Карим Хайдар из Таджикистана.
Творческий конкурс поэзии и прозы имени Константина Калинина
Белая смерть.

Опутав душу, разум, сердце, тело,
Предсмертным голосом она запела.
Явилась к нам внезапно словно смерч,
Жестокая и белая та смерть.

От белой смерти юность вся увяла,
А смысла в жизни вовсе и не стало.
Душа засуетилась, веры нет,
Погас божественный, священный свет.

Скрывая холод смерти, ад огня
Приходит в белом вдруг она.
И тело извивается от боли,
Приняв тот яд, вся жизнь в неволе.

Отец страдает и рыдает мать,
И льются слёзы горькие опять.
Обмануты надежды и мечты разбиты,
И песни колыбельные в душе забыты.

Осиротели дети, вся в слезах жена.
Идёт как будто страшная война.
Уносит всех, и юность не щадит,
Та белая змея в мозгу сидит.


Дрожит всё тело. Вновь с ума свела.
Кровавая, коварная игла.
И тело входит смертоносный героин,
И снова тьма, душа среди руин.


Вдруг голос: " Умираю. Жизнь я не познал,
И дружбы настоящей не узнал.
Семье своей опорой я не стану,
И счастья не изведав, в бездну кану.


Я близким и родным обузой стал,
От жизни той бессмысленной устал.
Пусть знают все, и это уж не новость,
За "дозу" я продам и честь, и совесть".


Наркокурьеры и наркобароны!
Ужель не слышите людские стоны?
Ужель не видите, как гибнут люди?
Кто в этом виноват, и кто же судьи?

Иль хитрый дьявол всем закрыл глаза?
Чтоб из души текла кровавая слеза?
Или всевышний кару нам послал,
На стойкость перед верой испытал?

И тотчас мир перевернулся к верху дном,
Кто был когда - то честным, стал лгуном.
И алчность как стрела попала в цель,
Душа затрепетала как газель.

Жестокий белый дьявол вновь крадётся,
В упор стреляет жертву и смеётся.
Как кровь из - под иглы струится,
Смертельный яд в сердцах людей сочится.




Хоть жизнь и смерть повсюду рядом
При жизни белый яд стал адом.
Всевышний, одари же нас любовью.
Душа народа истекает кровью.

Мы с белой смертью все идём ко дну.
Я истину хочу поведать вам одну.
"Задушим дьявола всемирною рукой,
И вновь душа народа обретёт покой" !













Покаяние.

Многострадальная земля,
Вся кровью истекала ты.
Свидетели войны и зла,
На кладбища несут цветы.

В израненной душе народа,
Плач матерей, рыданье жён.
В горах, среди красот природы
Дотла был весь кишлак сожжён

Разрушены покой и труд,
Надежды все разбиты в прах,
Обманутые по земле бредут,
Повсюду сея смерть и страх.

Там выжил лишь один юнец,
Лишь он спасение нашёл.
Как будто света был конец.
А он всё выше в горы шёл.

И брошенный на произвол судьбы,
Нашёл тропинку среди гор.
Чтоб жить для жизни, для борьбы,
С самим собою вёл он спор.

Он на тропе той встретил старца.
Что жил давно здесь у реки.
Покрыты плечи шкурой барса,
Волк приручённый воет от тоски.


2
Для старика давно неведом город,
Не зная горя, жил один в горах.
Ему здесь воздух, лес арчёвый дорог,
Покоится тут предков прах.

Старик, увидев юношу в крови,
Сказал ему: " Аллах тебя храни,
Ты в сей душой к всевышнему взови,
Чтобы продлил он нашей жизни дни".

Он юношу в жильё к себе привёл,
Как к внуку своему отнёсся он.
И разговор сердечный с ним повёл,
Пока не одолел его глубокий сон.

Старик пришельца травами лечил,
Настоями целебными поил.
Ему родного деда заменил
И на ноги поставил, исцелил.


И юноша, придя в себя, поведал,
Как в одночасье был сожжён кишлак,
Как брат- таджик, таджика - брата предал,
Как будто за грехи нас покарал Аллах.

И сердце неуёмно билось:
"Я видел сам, как ей вонзили нож,
Как кровь из сердца матери струилась,
В грязи валялась свадебная брошь.




3

А рядом с нею умирала дочь,
И я уже помочь не в силах был,
Один я их похоронил в ту ночь,
Но я лица убийцы не забыл.

Он был как я, он был такой же юный,
И где - то у него сестра и мать,
Кто ж воспитал характер буйный,
Дал дьяволу добро в душе сломать?

Лежали там поруганные трупы,
И тлели обгоревшие тела,
У девушки одной вдруг прошептали губы:
" Проклятье вам" и тотчас умерла.

Не руки, а душа убийц покрыта кровью,
Он распорол беременной живот.
Не устрашившись, и не дрогнув бровью.
Как после этого на свете он живёт?



Младенец на груди у матери застыл,
Где вместо молока струилась кровь,
Я этих детских глаз не позабыл,
В кошмарных снах их вижу вновь+".

С улыбкой подавал я другу руку,
Но как теперь мне понимать одно:
Откуда злость пришла и месть друг другу,
Сейчас, когда корабль идёт на дно"?


4


Вдруг старец: "Слушая, я мыслью уносился,
Туда на фронт, на Курскую дугу.
В концлагерь тот, где пленные томились,
И их живьём бросали в яму на лугу.

Там в крематориях людей живьём сжигали,
И ужас тот людей потряс тогда.
А против зла и тьмы, за жизнь и свет стояли,
Сыны Таджикистана в те года.

В душе навек осталась боль с тех пор,
И пуля по сей день сидит во мне.
Во сне мне снятся выстрелы в упор,
И грудь моя болит, горит в огне.

В окопах грязных, о грядущем споря,
Мы воевали за таких как ты.
Чтоб не видать вам ни войны, ни горя,
Чтоб все в твоей судьбе сбылись мечты.

Народ наш древний и миролюбивый.
И я понять хочу, но не могу,
Как брат на брата двинуться могли вы,
Как друг вчерашний в стан пошёл к врагу?"

И юноша в ответ: " И для меня ужасно,
Кто смог столкнуть, стравить и братьев и отцов.
Но для меня одно отныне стало ясно,
Что я обязан встать в ряды бойцов.



5

Ведь мать убили и сестру в ту ночь,
А брата брат стал убивать, как раньше пленных.
Теперь все мысли о добре гоню я прочь.
Я должен отомстить за них, за убиенных".

Старик заговорил неторопливо:
"Кровь горячит и затмевает разум твой,
Но ты меня послушай терпеливо:
Родного брата хочешь ты убить? Герой+

Они и так обмануты и грешны.
В их душах чёрствость, темень, пустота,
По - своему они ведь тоже безутешны,
Им чужды состраданье, доброта.

Их жаль, для нас они такие ж дети.
Куда, когда исчезла с ними связь?
Как дьяволу они попали в сети
И зло прилипло к ним, как будто грязь.

* * *

Недавно до тебя тут проходил отряд,
Издалека их дым костра привёл.
Все воины стояли молча в ряд.
Беседу командир со мной повёл:

" Послушай нас, старик. Что делать им и мне?
Среди погибших были лишь свои.
Невинных убиваем в той войне,
Все руки у меня в крови.
6

Я видел, как пытали мать, отца,
Лежал я рядом, связан и избит.
Теперь ищу того убийцу - подлеца,
Чтобы моей рукой он был убит.

Как будто бы по дьявольскому плану,
Уничтожали жён, детей, отцов,
И вот за эту боль, за эту рану,
Мы призываем мстить своих бойцов.

Да, я врагов расстреливал жестоко,
И крови смог достаточно напиться.
Но вот, старик, мне стало одиноко,
Не знаю, как теперь забыться.

Увы, я поздно начал понимать,
Что братьев я таджиков, убиваю.
Стал это близко к сердцу принимать,
А месть, обиду будто забываю.


Наказан я всевышним на земле,
В душе - метель заснеженной зимы.
А впереди - лишь ад в кромешной тьме,
Вся жизнь моя, как пир среди чумы.

Старик, я часто в городе бываю,
Но стал он для меня чужим и странным.
Там русских нет уже почти, и я рыдаю,
Считая самого себя незваным.












7


Домов, что мы ограбили, не счесть,
Детей и взрослых били и пытали,
Забыв понятья, доброта и честь,
Добро людей делили и считали.

Все жертвы предстают теперь во сне,
Кошмарами терзаем наш покой.
И нервы все напряжены во мне,
И снова бой, опять жестокий бой+".

И тут, старик, качая головой,
Вдруг, глубоко вздохнув, заговорил:
"Ты недоволен жизнью и судьбой?
Но ты ведь тоже ужас тот творил.

Забыв о том, что нации великой
Им не дано всевышним погубить,
Старались наши гордые таджики,
Друг друга беспощадно истребить.

Как будто жизнь из чёрных лишь полос,
В глазах лишь холод, страх и пустота.
У молодых полно седых волос,
А в душах воцарилась темнота.

Так кто же допустил такую бойню?
Ужель другого не было пути?
Кто разъяснит теперь таджику - воину,
Что яму для себя он роет на пути"?



8
" Да, я теперь за примиренье буду,-
Сказал наш юноша, тот, выслушав рассказ,
-Да, помнить буду всё и не забуду,
Но пусть вражда не разделяет нас".

"Да, прегрешенья наши велики,-
Сказал старик, сидевший на земле,-
Как нам очиститься и замолить грехи,
Чтоб мы не оказались в страшной мгле.

Простят ли внуки нас за эту кровь,
За зверства совершённые тогда,
За судьбы искалеченные вновь,
За тех, кто край родной покинул навсегда?

А цели тех врагов, столкнувших братьев,
Их замыслы теперь до нас дошли.
Войны машину с помощью собратьев,
Остановили и к согласию пришли.

Мир вечный наступил после войны,
И снова каждый счастлив человек.
Мы к этому стремиться все должны,
Мы без войны вступили в новый век.

От той войны народ тогда устал.
Теперь цветёт, и стал как будто рай,
Он независимым сегодня стал,
Таджикистан - родной, любимый край".





* * *

Страна стонала, слёзы лились селем,
И крик земли застыл в её устах.
Кровь наших братьев впитывалась в землю.
И маки прорастали в тех местах.

Теперь весной поля кроваво-красные,
Напоминают нам о той войне.
А ночью раздаются звуки странные,
И лица братьев видятся во сне.

В груди у Родины все раны заживают,
И путь её - на вечную весну.
Друг - другу братья руки пожимают.
И вместе говорят: "Долой войну!"

Забыв раздор, все боли и обиды,
И вспоминая наших предков царство,
Давайте же потомки Саманидов,
Беречь, хранить таджиков государство!

Чтоб мирным был для нас грядущий год,
Трудиться должен каждый, а не спорить,
Достойно продолжать и продлевать свой род,
Страну свою обогащать и строить.

И вот теперь счастливый день настал,
Согласие и мир пришли в Таджикистан.
Для всех живущих добрым домом стал
Цветущий край, родной Таджикистан!