димо отметить отсутствие  четкого теоретического подхода, существенные упрощения и огрубления в освещении историко-научного процесса, а также обусловленные односторонним психологизмом расплывчатость и туманность основных понятий … . Это касается таких понятий, как «нормальное состояние науки», «парадигма», «революция в науке». Кун не учел диссонансы между научными теориями и методами, не раз имевшие место в истории познания. Между тем в историческом развитии науки и философии бывали случаи создания новых теорий в рамках прежних методов (Ньютон)» [Нарский И.С. Современная буржуазная философия: два ведущих течения начала 80-х годов ХХ века. М.: Мысль, 1983, С.56-57].

По мнению критиков, метод самого Куна оказался явно устарелым, метафизическим. Отсюда антикумулятивизм Куна, поставивший его в резкое противоречие с идеей исторического подхода в науке. Метафизическая трактовка научных революций подорвала концепцию Куна, а в теперешнем ее варианте и «обесцветила», вообще сделала ее мало определенной. Вся свежесть и оригинальность его выступления проистекала из его идеи несоизмеримости новой и старой парадигм в науках. Однако само утверждение этой идеи подрывало во многом справедливость критики Куна в адрес Поппера: ведь «прыжок» к новой парадигме как результат «хитроумия» ученых мало чем лучше пресловутого попперовского  варианта метода проб и ошибок! Но если глубокая несоизмеримость новой и старой парадигм когда-то и имела место в действительности, то, пожалуй, только при переходе от донаучных состояний знания к собственно научным.

Сохраняя антикумулятивистскую позицию и лишая себя тем самым возможности отобразить в логике науки преемственность в развитии знаний, Кун под ударами критики был вынужден все более отступать от своих прежних тезисов и пришел в конце концов к их отрицанию. То, что ранее им считалось за критическое состояние науки, стало теперь рассматриваться как ее «нормальное» состояние, ибо Кун признал, что весь отрезок ее существования заполняет серия беспрерывных микрореволюций. Кроме того, ему пришлось признать, что не всякой революции в науке непременно предшествует ее кризис. Однако из метафизического поля зрения Куна выпала очень важная сторона влияния микрореволюций на последующие судьбы науки, а именно то, что ими постепенно подготавливаются макрореволюции.

У позднего Куна более явно, чем прежде, выразилась его склонность к прагматистско - позитивистской точке зрения. Он писал: «…представления о соответствии между онтологией теории и ее «реальным» подобием в самой природе кажутся мне теперь в принципе иллюзорными». Согласно Куну, научные теории, одержавшие победу над своими предшественниками, описывают объективную реальность далеко не намного более верно, но они «лучше, чем ранние, приспособлены для решения головоломок в тех, часто совершенно