Алексей Сомов

Флэшбэки рядового Лазарева

Очерк

 

 

«Флэшбэк» - это такой кинематографический термин, означающий смену кадра, мгновенный возврат в прошлое. Наша память тоже порой вытворяет разные штуки.

Но если бы с нами не было нашего прошлого – где бы мы были сейчас?

 

 

Провода из серебра

 

 

- …Остановившись, оглянуться на пройденный путь,

грустно улыбнувшись, осмотреть поле битвы,

и ехать дальше, уносясь в пустоту,

и исчезнуть в ночной тишине навсегда.

Я бы сделал на столбах провода из серебра… -

 

 

поет Вадик, Максим прохаживается барабанными палочками по медным тарелкам, Гриша выдает какие-то запредельные космические темы на гитаре, потом вступает Корнил на басу… И – «Не стучи в мои двери, я здесь не живу, е-е!».

Это наша рок-группа «Гараж», 1994 год, репетиция в Сигаевском клубе. Через месяц мы будем провожать Макса и Лешку в армию.

Странное дело, думаю я сейчас, странное дело: юные и сопливые, мы пели о войне и разлуке. Напророчили, что ль?

 

Командировка в Чечню

 

 

В конце декабря 1994-го, после «учебки» в Волгограде рядовой-санинструктор Максим Лазарев в составе 255 полка войсковой разведки направлен в Чечню. В командировку, как было сказано в приказе. О боевых действиях – ни слова. Так, постреливают маленько в горах. Местные разборки, подумаешь. Баранов не поделили.

А 1 января 1995 года Макс увидел первые трупы в своей жизни. 

- Я чего-то замотался, совсем позабыл про Новый год. Командир сказал: «Есть глоток спирта, пойдем, отметим». И тут началось… Представляешь, чечены по рации навели на нас нашу же артиллерию.

Вспоминается мрачная шутка. «В этой стране всего два человека умели делать бифштексы с кровью: лейб-повар Макаревич и генерал Павел Грачев». 

Тогда же, 1 января, его и ранило. Осколок мины в лицо – ничего себе новогодний подарочек, верно? Зашили в госпитальном городке под Грозным, на ходу, без отрыва от производства. Местный наркоз – все тот же глоток спирта. Максу предлагали отправиться домой с первой партией раненых. Подумал: ерунда, царапина, до свадьбы доживет.

 

 Врезка:

 

В период первой чеченской кампании со стороны Российской армии и правоохранительных органов только по официальным сводкам погибли и пропали без вести 5334 военнослужащих-федералов. Союз комитетов солдатских матерей, однако, называет совсем другие цифры: не менее 10 тыс. убитых и 25 тыс. раненых.

 

 

 

Как рядовой с капитаном автоматами мерялись

 

 В его обязанности санинструктора входило по первому сигналу выезжать на места обстрелов и завалов, забирать раненых, оказывать первую помощь. Затем «тяжелых» - на аэродром. «Легких» - в госпитальный городок. Ну, а кого и…

Об этом периоде Максим рассказывает неохотно. Да и я не лезу с расспросами: зачем бередить?

Впрочем, вот случай, в котором – вся война и весь Макс, его характер. Однажды их колонна застряла в Грозном под минометным огнем. Приказа двигаться дальше не поступало.

- Я говорю водителю: «Поехали, чего ждать!». Откуда-то высунулся жлоб в капитанских погонах: «Приказа не было!». «Какой приказ, сейчас нас всех накроет!». Капитан схватился за автомат: «Дисциплину нарушаешь, так твою и эдак!». Я ему: «Спрячь автомат, у меня такой же есть». И водителю: «Трогай!».

Устав – дело святое, спору нет. Но, может быть, рядовой Лазарев, выведя фургон с тяжелоранеными из-под огня, руководствовался каким-то другими – высшими – соображениями?

 

Про плюшевого зайчика

 

Мы не так уж часто встречаемся. «Как дела?». «Нормалек. Сам-то как?». «Лучше всех. Денис из Екатеринбурга пишет?». «В гости приехать собирается. Видел Пашку, тебе привет». «Спасибо, кстати, скоро у Лехи годовщина. Надо бы собраться, съездить на кладбище».

Остальное – между строк. С полуслова.

- Знаешь, о чем не могу забыть? Плюшевый зайчик в нагрудном кармане мертвого русского пацана. Такой совсем молоденький пацанчик. Кто-то хранил фото любимых девушек, кто-то шоколадку. А тут – плюшевый заяц…

- С каким чувством ты думаешь о той войне?

- С чувством обиды. Нет, не за себя. За ребят, которых кинули в пекло неподготовленными. Это была грязная война. Нынешние фильмы о ней – полная лажа. Вот разве что «Чистилище» Невзорова более-менее правдиво. Это где танками – по трупам, помнишь?

Январь 1999 года, Сигаево. Липкий оттепельный снег. Растерянные лица людей, курящих на крыльце. Там, в доме – цинковый гроб с телом Алексея Корнилова. Он ушел на вторую чеченскую по контракту. Обратно его привез единственный уцелевший из их взвода. Мальчик с абсолютно белыми губами мнет солдатскую кепку и не может выговорить ни слова. В окошечко гроба лучше вовсе не смотреть. Макс плачет:

- Ящик водки тому, кто скажет, что это ошибка…

 

Медаль № 5874

 

Вернувшись на «гражданку», Макс какое-то время работал во врачебно-физкультурном диспансере. Потом – семь лет на городской станции «Скорой помощи», где дослужился до бригадира. Казалось бы, самое время остепениться, продолжить восхождение по карьерной лестнице: отчеты, семинары, курсы повышения квалификации… Но вот не сидится ему на месте. В 2006 году Максим поступил в «районку» обычным фельдшером выездной бригады.

Особой разницы не видит. «Это больные – разные, болезни все одинаковые». А на мои вопросики с подковырочкой о призвании и долге отвечает просто: «Мне нравится». Ну, вот нравится человеку трястись по разбитым проселкам - праздник-не праздник, день-ночь – спасая людей. Что тут поделаешь…

А 22 февраля сего года на торжественной встрече в ДК радиозавода Глава города Тугарина Анатолий Наумов вручил Максиму Лазареву медаль Суворова. Указ о награждении подписан 24 апреля 1995 года Президентом РФ Б. Н. Ельциным. Без малого 14 лет эта медаль искала рядового Лазарева.

 

Врезка:

 

Медалью Суворова награждаются военнослужащие за личное мужество и отвагу, проявленные при защите Отечества и государственных интересов Российской Федерации в боевых действиях на суше, при несении боевой службы и боевого дежурства, на учениях и маневрах, при несении службы по охране государственной границы Российской Федерации, а также за отличные показатели в боевой подготовке и полевой выучке.

 

Такой он, мой друг Макс. По его собственному утверждению, настоящих друзей должно быть немного – чтобы по пальцам перечесть. Дружба – понятие качественное, а не количественное. Я смотрю на мое поколение тридцатилетних, на нас, на всех наших, и понимаю, что в чем-то он прав. Бывшие панки, непризнанные музыканты, доморощенные философы с провинциальным выговором и кучей тараканов в головах – мы выстояли, не сошли с круга, не скурвились. Остались людьми.

«Потерянное поколение»? Черта с два! У меня не так уж много друзей. Один из них – Макс.