал вначале половину жизни

Писать себе – вторую для других.

Да знать судьба была такой капризной,

И в двадцать с лишним смерть прервала стих.

И ни в каком-то грандиозном штате,

В горах, в степи без края и конца,

За краткий срок – он городской мечтатель

Обрел святые качества бойца.

Внимательно смотрю на профиль снимка,

Все как-то в нем скромненько, без затей...

...Глаза такие серые, с грустинкой

Увидишь лишь у искренних людей.

 

 

Грустит душа...

 

А за окном кудрявые черешни

Зеленою листвою солнце льют.

А вот душа грустит под небом здешним,

Трагично ощущая неуют.

Необратимо годы обступают

Как други, и как недруги порой.

Они-то все мои ошибки знают,

Ревниво наблюдая за «игрой».

Да, это все от возраста наверно

Душа разочарована во всем

И как подружка честная и верная,

С тоской глядит за дальний окоем.

А в прошлом поработала с избытком,

Казалось, не предвидится износ,

А он пришел. И стала жизнь, как пытка,

И тает, словно дым от папирос.

Ну а судьбу ни щедрой, ни святою

Я не припомню. Чаще не таясь,

Все осыпала черною фатою

Неровную тропинку бытия.

 

Инфаркт

 

Ощутил в глухую полночь:

Боль в груди, как нож, остра.

Мне тогда пришла на помощь

Милосердия сестра.

Жизнь, как лунный ноготочек...

Вот меня почти и нет.

Что-то розовый уж очень

В небесах пылал рассвет.

Будто он худые вести

Передать стремился мне...

Листья синие, из жести,

Шелестели на окне.

И зачем, еще живому,

Эти скорбные венки...

Но светлел сознанья омут,

Хоть минуты нелегки.

Женский голос, нежный, робкий,

Будто слышится в саду...

Уж не матушка ли тропкой

На мою спешит беду...

...Как в палате сутки длинны...

Вспоминаю о былом...

Пламенели георгины

За синеющим окном.

 

 

К вопросу о старости

 

Годы жизни бегут, словно вдаль поезда,

По неведомым рельсам судьбы однопутной.

Сквозь дожди, сквозь осенний рассвет в никуда,

Что в них главное – выразить трудно.

Может главное, пусть и несладко живем,

Не растратить души зажигательный «порох».

Можно в семьдесят быть молодым стариком,

И уставшим от жизни под сорок.

Нам неведом судьбы даже близкий загад,

Хорошо это, плохо ли – думать не стоит.

В днях грядущих, когда безупречен закат,

Ясно видятся жизни устои.

Я люблю близкой женщины ласковый взгляд.

Вдохновляет он, душу ласкает и греет...

Говорят, что стареют когда захотят,

А когда не хотят, еще больше стареют.

 

Годок

 

Как ни крути, а в положенный срок

Смыкается лет вереница.

Однажды услышишь: «Ну, здравствуй, годок!»

И видишь знакомые лица.

И сразу былое теплом опахнет,

И женщина, что предо мною,

Увидится юной, к мечте позовет,

Вновь первой одарит любовью.

Минуточка каждая тут дорога:

Жизнь ведь не парка аллея...

А сердце забьется услышав: «Пока»...

О чем-то еще сожалея.

И дел и забот на плечах мы несли

Бесспорно различное бремя,

По жизни дорогами разными шли

Но важно – в единое время.

Любви огонечек чуть светит вдали,

Утехи давно уж не ищем...

С годами нас меньше на лоне земли,

Но больше в пределах кладбища.

 

Вдовы

 

В расцвете сил, от водки от тоски,

Порой при обстоятельствах безвестных,

В тот мир иной уходят мужики,

А женам их, красивым, интересным,

Подчас не избежать лихой молвы,

Что шелестит тревожными крылами...

Проходит жизнь без цели, без любви,

Чего-то ждут, порой не зная сами.

Им с одиночеством невесело дружить,

Оно не обогреет долгой ночью,

Лишь вызовет безмолвный крик души,

И веет от него полынной горечью.

Грехи не осознавшие тогда

Пред ними ныне встали б на колени,

И вместе в те грядущие года

Пошли бы без печали и сомнений.

Не слабость ли души тому виной

Кто водке поклоняется упорно:

...И снова не разминулась с бедой

Нестарая вдова в платочке черном.

 

Отголосок былого

 

Как будто судьбою обещана –

В глазах с неизбывной тоской,

Когда-то желанная женщина

Мне снится порою ночной.

Касается сердце рукою,

Целует и хочет обнять,

И просит, чтобы любовью

Я с ней поделился опять.

У женщины возраст осенний,

И странное чувство про том:

Проснувшись, в неясном томленьи

Гляжу на луну за окном.

В такие безгрешные ночи

Мечтаю, и прошлым живу,

И право же хочется очень

С ней встретиться наяву.

 

Константину Бальмонту

 

Фамилия редкая, звонкая...

Рожденный в глубинке России,

С натурою нежной и тонкой,

Он смог с поэтической силой

Поведать мятежному миру

О речке с названием Тюнех,

Почувствовал добрую лиру

Душою, совсем еще юною...

Портрет нарисован что надо...

Ершистый, и гордого вида...

Но жаль, что за внешней бравадой

Душа то ранимая скрыта.

Прошел он, наверное, тыщи

Нелегких земных километров,

Но были родные Гумнищи

Милее заморских проспектов.

И сердце так радостно билось

И слезы по доброму близки,

Если вновь матушка снилась

Под сенью березок российских.

Улыбчивый, в белой рубашке,

Стоял над рекой неширокой

И полевые ромашки

Девчонке дарил синеокой.

 

Последний шанс

 

Последний шанс почти всегда трагичен,

Дается как спасение судьбой.

Он угловат, быть может необычен,

И не осмыслен до конца тобой.

Он вовсе невелик, но нужно выжить

И словно по-пластунски проползти

Сквозь поле минное, все соки выжать

И сердце, что колотится в груди.

И все грехи оставить за порогом,

И с легкою душою в трудный путь,

И все же будешь вновь наказан роком,

Коль не изменишь жизненную суть.

Прорвешься, и удача враз отыщет,

Последний шанс, спасение твое,

А если нет – не обессудь, дружище

За ним всего скорей – небытие.

 

Мелодия

 

Когда музыкант умирает,

Быть может в тот миг безутешно

Тихонько над ним рыдает

Мелодия самая нежная.

С талантом его повенчана,

По жизни одной шли тропою.

Она, как любимая женщина,

Стала его судьбою.

Маэстро в былые те дни

Умел быть неповторимым...

Мелодия в путь последний

Его провожает. Незримым,

Странным факелом вспыхнет,

Исторгнет неслышное пенье,

И над могилой затихнет

Всего на одно мгновенье.

...Придет музыкант другой,

И клавиши тронет рукой...

И снова мелодия страстная

Польется в рассвет ненастный.

 

Песочные часы

 

Не возвратить назад мгновенье,

Как солнцем выпитой росы.

Но с грустью вижу их теченье –

Идут песочные часы.

Когда и где – не знаем сами,

В глазах земной померкнет свет.

Но жизнь свою на склоне лет

Сравнил я с древними часами.

Не остановишь, не рассрочишь...

Безостановочно течет

Сквозь горло времени песочек

И к размышлению влечет.

И все быстрее /тем дороже/

Уходит к вечности немой.

Там доля большая, и все же

Зачем печалиться друг мой.

Хочу работой так упиться,

Следить чтоб было недосуг.

Когда последних дней крупицы

Исчезнут в верхней части вдруг.

 

Грустные мысли

 

Ни от кого не жажду сожаленья.

Иду по жизни, словно по песку.

Да, я познал всю горечь сожаленья,

И в полной мере смертную тоску.

За дымкой лет родные вижу лица.

Они все дальше – встречи не ищу.

Хочу лишь обелискам поклониться,

Лишь там в тиши вечерней погрущу.

Я прочитал за бытность много книжек,

Познал, казалось, мудрость на века,

Но оказалось, что может выжить,

Возможно лишь всевышнего рука.

Возьмет мою, незримо, у порога,

И поведет к восходу не спеша...

Я знаю – будет трудная дорога

Но верная – пусть молится душа.

Но может все – досужие мечтанья,

Но как же быть, когда, как боль остра,

В глухую ночь на сердце и сознанье

Вдруг навалится смертная тоска.

 

 

 

 

 

 

Раздел четвертый

 

Одуванчики

 

Все зримей изменения в природе.

Но весело ударил майский гром,

И вскоре золотое половодье

Поляну затопило за окном.

На склоне дня цветы слегка поникли.

А ночь, как печали вещий знак,

Мне снилось: одуванчики погибли,

И неизвестно от чего и как.

В сад выходил расстроенный и грустный:

Какой жестокий гибельный «укос».

Последний одуванчик с тихим хрустом

Сломался и печально произнес:

Цветы доверье к людям потеряли,

И многих не увидите в лугах,

И мы перед бедой не устояли...

«О, день грядущий, в чьих же ты руках!»

Воскликнул я, проснувшись рано утром.

И был безмерно рад, что это сон...

И одуванчиками, словно желтой пудрой,

Был, как вчера, усыпан ближний склон.

 

Ветер

 

Бродит ветер по улицам темным,

И ерошит прически берез,

Резво шарит по ставням оконным,

Облаков тащит к югу обоз.

Я стою и шепчу устало

Прислонившись виском к косяку:

«Что же ты, ветер, могучий старец,

Не развеешь мою тоску?

Если б знал, что мне так одиноко,

Да порою жизнь не мила...

Распростерлись незримо, широко,

Над землею твои крыла.

Мне тебя бы увидеть глазом,

Изловить бы как птичку в кулак.

А быть может космический разум

Ты с собою несешь сквозь мрак».

 

Земля

 

Землетрясенья, смерчи, ураганы...

Кислотные ливни летят на поля.

Чудится – пусть не покажется странным,

Больна эпилепсией наша Земля.

Сизою тучей себя закрывая

Плачет она на груди у Вселенной:

Люди все чаще в пороки впадают,

Стало им совесть монетой разменной.

Мчит миллионное стадо машин,

Смрад в небесах, и как звери моторы,

Пьют ее черную кровь за гроши,

Ревом густым оглашая просторы.

Зримо редеют лесные владенья,

Сушат ветра ее жизненный цвет,

Но от людей уж не здесь снисхожденья –

Дьявольский смех лишь услышит в ответ.

Незащищенность, и странная робость,

Диких страстей небывалый размах –

Все это с нами, в незримую пропасть

Мчим мы, земляне, с тоскою в глазах.

 

Зачах кипрей в объятьях резеды

 

Кипрей был розов, строен и высок.

Стоял в саду на невысоком косогоре.

А поодаль в саду на север и восток,

Поля раскинулись широкие, как море.

И обходила стороной беда.

Его душа цвела и веселилась

Но вскоре молодая резеда

В его владеньях тихо поселилась.

От удивления сконфузился кипрей.

Шепнул сердито: «много места в роще»…

А резеда настойчивей, сильней,

Его теснила, занимая площадь.

Стояли теплые и пасмурные дни.

От резеды объятий грубоватых

Кипрей вдруг как-то потускнел и сник,

Уж борода бела, как хлопья ваты.

Уж не милы ни розовый Восток,

Ни росами умытые рассветы.

И я подумал: те, знать, ласки в прок,

Которые корыстью не согреты.

 

Летний рассвет

 

И вот нисходит ночь на землю,

И замирает жизнь окрест.

Стою, и всей душой приемлю

Живой кузнечиков оркестр.

Да, в мире все не так уж просто,

Его закономерен ход.

А в темени, еще подросток,

Рассвет готовится в поход.

Он дело выполнить обязан –

Восходит ввысь, как на мосток,

И там, мужая с каждым часом,

Рисует розовый Восток.

И к людям – так искусно выткан,

Рукой незримой в небесах.

Он выйдет с солнечной улыбкой,

В рубашке синей на плечах.

 

Шум берез слышу…

 

Прислушаюсь: шумит в саду береза

Шумит не так как ель или ветла,

В нем слышатся возвышенные грезы,

А сталь ее приятна и светла.

Ветвей свисающих живое колыханье,

Тут равнодушным быть никак нельзя.

Я чувствую корней живых дыханье,

Там, в глубине, их прячется стезя.

Бытует миф о времени далеком,

Что женщина березой стала вдруг,

Вот потому и плачет синим соком,

Когда апрель вдохнет любовный дух.

Живи родная нараспашку душу,

Пред бурей не склоняя головы,

Чтоб человек на зорьке алой слушал

Прекрасную мелодию листвы.

 

Осеннее

 

Чем дольше на свете живем

Тем уже земное пространство.

Душа задыхается в нем,

И все ж, проявляя упрямство,

Не хочет мирится и рвет

Как липкую паутину.

В ней чувство свободы живет

Все горестное отринув.

Но только все реже поет

И в голосе больше печали.

Как птице ей мнится отлет

В седые осенние дали.

И мил этот сумрачный свет

Под розово-бледной зарею.

Усталость прожитых лет

Все чаще влечет к покою.

Хотел бы у мира подслушать

От счастья слегка захмелев,

Что где-то другую душу

Волнует ее напев.

 

 

 

Комнатный цветок

 

Я смотрю на комнатный цветок.

Он так нежно-розов, и так мил.

Но росточком вовсе невелик,

И немножко даже хилым был.

И откуда взяться этой свежести,

Если молодые корешки

Ограничены округлой долей жести,

И земли подзолистой вершки.

Я в свой срок полью его листочки…

Он хотя красив, но не душист…

…Так и поэтические строчки,

Если написались без души

Ну никак не могут в чьем-то сердце

Вызвать восхищенья огонек,

Вне таланта, как тут не усердствуй,

Обретешь лишь комнатный цветок.

Ведь талант ничем не ограничен:

Они как поле, лес или река…

Он – цветы, их запах необычен

И естественен, как вздохи ветерка.

 

Падали звезды…

 

Я один на один с мировоззрением.

Ночь, как вороново крыло.

И куда меня – жизни созданье

Вместе с «шариком» занесло…

Прожигая, как белые простыни,

Облака, что по небу текли,

Так красиво падали звезды

На холодное лоно Земли.

Вот блеснула у самой избушки…

Не душа ли чиста и светла

Воплотилась в младенца… /Вдруг Пушкина

Нынче женщина родила/

«Фейерверк» рассыпается в темени…

И мои вот стихи без следа

Промелькнут и исчезнут во времени,

Как падучая эта звезда.

Это так, между прочим. Но здорово,

Выйти в тихий осенний сад,

Обнажить и подставить голову

Как под дождь, в золотой звездопад.

 

Снегопад

 

Прекрасный, необычный запах

Принес вчерашний снегопад.

Он шел на очень мягких лапах,

И был с землей сродниться рад.

Он вкусен был, как будто сою,

Жарили там, на небесах.

А над невызревшей зарею

Висел луны кривой тесак.

Я в этом деле мыслю косно...

Один, наверно, знает Бог,

Что это просто дышит космос,

Являя запахи эпох.

В каких краях – ведь путь-то древний,

Сейчас витает шарик наш...

А за околицей деревни

Зимы чарующий пейзаж.

 

Двое

 

Осень, остудным дыша ветерком,

С дедом сидит на скамейке под кленом.

Он в телогрейке, дымит табачком.

Осень – в плаще золотисто-зеленом.

Что-то в душе позабытое будят.

Слышу их шепот: «Смотри, старина,

Завтра такого заката не будет,

И по иному войдет тишина».

Он соглашается в общем, потом,

Кашляя громко, уходит в дом.

Деда бессонница мучит давно.

Курит, в зеленое смотрит окно.

Странница-осень, склоняя чело,

С посохом лунным бредет за село.

 

Осень уходящая

 

Нежная, грустная, кроткая...

Желтая шаль на плечах,

Белой идет она тропкою –

Алые гроздья в руках.

Тесен, воронами меченый,

Серенький неба капот.

Поздняя осень, как женщина,

Устала от долгих забот.

Все уходящее дорого,

Что прикипело в душе.

Платье лимонного шорохи,

Ветра ли свист в камыше.

В рощицу входит ольховую,

Словно под своды дворца.

Стелют дорожку ковровую

Ласково ей деревца.

 

 

В осеннем лесу

 

Связку хвороста принес.

Ветерок сквозил слегка.

И костер, как рыжий пес,

Заплясал у ручейка.

Я прилег передохнуть,

А костер, как бы тайком,

Длинным теплым языком

Шапку тянется лизнуть.

В предвечернем ровном свете

Лес стоит задумчив, тих,

Лучший лекарь и свидетель

Дум и радостей моих.

В светлых лужицах дорога,

А над ней – калины гроздь.

Напролом сквозь ельник к стогу

Шел красивый, сильный лось.

Словно скрип тележный, длинный –

На лучей закатный блеск

Падал окрик журавлиный

Из распахнутых небес.

 

Зимним вечером

 

Наметает поземки метла

Бело-синий бугор за окошком.

Вот снежинка мой взгляд привлекла,

Будто странная бабочка-крошка.

А небесном простуженном храме

Нити белые ангелы ткут,

И под ветра глухое рыданье

Их на землю незримо несут.

А снежинку, парами шурша,

Не уносит пурга почему-то...

Неприкаянная душа

Может так же вот ищет приюта...

Уготовано место в свой срок –

Всем – ведь крутится мира пластинка...

Я ведь тоже, увы, одинок

Как залетная эта снежинка.

 

Сосна

 

В глухой лощине неширокой,

Где в полдень знаки полутьмы,

Стоит сосна в тоске глубокой

Как мать, забытая детьми.

Невысока, с густой вершиной,

Гирлянды шишек в зеленях.

Не знаю, чем проворожила,

Какой особинкой меня.

Бывает – недругом обижен,

Не в силах одолеть беду...

Как для причастия, на лыжах

Я под шатер ее иду.

Пора глухая бездорожья.

Тишь леденящая кругом.

Снежок у темного подножия

Расписан ворона крылом.

Виском прильну к коре неровной.

Прикрыв глаза стою в глуши.

Спокойствие и мудрость кроны

Так благодатны для души.

 

Зима

 

Страницы чистые полей.

А за окном на вербе розовой

Сидит, нахохлясь, воробей

Как будто Меньшиков в Березове.

Поземка стелется шурша

Переметая тропку узкую.

Приемлет с нежностью душа

Зимы классическую музыку.

А снеги чистые и длинные

Казалось, вытканы рукой.

И медленной нисходит с ними

На землю сказочный покой.

Зима со свистом, как на тройке,

Несется средь седых берез

И молодым возницей бойким

На облучке сидит мороз.

 

Сон

 

За мечтой волочится

Жизнь – известная сводня.

Мне приснилась волчица

Почему-то сегодня.

Я изрядно замерз.

Жечь костер неохота.

А вокруг на сто верст

Только лес и болота.

Но отсутствует страх.

Подхожу и читаю

В ее рыжих глазах

Грусть по отчему краю.

Взгляд доверчиво-странный

Будто встретила сына...

На хребет лист багряный

Осыпает осина.

Явь рассеяла тьму,

Сна лихую причуду...

Но никак не пойму

Он к добру или худу.

 

Давнее

 

Та сторона была глуха.

Мы затаились, зная,

Что на сосне сидел глухарь,

Зарю встречая.

Подругу долгим плачем звал,

В любовной драме.

Но грянул выстрел и упал

Красавец с кроны.

Все это будто странный сон:

И кровь, и перья.

Я взял отстрелянный патрон,

Глазам не веря.

С налетом копоти металл...

Но чем измерить

Тот переход, ведь так он мал,

От жизни к смерти.

 

Летите, голуби...

 

Над домами, зеленью ветвей,

В час, когда трава еще в росе,

Стаи нежно-белых голубей

Уж летит в сиреневый рассвет.

Рядом – крыша старой голубятни.

А с подмостков с обликом Христа,

Зорко смотрит мужичок опрятный

Мастерски в два пальца просвистав.

Птицы часто крылышками машут,

И синхронно, дружно так парят.

Кажется родную землю нашу

Существом своим боготворят.

А хозяин стаю на досуге

Ловит взглядом душу веселя.

Добрым чудаком слывет в округе.

Он же не в обиде на селян.

Мир жесток, и драмы в нем приметны,

Но в добро все ж верится сильней,

Если кружит в небесах рассветных

Стая нежно-белых голубей.

 

Пропавший ячмень

 

К октябрю непогода все более

Проявляла свою «дребедень».

Я увидел колхозное поле,

А на нем перезревший ячмень.

Был он сед, как старик многолетний,

Неказист, и топорщил усы...

Уж грачи улетели последние,

И туман наползал на кусты.

Вот несжатое поле у Власова,

Тишина. Добрых пахарей нет.

Я припомнил полоску Некрасова,

Как над ней убивался поэт!

Здесь ни голоса рядом, ни следа...

Холод с севера смело грядет.

Было жаль мне отшельника-деда

Пропадет, ни за что пропадет...

Плыли тучи, как серые льдинки,

И глядел я с душевной тоской,

Как опять закружились снежинки

Над седою его головой.

 

Листопад в лесу

 

Прохладный ветер бродит по верхам.

В моей корзине – рыжие опенки.

А лист, кружась, все падает к ногам

И осыпает малые сосенки.

Здесь лист ковром ложится золотым

А там ветра метут по косогору...

А лес – всегда таинственный вещун,

Особенно в дни сказочной пороши...

А под привычный, выверенный шум

И мысли в голове текут хорошие.

А душу загрустившую влечет

Зеленая поляна, будто снимок:

С ее цветов припозднивших течет

Прекрасный запах и неповторимый.

Допустим я немного наберу

Грибов в лесу и на болоте ягод...

Я чувство доброе для сердца обрету –

Оно весомей и ценней, чем яхонт.

 

На вахте

 

Ночной вахтер – такая работенка

Считаю звезды в стылой тишине.

Похожая на серого котенка

Крадется тучка не спеша к луне.

Неплохо и стишков в душе накапать,

Чтоб ночь, не унывая, коротать.

А тучка-кошечка своей когтистой лапой

Луну, как шарик хочет покатать.

А может полизать, как апельсинчик,

Иль покусать, затеяв с ней игру...

А я стою /как современный нищий/

Жую горбушку и курю махру.

Но ветерок дохнул там, в поднебесье

И маленькую тучку не спеша

Увел к другим созвездиям и весям,

Ну словно озорного малыша.

А луна, казалось, загрустила

Вновь в пути ночь коротать одной...

А пред рассветом тихо опустилась

В густой туман монетой золотой.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

Сердце вспомнит. Раздел первый

Ветеран                                                                                                                                            3                                                                                                                        

Проводы                                                                                                                                          3

Былое                                                                                                                                               3

На войну                                                                                                                                          4                         

Возвращение                                                                                                                                   4

Труженицам времени сурового                                                                                                    6

Дядя-фронтовик                                                                                                                             6

Воспоминание фронтовика                                                                                                           7

Память                                                                                                                                             7

Дед                                                                                                                                                   8

Видение                                                                                                                                           8

Антуан Сент-Экзюпери                                                                                                                 9

Солнце, майская тишина...                                                                                                            9

Песня                                                                                                                                               9

Сверстникам                                                                                                                                 10

Высота                                                                                                                                           10

Сорок пятого весной...                                                                                                                 11

Бородино                                                                                                                                       11

Лирика. Раздел второй

О себе                                                                                                                                            12

Уводит музыка меня                                                                                                                    12

Николаю Рубцову                                                                                                                        13

Зарастают травою угодья...                                                                                                         13

Поздняя любовь                                                                                                                           14

Ту женщину встретить не мне бы...                                                                                           14

Знакомая                                                                                                                                       14

Женщина                                                                                                                                       15

Старой гармонике                                                                                                                        15

Исповедь одинокой                                                                                                                      16

Лирическое                                                                                                                                   16

Признание                                                                                                                                     17

Сон и явь                                                                                                                                       17

Последняя встреча                                                                                                                       18

Видение                                                                                                                                         18

Я жил подавлен и растерян...                                                                                                      18

Любимые глаза                                                                                                                             19

Я жгу стихи...                                                                                                                                19

Лишь вчера был пьян от поцелуя...                                                                                            20

Вновь недоступная луна                                                                                                              20

Исповедь друга                                                                                                                             21

Случайная встречались                                                                                                               21

Встреча                                                                                                                                          22

Телефонный разговор                                                                                                                  22

Сила духа                                                                                                                                      23

В разлуке                                                                                                                                       24

Сонет                                                                                                                                             24

Снится сон: выхожу на ринг...                                                                                                    24

Поэт                                                                                                                                               25

Однажды вечером                                                                                                                        26

Растратчик времени                                                                                                                     26

Не беда, когда нужда коробит...                                                                                                 26

Забытая Земля                                                                                                                              27

Летний этюд                                                                                                                                 27

«Тихая моя родина»...                                                                                                                  28

В больнице                                                                                                                                    28

Самоирония                                                                                                                                  28

Полуфантазия                                                                                                                               29

Сны                                                                                                                                                29

Грустно                                                                                                                                         30

Сплетни                                                                                                                                         30

Трое                                                                                                                                               30

Можно ли привыкнуть к неудачам?...                                                                                        31

Птицы и души                                                                                                                              31

Прощальное танго                                                                                                                        32

В ненастье                                                                                                                                     32

А осень зрелая была в прекрасном виде...                                                                                 33

Снова в сердце печаль ношу...                                                                                                    33

Разное. Раздел третий

Моя Россия                                                                                                                                   34

Апатия                                                                                                                                           34

Мой горизонт окутывала мгла...                                                                                                 34

О себе                                                                                                                                            35

Я и воробей                                                                                                                                   35

Придорожные деревья                                                                                                                 36

В непогоду...                                                                                                                                 36

В День рождения                                                                                                                          37

На погосте                                                                                                                                     37

Слегка прихватывал мороз...                                                                                                      37

Памяти поэта Сергея Чекмарева                                                                                                38

Грустит душа...                                                                                                                             39

Инфаркт                                                                                                                                        39

К вопросу о старости                                                                                                                   40               

Годок                                                                                                                                             40

Вдовы                                                                                                                                            40

Отголосок былого                                                                                                                        41

Константину Бальмонту                                                                                                              41

Последний шанс                                                                                                                           42

Мелодия                                                                                                                                        42

Песочные часы                                                                                                                             43

Грустные мысли                                                                                                                           43

Раздел четвертый

Одуванчики                                                                                                                                  44

Ветер                                                                                                                                             44

Земля                                                                                                                                             44

Запах кипрей в объятьях резеды                                                                                                45

Летний рассвет                                                                                                                            45                                                                                                             

Шум берез слышу...                                                                                                                     46

Осеннее                                                                                                                                         46

Комнатный цветок                                                                                                                       47

Падали звезды...                                                                                                                           47

Снегопад                                                                                                                                       47

Двое                                                                                                                                               48

Осень уходящая                                                                                                                           48

В осеннем лесу                                                                                                                             49

Зимним вечером                                                                                                                           49

Сосна                                                                                                                                             49

Зима                                                                                                                                               50

Сон                                                                                                                                                 50

Давнее                                                                                                                                           51

Летите, голуби...                                                                                                                           51

Пропавший ячмень                                                                                                                      51

Листопад в лесу                                                                                                                            52

На вахте                                                                                                                                         52

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Главная

Тригенерация

Новости энергетики


Все права на произведения принадлежат авторам

Новости спорта, олимпиада 2014

Автономное выживание и другие рефераты

А.А. Михайлов и другие рефераты

В поисках системы мира (модели) и другие рефераты

Создатели субмарины и другие рефераты

Положения регламентирующие прохождения военной службы офицерским составом и другие рефераты

Танковое оснащение Европы и другие рефераты

Химическое оружие и другие рефераты

Съемка местности и другие рефераты