Автор: Беклемешева Елена Ильинична

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ФИО: Беклемешева Елена Владимировна

Дата рождения: 05.05.1995

Домашний адрес: 666654 Иркутская область,

                                   Усть-Илимский район,

                                   пос. Тубинский

                                   д. 1/1 кв. 12

Домашний телефон: (8 39535) 47 – 3 – 01

Электронная почта: beklenatalya@yandexl.ru

Учебное заведение: МОУ «Тубинская СОШ»

                                    Усть-Илимского района

                                    Иркутской области

                                    6 «А» класс

Телефон школы: (8 39535) 47 – 3 – 22

Лена сочиняет стихи с 5-ти лет, 2-й год является юным журналистом школьной газеты «Лидер». В 2004 году ее стихотворение о Зое Космодемьянской было печатано в газете «Вечерний Усть-Илим». В 2008 году Лена в качестве автора слов принимала участие в конкурсе песен, посвященного 40-летию Усть-Илимского района. Песня «Мой поселок» напечатана в сборнике «Усть-Илимские ветры».

Вот как она сама рассказывает о себе: «Я учусь в шестом классе МОУ «Тубинская СОШ» Усть-Илимского района. Люблю музыку, занимаюсь в музыкальной школе по классу аккордеона. Пишу стихи, являюсь корреспондентом школьной газеты «Лидер». Главным критиком и редактором написанного мною является моя мама – Беклемешева Наталья Владимировна, учитель русского языка и литературы. Считаю, что и в современном мире высоко ценится человечность и доброта».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Предисловие

В канун зимних праздников и школьных каникул хорошо собраться всей семьей в уютной квартире и провести время вместе. Можно залезть на диван, укрыться теплым пледом и смотреть телевизор, поедая вкусные мамины пирожки и чувствуя рядом плечо родного тебе человека. Можно расположиться на ковре и устроить жаркий бой в шахматы. А можно собраться всем вместе на том же диване и почитать…

Слушая голос мамы или отца, которому вторит завывание метели за окном, чувствуешь себя маленьким и беспомощным, но в то же время осознаешь, что ты часть огромной Вселенной и без тебя этот мир был бы другим. Неважно, лучше или хуже, но другим. Ты словно прикасаешься душой к небесам, физически ощущаешь приближение божественного праздника и узнаешь самого себя…

Желаю приятного чтения и надеюсь, вам понравятся мои рассказы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Праздник удался

рассказ

Зима в этом году выдалась студеная. Уже в декабре морозы стояли под сорок. Бабка Лидия смотрела в полузамерзшее окно своей квартирки на четвертом этаже. Несмотря на приближающиеся новогодние праздники, на душе у нее было невесело. Двор выглядел неживым, опустевшим. Ребятишки сидели в теплых квартирах, прохожих не было, даже собаки не хотели в такой мороз показывать носа на улицу.

Раньше бабка любила смотреть на шумный двор, на людей, спешащих по делам, на ребятню, устраивавшую веселые игры. Она сразу вспоминала большую семью, трех своих дочерей, которые теперь уже стали взрослыми и разлетелись кто куда. Теперь они лишь иногда приезжали проведать мать и привозили с собой внуков. Их у Лидии было семь. Хотя видела она внуков редко, но души в них не чаяла, старалась баловать, на свою небольшую пенсию умудрялась покупать подарки к праздникам. И теперь вот, глядя на опустевший двор, бабка вспомнила про внучат и еще больше загрустила.

Перед самыми праздниками морозы отпустили. С неба стали пробиваться редкие, казавшиеся огромными снежинки. Наскучавшаяся дома ребятня гурьбой высыпала на улицу. А с ними вышла и Лидия. Постояла, щуря слезившиеся от  яркого света глаза, посмотрела кругом, улыбнулась чему-то и скрылась в подъезде. А через несколько минут снова появилась во дворе с ведром и лопатой. Она долго что-то колдовала над снежным сугробом. Любопытные ребятишки иногда подбегали посмотреть, но, постояв немного, снова убегали играть в свои нескончаемые игры. Прохожие, спешившие сделать покупки перед праздником,  посмеивались: «Ты что, Лидия, детство вспомнить решила?» Но бабка лишь махала рукой да отмалчивалась, по-прежнему чему-то улыбаясь.

А к вечеру выросла из снежного сугроба Снегурочка. Кто-то из ребят сбегал домой и принес коробку гуаши. Бабка раскрасила платье Снегурочки, по подолу нарисовала белые снежинки, из старых ниток сплела и прикрепила золотистую косу. Красавица получилась! Прохожие теперь одобрительно кивали, хвалили бабку. А некоторые обреченно махали руками: все равно сломают. Ребятня уже не отходила от бабки, окружив ее плотным кольцом.

- А дед Мороз будет?

- Можно и быка сделать! Ведь будет Год Быка!

- Еще бы горку построить! – наперебой предлагали они.

Бабка кивала головой, улыбалась счастливо, а потом попрощалась с ребятами и ушла домой.

Утром она вновь появилась во дворе. Снова носила воду, кидала снег, лепила снежные комья. Натруженные за много лет руки болели, начинала ныть спина. Носить воду с четвертого этажа было тяжело, и бабка решила постучаться в квартиру на первом. Женщина, открывшая дверь, воды налила, но строго предупредила, что ей надо уходить и больше стучать не следует. В другой квартире спал маленький ребенок, в третьей - варился обед и хозяйке бегать в ванную с ведрами было некогда. Вздохнув, Лидия снова отправилась на четвертый этаж. После обеда стало легче: вернувшиеся из школы ребятишки стали помогать ей. А взрослые по-прежнему недоумевали: «Зачем тебе это надо, Лидия? Твои-то внуки далеко, все равно не увидят». А про себя добавляли: «Совсем старая из ума выжила!» Но бабка снова терпеливо отмалчивалась, продолжая возиться с мокрым снегом.

К Новому году во дворе стоял целый снежный городок: в центре – дед Мороз с мешком и внучка-Снегурочка, справа от них огромный бык – символ наступающего года, чуть в стороне – ярко-красные мухоморы с белыми горошинами. Каким-то чудом бабке удалось выпросить в сельском лесхозе елку. Она воткнула ее в сугроб, повесила ледяные фигурки. А рядом с елкой бабка вместе с ребятами выстроила горку. Немало пришлось потрудиться, чтобы она стала ровной и гладкой. Зато теперь счастливая ребятня с утра до вечера каталась на горе, устраивая толкотню и небольшие потасовки.

Но и на этом Лидия не успокоилась. 31 декабря, когда родители обычно заняты приготовлением блюд для новогоднего стола и уборкой, а дети слоняются по дому, не зная, чем занять себя, чтобы не попадаться под руку взвинченным родителям, во дворе вдруг послышалась музыка. Лидия включила старенький магнитофон на всю громкость и подвинула его ближе к открытой форточке. Удивленные взрослые выглядывали в окна, а ребята, схватив шапки и шубы, сунув ноги в теплые валенки, высыпали на улицу. И тут неожиданно из подъезда вышел… дед Мороз. Нет, не снежный, а самый настоящий. В красном халате, подвязанном блестящей мишурой, с бородой из ваты и корзиной с подарками. И тут начался настоящий Новый год. Ребята водили хоровод вокруг елки, пели песни, читали стихи, катались с горки. А дед Мороз со скрипучим голосом бабки Лидии раздавал подарки: конфеты, мандарины, шоколад, воздушные шары.

А вечером, когда московские куранты по центральному телевиденью пробили 12 часов, народ снова высыпал на улицу. В небо взвились разноцветные огни петард, защелкали объективы фотоаппаратов. У снежных фигур выстроилась целая очередь. Каждому хотелось сделать кадр с бессменными символами Нового года.

Лидия стояла на четвертом этаже, в своей квартире, и смотрела в окно. На ее столе не было традиционного шампанского и дорогих деликатесов: почти вся пенсия была истрачена на подарки чужим ребятишкам. Но на душе у нее было светло и радостно. А это значит – праздник удался!

 

Новенькая

Рассказ

Юлька была сегодня ужасно зла. Вернувшись из школы, она бросила портфель и с порога стала жаловаться маме: «Представляешь, эту новенькую со мной посадили! Неужели другого места не нашлось?» Мама посочувствовала дочке, посоветовала не обращать на это внимания, налила Юльке тарелку борща и посадила обедать. После обеда Юлька немного успокоилась. Она сделала уроки, поболтала с подругами по телефону, сходила гулять, а ложась спать, твердо решила выжить новенькую со своего места.

Аленка была неказистой, маленького роста, с мелкими чертами лица и желтоватой кожей. После автомобильной аварии, в которой погибли ее отец и брат, девочка навсегда осталась хромой. Она была освобождена от уроков физкультуры, а по остальным предметам училась слабо. Чтобы забыть о случившихся страшных событиях, они вместе с мамой решили переехать в поселок, где жила бабушка. И вот Аленка в первый раз появилась в новой школе. Седьмой «А», по словам классной руководительницы Антонины Яковлевны, был веселым и дружным. Но Аленку встретили почему-то настороженно. А девочка Юля, с которой Аленку посадили за одну парту, сразу возненавидела ее. И сколько Аленка не пыталась заговорить с новой соседкой, та лишь злобно отворачивалась, всем своим видом показывая презрение и превосходство.

Юлька с самого начала была лидером в классе. Она прекрасно училась, четверки были только по алгебре и литературе. Во всех внеклассных делах Юлька была заводилой. Она умела весело провести конкурс, организовать интересную игру, заставить участвовать в субботнике даже самых отъявленных лодырей и лоботрясов. Вот уже в третий раз она была выбрана старостой класса. Антонина Яковлевна всегда хвалила Юльку и ставила в пример. К тому же Юлька была красива: большие зеленые глаза, яркие, чуть полноватые губы, волнистые золотистые волосы были самыми длинными не только в классе, но и во всей школе. Юлька очень гордилась ими. Все мальчишки из класса были тайно влюблены в свою золотоволосую одноклассницу, а девчонки завидовали ей и немного побаивались. Дружить с Юлькой было большой честью. Далеко не с каждой своей одноклассницей она говорила на равных, делилась секретами и гуляла по вечерам.

Самой близкой подругой Юльки была Яна, дочка мэра поселка. Они сидели вместе за одной партой уже второй год. Но в тот день Яна заболела. И когда в класс привели новенькую, место рядом с Юлькой оказалось свободным. Сидеть рядом с хромоногой и некрасивой Аленкой, да еще и (как оказалось) троечницей, было выше Юлькиных сил.

Аленка же старалась добиться расположения соседки. На уроке рисования, когда у Юльки не оказалось ластика, Аленка молча положила свой на Юлькину половину. Но девчонка демонстративно отодвинула его и повернулась за ластиком к соседке сзади. На уроке истории, когда учительница попросила проверить знание дат друг у друга в парах, Юлька заявила, что не может работать в паре с Аленкой, потому что та ничего не знает, и перешла к Петьке Романову, хотя он и считался круглым двоечником. Аленка просидела, опустив голову, стараясь скрыть наворачивающиеся на глаза слезы. Ведь вчера она весь вечер готовилась к истории.  Когда Юлька вернулась на свое место, Аленка попыталась улыбнуться ей. Она не умела помнить обиды. Но Юлька на улыбку не ответила. Одноклассники, глядя на старосту, тоже сторонились Аленки, и все перемены она проводила в сторонке одна.

Так прошли три учебных дня. Юлька надеялась, что когда придет Яна, Аленку пересадят. Ведь она заняла чужое место. Но Яна, как нарочно, подхватила ангину и собиралась проболеть еще не меньше недели. Злость и раздражение на новенькую у Юльки постоянно росли. Росло и недоумение Аленки. «Что я делаю не так? Почему они не любят меня?» - все время думала она. Девочка даже подошла к Антонине Яковлевне и попросила пересадить ее, чтобы угодить Юльке. Но учительница заявила, что другого свободного места в классе нет, к тому же Юля может помочь Аленке в учебе. Но помогать Юлька не собиралась. Увидев, что Аленка совершенна беззащитна и не может за себя постоять, она начала настоящую травлю. Улыбаясь соседке по парте при учителях и делая вид, что старается подружиться с новенькой, после уроков Юлька обзывала ее хромоножкой, смеялась над ней, старалась задеть плечом, толкнуть, проходя мимо.

Однажды Аленка не выдержала. Дождавшись окончания уроков, она не стала поспешно собираться домой, стараясь уйти как можно скорее, а сама подошла к Юльке. «За что ты ненавидишь меня? Разве я обидела тебя чем-то? Пойми, ведь я не виновата, что меня посадили за одну парту с тобой!» - твердо проговорила она.  Юлька, не ожидавшая такой наглости от Аленки, сначала опешила, не зная, что ответить. Потом она прокричала ей в лицо: «Ты виновата тем, что есть на свете!» - и сильно толкнула Аленку обеими руками. Девчонка упала в снег. А Юлька, окруженная свитой одноклассников, гордо прошла мимо.

На следующий день Аленки не было в школе. Юлька вздохнула с облегчением. А на шестом уроке в класс вошла Антонина Яковлевна и рассказала, что Аленку увезли в реанимацию. «Сказались последствия травмы, полученной при аварии. Врачи не дают никаких прогнозов», - сказала она.

Возвращаясь из школы, Юлька увидела на крыльце у подъезда, в котором жила, Аленкину мать. «Ты Юля Смирнова? – спросила она, вытирая заплаканные глаза. – Не знаю, зачем, но Алена просила предать тебе вот это». На руке у женщины лежал ластик. Тот самый, который жестоко отодвинула Юлька, отвергнув Аленкину помощь. «Знаешь, ведь у меня нет никого, кроме нее. Муж и сын погибли в аварии. Аленка тоже была с ними. Выжила чудом. Она – все, что у меня осталось», - сказала женщина и, закрыв лицо руками, зашагала прочь.

Юлька стояла у подъезда. На ее ладони лежал ластик, а в голове проносились слова: «Ты виновата тем, что есть на свете!» Нет, она не боялась того, что о ссоре с Аленкой узнают взрослые. Просто  Юлька знала, что дома ее ждала мама, у которой дочка тоже была одна.

 

Этого могло бы не случиться

рассказ

Был праздник последнего звонка. Школа пестрела яркими пятнами воздушных шаров и первых весенних цветов. Играла музыка. Кружились пары. Было весело и в то же время немного грустно. Сегодня 20 мальчишек и девчонок попрощаются с беззаботной школьной жизнью и после экзаменационных испытаний вступят во взрослую жизнь. Мы, восьмиклассники, смотрели на выпускников с восторгом и легкой завистью – ведь они такие красивые и именно они сегодня главные виновники праздника.

Но вот отзвучали благодарные слова и торжественные речи, закончились напутствия и поздравления, смолкла музыка. Взволнованные одиннадцатиклассники собрались в фойе школы. «Сейчас будут фотографироваться, пить чай, а потом все вместе отправятся гулять по улицам поселка, - подумала я. - Так бывает всегда». Но только не в этот раз. Взяв в руки букеты и рассовав по карманам конфеты, школьники, почему-то немного сникнув, отправились… Нет, не на прогулку, не на вечеринку с приятелями. Они пошли на кладбище.

Здесь, под вековыми соснами, в тиши сибирского леса, есть маленькая могилка трехлетней девочки – Наташи Морозовой.

Кто она, эта незнакомая мне девочка? Почему ее жизнь была такой короткой? И зачем пришли сюда окончившие школу ученики? Эти вопросы я задала маме и услышала от нее печальную историю.

Когда-то в нашем поселке жила счастливая семья – мама, папа и маленькая Наташа. Родители не могли нарадоваться на дочку, ведь она росла очень умным и подвижным ребенком. Рано научилась ходить, любила играть с кошкой Марусей и обожала бывать в гостях у бабушки. Когда Наташа чуть-чуть подросла, папа купил ей трехколесный велосипед. Счастью ребенка не было предела! Она так полюбила катание на велосипеде, что предпочитала это всем остальным занятиям. А вот родителям заботы прибавилось – приходилось следить, чтобы Наташа не выезжала на дорогу, а каталась только во дворе.  Они словно чувствовали, что там, на дороге, подстерегает их девочку беда.

Но время шло. Наступила зима, четвертая в жизни Наташи. На дворе уже лежали сугробы, а любимый велосипед был спрятан в сарай до следующего лета. В тот зловещий день ничего не предвещало беды. Мама, папа и Наташа пошли в гости к бабушке и засиделись. Уж очень не хотелось пожилой женщине отпускать горячо любимую внучку, все просила погостить еще. Но зимним вечером темнеет рано, и семья стала собираться домой. Набегавшуюся и уставшую за день Наташу посадили на санки и укрыли одеялом, заботливо подоткнув его под бока. Бабушка поцеловала девочку и помахала на прощание рукой. Могла ли она знать тогда, что видит внучку в последний раз?

Не знали этого и Наташины родители. Они везли дочку на санках и негромко разговаривали. Откуда оно появилось, это огромное чудовище, слепящее огненным светом фар? Как получилось, что дороги ему оказалось мало, и лесовоз въехал на обочину, по которой шли Наташины родители? Ничего этого они потом не могли вспомнить.  Помнили только тот ужас, который охватил их, когда стало ясно, что машина мчится прямо на них. Мама отскочила в сторону, дернув санки на себя, пытаясь спасти от ревущей громадины свою девочку. Кто же знал, что от этого рывка засыпающий ребенок выпадет из санок прямо под колеса автомобиля?

И как описать состояние матери, увидевшей, как огромные колеса лесовоза наехали на крошечную голову ребенка. Что пережил отец, с диким криком бросившийся к лежащей на дороге Наташе? Да и стоит ли об этом говорить? Главное, что Наташи не стало. А все потому, что за рулем лесовоза сидел нетрезвый водитель, решивший прокатиться с ветерком, чтобы поднять себе испорченное ссорой с другом настроение. Одна-единственная поездка в нетрезвом виде. А потом – оборвавшаяся жизнь ребенка, сломанные судьбы родителей, тяжелая болезнь бабушки… Да разве всего опишешь!

Спустя 4 года Наташины сверстники пошли в первый класс. С большими букетами и белыми бантами они в первый раз робко садились за школьные парты. В этот день пришла в школу и Наташина мама. Не знаю, что чувствовала эта женщина, глядя на смущенные личики юных учеников. Но она протянула учительнице букет гладиолусов и прошептала: « Здесь должна была учиться моя дочка…». И заплакав, вышла из класса. С тех пор прошло 11 лет. И вот сегодня Наташины сверстники стали выпускниками. Все эти годы они навещали могилку девочки, считая ее своей одноклассницей. Родители девочки давно уехали из нашего поселка – не смогли оставаться там, где потеряли самое дорогое.

Услышав эту историю, я стала часто задумываться: «А что бы было, если бы не та машина?..» Наверное, Наташа тоже могла бы стоять на школьной линейке, весело смеяться, дрожащим от волнения голосом читать стихи, готовиться к выпускным экзаменам, мечтать о будущей профессии. Могла бы… Но ее нет, и уже никогда не будет. Остался только букетик искусственных цветов, сиротливо торчащий на фонарном столбе.

Не знаю, как жил после всего случившегося горе-водитель, позволивший себе нетрезвым сесть за руль, но, если когда-нибудь у кого-то возникнет желание нарушить правила дорожного движения, вспомните эту историю, задумайтесь, стоит ли. Ведь ничего этого могло бы не случиться!

 

Цена неосторожности

рассказ

Однажды сестра с братом отправились в магазин. Весело болтая, бегая друг за дружкой и смеясь, они едва не задели инвалидную коляску, в которой сидел мальчик примерно их возраста. Он смотрел на ребят большими грустными глазами, и в них стояли слезы. Смутившись, Лена и Вова извинились и отошли в сторону. Из магазина вышла женщина, наверное, мама мальчика, взялась ручки кресла и покатила его. Мальчишка оглянулся на детей…

Вечером Лена снова вспомнила этого мальчика, его полные слез глаза. А ночью он ей приснился.

«Когда-то я тоже любил бегать, играть. Любимым занятием моим была игра в футбол. Я посещал спортивный клуб, и тренер всегда хвалил меня, говорил, что я подаю большие надежды. Но этим надеждам не суждено было сбыться.

Однажды мы шумной компанией возвращались из школы домой. Мы бегали, дурачились, пинали по дороге какой-то камешек, громко разговаривали, смеялись. Не знаю, почему я в этот момент совсем забыл об осторожности, ведь мы шли по обочине дороги. Не думал, наверное, что со мной такое может случиться.

Помню только что моя одноклассница, пыталась задеть меня. Я уворачивался, отбегал, дразнил ее и не заметил, как выскочил на дорогу. Потом был удар, страшная боль и пустота. Черная, страшная, бездонная пустота…

Очнувшись в комнате с белыми стенами и потолком, я увидел осунувшееся и заплаканное лицо мамы. И еще были долгие месяцы бесконечных уколов, таблеток, разных медицинских процедур. Была бесконечная ноющая боль в спине и мучительное привыкание к постоянному лежанию в постели.

Слова врачей были страшными: перелом позвоночника. Жить не хотелось. Зачем? Разве можно жить, зная, что ты никогда не встанешь на ноги, не побежишь по траве, никогда не будешь играть в футбол? Ты никогда не будешь таким же, как все! И все из-за глупого озорства! Нет, я не виню водителя автомобиля, который сбил меня. Я знаю, что виноват сам. И от этого становится еще больнее и обиднее. Ведь всего этого могло бы не быть! Если бы я только был осторожен!

И только любовь и жалость к маме, которая всегда была рядом, но совсем перестала смеяться, заставляла меня жить дальше. Если бы все можно было вернуть! Клянусь, что никогда в жизни я не нарушил бы ни одного закона дорожного движения! Прости меня, мама!»

Проснувшись, Лена почувствовала, что по ее щекам текут слезы. Она подумала: «Я не знаю, что случилось с тем мальчиком и почему он не может ходить. Но знаю точно, что всегда буду осторожна на дороге». И Лена рассказала сон брату, одноклассникам и всем своим друзьям и знакомым.

Кем быть?

Городок, куда переехали Аня и ее мама был небольшим, но девочке он сразу понравился. Понравилась их уютная однокомнатная квартирка на первом этаже, понравилась улица, засаженная тополями, скамейка у подъезда и ярко раскрашенная песочница во дворе. Но особенно понравилась новая соседка – тетя Тамара. Она была моложе мамы всего на два года, но совсем не походила на нее. Мама всегда выглядела уставшей, много лет носила старенькое зеленое пальто с песцовым воротником, которое подарил ей папа, когда был еще жив. Тетя тамара была совсем не такая. Она всегда была ярко накрашена, носила дорогую норковую шубу, сама умела водить автомобиль и жила одна в трехкомнатной квартире, отгороженной красивой железной дверью. К ней часто приходили мужчины с букетами цветов и коробками конфет. Они нажимали на кнопку звонка, и в ответ раздавлась чудесная мелодия.  Да и профессия у тети Тамары была необычная для женщины – водитель такси. А мама Ани работала сторожем в детском саду. Устроить ребенка в детский сад на новом месте оказалось сложно, и мама пошла работать туда, чтобы получить место для дочки. Но теперь Аня уже большая – недавно ей исполнилось 7 лет. Осенью она пойдет в школу. Может, тогда мама сможет найти другую работу и будет по ночам дома. А пока Аня во время маминых дежурств оставалась одна. Она запирала дверь на ключ и никому не открывала. Так велела ей мама. Никому, кроме тети Тамары. Соседка иногда приходили к девочке, чтобы занять соли, картошки или хлеба. Они почему-то кончались у нее всегда поздно вечером, когда мамы не было дома. И хотя тетя Тамара говорила «занять», Аня никогда не видела, чтобы она возвращала долг. Но девочка была на соседку не в обиде. Она обожала преуспевающую и красивую женщину, старалась во всем подражать ей, а когда ее спрашивали, кем она будет, когда вырастет, девочка так и отвечала: «Я буду такой, как тетя Тамара!»

Однажды, когда мама ушла на работу, Аня закрыла за ней дверь и стала ждать, не зайдет ли за чем-нибудь любимая соседка. Она даже подошла к двери и прислушалась. Сначала была тишина, и вдруг послышался стук. Только стучали не к ней, а в дверь тети Тамары. «Но ведь у нее есть звонок! – подумала Аня. -  Почему же не позвонили?» Тут она услышала слабый стон и звук падающего тела. Ей послышалось или кто-то на самом деле произнес: «Помогите!»? Больше не раздумывая, вопреки запрету мамы, Аня открыла дверь. На площадке лежал пожилой человек, прижимая руки к груди. Рядом стояла клетчатая китайская сумка. Аня подошла поближе. Глаза у мужчины были закрыты, а губы посинели. «Наверное, умер», - подумала девочка и бросилась к двери соседки. «Тетя Тамара, тетя Тамара! Здесь дедушка умер! Откройте!» Аня стучала в дверь кулачками, до звонка она еще не доставала. В испуге девочка не заметила, как от сквозняка дверь в ее квартиру захлопнулась. Зато железная дверь соседки дрогнула и приоткрылась, из нее высунулась красивая голова еще не старой женщины. «Чего шумишь? Не видишь, это же бомж какой-то!» - презрительно фыркнув, произнесла она и приказала: «Иди домой, сестра милосердия!» Железная дверь закрылась. Аня снова осталась один на один с лежащим на лестничной площадке человеком. Что же делать? Тут послышался сдавленный стон. «Значит, живой!» - обрадовалась девочка. Она быстро выскочила из подъезда, и как была, в легком халате и домашних тапочках, помчалась по мокрому апрельскому снегу в находящийся поблизости магазин, куда мама часто посылала ее за покупками. Там Аня, торопясь и сбиваясь, стала рассказывать продавщице, что срочно нужно позвонить в больницу, потому что человек в подъезде еще не умер, еще живой и его надо спасти. Но продавщица только отмахнулась от девочки: «Выдумает же такое! Вызови «скорую», еще и крайней останешься!» - и продолжала спокойно обслуживать покупателей, не обращая внимания на плачущую Аню. К счастью, в магазин вошел дядя Сережа, тоже живший в их подъезде, только двумя этажами выше. Аня немного побаивалась высокого дядьки с большими черными усами. Он часто строго отчитывал ребят во дворе за шум. Наверное, сейчас он возвращался с работы и по пути зашел в магазин. Услышав рассказ Ани, мужчина вытащил мобильный телефон и набрал номер вызова «неотложки». Счастливая девочка вместе с ним бросилась назад к подъезду. Дядя Сережа посмотрел на дедушку и вышел во двор, чтобы встретить врача, а Аня осталась в подъезде. Она присела рядом с лежащим человеком и тихо зашептала: «Дедушка, ты потерпи, сейчас приедет доктор, сделает укол. Сначала будет немножко больно, но потом все пройдет». Так всегда утешала Аню мама, когда дочка болела, и гладила ее по голове. Но Ане было страшно коснуться дедушки. «А что, если он уже умер, и врачи не успеют?» - думала она, глядя на синие губы старика. Тут раздался звук подъезжающей машины. Женщина в белом халате вошла в подъезд вместе с дядей Сережей. Она пощупала пульс, ввела в вену мужчины какую-то жидкость. Подоспевшие следом санитары уложили дедушку на носилки и унесли. Дядя Сережа помогал им. Аня осталась в подъезде одна.

Только теперь девочка почувствовала, что ноги ее промокли и вся она очень замерзла. Снова встал вопрос, что же делать. Дверь захлопнулась, а мама вернется с работы только утром. Аня робко подошла к двери соседки и постучала в нее. За дверью играла тихая музыка, послышались шаги. Девочка постучала еще раз, но ответа так и не дождалась. Тогда, присев на корточки под дверью своей квартиры, Анюта тихонько заплакала. Она размазывала стекающие по щекам слезы и шепотом звала: «Мама, мамочка!» Сколько времени так прошло, девочка не помнила и не заметила, как заснула. Сидя под дверью, Аня не слышала, как мимо нее пронеслись гурьбой мальчишки-подростки и посмеялись над ней, не слышала, как открылась железная дверь соседки, выглянула оттуда голова тети Тамары и тут же скрылась. Не слышала, как вернувшийся из больницы дядя Сережа увидел спящую на площадке девочку, поднял ее, отнес в свою квартиру и уложил на диван, а потом позвонил маме на работу и в больницу. Тело Ани горело. Приехавшая во второй раз женщина-врач сказала, что у ребенка воспаление легких и его нужно немедленно госпитализировать. Мама плакала и благодарила дядю Сережу. Анюту увезли в больницу.

На следующий день в дверь палаты, где лежала девочка постучали. «Где здесь Аня Фролова?» – спросил вошедший в палату пожилой мужчина в больничной пижаме и, увидев девочку, улыбнулся ей: «Ну, здравствуй, спасительница!» Аня узнала старика, хотя губы у него теперь были не синие, а самые обычные, такие же, как у всех людей. Дед Павел поставил на тумбочку пакет с фруктами и рассказал Анне, что живет в другом городе и работает инженером, что приехал в гости к внуку, но дойти до него не успел – сердце схватило. Вот и пришлось вбежать в первый попавшийся подъезд и постучать в дверь, надеясь на помощь. И еще рассказал, что, по словам врачей, подоспей помощь на пятнадцать минут позже, все было бы бесполезно. Так что жизнью он теперь обязан маленькой семилетней девочке.

Потом к Ане приходил корреспондент местной газеты и задавал разные вопросы, на которые она отвечала, немного стесняясь. «Кем же ты будешь, когда вырастешь?  - спросил корреспондент. – Врачом, наверное?» «Я буду такой, как тетя Тамара», - хотела сказать девочка, но вдруг передумала. «Не знаю, - сказала она. – Может, врачом, или инженером, как дед Павел, или сторожем, как мама, или буду работать на заводе, как дядя Сережа». Аня знала только одно: быть такой, как тетя Тамара, она больше не хотела.