Пользовательского поиска
|
Пользовательского поиска
|
Мне снилась девочка босая…
Книга опасности и любви
Кипр - Москва - Кемерово
2010
Содержание
Мне снилась девочка босая… 2008, декабрь 7
(Пьеса для одного актёра и маленького
оркестра)
Из цикла «Для нас цвела разрыв-трава…»
Сын ставит в крынку куст саранок… 2009, ноябрь 19
(Деревенский этюд)
Фронт грозовой… над Иртышем… 2009, апрель
(Новелла о майоре и цыганском бароне)
Для нас цвела разрыв-трава… 2009, февраль
(Новелла о казачке)
Над Ангарой… царил… Байкал… 2009, август
(Новелла
о Царевне-Лебедь)
Ты жди меня, и я вернусь… 2008, декабрь
(Памяти
Константина Симонова)
Тропа. Змеиная гора …
2009, февраль
Прострел поникший, сон-трава… 2009, апрель
Лесную малину несут… 2009, июнь
Жар-цвет трава мне говорила… 2009, апрель
Волчья ягода 1977-2007
(Иносказание из времён опричнины)
Из цикла «Мальчишечьи следы у леса…»
А он опять целует пальчик… 2009, октябрь 36
(Этюд первой нежности)
Он ей даёт послушать сердце… 2009, октябрь
(Этюд прекрасного мгновения)
В то утро было всё не сразу… 2009, октябрь
(Этюд
не съеденной конфеты)
А ты в квашне заводишь тесто… 2009, октябрь
(Корицей сдобренный этюд)
Мальчишечьи следы у леса… 2009, март
(Маленькая поэма о школьном гербарии)
Белёные у хаты стены… 2009, октябрь
(Свадебный этюд)
Из цикла «Медведицы рык… »
Ну, а дальше - Сибирь… 2009, сентябрь 42
(Казачий этюд)
Любимым каждый был... И первым… 2009, сентябрь
(Из быта беглых, кержацкая быль)
Храни вас Бог, Бачаты… 2008, июнь
(Русская поэма о снежной сумятице)
Луна… Как рыжая лиса … 2008, сентябрь
(Из
жизни расконвоированных, сибирская поэма)
Из цикла «Кино семейное… Этюды…»
Кувшинок таинство. Прохлада… 2009, август 64
(Дневной этюд)
Стучал движок. Парило поле… 2009, сентябрь
(Солдату снящийся этюд)
В окно стучала лапкой кошка… 2009, апрель
(Вечерний
этюд)
Полночи лаяла собака… 2009, апрель
(Ночной
этюд)
И уток выпустил в ручей… 2009, июль
(Педагогический этюд)
Под утро отдохнуло тело… 2009, август
(Утренний этюд)
Ещё не ночь, уже не вечер… 2009, август
(Этюд вневременья)
Хабаровск, госпиталь… Ты помнишь?... 2009, сентябрь
(Семейный этюд)
Село…Восторженный щенок… 2009, сентябрь
(Летний этюд)
Ты охапки внесла фиалок… 1986
(Осенний этюд)
Кино семейное… Этюды… 2009, октябрь
(Поэма о робком брате и слепом скрипаче)
Я новые поставил стены 2009, октябрь
(Этюд о яблонях в цвету)
Из цикла «Какого года времена?..»
Босые стопы января… 2008, май 79
Февраль. Живём под одеялом… 2008, октябрь
Март. С окраин города подступают лужи… 1966
Шагает в мир ночной Апрель 1967
Май месяц. Тот большой диван… 2008, май
Июнь в Заполярье
1965
Июль их огненные лики… 1984
Скрыли берёзы в августе… 1966-2005
Скользил сентябрь последней лаской 1968
Лес
октябрём поник
1967
Ноябрь… Анализ протромбина… 2006
Весь декабрь
шальные вьюги
1972
Из цикла «Не жизнь, идиллия сплошная…»
Не жизнь, идиллия сплошная… 2008, июль 90
Соседский Ванька звал жениться… 2008, ноябрь
Избушка, лампа Аладдина… 2008, декабрь
В тот день работал Бог легко… 2008, декабрь
(Стихи о
женщине желаний)
Нахохлился под крышей дом…
2009, декабрь
(Этюд
предчувствия грозы)
Стаями разлетаются
флюгера… 1965
(Этюд
поверженной грозы)
Из цикла «Строка забытого
романса…»
Над Гиндукушем солнца ад… 2009, апрель 97
(Посвящается Володе Кудрявцеву)
Шёл по посёлку танк Гудериана… 2009, февраль
Кровавый след босой ноги… 2008, август
(По мотивам событий 8 августа 2008 года)
Их пятки в ряд лежали вместе… 2008, декабрь
(Якутская поэма о чеченской войне)
Строка забытого романса…
2002
Транссиб… Суровый перегон… 2008, октябрь
(Почти
библейская поэма о семени брата)
Предвкушение утраты 1968-2002
Скрипка 1966
Пастухи 1968
Охрана Москвы 1970-2002
Чудо в решете 2007
Ночная фиалка 2007
Самая высокая трава
1967
Осколок где-то бродит в теле… 2009,
ноябрь
(Сны плохо залеченной раны, новелла)
Из
цикла «Мне приоткрылись двери ада…»
Мне приоткрылись двери ада… 2008, ноябрь 114
Горят скиты… 2009, апрель
Неисполненный вовремя долг 1972
Вечером
однажды… 1967
Варяги
1966
Фрагменты тел 2003
Слеза, как… камень бирюза… 2008, август
(Маленькая поэма о чёрном альпинисте)
Кричал телок за перелеском… 2008, ноябрь
С полей душистый запах сена 2009, октябрь
(Новелла, найденная на трассе)
Опоздал я к тебе на лошади… 2008, ноябрь
Как спится людям, что стучат… 2008, август
Из цикла «Штормило море…»
Луна…мальчишка…и русалка… 2009, октябрь 128
(Морской этюд)
Штормило море… 2009, март
(Маленькая поэма Приморского парка)
Ай, Чёрное море!.. Вор на воре! 2009, январь
(Памяти Эдуарда Багрицкого)
Он тоже падает в песок… 2008, август
Из
цикла «Когда уедет муж?.. Когда?»
Цветущий кустик земляники
2008, август 134
Забыт был яблоневый сад… 2008, сентябрь
Истома… Оба тихо стонут… 2008, сентябрь
Проснулся друг, вспорхнули сны… 2009, август
Из цикла «Оливки. Сад. Забытый мир…»
Я выл, завидуя отцу… 2009, август 139
В Париж уехал африканец… 2009, сентябрь
В саду тюльпаны, гиацинты… 2009, сентябрь
(Поэма о ночном фортепиано)
Из цикла «Босым по битым зеркалам…»
Любимых женщин эшафот 2002 151
Комиссар конвента 2006
Теперь ты, Надь, жена вождя… 2008, май
Товарищ по партии 2005
Натали 2003
Босым по битым зеркалам… 2009, май
(Поэт и роковая женщина, поэма)
Любовная лодка разбилась о быт 2004
Старушка, знавшая французский 2008, май
Из цикла «Бог не простил им
совершенства…»
Художник, клоун, органист…
2008, июль 164
Васильки, незабудки, ромашки… 2008, октябрь
(Еврейская поэма о местечковой мудрости)
Из цикла «Другие люди здесь давно…»
Маман, малиновый крюшон… 2008, май 175
Купание красного коня… 2008, май
Пел… деревенский дурачок… 2008, сентябрь
Так зачем ты морочишь голову… 2009, май
(Монолог вдовы-банщицы брошенной шахты)
Кино. Синдром Антониони 2008, декабрь
А на крылечке… плачет Клавка… 2009, апрель
(Новелла о дождях под Красноярском)
Из
цикла «Чёрт целует и гладит ножки…»
Из трав варили ведьмы зелье… 2009, август 184
(Этюд
ночной тревоги)
Я ухожу за ней к ручью… 2009, октябрь
(Этюд спутанного сознания)
На пригорке созрел боярышник… 2008,
ноябрь
Под вечер, в деревенской бане… 2009, октябрь
(Поэма, вроде, в назиданье)
Весёлый дом… 2008, ноябрь
(Новелла-сказка о нечистой силе)
Купалы ночь, приснилась сладость… 2009, май-июнь
(Поэма о полётах на метле)
Из цикла «Парни все в стихах моих босые
…»
Парни все в стихах моих босые… 2008, октябрь 205
Обступили вечерние тени… 2008, октябрь
Затуманилось солнце в согре 2008, ноябрь
За плотиной бобры по речке… 2008, ноябрь
Я то ли грезил, то ли спал… 2008, ноябрь
Сашка Ибрагимов 2006
Димка Макаровский 2009, октябрь
Наговор привораживающий 2002
Амазонки и
викинги
2003
Ирисы
1974
Рассвет 1966
Тайдон
1967
Словно там, на завалинке… 1978
Блуждающие огни 1967-2003
Немного белых стихов
Малиновый звон подвесок…
2008, апрель 218
Пусть соседки думают… 2008, апрель
Учителя музыки… 1979
Очень больно… 1980
Северные окна… 1985
Пустышки 1989
Cтранно, что этот сон приснился… 2008, ноябрь
Птица 1995
Дед сказал внучке… 2009, июнь
Молодая женщина на диком пляже… 2009, август
Мой до сих пор красивый друг… 2009, август
Странички детских стихов
Чуть-чуть раскосые... 1995 223
Петька 1985
Алина 2008, июль
Ирка 1984
Домовой
1988
На берегу семи морей 2009, октябрь
(Кошмарная сказка)
Из цикла «Я боюсь, что сказка кончится…»
Я стал
оленем…
2009, ноябрь
226
(Лесная сказка)
Лесные
слушают свирель
2009, май
Несмеяна
1967
Царевна-лягушка
1966-2003
Девушку в подарок добыли мечом 1966
(Маленькая
поэма о первой любви)
Карта вымерших племён
2007
Дурман. Ефремовский район…
2009, сентябрь
(Ворожба лесная сказочная)
Сказку ты расскажешь сыну ночью… 2007
Еврейский сказочник Христос
1975-2008
(Фрагменты поэмы о сомнениях)
Из цикла «Сны погибшего экипажа…»
Лечу… по синему лучу… 2008, сентябрь 241
Над чёрным озером парит… 2008, сентябрь
Пепел… пепел… Как сердце болит!.. 2008, октябрь-ноябрь
(Маленькая поэма о призраке)
Как злится, пенится река… 2008, ноябрь
Из
романа «Десять снов ночного дежурного»
Кентавр и фея 2005 249
Дрессировщик летающих кошек
2006
(Монолог из пятой части романа)
Маэстро и Бес 2007
(Театральный
эпизод с диалогом)
Из цикла «Чьим честолюбием
измерить…»
Чьим честолюбием измерить… 2009,
октябрь 253
Мой Бог, мой Дьявол 2008, август
Слепая фея неудач 2008, август-сентябрь
(Украинская поэма о недосказанном)
Нагой натурщик умирал… 2009, апрель
Кожа недруга… 2009, июль
В сапожках красных из сафьяна… 2009, июль
Из цикла «И страсть к царице молодой …»
Та ночь запомнилась грозой… 2008, июль 263
(Рим, крохотная поэма о любви Императора)
Вино в серебряном сосуде… 2008, июль-август
(Ночь грёз слепого азнаура, грузинская поэма)
В высоком лондонском кругу … 2006-2007
(Поэма из времён Петра)
Мне снилась девочка босая…
(Пьеса для одного актёра
и маленького оркестра
в трёх действиях, музыку
подбирает звукорежиссер…)
Действующее лицо –
поэт.
Действие первое.
Герою пять лет от
роду.
Занавес открывается
Декорация спальни
детского сада.
Где-то вдалеке тихая
музыка,
Кажется, это
колыбельная…
Поэт:
Мне снилась девочка босая…
Мы вместе с ней ходили в садик,
Водили мамы нас за ручки…
Однажды с девочкой был случай:
Её нога из-под простынки
Открылась…
- Вдруг она простынет?
Ни в чём я не был виноватым,
Но в животе всё стало ватным,
Я чувствовал:
Мне плохо, плохо…
- Закрой меня…
Скорей! Антоха… -
Она шептала…
Был я мал…
Я сам себя не понимал:
Девчонка плачет под простынкой…
Опять подумал я:
- Простынет!..
И слез с кроватки.
Подошёл…
На ножках ватных:
- Хорошо!..
Я взял стопу её в ладошки…
Она проснулась:
- Что, ты, Тошка?
- Тебе не холодно?
- Нет, нет…
- Закрыть простынкой?
Но в ответ
Она опять сказала:
- Нет,
Ты ножку подержи немножко,
Мне так теплее…
- Что ты, Тошка?..
Я ей стопу…
Поцеловал…
И…
Убежал!..
Из спальни в зал…
Ночь...
Снилась девочка босая…
А утром посадил нас в сани
И свёз на станцию отец…
В одном из маленьких сердец
В тот день впервые стало больно…
Скрепят полозья,
Бьются кони,
Я болен...
Засыпаю:
Сани…
Я грежу?
Девочка…
Босая…
Её стопа…
Мои ладони…
Ей в них теплее…
Что так больно
В одном…
Из маленьких сердец?..
Но гонит лошадей отец…
Занавес закрывается
Занавес открывается
Действие второе.
Герою двадцать лет и
больше…
Декорации старого
барского сада.
На заднике
разрушенное имение.
Невнятная музыка –
возможно арфа.
Поэт:
Мне снится барышня босая…
Мы с ней уходим в дебри сада.
Две маленьких точёных ножки…
- С француженкой гуляешь, Тошка! -
Кричат на улице друзья…
- А что?..
С француженкой
Нельзя?..
В саду к усадьбе поворот…
Остались остовы ворот…
Разрушен каменный забор…
Крапива в пояс…
Разговор:
- Я по траве пройдусь немножко?..
Смотри, улитка!
Прячет рожки!..
- Я русская. Мне двадцать два…
Студентка…
- Это…
Мурава?
- Да…
- Я из Парижа…
Без затей…
В село… с отцом… на десять дней...
Сюда транзитом… Через Вену…
До революции имением
Владел наш прадед…
Не забыто…
И, право, очень любопытно…
Ей кажется моё лицо
Знакомым…
Ладно… Письмецо
Она напишет из Парижа…
Но как-то странно дальше вышло…
Она вдруг вспомнила к моменту
Свою семейную легенду...
В ней что-то будто бы проснулось,
Когда руки моей коснулась…
Наверно, в ней бродили гены,
Шептала мне:
- Ах, непременно!..
Узнать поближе вас…
Мне можно?
Назвать, как вас зовут друзья:
Антоша...
- Почему нельзя?..
Она тихонько раздевалась…
Её стопа… Такая малость…
В ладонь мне…
Узенькой лодыжкой…
Легла…
- Антоша,
Ты… Не дышишь?
Как в белом танце…
Выше… выше!..
- Ты погоди!
Сосочков вишни
Открылись в прорезь на груди…
Шепнул:
- Как вкусно! Даже жуть…
В зубах немножко подержу?
Я сок слизнул из спелых вишен...
- Ах! Вот теперь ты дышишь…
Слышу…
Тела сплелись как у Родена…
- Ах, непременно… Непременно
Ко мне приедешь ты в Париж…
И повторишь…
- Ты в крепости моей!
Антоша…
Ах, Боже!
- Можно?..
Тела сплетаются всё туже…
- Ну, что ты?..
Можно!..
Даже…
Нужно!..
В тот миг её босые стопы
Мне в грудь упёрлись…
В небе лопнул
Воздушный шарик…
И испуг
Нас сблизил в ту минуту…
Вдруг
Все пальцы стоп, совсем не грубо
Скользнув к лицу, открыли губы…
Я взял их в рот…
Чуть-чуть куснул…
Увы! Я, кажется,
уснул…
Я сам не свой…
С ней, мною что-то…
Что там?..
Прости меня,
Опять…
Дремота…
Вечерний сон на склоне дня…
В последних отблесках огня…
Она увидела…
Меня?..
Как будто грезили мы оба…
Я лбом к босым прижался стопам…
Она шептала мне:
- Ещё!
Я был растерян и смущён…
Я сплю?
Как странно видеть сны,
Когда себя…
Со стороны?..
Я - крепостной…
Я непослушен…
Меня пороли на
конюшне…
И капли крови то и
дело
По белому сбегали
телу…
Она приносит мне воды…
- Ах!..
Только не было б беды…
Беда была…
Ей то и дело
Моё…
Нагое…
Снилось…
Тело…
Со мною девушка босая
Уже неделю в дебрях сада…
Топчан там старый.
Сторожа
Когда-то спали здесь…
Пожар
Разрушил старую конюшню…
Топчан остался…
Был не нужен…
Мы на него нашли матрац…
Я – Гамлет…
Я же Розенкранц…
В неё вхожу я поминутно,
С нас Бес одежду снял и путы…
Я брежу?..
Я опять уснул?..
Осенний ветер мёл листву,
Сквозь сон я слышал стук сердец…
В десятый день увёз отец…
Её…
Да! Дело это не моё…
Опять транзит…
Брюссель…
Париж…
- Что ж ты молчишь, Антош,
Молчишь…
Я солнцем и судьбой палим…
Письмо…
Мадрид…
Бар «Пилигрим»...
Как бьётся сердце…
Не унять!..
От слов:
- Забудь!..
Забудь…
Опять
Ещё один семейный сон…
- Вина!
Налей вина, гарсон!
- Прости меня...
Что было?
Шалость!..
Во мне…
Прабабка…
Помешалось…
Всю юность…
Ты?..
Тревожил сны…
Любовь прабабки…
С крепостным!..
Какая сладость!
То и дело
О днях…
С тобой?..
Прабабка пела…
Но нет…
Не ты…
В дубовой пуще
Запорот…
Прадедом…
В конюшне…
Твой предок…
Тверь…
К исходу дня…
В архиве…
Я нашла…
Тебя.
Какая странная истома…
Прямой…
Потомок…
В пятом томе
Ревизских списков…
То и дело,
Я часто плакала…
И …
Пела…
Сова над нами ночь кружила…
- Нажива?
- Нет же,
Ворожила
Вернуться
В двести лет назад…
- Ты узнаёшь тот барский сад?..
- Вернулись?
- Помнишь:
Страшно, плохо!..
Ты на столбе повис,
Антоха…
С тебя портки
Содрали слуги…
- Ах! Суки!..
Вечерний сон в день сентября…
В последних отблесках огня…
Как будто вижу я тебя:
Ты - крепостной…
Ты - непослушен…
Тебя пороли на
конюшне…
И капли крови то и
дело
По белому сбегали
телу…
Тебе я принесла воды…
- Ах!..
Всё равно!..
Я жду беды…
Беда была…
Мне то и дело
Твоё…
Нагое…
Снилось…
Тело…
Себя за локти я кусаю!
Я грежу:
Девушка босая,
Рубашка белая в
кровинках,
В зубах прикушена
травинка,
Глаза её, прощанья
полные:
- Не бойся! Мне совсем
не больно… -
Она шептала…
А над ней
Уже кружился сонм
теней…
Тогда я ничего не понял…
Теперь…
Теперь!..
Мне…
Стало…
Больно…
Занавес закрывается
Занавес открывается
Действие третье.
Герою тридцать лет и
больше, больше…
Декорации бывшей
зажиточной
колхозной деревни.
Вроде как усадьба
фермерского хозяйства
дружной крестьянской
семьи.
Приглушённо звучит старая запись
Анны Герман, затем
далёкая
музыка с элементами
маршей
воздушно-десантных
войск…
Поэт:
Мне снится женщина босая…
В теплицу я ношу рассаду…
Я к ней приехал, чтоб помочь…
У нас теперь три сына, дочь…
Моя жена -
Невеста друга…
Война нас повязала…
…Вьюга
В тот день мела
По всем ущельям…
Друг умирал…
А из расщелины
Бил по окопу миномёт…
То перелёт…
То недолёт…
Он брал нас в вилку…
Друг шептал:
- Антоша, милый,
Калаша
Последний отдаю рожок…
А мне гранаты…
Ну!
Пошёл!
Возьми – здесь фото,
Я с невестой…
Найди её…
Клянись мне!
Вместе
Ты с ней останешься…
Невестой
Моей была она…
Женой
Твоей пусть будет…
Чтоб живой
Моя душе на склоне дня
Вошла в тебя…
Найди!..
Войди!..
Легко и смело –
В тебе моё узнает
тело…
Толкнул!
На бровке я завис…
И по ручью скатился вниз…
Взрыв! Мина падает в окоп!
Теряю я сознанье…
Пот
Со лба стирает
медсестра…
За окнами отсвет
костра,
Мальчишки в парке
листья жгут…
От трассы отдалённый
гуд…
На тумбочке цветы и
фото…
Со лба сползают капли
пота…
На фото женщина босая,
Мой друг ей подаёт
рассаду…
Дом, палисадник, дверь
теплицы…
Парит земля…
Родные лица
С улыбкой смотрят на
меня…
Ну, что ж…
Теперь мы все родня…
Босая женщина…
- Спи, друг…
Она - жена…
Разомкнут круг…
Я на руках её несу,
И мою ноги ей в тазу…
Основа рода: мать-крестьянка…
Корова, козы…
Спозаранку
Встаёт к работе…
А меня
Разбудит позже…
Нет и дня
Чтоб не писал ей новый стих…
Мой Эрмитаж…
Майоль…
Триптих,
Сезанн, фламандцы,
Кент,
Дега…
Стопа широкая…
Нога
Стоит упрямо на земле…
За летом осень…
Путь к зиме…
Валдай…Идиллия…
Весной
Лес пахнет снегом и
сосной….
Взлетит снегирь
Комочком алым…
Напротив дровосек
усталый
Присядет, закурив, на
пень…
А под окном…
Звенит…
Капель…
В одно из чувственных пришествий
О женских ножках Чернышевский
Писал…
Мне память сердце
губит…
В снах
Женских стоп
Касались губы…
Их сколько?
Что-то не пойму,
О ком я грежу наяву?..
Скоблёный пол…
Бушует печка…
Жена меня настойкой лечит…
У нас тепло. К исходу дня
Она босая ждёт меня…
Что ж, ночью
Праздничный и гордый
Тону
В её счастливых бёдрах…
Опять стопа в моих ладонях…
Не помещается!
Бездонны
Её глубины для меня…
Рожает каждый год…
Семья…
Одежда сыновьям на вырост…
А старший скоро дом свой выстроит…
Со старой фотки
смотрит друг…
Я грежу…
Сплю...
Замкнулся круг…
Сестра в детсад уводит дочку…
Ну а вчера…
Так, между прочим,
Дочь нам сказала,
Что Сережка
В сончас её целует ножки…
Соседский мальчик…
Вместе в группе…
- Ну, что ж,
Серёжка,
Не забудем
Босую девочку во сне,
И солнца блики на стене…
Поэт уходит,
музыка вдалеке
замолкает,
свет гаснет…
Из цикла «Для нас цвела
разрыв-трава…»
Сын ставит в крынку куст саранок…
(Деревенский
этюд)
Лесная лилия – саранка
Свой красный в крапинку подол
Живою сбрызнула водой
И спрятала птенца-подранка
От промышлявшей здесь лисы…
…В оркестре пробовал басы
В райцентр приехавший светило,
Мальчишки в барабаны били,
В веснушках радостные лица...
…Ватрушки с творогом,
С корицей,
В духовке маковый пирог,
Ему ещё не вышел срок,
Но аромат уже полдома
Заставил исходить истомой…
…А в павильоне за поляной
Прощальный вальс, фортепиано…
Учитель пения влюблён…
И пел в впотьмах аккордеон…
И угольки в костре погасли…
…А ты шептала:
- Что ты Вася!
Не надо, милый, подожди!
До скорой осени.
Дожди
Обложат лес, промочат пашню…
Тогда моё ты поле вспашешь,
Посеешь щедрое зерно…
Придёт зима…
И всё одно
С тобой заляжем на печи…
Я буду стряпать калачи,
А ты отбросишь снег по утру,
Сощуришься на солнце мудро,
Задашь корове силос, сено.
Да с земляникой непременно!
Сухие ягодки на ножках…
Глядишь, и мне найдёшь немножко,
Чтоб всыпать горсточку в компот…
И горсточку сыночку в рот…
…Боры над Томью…
Спозаранку
За кедрачом поля саранок…
Лилейные цветут букеты…
…Сынишка возится с мопедом,
Василий корм задал скотине,
Собрался в город…
И ботинки
Одел со скрипом…
Но под вечер…
Домой вернулся…
А на печке
Пампушки, борщ, подходит тесто…
Что ж, сели ужинать все вместе…
И снова утро…
С солнцем, рано,
Сын ставит в крынку куст саранок…
Фронт грозовой над Иртышем…
(Баллада о майоре и
цыганском бароне)
Шумел кедрач…
В зарницах шёл
Фронт грозовой над Иртышем…
…Кусты зовут «Медвежьи ушки»…
Вечнозелёные верхушки,
Кувшиновидные цветы…
…Вздохнула.
Спать до зевоты
Медведицу
В берлогу
Тянет…
Что там плоды – мука… костянки…
…Тулуп на выверт, на изнанку.
Была берлога –
Стал притон…
Горит фитиль,
Фонарь – патрон…
Мерцает изморозь по стенам,
По потолку гуляют тени…
…Мы обустроили пещеру.
Медведица,
Всю пасть ощерив,
Ушла…
Теперь мы здесь…
Навечно?..
Но жаль:
Костёр,
Увы!
Не печка…
…Мы день за днём сидим в засаде…
Мы ждём, когда вертушка сядет,
И груз доставит – героин -
Барон цыганский…
Мы за ним
Чётвёртый год ведём охоту…
Он нам ответит…
Мы – пехота…
Зато мы не берём бакшиш…
… Барона взяли!..
- Ну, шалишь!
В тайгу не вызвать адвоката!..
- Что будем делать с ним, ребята?
Ведь он откупится…
Везде!..
…Я переводчицу раздел…
Ей легче говорить о деле,
В меня нагим уткнувшись телом...
Ведь для неё барон был Витей,
Она жила с ним под прикрытием…
Теперь со мной…
Над кружкой тужит…
- Скажи, майор, тебе он нужен? -
И загоняя в ствол патрон,
Мне говорит:
- Цыган? Барон?
Ты веришь?
Был в меня влюблён…
- Вставь ствол ему в медвежье ушко…
Он не был другом…
Не был мужем…
…Осечка…
Выстрел!..
Над кустами
Ворон и галок кружит стая…
Вздыхает бор, сомкнувшись кроной,
И хвоей колкой…
Землю…
Кроет…
Что ж,
Знаком памяти…
Послужат…
Весной цветы…
«Медвежьи ушки»…
…Затих кедрач…
В тайгу ушёл
Фронт грозовой за Иртышем…
Для нас цвела разрыв-трава…
(Новелла о казачке)
Как сон в ночи, разрыв-трава,
Заполонив поля у рва,
Забытых слов не говоря,
Взошла под снегом февраля…
К усадьбе кралась по весне
В далёком…
Запредельном…
Сне…
Ногой примята мурава,
Туда, где в цвет разрыв-трава,
В распадке, за рекой, в ночи…
Снуют по пахоте грачи,
Направив
В поле от ворот
По лету солнца разворот
На луг…
Здесь, шаловливо поманя,
Казачка c крынкой
У плетня.
Я в стременах к ней наклонясь:
- Слышь, угости, Варь, молочком!
И к ней придвинулся плечом,
Как будто я хочу обнять…
Она грозит:
- Не тронь меня!
В ночном,
Стреножив, как коня,
Опять зовёт:
- Не жги огня…
Но и не тронь,
Я, ведь, девица…
А невтерпёж? Давай жениться!
И платье, сбросив на бегу
В Обь голышом!..
- Ка-за-а-к!.. Агу-у!..
Чтоб я отстал? Так чёрта с два…
Нас перемелют жернова
Скорее…
Мельница, вода…
Я за руку поймал…
- Отдай! –
Она кричала…
Но в воде
Я первый раз её надел
На древко…
Острого желания…
Плескалась рыба…
Кони ржали…
На берегу горел костёр…
Она шептала:
- Ну, остёр!..
А за горою, как упырь,
Тянул к нам руки монастырь…
Псалмы, монашества братва…
Молитвы с ночи до утра…
- Нет!
Чёрта с два!..
Для нас цвела разрыв-трава…
Я на плаву её поймал
Я то ли пан…
То ли пропал…
Но нагишом… На сеновал…
Она царапала мне спину:
- Тебя я скину! Скину… Ски...
- Ну?
Я ей, наверно, подошёл…
Она шептала:
- Хорошо!..
Я и не думала, что так…
Зажав мне волосы в кулак,
К груди прижала:
- Ты … дурак!..
Теперь ты мой…
На век…батрак…
Звезда меж стрехами мерцала,
Как будто в небе чёрт кресалом
Из кремня высекал искру…
Казаки ехали на круг,
Зевал спросонья запевала…
Нам этой ночи было мало…
Но петушок вдруг на плетень
Взлетел
Прокукарекать утро…
Старик на солнце вышел мудрый,
В поля, выкатывая день…
А в чаще леса, в дебрях рва,
Чтоб на века продлить мгновенья
Чреды покоя и забвенья,
Роняла лист разрыв-трава…
Над Ангарой… царил…Байкал…
(Новелла о Царевне-Лебедь)
Жарки, берёза, сон-трава…
- Пора! – кричит сова,
- Пора!
- Вставай! – кричит сова,
- Вставай!
Твой месяц наступает, май…
И силу возвращая в мышцы
Сок жизни из корней струится,
Надрежь берёзу… А потом
К ней припади тревожным ртом…
И пей, пей сладкий сок Земли,
От вечера и до зари…
Другие люди здесь давно…
…С разбегу – в реку!
Темень…
Но…
- Чу!.. Омут!.. Глубь речного дна,
Вода студёная…
…Одна,
Как в чудном зеркале, видна
В мерцанье рыбка золотая…
Луч лунный
Под водою восставит
Град Китеж...
В тонком свете белом
Не рыбка, а Царевна-Лебедь!..
Ну, а вдали, в короне скал,
Над Ангарой…
Царил…
Байкал…
- Спеши!..
Брось сеть!..
Поймай девицу!..
И сразу предложи жениться…
Уговори!
Поладьте миром!
Так, чтоб когда взойдёт Ярило,
Она, любима и нежна
Уже была твоя…
Жена…
Построй с ней дом,
Купи бурёнку,
Чтоб чаша полная ребёнку
Уже стояла утром ранним…
Овечек заведи, баранов…
И научись из шерсти прясть…
Поставь у дома коновязь,
Табун что б пасся лошадей…
Когда из леса Берендей
Придёт к тебе с колодой мёда,
Колодец вырой, чтобы вёдра
Стояли полные воды…
И карпа запусти в пруды…
И сына вырасти, и дочь…
…Ну, а когда наступит ночь,
И ты поймёшь, что прожил жизнь,
Прощайся с близкими, ложись
На спину…
Или на бочок…
Прислушайся…
Поёт сверчок
За печкой…
Ходики стучат…
И полон дом твоих внучат…
- Пора! – Опять кричит сова,
- Пора!..
Берёза… ландыш… сон-трава…
Памяти Константина Симонова
Ты жди меня, и
я вернусь…
С ума сошедший хоровод
Трав луговых и ягод леса…
Ты лишь полдня была невестой…
И сразу…
К вечеру…
Жена…
Какого ж нужно всем рожна?
Заснуть и спать!
Ночь…
Ветер душный…
Но всё ещё молчали пушки…
И в ножнах лезвие ножа
Дремало в тихой благодати…
Дневальный обходил кровати…
И в оружейной спали ружья…
…В четыре гарнизон разбужен…
Кричала женщина под мужем:
- Люблю тебя, ты нужен, нужен,
Когда моё ты пашешь поле,
Когда от счастья и от боли,
Я замираю на мгновенье…
Люблю твоё стихотворенье,
Где, помнишь, пишешь о любви?
Тогда на берегу Оби
Ты первый раз вошёл в меня...
Вода в реке на склоне дня
Струилась ласково и чисто…
Внизу, в посёлке гармонисты
Играли в запуск перебор…
Ты оседлал коня
И в бор,
Затем в луга на сенокос
Умчал меня…
Кудряв и бос
Был удивительно красив…
В стогу заснули мы без сил…
Ты ночью разбудил меня,
Горёл костёр,
И сноп огня
Был чудом первобытным…
Жарко
Мне было под тобой…
Стожары
Светили праздничным созвездием…
Мы целый месяц были вместе…
Ты другом стал моим…
И мужем…
Ты был единственный мне нужен,
Когда моё ласкал ты тело,
Когда по дому что-то делал…
Какое счастье быть вдвоём!..
Ушла луна за окоём…
…В то утро маршевую роту
Ты уводил за повороты…
Я прибежала на вокзал…
Обняв, ты тихо мне сказал:
- Ты жди меня, и я вернусь…
Я знала этот стих.
И грусть
Вступила призраком в наш дом…
Поэт военных лет…
Чей том
Зачитан матерью до дыр…
Отец был тоже командир…
Однажды маршевая рота
Ушла и с ним за повороты…
…Но ты не обманул…
И вот
Целую твой упрямый рот,
Твои восторженные губы,
Ладони сильные и грубые…
Глотаю слёзы:
- Милый, суженый!..
Как хорошо лежать под мужем,
Когда его большое тело
В тебя уверенно и смело
Вошло зародышем ребёнка…
Ну, что же…
Будем шить пелёнки…
Меня легонько теребя,
Ты шепчешь:
- Я…
Люблю…
Тебя!..
Тропа. Змеиная гора…
Тропа. Змеиная гора,
Тревога с ночи до утра...
Из-под куста вороний глаз,
Цветок,
Отслеживает нас.
Его способен пучок
Под утро превратить в зрачок
Опасной ягоды.
И здесь
Он страшную задумал месть!
Не вздумай съесть!..
Я – съел!
Теперь я птица…
Клест…
Совсем другим я вижу лес…
- Остановись! Не попадись…
За камень спрятал старый лис
Лису и выводок лисят…
Орехи спелые висят
Над головами у детей…
- Беги отсюда поскорей! –
Кричит испуганно сорока…
Избушка…
Веник у порога…
Надет на древко…
- Стой! Не трогай!
В загоне два единорога…
В дверях надтреснутая ступа…
C печи старуха смотрит тупо…
Тропа. Змеиная гора...
Наверно, уходить пора…
Прострел поникший, сон-трава…
В сухих, возвышенных местах,
В терновника густых кустах,
От потаенной лис норы
До мхом засиженной горы
Мечты твой синенький цветок
Окреп, подрос и дал листок,
Сменив на плат из фиолета,
Одёжку, раньше неприметную,
Чтоб заблудиться у виска
В волшебно-мягких волосках…
Семейства лютиков.
В песках
Апрель и май там обласкав,
Околоцветник шестилистный,
Тычинок желтых венчик выставив,
Призвал пчелу, сманил шмеля
В свои душистые поля…
Прострел поникший, сон-трава…
Ты, право, в жизни не права…
Богатырю сулила мать –
Настойки выпить…
И… поспать…
За лугом лес. В лесу бугор.
Там спит у стога Святогор…
Пора будить его, пора!
Прострел поникший, сон-трава,
Когда в Отечестве брожение -
Отдай бойца в огонь сражения…
Пусть победит… И в чистом поле
Прострел поникший …
Успокоит…
И снова жизнь…
На страх врагу
Пацан и девка на лугу.
Он ей так сладко напоёт…
Как в туеске таёжный мёд
Его припухшие уста…
Ты язычком его достань!
Почувствуй сладость этих мест…
Её вам вместе можно съесть…
Какая дивная весна…
Прострел поникший…
Сказка…
Сна…
Лесную малину несут…
Мышиный горошек
В усадьбе заброшенной
Опутал поля за рекой…
- Скажи мне, а можно ли
Лунное крошево
Босою коснуться ногой?
Шальная художница,
Монмартра заложница,
Дом над притоком реки,
В беседке над берегом
Бьётся в истерике
О стиснутые кулаки…
Вбиты в орнаменты
Призрачной армии
Шпили чужих городов...
Не до парадов нам,
Мы бы и рады к вам,
Но генерал не готов…
После сражения –
Каждому – женщина!..
- Мы победили! Ура!..
Только роженицу
На полотенцах
В тыл увезли фельдшера…
Шальную художницу,
Монмартра заложницу,
Взял, опрокинув мольберт,
С собою на родину,
Куда-то под Гродно
Драгун - капитан…
Интроверт…
Мышиный горошек…
Усадьба заросшая…
Под вечер костёр над рекой…
Француженке хочется
Лунную крошицу
Босою коснуться ногой…
Тихое пение,
Ей к удивлению
Снится:
В Булонском лесу
Тропкой не скошенной
Крестьяне в лукошках
Лесную малину несут…
Жар-цвет трава мне говорила…
Жар-цвет трава мне говорила:
- Ой, берегись! Взойдёт Ярило!..
Тогда узнаешь, что почём!
Прижжет лучом…
…Собрать по речке дикий лук
Её под ночь послал супруг.
А сам на выходе из сада
С лихим ножом залёг в засаду…
…На брег кержацкого пруда
Её в ночи ведёт беда!
Но от судьбы, увы, не деться –
Под сердцем… от меня… младенца
Она несёт…
…Но цвета Жар
Нашла в лесу!
Восход… Пожар
В полнеба от лучей Ярило…
…А над лугами страсть парила,
И лебедь белая перо
Нам с неба сбросила крылом…
Его ловлю я у костра…
Но на язык она остра,
В меня бросает сноп огня:
- Не тронь меня! Не тронь… меня…
Любви моей не уж то мало
Дала тебе я в ночь Купалы?
- Смотри, тропа спешит на луг,
С вожжами ждёт меня супруг…
А для тебя топор и нож!
Уйди! Не трожь! Не тро…
- Ж-ж-ж! -
Шмель упал в цветок…
Под нами шёлковый платок,
Рубахи белой простыня…
- Чу! Топот резвого коня!
И меж лопаток входит нож!
- Тебе же сказано! Не тро…
Ж-ж-ж! -
Просвистел крутой топор -
Два тела в хвое спрятал бор…
…А справа в елках косогор.
Здесь в ночь Купалы Жар-трава
Цветет…
Забвения пора…
Под елью спрятана нора.
В ней двух щенят ласкает ласка,
Про Жар-траву мурлыча сказки…
Волчья ягода
(Иносказание из времён
опричнины)
1
Как за Истрою,
В чаще, в ямине
Ночью вызрела
Волчья ягода.
Поползли из воды
Жабы с гадами,
Наливались плоды
Злыми ядами.
Загудел
Плетьми
Битый колокол,
Поднялись из тьмы
В рост раскольники.
Кистени звенят,
Бьются гирями -
И покрылась земля
Панегириками.
2
Окропила Лысьву
Кровь по ягелю,
Прискакал к кусту
Тихий ябеда -
С головы содрал
Шапку лисью,
Распахнул в полведра
Пасть завистливую,
Волчью ягоду
Сыпал кучками,
Разодрал, закидал
Лес колючками,
Клялся пращуром,
Чёрной церковью,
Сок дурманящий
В рот выцеживал,
3
Злыми ямбами
Стих отхаркивал,
Сына Якова
Вслух охаивал…
А сноху свою
Он неистово
Всё грозил на юру
Голой выставить,
К белой плоти её
Клевать заживо
Старый сыч вороньё
Привораживал,
Окропил, обручил
Рать крысиную,
Наточил им в ночи
Кол осиновый.
4
Опустилась беда
Чёрной тучею,
Понесла в города
Страсть падучую.
Под туманом в полях
Чёрных – синяя
Застонала Земля
От насилия.
Заливали уста
Свинца росами,
А с берёзы листва
Всё доносами,
Жёлтый дождь моросил
Ночь отравами –
Яр и озими
Шли потравами.
5
В лесах прёт из грязи
Волчья ягода -
Лесником на Руси
В год тот ябеда!..
Дети спрятали
В подол личики –
Мать распятая
Под опричником,
Бьётся тёлочкой,
Ножки белые,
Ябедёночка
Тать ей делает.
Волчья пасть на метле
Крутит выею –
Старший братец в петле
Язык вывалил.
6
Схоронили мальца
За овинами,
Обернули с лица
Мешковиною -
Но суровы и злы
В очи матери -
С лопат комья земли -
Слова матерные…
Видно лопнул он -
Страх Безвременья -
У народного
У терпения…
И пошли по ручьям,
По овражию,
Бабы жечь-корчевать
Семя вражье,
7
Чтоб ни в явь, ни во сны
Ночью рябою
Не вползали усы
Всякой Ябеды…
Зло мохнатое
Девки травами,
Кто брюхатые,
Повытравливали.
Чтобы впредь, ни в какой
Гадкой ямине,
Не цвела за рекой
Волчья ягода…
Отскоблили полы
В банях ножичком,
Чистотелом полынь -
Растревожили…
8
…Пел петух у села
Расколдовывал:
Грех на душу взяла
Страсть бедовая!..
Нагадал ворожей
Всем по мальчику…
Коль не хватит мужей –
Будут в складчину!..
Бедра братней жены -
Стерва стервою -
Пахнут квасом ржаным...
Ниже - спермою…
Закружило село,
Зажмурило,
Вольно жить - весело
Перед бурею...
Из цикла «Мальчишечьи следы у леса…»
А он опять целует пальчик…
(Этюд первой нежности)
В квартире сбоку у порожка
Стояли белые сапожки,
На батарее, в уголочке
Сушились мокрые носочки.
…А девочка, в любви святая,
Средь солнца лучиков… летает,
Трепещут крылышки из воска
И пальчики на ножках босых
Прозрачней леденцов-сосучек…
И просит мальчика:
- Не мучай!
Отдай учебник и тетради,
Ну, Бога ради!
Поторопись, вторым уроком
Контрольная…
- Прочь, прочь! Не трогай!
…А он опять целует пальчик
На ножке…
- Ты!.. Противный мальчик!..
Нет-нет! Не шло занятье впрок!
С тобой не выучишь урок!
Я попрошу у нашей классной,
И мне… тогда… прикрепят… Васю!..
…Девчонка над портфелем плачет…
Он ей…
Целует…
Каждый …
Пальчик…
…Ну, вот!.. Она уже не спорит,
А нежно шепчет:
- Что ты?.. Боря…
Он ей даёт послушать сердце…
(Этюд прекрасного мгновения)
Конфеты «Шоколадный мишка»…
Девчонка… Босиком мальчишка…
Этюд прекрасного мгновения…
Пластинка… Ангельское пение…
Но… ломка голоса на бас…
Что ж, впереди десятый класс…
Ещё стесняются раздеться…
Он ей даёт послушать сердце...
Она к нему прижалась:
- Боря,
Боюсь…
Наверно, будет…
Больно?..
В то утро было всё не сразу…
(Этюд не съеденной конфеты)
В то утро было всё не сразу…
В ладони капали алмазы…
И в душе, омывая тело,
Вода чуть-чуть зарозовела…
И шоколадные конфеты
Принёс мальчишка из буфета…
И в маминой балетной пачке
Кружилась девочка по даче…
…Четвёртый день
Как каждый пальчик
На ножках целовал ей мальчик…
И, обнимая гибкий стан,
Носил то в душ, то на диван…
Она шептала:
- Что ты, Боря!
Мне третий день совсем не больно…
…Задёрнуты на окнах шторы…
Они прогуливали… школу.
Под вечер наплывали тени…
И мамы… не было… неделю…
И вместе съели у буфета
Две предпоследние… конфеты…
А ты в квашне заводишь тесто…
(Корицей сдобренный этюд)
А ты в квашне заводишь тесто,
И бессловесна твоя песня,
Мукой припорошён подол…
Босой ногой скоблёный пол
Твоя украсила стопа.
Губами мальчик к ней припал…
И снизу видит стан нагим…
Прикосновение руки -
И в теле чувствует томление…
А ты уже хватаешь веник,
И говоришь:
- Поберегись!..
Он видит: груди напряглись…
И с поволокой взор…
- Послушай!
Во двор въезжают сани мужа…
Сейчас тот распряжёт лошадку,
Даст сена и ни валко-шатко,
Зайдёт взять тёплое питьё…
…Она отходит и поёт,
В пирог подмешивает мёд,
В начинку к яблокам - корицу…
Смеётся:
- Что, заторопился?
Шкодлив, родня, народец ваш,
То брат прижмётся, то племяш…
Но ты совсем ещё мальчиш!..
Не лапай!.. Я кому сказала:
- Кыш!
…На коромысле два ведра,
Походка павы…от бедра…
В пимы босые ноги сунет…
Платок на плечи, руки в шубку…
И к мужу радостная…
В сени…
Как будто не её на сене
Любил прошедшей ночью брат…
…Телёнок из ведра обрат
Пьёт и мычит…
…Огонь в печи…
Тревожно… Мужняя жена…
- Какого нужно ей рожна
Входить мальчишке в сновидения?
Сон…
Кто-то молоко за стенкой
Льёт из подойника в бидоны…
Они огромны и бездонны…
Над ними в небе месяц кружит…
А женщина… целует… мужа…
Мальчишечьи следы у
леса…
(Маленькая поэма о
школьном гербарии)
1
Хмель разнотравья… Хоровод…
Ругает мать:
Болван! Повеса…
Нет, чтобы стожок поставить
впрок!
Опять в лугах горланил песни!
Околица…
Средь женских ног
Мальчишечьи
Следы у леса…
Гербарий…
Кончился урок…
Мы с ботаничкой, стопы свесив,
В тазу с горчицей, кипяток
Долив, ворожим от простуды…
Но уплывает потолок…
И наплывают пересуды…
Что ж, разложив в альбом листы
В дурмане собранных растений,
Опять под форточку!..
Простыть?..
Она мне шепчет:
- Мишка, гений…
Пропустишь школу,
Я приду
И принесу тебе уроки…
2
Который месяц я в бреду?
Главврач и мама на пороге…
В соседнем корпусе она
Моя учительница…
На
Десятый класс
Поставлен крест…
Гербарий странных сновидений…
Бред: (Вместе убегаем
в лес…
Ей – двадцать…
Мне – семнадцать...
- Гений! -
Она мне шепчет…
И в бреду
Я в бурелом за ней
бреду…
Она с ноги теряет
ботик…)
Выходит в пот антибиотик…
3
Мы оба в клинике. И нас
Пришёл проведать целый класс…
Суббота… Нет врачей…
Весь вечер
Мы говорим о первой встрече…
Гербарий школьный, листик первый…
Тмин, сон-трава, осот и клевер…
Студентка. Практика. Наш класс
Который год без классной дамы…
Физрук, мальчишкам бог и асс…
Сказал нам:
- Познакомьтесь, Анна…
Васильевна…
Её… На год…
Английский, алгебра,
природа…
Собрать гербарий…
Надо… Вот…
Задание такого рода
Я получил от физрука…
4
От Тарусы текла Ока
К Паленово…
Мы утром вышли…
- Тебя… как звать? –
спросила.
- Миша…
- Как здесь красиво…
У осины
В колке на берегу реки
Разбили лагерь рыбаки…
Мы к ним пристали…
Хлынул ливень,
Когда мы в заросли малины
Ушли с лукошками…
Назад
Мы не вернулись…
5
…Шла гроза
День третий, следом за вторым…
Град, стог, лиса…
Травы дурманные пары…
И полоумие… в глазах…
Я вспомнил физрука рассказ,
Как он учительницу спас,
Когда в прошедший год на пару
Он собирал в лесу гербарий…
Дождь…
Сено начинало преть…
Я Анну приобнял согреть…
Она просила:
- Отпусти,
Ещё немного
подрасти!..
Она смеялась:
- Эх, неловкий!
А я…
Сорвал у блузки кнопки…
Она шептала:
- Ты…
Невежда!
И помогла…
Мне… снять… одежду...
- Медведь!..
- Уже ли?..
- Что так дышишь?..
Чуть-чуть нежнее!..
Милый…Мишка…
Ромашки белые цвели,
И стог дымился от любви…
Я Анну нёс, горяч и наг,
Но слабость чувствовал в ногах,
Давался болью каждый шаг…
День пятый…
Вышли на большак…
Мы даже пробовали петь…
6
Лекарство…
Странный привкус… Медь?..
Врачей встревоженные лица…
Берёзы… Сельская больница…
Тепло… И дышится легко…
Туес… В нём мёд… Хлеб… Молоко…
…Звонок… На перемену... что ли?..
Кулёк с конфетами на столик…
Из городка пришла машина…
Визг тормозов…
Шуршанье шины…
7
Весна…
Отца суровый тон…
- Поехали…
- Куда?
- Потом…
Роддом…
Автобус школьный «Пазик»…
Зачем мне не сказали сразу,
Что я по-прежнему любим?..
8
Гербарий школьный… Мы за ним
Уходим с Анной каждый год.
Ока, Паленово, и в брод…
Чуть утро… Рано… Наш стожок…
Здесь сон-трава…
Нам… хорошо…
Ну а зимой…
Калину парим,
И сушим собранный гербарий…
Белёные у хаты стены…
(Свадебный этюд)
Белёные у хаты стены…
Нет, нет, и дунет c ветерком
Машинным маслом после смены,
А после дойки молоком…
…Девчата стайкою из леса…
С ведром маслят наперевес
Вся зацелованная летом
Идёшь ты первой из невест.
…И чья судьба - никто не знает,
Пока ты, выпятив живот
Не приобнимешь парня сзади
И к мамке подтолкнёшь:
- Он… Вот…
…Тебя он поцелует снова,
И скажет:
- Мы теперь родня!
Сватов пришлю…
Ты, мать, готова?
Не завтра, а второго дня!
Мне надо в город, за костюмом,
К сестре заехать и к отцу…
На Ленинском в салоне, в Туле
Фату мы выберем к лицу…
Не плачь….
Наверно, будет мальчик…
Мы даже рады, что скорей
Закончим с процедурой брачной…
- Ну, что ж. По рюмочке налей
Себе и мне. А дочке чаю…
Давай её побережём…
…Над садом фонари качались…
И тёплым капало дождём…
Из цикла «Медведицы
рык…»
Ну, а дальше -
Сибирь…
(Казачий этюд)
Суровые горы
Казахской степи
Морщинами горбят
Покатые лбы…
Лисицу от жара
Спасает нора…
Пожары… Пожары…
Сухая трава…
Погоня!
- По коням!
Кочевье горит…
Вёл только покойник
Оседлую жизнь…
И чёрным дурманом
В излуке долин
Стоит за дувалом
Подшлемник могил…
В ружье от нагара
Под шомполом ржа,
В арканах джунгара
Казашки дрожат…
Могила… Орлица…
Как белый алтын
Череп пылится…
Пред юртой… Акын…
Домрою плачет
Тугая струна…
И к северу скачет
В испуге страна -
Где гонит хунхуза
От обжитых мест
Лихой и кургузый
Казачий разъезд…
Дозорный окликнет…
В арыках вода…
И жмутся кибитки
К станичным садам,
К России…
…Орлы…
Зачарованный мир…
Медведицы рык…
Ну, а дальше - Сибирь…
-Чу!.. В белых одеждах
Взвывает мулла…
Чудь!.. В дымке безбрежной
Плывёт Акмола…
Любимым каждый был … и первым...
(Из быта беглых, кержацкая
быль)
Пролог
- Ивушка плакучая…
Плачешь и по случаю,
Плачешь и без случая…
В Сибирь дорога…
Благовест…
Барчук зарезан… Тяжкий
крест…
1
…Ладонью по стволу стучу -
Слезинка белая к ручью
Сползает… в заводь… чудно…
- Чу!
Чертёнок…
- Ну!..
Гася лучину,
Спешил луну
Прикрыть овчиной …
2
…Четвёртый вечер, взяв свечу,
Владеет женщиной барчук…
В лицее первый он поэт
В шестнадцать лет!..
Неловко… Горничная мамы...
Горда и чуточку упряма…
…Дала маман гордячке денег -
Секрет!.. Но всё под наблюдением …
У барыни резон, как данность:
- Опрятна… замужем… недавно…
Муж юн. Его без промедления
Услать… В заокское имение…
…Маман неделю, как в отъезде…
Он и она остались вместе…
И надо завтрак подавать
Ему, а не маман, в кровать…
Само собой,
Увы, чин чином,
В то утро мальчик стал мужчиной…
Второго дня вернулся барин…
И парочка, как вечер, в баню…
3
Ко мне в заокское имение
При нашей всей крестьянской лени
Сорочий хвост приносит весть,
Что, мол:
- Жену твою, как есть,
Ну, не серчай на слово, парень,
Барчук, как ночь, так парит в бане!..
Я на коня… И…
- Ну и ну!
Но в полночь, как прилип, к окну…
4
Жена моя - как чистый лист…
Он синеокий лицеист…
То строчка вверх, то строчка вниз,
В ладонях, как поэма, талия,
Он то целует, то листает…
В предбанник на топчан положит,
Раздвинет ножки, и в ладошках
Согреет стопы, а к плечам
Приложит пяточки…
….Стучат
Мальчишечьи… по попке… бёдра…
В парилке остывает в вёдрах
На ночь согретая вода…
Жена красавица – беда!..
А если черти бродят в ней,
То и бедовая вдвойне…
Ей дать распробовать природу –
Так много доброго народа
Жизнь опрокинет в эти бёдра…
Как будто в
бесконечном сне…
Я тихо в обморок… Осел
На пятый вечер…
- Видит Бог!..
За голенище…
Нож…
В сапог…
Кресало, трут,
В крыльца уступ
Сухую… сунул… бересту…
…Я ждал их, бестий…
В ночь у бани…
Что ж, вышли вместе…
Утром ранним…
Он шёл по тропке в барский дом…
- Нож! -
C губ её сорвался стон…
Он задыхается в крови…
- А ты…
красавица…плыви!..
5
…Роса кровавая в истоме,
Ожоги, раны…
В речке тонет,
Нет, не кричит,
А только стонет…
У дна холодные ключи…
- Эх, Ива, Ивушка!..
Молчи!..
Ныряю с берега, с обрыва…
Волна… Холодные порывы…
Осенний ветер…
Кровь на лоне…
Рубашка, как крыло…
Мы тонем…
Толкаюсь в дно ногой босой …
Над нами бакен…
За косой
На отмель выброшены сбоку…
В обнимку…
Что же,
Слава Богу!..
6
…Казачий по реке разъезд…
Исправник не из наших мест…
Не знает, кем барчук зарезан?
И чья его настигла месть?..
В Сибирь дорога… Благовест…
За лесом, пашней, скрип телеги…
- Ну, что? Молчишь?..
Припухли веки…
Кричат грачи…
Забыть…
Навеки...
...Гроза. Пылают небеса…
Глаза в глаза…
В припрыжку, босиком, по лужам…
О барчуке никто не тужит…
7
…Берёзы жаркая поленица,
И сруб семье переселенца,
Где стать высокая видна
Полуцерковного окна,
Но невысокой рубит дверь
С крыльца кержацкая артель…
Жена красавица – беда!
Ночь через ночь… в артель… отдай…
Гость в дом – разделит ужин с мужем,
Она взобьёт ему подушки:
- Прости… Пуржит…
Нахмурясь, скажет…
Слезу смахнёт ладошкой влажной…
- Сначала в баню…
Без затей,
Чтоб чистыми сойти в постель…
Задув свечу, прикроет дверь…
Мне плохо…
Становлюсь на лыжи…
Когда б шатун на встречу вышел,
Загрыз бы я…
Тогда…
Медведя…
В снегу я засыпаю…
Медлю…
Иду назад…
Который день
Метель…
То в лад,
То нараспев…
Всё тише, тише…
Брежу, слышу
Далёкой каторги напев:
8
- Эх, Ивушка, Ива…
Вплетают кудели
В снежную гриву
Шальные метели…
Где же твой суженый?..
Куда от порога
По ветру и стуже
Несли его ноги?..
Запрячь лошадей,
Покрыть шкурой возок…
Разыскать, обогреть,
Взять в ладони висок,
Чтоб играли на пятках
Блики топки гудящей,
Зверобой пах и мята,
И душица…
Но слаще
Клюквы алых бусы…
И живицы янтарь
По кедровому брусу
Распластать тебя,
парень…
Утром – дымное марево
Над остывшею печью…
И клеймённые каторгой
Лоб…
Ладони…
И плечи…
9
Тайга…
Кержацкая артель…
Весна приходит…
С ней – капель…
Слеза всё реже…
Раз за разом
Тихонько прирастает праздник
Прозреньем радости …
И рано
Кропит душицей, мятой баню,
Чтоб чудом женского тепла
Войти в усталые тела…
В клети колоды мёда полные…
Но в благодатном женском лоне
Мужское счастье…
Без вина
Тревожит и пьянит…
Она,
Судьбой на всю артель… дана…
И год за годом шире бёдра,
И выше грудь, полнее вёдра
На коромысле у неё,
Стирает в полынье бельё
Она на целую артель,
И стелет свежую постель,
С душистым запахом травы…
Берёт за руку…
И на «Вы»…
Муку к пельменям сеет ситом,
А мужики вливают силу,
И каждый норовит уважить,
Она становится всё краше
Моя бедовая жена…
Ну, что ж, хорошему народу
Бог дал защиту в этих бёдрах…
И искуплением истомы
Кровь…
Крики женские…
И стоны…
Как будто, разрушали плеву…
Любимым каждый был…
И первым…
Опять зима…
В прозренье святы
Домашней женщины объятья…
Мешки с пшеницей, ларь пшена…
Табун монгольских лошадей…
На свет в иголку нитку вдеть,
Меня особо чтоб уважить,
Украсит вышивкой рубашку…
Ночь через ночь…
Вхожу в неё…
Соски…ланиты… губы…
Мёд!..
Обнимет, примет…
И поёт:
10
- Спускается вечер -
Погашены свечи…
То лоно,
То груди,
То белые плечи
И женские руки
Сплетаются в вечность…
В лихой круговерти
Леший попутал…
Куражились…
Ветры…
А солнечным утром
Горели зарницы,
Трубили олени,
В таёжной реке
В сеть ловили
тайменей…
Мужское участье
Вливалось
В промежность -
И женщина счастье
Вдыхала с
надеждой…
11
В светёлке задернуто тканью окно:
- Любимый мой,
- Боже!
Тебе всё равно
Достанется больше…
- Возьми меня…
- На!
Целую ей ножки…
Моя в ней …
Вина…
На…
Солнце…
На…
Плечи…
На
Шторки окна…
Спускается вечность…
На…
Тёплую печку –
В подушки…
Поднял…
Проснулась…
И шепчет:
- Не надо огня…
- Погладь мне животик…
Толкнулись…
Заметил?
То ручкой, то ножкой
Зачатые…
Дети…
Платочек батистовый…
Соски… язычком…
Брызнут…
Неистово…
Вот-вот…
Молочком…
В голос она,
Звонко и тонко:
- Белёного льна
Я…
Нарежу…
Пелёнки!..
12
Малой у колодца -
Последыш, родной!..
Искрятся на солнце
Вёдра с водой…
Старшой белозубый,
Раздет и разут,
На вёрши в излуке
Режет лозу…
Стопою босой
Плещет воду в подругу…
То в явь, то ли в сон…
В сене…
Любят…
Друг друга…
Сброшены ботики
Суженой с ножек…
- Бычок крутолобый,
Прорезались рожки?..
Целует в сосочки,
В пупочек и губы…
- Ах, больше нет
мочи!..
- Ах, будет, что
будет!..
На небо с горы
Надвигаются тучи…
Поля под пары
Оставили лучшие…
Дорога в село …
Благовест!..
Эх, нежна!..
Кержацких невест…
Нарожала…
Жена…
Девчонки – погодки…
Стать…
Белые бёдра…
- Ивушка, Ива…
Встань
В небе погода…
Сено на вилах,
Стожки в огородах…
Парни с гармошками -
Толпы народа…
Славно размножилась
Наша…
Порода…
13
Таёжной заимки
Забитые окна…
Лучше по зимнику,
Чтобы не мокнуть…
Крепкие двери…
От зверя ограда…
Зачем староверам
Другие уклады…
Открытые вежды...
Вода ключевая,
Таёжная свежесть,
Смородина к чаю…
Всё реже и реже
В долблёнке причалит
Артельщик последний -
В печали отчаянный…
Постелет у стенки…
И в лоно надежды
На белой постели
Войдёт он, как прежде…
- Что, Ива, не
спиться?..
Луна в окоём…
В любимую влиться
Покуда живём…
Случилось…
Однажды…
Остались…
Вдвоём…
14
Но ночь через ночь -
Я держусь уговора…
В любимые очи
Гляжу без укора…
В тумане черёмух
Сквозь ветви растений
С погостов проходят
Мужицкие тени…
В снах женщина встанет:
- Ты, Петя?
- Ты, Ваня?
Кто там? За кустами?..
Проснётся, достанет
Из тряпицы крестик…
- Осанна!
Оставит…
На шею повесит…
Но ночь через ночь…
Губы сладкие…
Что ли…
В светёлке на окнах
Шевелятся шторки…
По лавочкам бродят
То шайки, то вёдра…
И призраки входят
В сон памяти…
В бёдра...
Проснулась… Взгрустнула…
Задула свечу…
Сказала:
- Осунулся…
Мальчик-барчук…
Он тенью приходит
Ночь через ночь,
И просит, чтоб, вроде,
Не выгнали прочь…
15
Над речкою чистой
Колышется рожь…
И кровью сочится
Охотничий нож…
Тропинка… Гроза…
Лист опавший ольхи…
И в синих глазах
Умирают… стихи…
Эпилог
- Ты, Ивушка, Ива?..
Что очень плакучая?..
Плачешь по случаю?..
Или…
Без случая?..
В ладони вложила
Усталые ножки…
- Сколько прожить нам,
Ещё будет…
Можно?
Босая заря…
Погружение в тело…
- Я это не зря,
С тобой, женщина, делал…
Ни славы, ни одра…
Был скромен мой путь...
Ложусь в твои бёдра…
Чтобы в них…
Утонуть!
Храни вас Бог, Бачаты…
(Русская поэма о
снежной сумятице)
Февраль…
Сумятица…
Метели
Колючим снегом бьют в стекло.
Их снежным одеялом стелет
Пурга на Царское село,
На Петропавловск, на Камчатку,
На санный путь в село Бачаты…
И накрывает всю страну
От бога к дьявольскому сну
Озноб…
Морозом сквозь перчатки
Так прожигает до кости,
Что пальцы не зажать в горсти…
Пугая, наступают тени,
Под шапкой волос шевеля…
В хвое причудливых растений
Глаза кошачьи февраля…
…………………………………….
Лес…
Росомаха…
Бьется лошадь...
Чреда событий и племён…
Раскол…
Зимовье…
Дальше - больше
Из генетических времён…
Смешно!.. Простуда в День Рождения…
И хрипы в лёгких на беду…
Провал в сознании. В сердце – жжение…
Стихи я бормочу в бреду…
В них ведьмой
Ген происхождения…
Я с ним по лезвию брожу…
Я жду…
Круги я откровенья
Считаю… Мучаюсь… И жду…
……………………………………..
Круг первый. В нём сгустились тени…
Замерзший путник. Снег. Лиса.
Волк. Бурелом. Пурга по темени.
Полозья вместо колеса…
Февраль...
На рысьих лапах в зиму…
Тревожный и огромный зверь
На плечи прыгнет и раздвинет
Как пулеметную турель
Пургу…
А та раздробит, снимет
С визгливых ржавых петель
Дверь…
За дверью труд и суматоха…
В крестьянских избах
Смрад и чад.
Задать скотине корм…
И охать…
Стращая деток и внучат…
Зима. Заезжий Калиостро,
Хмелея от февральских уз,
Крутил кино, легко и просто,
К любви склоняя местных муз…
(Я осуждать их не берусь…)
Доярок, скотниц, чуть поддатых…
А впрочем, бабки их когда-то
Рожали от татарских мурз,
Стоявших триста лет в селе
Постоем…
В стылом феврале…
Наш Калиостро, из Одессы,
Породу улучшая местную,
Звал наших бабок с лаской…
Сарами…
Поверьте, что глупей не стали мы,
В Новосибирской физматшколе
От наших деток нынче в шоке…
Над Томью похоронен, кажется…
Его зарезал беглый каторжник,
Вернувшись…
Без особой злобы,
Застав…
Меж ножек…
У зазнобы…
Тут злись, не злись – таков обычай:
К бесхозной женщине по-бычьи
Голодный подойдёт мужик,
В наклон прицелится…
И…
Вжик…
Ведь, правда, и в Па-де-Кале
В другом, Бог помнит, феврале
Казаки лазали в окно,
Верша своё Бородино.
Французы к этому привычней…
От них такой пошёл обычай:
Чтоб барин у невесты первым…
Хотя…сегодня… чаще… негры…
………………………………………
Ну, что мы, право, про деревни.
Сегодня в каждой дед там древний.
………………………………………
Второй круг. Там, где были сёла,
В войну шахтерский жил посёлок.
Тяжёлый труд…
И суматоха…
Кому смешно, кому поохать…
Февраль здесь начинался в мае,
Когда шутник соседской маме
Мог шлёпнуть, прежде чем зачать
На зад шахтовую печать…
Её, чтоб не увидел папка,
До смены отмывали с бабкой…
Но, увидав, не лез на стену,
А ждал отец у друга смену…
У поселковых эти штуки
Считались безобидной шуткой.
Росли все вместе… Хулиганили…
Где чьи?
Узнай при полигамии…
……………………………………..
Круг третий…
Дом малометражный
В подъездах пары…
Это важно!
Какая краля!
А из тени,
Выходит парень:
- Будем…в теме!
- Танцуем?
- Музыка!
- Играй!
- Сегодня праздник!
- Красный май!
Пять… Девять… Месяцев…
Февраль…
Рожают лучшие из краль
Зачатых в праздники детей
Без колебаний и затей…
………………………………
Который год? Какого века?
Круги рождений…
Человека…
Февраль. Романтика. Не поза…
Какой-то должен быть резон…
Роддом.
- Кто внёс с китайской розой
В палату кадку и вазон? -
Рассержен врач,
Уже в обед,
Уносит розу в кабинет.
Стерильность!..
Могут без затей
И не отдать домой детей….
А за окном такая стужа!..
- Мамаша, мальчик должен кушать!..
……………………………………
И новый круг...
Сгущаясь, тени,
Под шапкой волос шевелят…
Снег, косогор,
Густая темень…
Глаза кошачьи февраля…
Сумбур…
Палатный рай…
Метели
Колючим снегом бьют в стекло.
Сугробы как перины стелет
Пурга на Царское село,
На Петропавловск, на Камчатку
На санный путь в село Бачаты…
И сотрясает всю страну
От бога к дьявольскому сну
Озноб…
- Прости!..
Тревожно…
Я постиг…
…Кошевка, вожжи,
Новый стих
О жизни и её цене
На снежной топкой целине…
- Ну, что ты, милая, терпи!..
Осталось только полпути…
В живот толкает?
Как иначе!
Наверно, сын…
Конечно…
Мальчик!..
Февраль…
Морозом сквозь перчатки
Так прожигает до кости,
Что вожжи не зажать в горсти…
И снегом забивает унты…
Но вот он -
Свет…
В окне медпункта…
Навстречу фельдшер…
И овчарка.
…Февраль.
- Храни вас Бог,
Бачаты!..
Луна… Как рыжая
лиса
(Из
жизни расконвоированных,
сибирская
поэма)
Пролог
Горел костёр, шёл лесосплав…
Прислал нас на проверку Главк…
Там встретил бригадир.
А к ночи
Напились в бане…
Между прочим
Разговорился наш напарник,
Пока его я в бане парил…
И, как запомнил, без прикрас
Я записал его рассказ,
Мой друг, от первого лица…
От первой строчки
До конца…
1
Октябрьский праздник
Был и здесь…
В тот день мы
отпросились в лес…
Держа две миски на
весу,
У сосен рыжую лису
Кормили… Что же,
только там
Ждала нас, доверяя нам…
2
Всё так… Кончался лесосплав…
И не поймёшь, кто был неправ.
Наверно, тот, кто в ночь на базу
Привёл двенадцать женщин сразу…
3
Чужому не понять
Как… Здесь…
Собачья свадьба…
Вот те крест!
Невест…
Пригнали на убой!..
Чёрт! Рвётся мысль…
Опять я вижу,
Как из барака с другом вышел…
Он шёл с багром наперевес
За честь не
ждавших нас невест,
За женщин с ломаной судьбой
В деревне брошенных тобой…
Тобой и мной, и снова мной…
Теперь пришедших на убой…
4
В ту ночь мы натерпелись бед,
Но так рассказывать не след!..
Начну с лисы, она причастна…
И к искупленью …
И… к несчастью…
Волнуюсь… Если повторюсь,
С начала… Так и будет… Пусть…
5
Октябрьский праздник
Был и здесь…
В тот день мы
отпросились в лес…
Держа две миски на
весу,
У сосен рыжую лису
Кормили… Что же,
только там
Ждала нас, доверяя нам…
6
Была нас сотня мужиков…
И каждый был любить готов…
Мы люди… Нет, мы не бараны…
Зачем у женщин снять охрану
Решил продажный комендант?
…Когда солдат увёл сержант,
С его нам стало ясно слов:
- Любовь утюжить -
Будь готов!
7
Мне прошептал мой кореш Вадик:
- Смекай, на ночь – собачья свадьба!
8
Вад не любил солдат,
овчарок,
Они с тайгой его
венчали…
А подружил нас у
сосёнок
Смышлёный рыженький
лисёнок,
Что обойдя запреты
мамы
Смешил нас дерзко и
упрямо…
Ну, чем его мы
угощали?
То каша, то сухарь со
щами…
Впервые он пришёл
весной,
Но в зиму стал большой
лисой…
9
Двенадцать брошенных невест…
За что их к нам сюда?
Не счесть
Всех ими прожитых обид…
Как паровоз мой друг сопит…
Но ясно, назревает драка…
Мы - против дальнего барака…
Нас точно было шестьдесят…
Но сед, наш бывший бригадир, усат,
Он прожил жизнь, он знает толк,
Он видел ярость пьяных толп…
Он на помост взошёл,
И матом…
- По шесть поделим баб, ребята… -
Всех женщин он поставил в строй
Считать «на первый и… второй»…
От нетерпенья землю рыли…
Пока в барак к нам шли вторые…
Их было шесть…
Нас – шестьдесят…
Мой кореш Вадик из басят,
Он сразу рассчитал по месту:
На десять душ – одна невеста…
И вдруг… Последнюю… Узнал…
10
А за ольхой, в корней
узлах,
Прижалась рыжая лиса…
Кружился лист… На
землю падал…
Что ж, в лисьих генах
тоже память…
11
Десятый класс, прощальный бал…
Вадим бледнел, чуть не упал,
Он вспомнил клятву, что давал…
12
Сгущались сумерки… И
тени
На миг родили сонм
видений…
Им будто память
принесла
В полнеба красная
лиса…
13
Вот он в Иркутске на вокзале…
Днём Раньше…
Ночь…
Их две в зале…
Погашен свет. Ушёл оркестр.
Не выпускной…
А бал невест…
Он растерялся…
Был смущён…
Ведь рано утром эшелон…
Что делать?..
Воинский призыв…
14
В ту ночь
Они прошли азы…
Любовь и нежность…
Навсегда…
15
На небе – новая звезда
Зажглась…
Всего одна
Слеза
Скатилась по щеке…
Прохладой
Цвела черёмуха…
Из сада
Донёсся тихий шорох
лис…
За садом – лес,
Там родились,
Лисята…
В сад их мышковать
Водила осторожно мать.
Большая рыжая лиса
Давно приметила наш
сад…
16
Матрас спортивный-
Молодым
Стал ложем...
Он им для любви давно положен…
Всех старших классов пацаны
Ему не ведали цены!..
С него и мой отец встал мужем
Мамани… С ней живёт, не тужит…
Братишка самый старший, Вася
Зачат, как есть, в десятом классе…
17
Нашёл Вадим свечу и спички…
Оставив в девушке частичку,
Себя…
Сказал:
- Ты лучшая из жён…
18
…Ушёл под утро эшелон.
За светофором, у леска
Сидела рыжая лиса…
Двенадцать лапок на
настил…
Лисят весь выводок
грустил…
19
Так десять лет всё мимо, мимо,
Он без семьи, она – вестимо…
Теперь…
Смотрели друг на друга…
Сгущались сумерки…
И угли
В костре погасли...
Как и сны…
Она сказала:
- Вадик, сын
В тот год родился у тебя…
20
Молчал он, шапку теребя…
А сзади подошла толпа…
Ни где и яблоку упасть…
Здесь тоже…
Пайки по чинам…
По десять встали к топчанам…
21
Я замер…
Да! Глаза в глаза
Луна…Как
рыжая лиса,
Из детства…
Молча… И в упор…
Смотрела другу моему…
В укор…
22
Вад побледнел уже как мел…
И что-то страшное запел…
Он взял багор наперевес,
Он женщин отодвинул в лес…
Я понял, что пришла беда,
Когда сказал он:
- Не отдам!..
23
Над Обью догорел
закат...
И билось сердце как
набат…
Как ужас, в стылых
небесах
Металась красная лиса,
Бросая в облака, как
мост
Для наших душ
Свой красный хвост…
24
И мы крушили, путал бес,
Баграми за чужих невест…
25
Я позже понял…
Шёл босой
По небу с красною лисой
Совсем не бес, скорее
– Бог…
26
Я долг отдал… Я это смог…
За женщин с ломаной судьбой
В деревне брошенных тобой…
Тобой и мной, и снова мной…
Их привели к нам на убой…
27
Не знаю, что там дальше было…
Толпа нас памяти лишила…
Мы, правда, были кореша…
Судьба - в палате год лежать…
Жаль, не успел спросить прощенья
У той… Двенадцатой… Из женщин…
Эпилог
Их хоронили у сосёнок…
Весною к ним пришёл
лисёнок.
Его ужалила оса.
Он плакал…
И его глаза
Лизала рыжая лиса…
Из цикла «Кино семейного… этюды…»
Кувшинок таинство,
прохлада…
(Дневной этюд)
Кувшинок таинство, прохлада,
И лилий голубая звень.
В ветвях заброшенного сада
Клубился августовский день...
Уже склонила ветви мельба
Под алой тяжестью плодов.
Вокруг косили травы. Медью
Горел кувшин…
Взлетел удод...
Жарой полуденной мальчишек
В пруд гнало солнце нагишом.
Отцвёл пион…
Созрела вишня...
Я, кажется, тебя нашёл.
Ты прилегла, устав, на сено,
Во сне одежду разбросав,
И пахло мёдом воскресенье,
И тихо радовался сад,
Когда я, взяв тебя на руки,
Отнёс к высокому крыльцу,
Cтупеньки пели…
Кот мяукал…
Стряхнула бабочка пыльцу
С вьюнков, опутавших террасу…
По половицам босиком…
Нет, это было всё не сразу…
Но удивительно легко…
Ты, как полуденное чудо…
И счастье охватило нас!..
Ну, что ж…
Ребёнок к маю будет…
Девчонка? – Ольга!
Мальчик? – Стас!..
…Кувшинок таинство, прохлада,
И лилий голубая звень...
Плоды заброшенного сада…
Наш праздник…
Августовский день...
Стучал движок. Парило поле…
(Солдату снящийся этюд)
Внук славянина толстопятый
Стоял упрямо на земле,
Весной в тайге медведем
мятый,
В солдаты спецнабором взятый,
Душманом на кресте распятый,
Но всё же выживший к зиме…
…Он погружал босые стопы
В родной сибирский чернозём,
А женщина шептала:
- Стёпа,
Ну, хватит… Осень, недотёпа…
Он брал её на руки:
- Оп-па!
- Обуйся… Холодно!..
Пойдём!..
Остынет борщ… Прокиснет…
- Водка?
На перце и на чесноке?
- На облепихе…
- Вот как?..
- Ты только слазь за нею в
подпол,
Она ещё какого года!..
Тогда туманы на реке
Стеной стояли…
- Помнишь, милый?
Мы вмести убирали сад…
Листва дымилась, пели пилы,
Воробушки в дорожной пыли
Купались…
Паутинки плыли…
И рано выпала роса…
…Внук каторжан ширококостный,
И сын погибшего бойца,
Братишку тормошил:
- Что, Костя,
И ты гвардейцем будешь рослым…
Живи и радостно и просто,
Но…Дай Бог!
В теле - без свинца…
…Стучал движок. Парило поле.
Звенели струйки молока –
Кончалась утренняя дойка…
…Гусей он выпустил на волю,
Обнял жену…
- Ну, что ты, Поля!
Меня ты холишь, как телка…
- Теперь я больше не уеду…
Ты помнишь? Мы хотели дочь…
…Садилось солнце,
Красной медью
Горел закат…
Накрывшись пледом,
Кряхтел старик…
Ягнёнок блеял…
И тихо наступала ночь…
В окно стучала лапкой кошка...
(Вечерний этюд)
В окно стучала лапкой кошка.
Стояла на столе окрошка.
На жёрдочке скворец учёный.
Роились на берёзе пчёлы.
Мир волшебства и превращений,
Людских прощаний и прощений.
Тихонько наступает вечер…
Из шкафа ты достала свечи,
Воткнула в праздничный пирог,
Устало села на порог,
Сказала:
- Выключи утюг…
- Ты слышишь, собрались на юг,
Лесные птицы, сбившись в стаи…
Я томик Тютчева листаю,
Стихи читаю про покой…
Мою ты голову рукой,
Прижавшись, гладишь то и дело…
И вдруг я слышу: ты запела…
Я книжку отложив, подпел…
Сгустились сумерки…
Мопед
Поставил у калитки внук.
С ним городской…
Мой брат, твой друг…
Был одноклассником. Теперь
Ближайший родственник, деверь.
Привёз с собой аккордеон…
Он и сейчас в тебя влюблён!..
Зовём на ужин.
Точно в срок
Внук режет праздничный пирог…
До пирога едим окрошку,
И в форточку впускаем кошку…
Полночи лаяла собака…
(Ночной этюд)
Полночи лаяла собака,
И ветер раскачал фонарь.
На водокачке крышкой бака
Стучал насос.
Тянуло гарь
Из кочегарки горбольницы.
Скреблась за сундуками мышь.
Стучали у старушки спицы.
В соседней комнате малыш
Надрывно плакал.
Сонно мама
Его пыталась накормить
Из чайной чашки кашей манной…
Старушка потеряла нить,
Упали руки на передник,
Заснула.
Замурлыкал кот.
Скрипела дверь.
А из передней
Метнулась тень.
Зевая, рот
Перекрестил старик.
Из мрака
Прокрался в спаленку деверь.
…Опять залаяла собака,
И, наконец, закрылась дверь…
И уток выпустил в ручей…
(Педагогический этюд)
Меня порола по субботам
Мать, разложив на сундучке,
Мол, безотцовщина:
Ворота
Открыл в загон телятам кто-то,
И уток выпустил в ручей…
Я знал, что каждую провинность
Ремень пропишет на спине,
Но пиво пробовал и вина,
Стрелял ворон из карабина,
И в табор ездил на коне…
Я перерос сундук. И ноги
Босые лезли в коридор…
Уже я первый раз у стога
Обнял девчонку-недотрогу,
И плакать перестал с тех пор…
Давно я стал сильнее мамы…
Но по субботам в семь утра
Ложился на сундук упрямо,
А мать, присев на стульчик рядом,
Вздыхала, мол:
- Сентябрь… Ветра…
…Слегка хлестнёт…
А после мая
Отца подарит мне ремень…
И мир большой меня поманит,
И на полке шахтовой бани
Мой трудовой замкнётся день.
В пруд…
После душного забоя…
Смородину запарив в чай,
Друг…
Враз с углём и с потом смоет
Зверька
Усталости и боли,
Водой
Ударив
По плечам…
Под утро отдохнуло тело…
(Утренний этюд)
Под утро отдохнуло тело,
И хлынул в кровь адреналин...
Я руку протянул несмело,
Проверив:
Снова я один…
Я первый луч поймав в ладошку,
Поднялся и открыл окно…
Я подождал ещё немножко,
Любуясь, как ползло пятно
От отражённых веток сада
К стене… Оттуда на ковёр…
Чуть-чуть поёжился… Прохлада…
За стенкой тихий разговор:
Она и он…
Жене он деверь…
Вдруг мерно заскрипел диван…
Прислушался, чтоб спали дети…
Услышал, как на кухне кран
Роняет капли на посуду…
А кот поймал в саду ужа…
Подумал… Кашлянул… Простуда…
Вздохнул…
Себя немного жаль!..
Ну, вот!..
На дверце
Тонко звякнул
С запора сброшенный крючок…
Кот
Рядом мявкнул…
Только
сердце
Заныло,
стало горячо...
В саду упал с сарая ящик,
И хрустнул под ногой сучок…
Я притворился спящим…
Скоро
Жена скользнула под бочок…
И чуть качнуло ветром штору…
Ещё не ночь, уже не вечер…
(Этюд вневременья)
…Ещё не ночь, уже не вечер…
По дому зажигают свечи,
В сарае запускают дизель,
И в гулкой тишине, как выстрел,
Полено вспыхивает в печке…
Твоя рука ребёнка лечит…
И ожидание, как вечность…
…По древу растекаясь мыслью,
Я жду, не уж то брат мой выстоит
И выберет судьбу полегче…
Увы, похвастаться нам нечем…
И в сумерках над домом нечисть
Шуршит крылом летучей мыши…
- Мой брат торопится, ты слышишь,
Приехать к ужину…
…Весь вечер
Опять втроём… И только свечи
Уносит мальчик… И колечком
Дымок над сигаретой виснет…
Ты говоришь, что квас прокиснет,
И руки положив на плечи,
Стесняешься:
- Кормить вас – нечем!
Салат, окрошка, банка лече…
Ещё коньяк болгарский «Плиска»…
Смеёмся, мол:
- Вестимо, Лиза!..
Наречие – часть речи…
…У нас три спальни в этот вечер…
И каждый выбирает свечку…
В сарае отключаем дизель:
Четвёртый день с соляркой - кризис…
Расходимся по спальням…
…Млечным
Чумацкий загорелся шлях…
А где-то далеко в полях
Заржали кони…
В коридоре
Нечистый
Скрипнул половицей…
Дом старый…
Может всё случится…
….Когда же выпала роса,
Кровать скрипела полчаса …
Приснилось:
Цезарь проклял Брута…
…Уже не ночь. Ещё не утро…
Хабаровск… госпиталь… ты помнишь?..
(Семейный этюд)
Запретной вспышкою в сознании…
Непогрешима и чиста…
Вчера погасшая звезда
Летела через мироздание…
…Который год живут втроём…
Он стал покладистым и тихим…
Уже давно седые вихры…
И холод…
Пахнет…
Декабрём…
- Да, друг от друга нам не деться… -
Подумал муж...
- Жаль, мало сил…
Когда-то на руках носил…
Теперь она …
Поднять…
Одеться…
…Он подождал, пока под ней
Спросонья скрипнет половица…
Вздохнул:
- Опять метель клубится,
И в форточку влетает снег…
…Она идёт по коридору…
Туда, где свёкра закуток…
На шею сбросила платок…
Чуть слышен отзвук разговора…
- Опять не спишь? Давай, батяня,
Подвинься…
- Тише!.. Как там сын?…
- Уже вторые видит сны…
Врач обещал, что до весны
Дай Бог, дотянет…
- Что ты, право!
Ну, как телок… боднул забор…
- Прости!
- Я это не в укор…
- Теперь пусти! Проснутся дети…
Что вдруг зайдут?..
А мать… у деда...
Как раз… старшой… бежит во двор…
- Ну, да!
Я - конь… А ты - узда…
Не надо так…
Да, жизнь проста!
Тогда… уже… мы… это… знали,
Вдвоём…
Впрягаясь в эти сани…
Совсем недавно…
Вроде… в прошлом…
Хабаровск… госпиталь… ты
помнишь?..
И к дому первая веста…
Он жив…
И ты живи…
До ста!..
…Запретной вспышкою в сознании
Летела через мироздание
Вчера погасшая звезда…
Село… Восторженный щенок…
(Летний этюд)
Гроза…Дожди… Кедрач… Боры
Грибное лето…
Из норы
На солнце выползли лисятки…
Просохли… И играют в прятки…
Село…
Восторженный щенок,
В духовке праздничный пирог,
И в бёдрах рыженький зверёк,
Под ласковой рукой прилёг,
Припал, и пьёт из родничка…
А солнца зайчики, урча,
Торопятся игру начать…
Ревную солнечных зайчат,
Спешу накрыть зверька ладонью,
Но ты ворчишь:
- Пусти, не тронь-ка!
Тогда я чуть кусаю вишни,
Что из разреза платья вышли
И дразнят каплей молока…
- Отстань! –
Сердитая рука
Наносит по губам шлепок…
- А, ну, мужик, на
правый бок!..
И носом в стенку!..
Помолчи!..
Сначала поверни
ключи!..
Входная на распашку
дверь,
А ты соски мои,
как зверь,
Кусаешь…
- Ну, который час?
На стенке ходики стучат,
И яблок голубая миска…
С ночи оплывшая свеча,
А на подушку лезет киска…
Её я выношу во двор…
Беру топор, колю дрова…
Но ты зовёшь:
- Куда удрал?
Хорош! Раздразнишь и бежать!
Иду по лезвию ножа…
Но две руки, как два крыла…
Я понимаю, что пора,
И к тёплой прижимаю печке…
Обнявшись, мы уходим…
В вечность…
И милый рыженький зверёк
На мой порог, как на полок,
Прилёг,
Где лона щедрые поляны…
Я в них и радостный и пьяный…
А над рекой гудят боры…
Сидят лисята у норы,
Приносит им курёнка мать,
Успела сбегать и поймать…
А вслед ей птичница с лопатой…
Мужицким объясняет матом,
Что нынче мужу недосуг,
Но в зиму он возьмёт лису,
Тогда, ни валко и ни шатко,
Воровка станет красной шапкой!..
Ты
охапки внесла фиалок
(Осенний этюд)
Ты охапки внесла фиалок
Поделиться со мной теплом.
И вчера их казалось мало
На по-летнему шумный дом…
…Но сегодня со стен и окон,
Опрокинув мечты и сны,
Мир заплакал осенним соком
Угасающей желтизны…
Кино семейное… Этюды...
(Поэма о робком брате
и слепом скрипаче)
Кино семейное… Этюды...
Над мойкой чистая посуда…
С раскрытой форточкой окно...
И пахнет талый снег весной.
По радио играет скерцо
Слепой скрипач…
На кухне дверцей
В буфете хлопает жена,
В кастрюлю сыпет горсть пшена…
В передней в дверь скребётся кот.
Март месяц.
…Всё наоборот.
Я знаю. Я был виноват,
Я помню, как рыдал мой брат
Сбежав раздетым в бор за речкой…
Тихонько в дом прокрался вечер…
Я взял одежду. Вышел сам
По слому веток, по следам
Его, сидящим над обрывом,
Я разыскал.
С каким надрывом
Он мне признался, что любил…
Скрипел зубами,
Вдруг завыл…
Как зверь…
Как в бешенстве собака…
…Потом он долго тихо плакал…
В руках транзистор и свеча…
Он спал.
Слепого скрипача
Запела скрипка…
Тихо, пьяно,
В напев… повтор…
Фортепиано…
Как будто женщина вдали
Слепому пела…
О любви…
Щемило сердце…
А с крылечка
Я видел, как дымили печи,
С дерев посыпалась листва…
Тот… Пианист…
Играл с листа…
…В закат полуденного сна
Приснилось брату, что весна,
И за окном звенит свирель…
Он встал…
В соседней спальне дверь
Тихонько скрипнула…
Кап-пе-ель!..
За занавеской… нагишом…
Стоял он…
Горек… и… смешён…
Он видел в зеркале миг счастья…
Двух тел соитие...
Качался…
И надвигался… потолок…
Объятья рук, сплетенье ног…
Восторг, безумие в глазах!..
Кровь на простынке… и слеза…
…От счастья умирал я…
Шок!..
Она шептала:
- Хорошо…
Просила пить…
Я дал крюшон…
И снова…
Шок!..
Опять вошёл…
В неё…
Тонул, всплывал…
Казалось…
- Чу!.. И я лечу...
По солнца синему лучу…
…Очнулся брат…
Бегом… во двор,
Через крапиву, за забор,
По речке, буераку, в лес…
Он обдирался в кровь и лез…
И бушевали над обрывом
Сиверки жгучие порывы,
Босые стопы в зёрнах града…
И коченело тело брата…
…Я завернул его в одежду…
Из леса бережно и нежно
Принёс домой…
Все ранки йодом
Промазал…
Чай с таёжным мёдом
Он пил, захлёбываясь…
Ночь
Прошла.
Себя он превозмочь
Сумел тогда…
Он рядом жил…
И все крутые виражи
Суровой жизни ночь и день,
За нами следовал, как тень…
Он охранял нас от беды…
К нему привыкли я...
И ты…
Он был влюблён… Смущён… И робок…
Сквозь боль моих командировок…
… В тот год цепочка неудач…
Предатель…
…Музыка…
Скрипач…
Парижский пригород…
Палач…
…Забыть!.. - Команда…
С тихой грустью
Меня и группу полк в Иркутске
Ждал…
Жаждал ждать!..
Который год…
Но время…
Время!..
Шло вперёд…
…Сказать, что был он виноват?..
Он ждал…
Он, как пружина, сжат!..
Она шептала:
- Что ты, Влад!
Халата раздирая шёлк,
Но миг…
Безумный миг!
И… Шок!..
Он словно… ожил…
- Где ты, Боже?
Да! Сердце жжёт…
Но… с плеч… гора...
И в жизни новая… пора...
……………………………………
…Прижились.
Стало хорошо…
……………………………………
Но я…
Пришёл…
…В тот день он был безумно рад!
Мой младший брат…
…Опять хранит нас от беды…
В сенях звенит ведро…
Воды
Принёс, наверно, из колодца…
Рубил дрова.
Сейчас вернётся
И в кухоньке затопит печь…
Пожалуй, я могу прилечь…
Я слышу:
Всё слабее… сердце…
Не мат, но пат…
Гудит набат…
И в унисон играет скерцо
Слепой скрипач…
Не плачь, мой брат…
У врат я…
Рад…
Куда мне деться!
Ведь время кончилось…
Моё…
Но не её…
Спускаюсь в ночь…
Но вы… Вдвоём…
…Слепой скрипач
Нас, верно, слышит…
Играет тише…
Тише…
Тише…
Я новые поставил стены…
(Этюд о яблонях в цвету)
Разрушенной усадьбы стены...
И свежескошенное сено…
И женщина в крестьянском платье…
И травы в связках на полатях…
Она скрывает наготу...
…Я помню:
Яблони в цвету
И свежестиранный передник…
И в школу запертые двери…
Я подсадил тебя в окно…
В тот день нам было всё одно:
Меня армейский звал призыв…
Мы, чтоб любви познать азы,
Стелили на полу газеты...
Я на судьбу тогда не сетовал…
А ты воткнулась мне в плечо,
И зашептала горячо,
Что будешь ждать меня всегда…
…Прошёл не год…
Ушли года…
Разрушились усадьбы стены...
И свежескошенное сено
Везде по брошенному саду…
…Я на пенёк с тобой присяду…
Семейства мать в крестьянском платье…
Мы на могилку сходим к бати…
Ты рядом хоронила мужа…
Дождь…
На дороге к дому лужи
В большой сливались океан…
На руки взял…
- Ты разве пьян? -
Меня спросила с удивлением…
Я поборол в себе волнение…
…Мы пили чай с душицей, мятой…
Я понимал, что это - свято,
Дорога к школе…
И под вечер
Казалось,
В окнах класса – свечи
Горят…
Мы влезли в то окошко…
Орала удивлённо кошка…
Из школы - в реку…
И Катунь
Твою… открыла… наготу…
…Я новые поставил стены
И выкосил в усадьбе сено...
Из
цикла «Какого года времена?..»
Босые стопы января…
Ложась в холодные постели,
Дыханьем согреваю я
В прожилках вен
Твоих астений
Босые стопы…
Января…
Твоей любви нагие руки,
Ланит божественных укор…
- Давай мы завтра манго купим!
- Давай уедем за Босфор!..
За Китеж, Нарву, за Очаков,
Ну, пусть, за Люберцы и Брест…
Ты в чемодан сложила платья,
Сказав, что много в мире есть
Согретых Богом тёплых мест?..
- Как знать, там тесно…
Может, скучно…
И мы, поверь, не тех элит,
Которым о щенках и случке
Бармен по-шведски говорит…
- Прости, но нам копить на старость
Солёным потом и трудом…
Со мной… хотелось и…
Мечталось?
Тогда и… кошка…
На… потом...
…Пока живём в микрорайоне,
Где очень старое жильё…
И я дышу в твои ладони,
И грею утюгом бельё…
На улице фонтан из пара,
Рвёт магистраль…
Здесь жизнь – не мёд...
В горшках
Калину в печке парим,
В бачке ковшом ломаем лёд…
Стекло в узорах
Над постелью…
- Сними носки, согрею я
Босые стопы…
…А за стенкой
Метель,
Подружка
Января…
Февраль. Живём под одеялом…
Февраль. Живём под одеялом...
Тебя всегда мне было мало…
Я и сейчас вхожу с восторгом
И досылаю до упора
Тот орган,
Что, рождая личность,
Назвать прилюдно –
Неприлично …
Смеются надо мной друзья…
В квартире холодно…
Нельзя
Любить тебя без одеяла…
На стёклах лёд под пальцем тает…
Считают, я идеалист…
Я начинаю каждый лист
В стихах с любви и обращенья,
В котором я прошу прощенья
За неустроенный наш быт…
Я вряд ли буду знаменит…
В кастрюлях варишь рис и манку…
Прости, что выщерблена ванна,
И довоенный кипятильник,
И стар наш дом,
И паутина
Как бахрома,
Под потолком…
А в телевизоре балет –
Почил генсек на склоне лет -
Опять балет…
Опять…
Балет…
Брокгауз, двадцать пятый том
Лежит под шкафом…
Воют двери
На ржавых петлях…
Ты мне веришь?..
Веришь?
Что станет лучше…
Лучше…
Завтра…
Позвонит из «Невы» редактор…
В котельную поступит уголь…
И потеплеет в доме….
Утром
Я обниму опять тебя опять…
Ты скажешь:
- Снова двадцать пять
Тебе, мой друг… Опять… мальчишка…
Не торопись…
Чуть-чуть...
Повыше…
Скрепит кровать как та арба…
Мне…
Сорок два…
Март. С окраин города подступают лужи…
Любушка, Любушка,
Милая девчонка,
Подари мне, Любушка,
Черного грачонка!
Посмотри, хорошая,
Улицы заснежены,
Голубой порошею
Окна занавешены…
Март… С окраин города
Подступают лужи…
Скоро вербы грошики
Выбросят наружу.
По витринам солнышко
Катит жёлтым мячиком –
У подъезда Золушкой
Принца ждёшь?
Мальчика?
…Рассердилась Любушка,
Милая девчонка,
Отпустила Любушка
В форточку грачонка…
Шагает в мир ночной Апрель
Как в мир иной
крутая щель
желтеет месяц.
Бьёт капель.
Тугая завязь
почки рвёт.
Шагает в мир
ночной Апрель –
Снег оседает,
лес встаёт…
В такую ночь
не лечь, не лечь -
Деревья полные броженья,
Сугробы стряхивают с плеч –
Зимы хмельные наважденья…
Но – Чу!..
Под утро
в стан берёз
Крадётся просекой мороз…
Май месяц. Тот большой диван…
Май месяц. Тот большой диван…
С субботы брошенный баян,
Кровинки, слёзы, простыня.
И ты, влюбленная…
В меня?..
Букет сирени на окне,
Комод как парусник
Во сне,
На дверцах
Солнце заиграло
Нам скерцо…
Мы - под одеялом…
Кровать в родительской квартире…
Над ней «Турецкий флот в Измире»,
«Девятый вал»…
Ритмичный стук…
Роман французский
«Милый друг»…
И я, законный твой супруг…
Когда-то, ты нас всех, мужчин
Ещё полюбишь…
Мой - зачин,
Мальчишка, девственность, вино…
Вчера?
Сегодня?
Всё одно!
Май – лучший месяц!
Наш диван…
На нём я был от счастья пьян…
Познав друг друга, в ту весну
Мы вместе отошли ко сну…
А утром к первому лучу
Тянулись:
- Я…
- Тебя…
Хочу…
…………………………..
Пел репродуктор
Анну Веске…
А ветер хлопал занавески!..
Июнь в Заполярье
Я вновь до утра брожу,
Вспомнив, как в море Лаптевых
Ушли к островам Анжу
Четыре ладьи крылатые.
…От берега в полкабельтове
Смолёный рыбацкий бот.
Девчонка в пальто вельветовом
Меня за рукав берёт.
И кружится солнце низкое,
И падает в воду лот,
А девочка перелистывает
Видавший стихи блокнот.
Девчонке немного холодно,
Солёные брызги – Ах!
Испуганно прячет голову
В тёплых моих руках.
Июнь в Заполярье…
Катится
Лета зелёный шар,
Кому же из нас радоваться?
Высылке в Нарьян-Мар?
А я вспоминаю Ладогу.
- Не бойся! – я ей кричу.
И мне отстраниться надо бы,
Да только я не хочу…
Июль их огненные лики…
Резные венчики гвоздики…
В сухих и ветреных местах -
Июль их огненные лики
Как искры, в травы разбросал.
Густые нити паутины
Сплетает солнце каждый день.
Берёзы белые холстины
Несут на выгон деревень.
Губами леса, изнывая,
Перебирая падежи,
Осины шепчут заклинанья,
Чтоб с неба ливни снизошли…
И в жёлтый саван одевая
Фигурный зелени наряд,
Дубы, как очередь живая
Над руслом высохшим стоят.
Где в луговинах полумёртвых,
С песков скрипучих и глухих
На черенках полуметровых
Ладони тянут лопухи -
Как будто под песками бьётся
Корней измученная рать…
И мой язык не повернётся
Их руки листьями назвать...
Скрыли берёзы в августе…
Гусь я домашний, лапчатый,
Мимо б проплыть, не чета я вам…
…Влёт вдруг - желанье острое -
С дикой гнездить на острове!
Не устоял, душка моя…
Пух подстелил из подбрюшка я…
К горечи или радости
Скрыли берёзы в августе
Пламенем желто-розовым
Выводок дикий в росах.
С выгона слышали мы -
Хлопали дети крылышками.
…В осень берёзы голые
Вдруг опустили головы,
Шли облака рваные,
Кучные, караванные…
Серая мать, дикая,
Ты подняла их с криками...
Я же остался с нашими -
Белыми, знать, домашними,
Твёрдым зёрном кормленый...
Надо ль такому кормчего?
…В первый мороз биты мы,
Щипаны, лампой бритые…
Ты же лети! Нежная,
Вспомни меня, беженка…
Я бы догнал кречетом,
Только взмахнуть нечем…
Селезень, видно, ябеда:
В праздник мне – лечь в яблоки!..
Буду я час корчится,
Пока запекут с корочкой.
Глазки мои лаковые
Хозяин, прости, заплаканы…
Сам пожалел резвого,
Поздно мне крылья резаны…
Скользил сентябрь последней лаской
Народ оседлый, не досадный,
Закончив урожайный год,
Плясали русичи вприсядку,
В лугах водили хоровод.
Скользил сентябрь последней лаской,
Как лист опавший на ветру,
Садилась пыль от буйной пляски
В заиндевелую траву.
Играл Баян. Ах, как игралось!
По струнам взапуски гурьбой
Бежали пальцы, в сумрак ранний
Роняя звонкий перебор!
- Чур, если топнуть да притопнуть,
Чур, лапоточки не сдержать,
Чур, как бы, девоньки по тропке
Босою с милым пробежать!..
И лапти топали с размаха,
Коса хлестала на лету,
Бежали белые рубахи
С полян костровых в темноту.
Баян смеялся прибауткам,
Осенний пробовал пирог.
А с высоты роняли утки,
Прощаясь, синее перо…
…А с высоты роняли стрелы
В набеге половцы лихом,
Летел Баяна звать во стремя
В доспехах ратных верховой.
Певец во гневе поднимался,
Любавой плакала струна,
И выставляла по Аяксу
Мужей родная сторона…
Стихала радость ночью грачьей
По недокошенным полям…
И по отцам слагали плачи, -
Отнюдь не пляски, - сыновья...
…Так повелось, что у народов
Основу жизни славит пляс!..
Горжусь, что рядом с хороводом
Нет танца с саблями у нас!..
Лес
октябрём поник
Ленка, ты видишь, Лена,
Лес октябрём
поник,
Катер уйдёт последний
Утром на материк.
Скрыло туманом сопки,
Вьёт телеграф тесьму,
В небе, из снега сотканы,
Тучи несут зиму.
Случай, ты скажешь, случай?
Двух полоумных блажь?
Может, тогда уж лучше
Выгрузить вон багаж?
Дым от печурки ночью,
Что-то свербит в глазах…
Ты б родила мне дочку,
К лету бы привезла!..
Кофточка – белый ромбик,
Светится вся до дна.
Что ты, как заяц, в столбик
В фарах стоишь одна?
Ждёшь, как закроют дверцы,
Выстрела ждёшь в упор –
Хлопнула дверь по сердцу
Так, что заглох мотор!
Ленка, ты плачешь, Ленка,
Значит, тому и
быть?..
…Дождь золотую стенку
Как подрядился мыть…
Ноябрь… Анализ протромбина…
В глазах тоска, в калошах - свищет
Вода. Скирда. Хлопочут мыши…
Такой ужасный мозельянс …
Но дождь прошёл, и снова просинь
Опёнок вырастит и бросит
Зиме в серебряный пасьянс…
Уходим с жухлого жнивья
Смешно ногами семеня…
Пальто ты стелешь у огня.
И дрожь по телу не унять…
Вслепую обнажить, обнять...
На плечи бёдра, руки на…
- Молчи!.. Скорей!..
Смири коня
И с нежностью…
Войди в меня…
- Какого года времена?..
- Ты изо сна...
- Когда-то ты играл с листа…
- Рояль в кустах?
- Родной, как быстр ты…
Страсть густа?..
- Очнись!..
- Но я опять пуста…
- А помнишь, были времена?..
- Тогда была ты не одна…
- Отдай… уста...
- Молчи, молчи…
- В саду листва
Дымит… Привстань!..
- Что так стучит?
Неужто дятел?..
- Прости, но я как будто… спятил...
Я так чудовищно… устал…
«В окне горит костёр рябины…»
Ноябрь… Анализ протромбина…
Мед брат усталый и патлатый…
- Врача!.. В девятую палату!..
Весь
декабрь шальные вьюги
Воробьиными шагами
Пребывают дни.
За глубокими снегами
Нелегко одним.
Весь декабрь шальные вьюги
Дверь входную гнут,
Только ходим друг за другом
От окна к окну.
Видим – в беленькой манишке,
Судорожный весь
Дятел швейною машинкой
Прошивает лес.
Припадём к стеклу и слышим –
Через море дрём
Стужа падает на крышу
Мёртвым снегирём…
Из цикла «Не жизнь, идиллия
сплошная…»
Не жизнь, идиллия сплошная…
Стрижи над самою водою...
Какая тёмная река!
Заря…
Над стадом, водопоем
Бегут на Север облака...
Тальник прорублен вдоль затона,
В садах по берегу ирга…
- Замри! Услышишь,
Где-то стонут…
А где-то в берег бьёт река…
От женщин пахнет сном и сеном,
Подойник, марля – молоком,
Пастух немножко пьян, рассеян
И громко щёлкает кнутом…
Коровы чинно входят в стадо,
То та, то эта заревёт,
Совсем негромко, не надсадно,
А так себе:
- Привет, народ!..
Речной туман вдали клубится,
Паром зависший на доске…
И стая перелётной птицы
Застряла в приречном леске…
Не жизнь, идиллия сплошная:
Матрос на палубе босой,
Студент,
В авоське «Блок», «Ошанин»,
А я, в ветровке и с косой…
Соседский
Ванька звал жениться…
Родной посёлок «Благодать»...
Я погостить приехал… Мать
За мной спешит на полустанок.
В глазах и радость, и усталость…
Тихонько обхожу соседей,
Где просто гляну, где – беседую…
Плотина, мельник мучку мелет,
В садах антоновка и мельба,
Сирень по кромке палисада,
Веранды, полочки с рассадой…
Цветастый ситцевый платок
По крынкам молоко, медок,
Хлопочет и поёт девица -
Соседский Ванька звал жениться.
Но что-то парень слишком робкий…
Однажды, встретились на тропке -
Она сказала:
- Вань, прости!
Ты подожди и подрасти…
- А, впрочем, приходи к пруду,
Когда купаться я пойду…
И, раскрасневшись, шепчет нежно:
- Постережёшь мою одежду…
И косу сбросив на плечо:
- Ах, Ванька, Ванька! Дурачок…
Я наблюдаю… Вот идиллия!
Нас всех вот так на пруд водили…
Тогда. Сейчас какие споры…
Наверно, зря уехал в город…
Но… больно хороша девица!
Пойду, спрошу воды напиться!..
Ведь не прогонит. Вдруг вернусь?
К чужому счастью… прикоснусь…
Увы! Я Ваньке не соперник…
Он парень на посёлке первый…
На сеновале перья, пух.…
Опять бесчинствовал петух?
Трусишки? Ситцевый платок?
Ну-ну!
Здесь Ванька… знает толк…
Избушка, лампа Аладдина…
Девица из поэм, Ундина,
Ковёр и лампа Аладдина…
Тот малый праздничный набор
Хранят в семье ещё с тех пор,
Когда жива была старушка,
Которую часами слушал
Мальчишка маленький, внучок…
Окрошка, вишенки, лучок,
Коза, цыплята в огороде,
Бочонок с квасом в сенцах бродит,
Подойник, крынка простокваши…
Он помнил всё богатство наше…
Внук вырос в крупную детину,
Уехал в город…
И Ундиной
Зовёт жену его подъезд.
С ней по субботам ездит в лес…
Ковёр там стелет у костра,
Зовёт учёного клеста,
Не жизнь – идиллия:
Ундина,
Луна как лампа Аладдина.
Смеётся радостный народ:
- В семье - детей круговорот!..
По телеку Боярский, Басков,
А кот мурлычет кошке…
Сказки…
Растёт сынок, кудрявый мальчик…
Когда не хочет спать и плачет,
Приходит мать отца, старушка,
И тихо мальчику на ушко
Поёт поэму про Ундину,
Избушку, лампу Аладдина,
И вместе по ночной поре
В сон улетают на ковре
Ручной скворец,
Бельчонок Васька…
Ну, как тут вырастешь
Не ласковый!..
В тот день работал Бог легко…
(Стихи о женщине желаний)
В тот день работал Бог легко:
В кровь подмешал он молоко,
Погладив девочке бока,
Сказал:
- Ребро сибиряка!..
В таёжных речках ты
резвиться
С ним поплывёшь…
Но в небе птицей
Тебе позволю я летать…
И в двадцать пять, и в
тридцать пять
Ты испытаешь всё
опять…
……………………………………….
Бог развлекался! В сорок пять
Ты стала ягодкой опять…
И в шестьдесят мои друзья
Почли за честь войти в тебя…
И щедростью твоё большое тело
В мужских руках от счастья пело…
……………………………………
В тебе Бог не признал греха…
И спеет в котелке уха,
Растут на просеке опята,
И кошка привела котяток…
Я понимаю:
- Не дано
Мне одному испить вино
В тебе созревшей
красоты…
Мой Бог, я верю, что и
ты
В её глубинах побывал…
И в ней тонул… И в ней
всплывал…
Её божественное лоно
То флейтой пело, то
валторной…
Я засыпал на склоне дня,
Мне снилось:
Я хочу тебя!
Я просыпался…
И опять
Спешу тебя обнять…
И взять…
…………………………………….
Я сексуально озабочен:
Хочу тебя и днём и ночью…
Из бани выбегаю голым,
Бросаюсь в снег!
С разбега - в полынь,
Ныряю в омут…
И к ключу
Я припадаю ртом!
Молчу…
И только мысль:
- Хочу!
Прости, но…
Я…
Тебя…
Хочу… -
Меня выносит на поверхность!
……………………………………
Скорее в баню,
Где мой крестник
Тебя пристроил на полок,
Раздвинул ножки
И пупок
Уже целует!
Видит Бог!
Нет ярче в жизни ощущения,
Чем влиться в лучшую из женщин…
……………………………………….
Дубовый лист на ягодицах,
Из стрехи капает живица…
Пар, плещется вода из чана –
Я слышал, как она кричала,
Румянец на челе и щеках:
- Ещё, мой Ванечка!
Ещё бы…
Тревожат запахи травы…
Вношу и лью…
Ушат…
Воды
На пыл…
И жар…
Молочный брат
Смеётся…
Он не виноват…
Я делаю цветное фото:
………………………………………
Торс молодого
обормота,
На фоне веников и
вёдер…
Восторг раскрытых
женских бёдер,
Немножко алым на простынке,
Глаза глубокие и
синие,
Слезинка
Жемчугом…
Скатилась…
В ней - стать…
В нём - сила...
…………………………………………
На чай с душицею в предбанник
Зовёт прохвост счастливый,
Ванька…
Недаром женщины по сёлам
У Ваньки хвалят одностволку…
Чужие жёны, вдовы, целки
Все словно ходят под прицелом:
- Ещё мальчишка был,
поди-ка!
А вгонит, хошь-не
хошь, а вскрикнешь!
Стервец! До крови что
б вошёл!..
Но…
- Хорошо!..
- Ах!..
- Хорошо…
………………………………..
Я стар…
Но бурная река
В крутых несётся берегах!
Я на плоту по ней лечу…
Играет кровь во мне!
Кричу:
- Прости!
Тебя всегда хочу!..
За поворотом поворот,
И под скалой водоворот...
Багром цепляюсь за арчу,
Ползу на берег…
И шепчу:
- Я жив,
Пока…
Тебя…
Хочу…
Нахохлился под крышей дом…
(Этюд предчувствия грозы)
Взлетела птица… И к ручью
Летит по синему лучу.
Рыбак на лодке в камышах…
Не вижу, кто?… Прибавил шаг...
Тропинка меж полями вьётся…
За облако уходит солнце…
Дом на пригорке ждёт меня,
За самоваром вся семья,
И даже на плетне петух…
- Ку-ка-ре-ку! -
Один за двух
Поёт…
Сел дальше от греха…
Второго съели петуха
На Октябрины…
И малинный
Жена поставила пирог…
…Кот Васька трётся между ног…
Внучёк читает сказки Грина,
На фортепьяно дочка Грига
Играет…
Кажется, Пер Гюнт…
…Но громче за стеной поют
Друзья у пьяного соседа…
…Внучок, фантаст и непоседа,
Кричит:
- Ой, деда!
Прокачу…
Тебя… По синему лучу…
Смотрю,
На небе, где зарница,
Взметнулась туча чёрной птицей…
Нахохлился под крышей дом,
Я уношу девятый том
В библиотеку…
У окна
Гомер… «Троянская война»,
Героев призрачные лица…
Когда-то… заложил…страницу…
Но… Тихо музыка струится…
Ноктюрн…
Из «Маленького принца»…
Октавой ниже… круто вниз…
Роняет яблоко Парис,
И в руку правую… из туч,
Как меч, ложится синий луч…
В окно влетает стрекоза…
Грохочет…
Началась гроза…
Стаями разлетаются флюгера…
(Этюд поверженной грозы)
Может, кажется, может, стаями
Разлетаются флюгера,
Ветер катит весь день проталины
От сиреневого бугра.
Хутор замкнутый, как стреноженный,
По колено увяз в грязи,
Бьются лошади, рвутся лошади
От затапливаемых низин.
А под стенами школы – конная,
Скачет девочка через тын
И кричит, что в загонах – молния!
И остался пастух один!
А пожара узда колючая
У грозы разрывает рот –
Как нас мало бежало кручею,
И как много горит ворот!
Под столбами, стеной и сбруями
Гаснут огненные стрижи –
Хлещут с неба тугими струями
По припухшим губам дожди.
И не думая, и не мешкая,
Выволакивали из огня
Вместе с дугами и тележками
Дико всхрапывавшего коня.
Пена клеилась лошадиная
На разорванном сапоге,
И хлестала меня штанина
Ниже ссадины по ноге…
Но изодранные, измученные,
На холодном ветру дрожа,
Мы смотрели глазами мутными
На затоптанный в грязь пожар…
Из цикла «Строка забытого романса…»
Посвящается
Володе Кудрявцеву
Над Гиндукушем солнца ад…
Над Гиндукушем
Солнца ад,
Свист пуль…
И гаубиц набат
Гудит в висках…
А в сердце жжение…
В трубе вой ветра…
Наваждение…
Больная память:
Кандагар…
И несмываемый загар
От гор, от выхлопов
соляры,
От солнца, от вонючей
гари
Сожженных заживо людей
Напалмом…
Снова у пещеры
Гранатомёту пасть
ощерив
К прицелу прикипел
сержант…
Аэродром,
Взлетает АНТ,
Два офицера с грузом 200,
Слепой комбат привязан к креслу -
Для них закончена война…
Из фляжки выпили вина,
Всех помянули,
Тех…
Кто даром…
В тот год погиб под Кандагаром…
…Ночь.
Сон сквозь стон
И ветра вой:
Уже ножей в пещере
бой…
Шёл по посёлку танк Гудериана…
Шёл по посёлку танк Гудериана…
Мотался пьяный танковый расчёт.
След гусениц – две рваных раны,
Пикник на озере…
Шнапс, куры, мёд…
………………………………………
…Капрал мальчишке два яйца отсёк,
Поймав его на краже апельсина…
Разбросив ножки, полз домой Васёк…
Как мать мальчонки голосила!..
Яички-ноты... на… багрово синим…
Поклонник Генделя, Россини,
Пел тенор…
Грамотно и сильно…
Как дирижер, взмах тесаком
На ноту «Фа!..», на ноту «Соль!..»
Он Вену прошлым летом радовал
Премьерой…
В арии… кастрата…
Тесак Ганс вытер о траву…
И ветер уносил по рву
Надсадный крик мальца…
………………………………………..
…Он с нами в классе…
Ждёт отца…
Не злые поселковые Гавроши…
Мы просто любопытные.…
И всё же,
Когда отец опаздывал, мы ножик
Приставим к Ваське,
Чтобы снял трусы…
От солнца света
Морщили носы,
Бледнел пацан.
Расставив ноги,
Нам говорил:
- Смотри…
Потрогай!..
Я – пятился…
Я вырос… недотрогой…
……………………………………………
Пусть Гансом песня недопета…
Сгорел он в танке в то же лето…
Но Васькины измученные сны
Его отцу не дали до весны
Дожить…
…Я знаю: это - часть вины
Тех поражений первых дней войны…
……………………………………………..
Ночной кошмар…
Он будто входит
В притихший класс…
Он плачет вроде…
Он без лица…
Он… ждёт… отца…
Кровавый след босой ноги…
(По мотивам событий 8
августа 2008 года)
Шёл бой…
Кровавый след ноги…
В песке остался у реки...
…………………………………..
Ты поселковый был мальчишка,
Тебя во взводе звали «Чижик»…
Надёжный след босой ноги.
- Сними! – сказали, - Сапоги!
Теперь плыви, к своим плыви!..
За нас все жизни проживи!
Глубокий след босой ноги…
От взрыва по воде круги…
Стекала кровь туда, где пяткой
Ты раздавил две гильзы всмятку.
Кровавый след босой ноги…
Жене сказать ты не моги,
Что ты десятый будешь муж…
Нас было десять…
Десять душ…
Её целуешь след ноги…
Ты ждёшь касания руки…
Ты девять раз войдёшь в неё,
И чтобы каждый раз – дитё…
Следы мальчишеской ноги,
- Сыночек, маме помоги!
……………………………….
Спасибо! Наши имена
Девятерым дала она…
Следы…
Одиннадцать пар ног…
Она, они и ты…
………………………………..
Ты смог
Доплыть…
До берега реки…
Кровавый след босой ноги
Оставив там на простыне
В Цхинвале,
Под наркоз,
Во сне…
Их пятки в ряд лежали вместе…
(Якутская поэма о
чеченской войне)
Сверкают пятки на бегу -
Я к речке пацанву веду,
Наш детский сад - мужской отряд -
Босые ноги тропкой в ряд…
………………………………………
У нас нет кризиса рожденья –
В семье то Том, то Дик, то Женька…
Скорее, дефицит девчачий…
В соседнее село?
Рыбачье?
Там нам решать свою беду…
На пробу я парней веду,
Сегодня в поселковом клубе танцы…
- Ну, что ты, Вань, зубами клацаешь?
Тебя учил в танцклассе мэтр,
Девчонка, метр плюс полуметр,
Но динамична и активна,
Твой тип…
А, может, и без типа
Ты ей понравился уже…
……………………………………
Мы накрываем стол,
Ножей
Десятка два мы точим к свадьбе,
Оленей валим,
Друг мой, Вадик,
Привозит в ЗИЛе осетра,
Из стойбища моя сестра
Приводит мужа, сахаляра…
Им так нельзя…
Для них водяра
Страшнее рака и чумы…
Ему хотим добра…
И мы
Разводим в баночке крюшон…
Чуть-чуть муската…
Пусть и он
Попляшет с нами…
А шаман –
Он и без водки…
Стар…
И пьян…
………………………………..
Не повезло всем вам, ребята…
В один день, сразу после святок,
Пришел запрос на весь ваш класс,
Найти, мол, тех,
Кто белку в глаз…
Охотников…
Опять в спецназ
Сибирские нужны ребята…
Вы шли,
Как деды шли когда-то
На фронт…
В ноябрьскую Москву…
………………………………..
- Как голова болит!..
К виску
Я тру, учитель ваш…
…Опять
Мне сорок пять…
Нет! Сорок пятый год!..
……………………………….
И вот
На фронт, в чеченскую войну,
Вы шли, чужую взяв вину…
- Эх, ну и ну!
………………………………
Над стойбищем гуляли ветры,
Ложился снег за метром метры,
И ягель не могли олешки
Копытами достать…
И вешками
Дорогу опытный якут,
Старик,
Наметил нам…
Но тут
Пришла на грех радиограмма:
- В Якутске самолет…
И рано
Республиканский военком
Нас ждёт…
Отцов…
Суровый тон
Понятен всем:
- Не жди добра!..
На лыжи встали мы…
- Пора!
– сказал старейший…
А потом
Пургой встречал аэродром…
……………………………………..
Их пятки в ряд лежали вместе -
АН на посадку, с грузом 200…
Мальчишки, целый взвод солдат,
Наш поселковый детский сад…
Строка забытого романса
"Цветенье чайного куста... " –
Строка забытого романса…
Играть мелодию с листа,
Скрывать невскрытых писем рану,
Томить молчанием
уста,
Вдыхая бездну
ароматов...
Цветенье чайного
куста,
Где россыпь гильз
от автоматов...
Цветенье чайного куста,
Тропинка, полная обмана ...
Ты понял: это неспроста -
Нить чёток в томике Корана...
Терпи, мой друг. Чтоб снять с креста,
Мы йодом заливаем раны...
Цветенье чайного куста,
И полные гранат
карманы...
Цветенье чайного куста…
В носилки маскхалаты сшиты…
- В ножи! – Засада у моста,
И глаз в руке, пробитый
шилом...
- Очнись, старлей, ещё верста...
Смотри! Следы от
нашей шины...
Цветенье чайного куста...
Друг
жив. Он спит… Мы спирт глушили...
Цветенье чайного
куста...
Ночной тревоги ароматы…
Свист
незатейливый клеста,
Отвар смородины
и мяты…
Тугие женские
уста,
-
Сними, сестричка, бинт и вату…
Цветенье чайного куста
Напротив
окон медсанбата…
Цветенье чайного
куста...
Оби глухие перекаты,
Грачи за плугом. Борозда,
Пустой рукав, усадьба брата,
Грудь молодухи…
Из соска
На губы… молоком…
солдату…
Цветенье чайного куста...
И сладкая жена
комбата...
Транссиб… Суровый перегон…
(Почти библейская
поэма о семени брата)
|
Ир, первенец Иудин, был неугоден перед очами
Господа, и умертвил его Господь. И сказал Иуда Онану: пойди к жене брата, женись на ней, как деверь, и
восстанови семя брату твоему. (Библия, книга Бытия, глава 38) |
Я помню тот перрон, вагон,
Где я с тебя сорвал погон
Мой дерзкий и счастливый брат…
А я?..
Я по злословию рогат...
Как лось, как призрачный олень…
А, может, всё не так?
И тень
Библейская
Утрат
Не зря тревожила нас, брат?
Ты – старшим был!
Но…
Не женат…
Прости нас, Господи!
В тот год
Вершилось всё наоборот…
…………………………………….
Снег в окна бьёт тугим зарядом…
Брат где-то рядом…
Слышу!
Рядом…
И пусть все тропки замело –
Его я чувствую тепло…
За стенкой кто-то долго плачет…
Я просыпаюсь…
Слышу!
Мальчик…
………………………………………
Зимовье, вновь трещат поленья…
Опять, не рассчитав припасы,
Я езжу в Ачинск,
Раз за разом…
Смутясь, иду я по вагонам…
Я сразу вижу их,
Влюблённых…
Я, как поэт, считаю строчки,
Сюжет познав, увы, до точки…
………………………………………..
Мальчишка, застеснявшись, спрятал
Фонарик красный голой пятки…
- Ну, что ты, мама, от любви
Всю ночь считаешь фонари?..
Мальчишка - младший брат…
Теперь
В ту жизнь война закрыла дверь…
Как жаль…
В руке уже не спрятать
Фонарик детской нежной пятки...
…………………………………………
Что ж, взрослых пяток фонари
В ту ночь
Молили о любви...
Мы стопы свесили в проход:
Я - бортмеханик, брат - пилот…
Меж нами женщина…
Она…
В купе том…
Водку…
- На!
До дна…
На полку выставив стакан,
Спросила:
- Кто из вас не пьян?
Спросила:
- Кто сейчас на фронт?
Я тихо прошептал
Что он...
В мою жену брат был влюблён…
Я дверь открыл и вышел вон...
…………………………………….
Транссиб…
Суровый перегон…
Юрга, военный эшелон…
Брат переходит в спецвагон…
…………………………………….
Зимовье… Мальчик с голой пяткой…
Я с малышом играю в прятки,
Я подышу ему на ножки,
Пускай жена поспит немножко…
А за окном опять весна,
Из мокрых тряпиц семена
Пускают первые ростки…
И красит седина виски…
Я малышу безмерно рад,
На руки взял -
В нём жив мой брат!..
В ладонях теплых светит свято
Родной фонарик детской пятки...
……………………………………..
Вокзал, плацкартные места…
Уже давно нам за полста…
Жестокий ободок подков -
К проходу пятки стариков…
Когда истлеют их тела,
Подковы отпадут тогда,
И шевельнутся в темноте
Не те…
Любимые,
Не те…
……………………………………..
Наш поезд подошёл к Иркутску…
Нас не встречают…
Стыло, пусто...
Я перейду в другой вагон,
И снова выйду на перрон.
Мне только бы купить припасы…
Охотник я…
…………………………………….
Я… раз за разом…
Ищу тот брошенный вагон,
Где брату пришивал
погон…
Предвкушение утраты
Уезжаю я утром ранним,
И горюет моя жена
Так, как будто вот-вот с окраины
Зло дотянется к нам война…
Поцелует глаза и брови...
И средь горьких обрывков фраз
Нежеланной командировка
Представляется каждый раз.
И в зрачках у неё я вижу,
Как среди вековых дубрав
Опускается ворон ниже
В незасеянный буерак,
И аулам вдали дымиться…
…Что ж, извечно в моей стране
Женам толпами становиться
Ярославнами на стене…
Краткий номер военной части,
Чёрных вдов обжигает месть…
Потому, знать, в семейном счастье
Предвкушенье утраты есть…
Скрипка
Опускает плечи низко-низко,
Шепчет малокровными губами
Мальчик, понимавший по-английски,
Мальчик, так робевший перед нами.
Прачкам ли в посёлке до культуры…
И услышав музыку чужую,
мать его назвали бабы дурой,
а его дразнили мы буржуем.
Мальчик с нотной папкой и со скрипкой,
Проносивший осторожно Баха…
Мы ему кричали зло и сипло,
и хлестали нотами с размаха.
Мы давно желали этой драки,
словно месть за скрипку и английский,
из послевоенного барака
дети с материнскою пропиской.
Но тогда…
В вечернем душном мареве
перед молодыми хулиганами
заиграла скрипка Страдивари
старую концертную программу.
И ловя смятенье в душах наших,
в тесный круг ребят вступила, плача,
мать его, вахтёрша Углемаша,
до войны известная скрипачка.
До глубокой ночи скрипка таяла.
Сколько лет уже я слышу Баха –
прикасаются к скрипичной талии
мальчики в застиранных рубахах…
Пастухи
Цвела гречиха. Плыли пчёлы
в молочно-розовый дурман.
И пастухи с большим почётом
весь день ходили по дворам.
Их медовухою и квасом
везде встречали на «ура»…
Пасли в тот день коров подпаски
у недалёкого бугра.
И вся деревня веселилась –
уж если пить, то сообща –
и пот, как бисер, тёк по лицам
от первача и от борща.
…Деревня помнила – в июле
в бою под Курскою дугой
принял солдат четыре пули
теперь негнущейся рукой.
А побратим разрывом мины
распят был на траншейном дне…
…И танки уходили мимо
в тротила душной пелене.
С полян изрытых и измятых,
душна, багрова и мутна,
внесла их в белый мир палаты,
как будто кончившись, война.
Но вспоминая в День Победы
санчасть на волжском берегу,
привыкли праздновать отдельно
в деревне Курскую дугу.
Пусть их давно никто не лечит –
с другой не выдюжить судьбой –
их дарования навечно
пастушьей приняты сумой.
Бродя по травам и осокам,
совсем не чувствую вины,
всё так же празднуют особо
последний день своей войны.
И раструсив под ночь соломы
из двухметрового рядна,
ворожат им чужие вдовы
на боевые ордена.
Совсем седея бородою,
семью не заведя свою,
они с мужскою добротою
долги погибших отдают…
…А к утру –
бой им сниться снова!..
И беспокоит сквозь стежки
люцерны жёсткая солома,
как подступившие штыки…
Охрана Москвы
Поставьте памятник Сибири
На ближних подступах к Москве,
Чтоб трубы медные трубили
Тревогу с ночи по рассвет.
Чтоб, как завяжется сраженье
И тени двинутся к Филям,
Сибиряки пришли в движенье
По перелескам и полям.
…Труби, труба, чтоб в полночь тени
Ушли по снежным рекам вброд,
Чтоб на Можайском направленье
Сибиряки спасли наш фронт!
Полки вперёд побатальонно
Они к высотам привели…
И кровью сладкой и солёной
В Нерли
замёрзли полыньи...
…Тела, кромсая, батареи
Салют им снова воздадут.
А после боя кто-то третий
Прибьёт фанерную звезду...
…И снова знобко и морозно
У женщин веки задрожат –
Мужья Сибири и подростки
Который год в земле лежат…
Поставьте памятник Сибири
На дымных розовых снегах,
Её бойцы и командиры
Здесь шли в атаку на врага.
И пусть прошли за годы мира
Дожди живительнейших гроз,
Пусть раны время позакрыло
На теле выживших берёз.
Но каждой ночью с поля брани
К стенам Москвы, сомкнув штыки,
К утру седеющей охраной
Встают сибирские полки…
………………………………………
…Пусть чью-то дочь
труба побудкой
В лугах разбудит над росой,
И чей-то сын
ей незабудки
Подаст
вихрастый и босой…
…Пусть молодого лейтенанта
Торопит мама поутру,
И видит в зеркале,
чей…
бантик…
Он…
тайно…
прячет…
в кобуру…
Чудо в решете
Я видел на базаре чудо.
Его густой толпе зевак
Из решета с дубовой чурки
Седой показывал чудак.
Оно искрилось, как ракета,
Взвивалось, рассыпаясь в прах…
…В солдатах он будил при этом
Вкус слёз солёных на губах,
А те кусали их до крови -
Красна и тоже - солона!
…И мундштуки сгрызали кони,
Когда их брали в удила,
И всадник шпорил их до боли…
…Людей толпой подняв в галоп,
Комбриг своей железной волей
Топил полки во тьме болот...
И зимник намерзал по трупам.
Расстрига-поп плёчом к плечу
Тела клал в брёвна.
Ночью скупо
В их память зажигал свечу…
…Я видел на базаре чудо.
Его густой толпе зевак
Из решета с дубовой чурки
Седой показывал чудак.
И в небе шарики синели
Кричали пьяные:
- Ура!..
А на истрёпанной шинели
Во всю звенели ордена…
Ночная фиалка
Маттиола двурогая –
А по-русски - ночная фиалка.
В аромате волос твоих, Ольга,
Я себя вспоминаю маленьким.
Маттиола двурогая –
Для меня ты цветочек аленький…
Мать моя тихо трогала
Кос твоих золотые валики.
И меня по секрету сватала,
Говорила, что я – ласковый.
И, смутясь, телогрейку ватную
Накрывала солдатской каскою.
Возвращаясь, я чутко слушал,
Нитку пульса на шее тоненькой,
Твою родинку, твою мушеньку.
Целовал я, прости меня, Оленька!
Маттиола двурогая –
Ароматы моей родины.
…Как случилось, что той дорогою
На фугасе наш взвод угробили …
Самая высокая трава
Каждый год катилось половодье
по противотанковому рву…
К осени косили в тех угодьях
Самую высокую траву.
Говорят, в войну там хоронили,
но ковыль не ведал на юру,
чьих сынов на землю уронили
в самую высокую траву.
А недавно матери приснилось:
Долгая зелёная гора,
шевелится на могиле сына
самая высокая трава…
- Пусть трава!
Да разве не примета!
Часто мать уходит со двора,
видно ждёт, где вырастет за лето
самая высокая трава...
Осколок где-то бродит в теле…
(Сны плохо залеченной раны, новелла)
Осколок где-то бродит
в теле…
Бор…
Берег…
Буря…
Сосны…
Темень…
Тревожный сон…
…Мы спим в одежде
Под маскхалатами…
И леший
Разрыв-травой нам клеит вежды…
…Полночный опий
сновидений:
Клавир симфоний, мёртвый гений,
Чреда находок и утрат,
Побед заманчивых парад,
Брильянт неведомых карат…
Кентавры…
Замков сонный мир,
Конспиративный клир квартир,
Лес…
Волчьих ям настил обманный…
…Осины, вышки…
И охрана…
Но…
Капает вода из крана…
Опять мне снится:
Склон, овраг...
В овраге притаился враг …
Я жду,
Как жаждущий воды,
Как ссыльный в Нерчинск и Надым,
Как каторжанин у руды
Над цепью с пушечным ядром,
Как плотогон в руках с багром,
Как барс над трепетною ланью,
Как поцелуй Иуды…
Раной -
Медвежьей лапой в теле рваной…
…Сны вожделений и
обид…
На сердце камень…
И болит
Не так залеченная
рана…
В цвет красный…
Лилия…
Сарана…
Рубашка белая…
И бранью
В крови осколок на ладони…
Бор…
Берег…
Буря…
Сосны стонут…
И ветер разрывает крону…
Наган…
Жилет в пластинах брони…
И пересчитаны…
Патроны…
…Но почему такие сны
Уже полвека в день
весны
Теснятся над моей
подушкой,
Химеры
Шепчут мне на ушко,
И воздух отнимая,
Душат?..
…Осколок где-то бродит
в теле…
И снова:
Буря…
Сосны…
Темень…
Из цикла «Мне
приоткрылись двери ада…»
Мне приоткрылись двери ада…
Больной ребёнок
просит:
- Пить!..
Сквозь шторы солнечная нить
Рисунок вяжет на стене…
Я просыпаюсь
В страшном сне…
…Ребёнок умирает:
- Пить!..
И…
- Боже!..
В колоннаде плит
Мне приоткрылись двери ада,
Когда писал о нём балладу…
Не написал!..
Я не могу…
Осилить…
Первую…
Строку:
«Больной ребёнок
просит:
- Пить!..»
Горят скиты…
Как больно! Снова меня душат
Кровавой памятью стихи...
Скит. Вечер. Сумрачно и душно.
Канон молебный и стихирь…
Старославянский…
К ветхой книге
Невольно тянется рука.
Скрежещет цепь. Гремят вериги.
Лампадка. Темный лик.
Пока
Под сруб солдаты тащат хворост,
Колодой подпирая дверь,
Одежды белые…
Как больно!..
Но не теперь…
Но не теперь!..
Мирская боль и память сердца
Из ран…
Спаситель… Два перста…
Суровый чин единоверцев…
Молебен…
Не поднять креста…
Уже за дальнею горою
Заходит солнце…
А вдали
Горят скиты…
Сквозит в оконце…
Поют псалмы
Без маяты…
Уже и
Первый дым сквозь щели…
К босым стопам ползёт
Костёр…
Обнять…
И попросить
Прощенья
У братьев в вере…
И сестёр…
Скит…
В пламя отлетают души…
Канон молебный и стихирь…
Как больно!..
Снова меня душат
Кровавой памятью стихи...
Неисполненный вовремя долг
Справа пажити жёлтыми лентами,
Вдаль не скошенный в зиму овёс.
И последнею вянет календула
За колком облетевших берёз.
И мальчишки с замерзшими лицами
По дворам разжигают костры,
И взвывают собаки волчицами,
Под себя поджимая хвосты…
Дым по улицам вьётся и стелется,
И холодная водка густа.
Ковш роняет Большая Медведица
И Стрелец обжигает уста…
…Не поётся, с подругой не пляшется.
Только солнце закатит едва –
То озноб, то тревога привяжется
Или вдруг заболит голова.
В сон мерещатся люди во множестве,
Шелест писем и шарканье ног –
Словно мучит меня невозможностью
Неисполненный вовремя долг…
Вечером однажды…
Не всем талант большой,
Не всем большое счастье.
Жил человек с душой,
Разбитой на две части.
Жил человек. Вот так!
Спокойно и прилично.
Одни о нём:
- Чудак!
Другие:
- Нет, обычный…
Он утром кофе пил
И ел яички всмятку…
А ночью мир кроил,
Мечтал о беспорядках.
Он верил в свой черёд,
Что вечером однажды
Под дверью упадёт
Гонец друзей отважных.
…Но как-то поутру,
Изверясь, негодуя,
Вдруг уронил на грудь
Он голову седую.
А на краю земли
Рвалось, горело, било...
Но чтобы победить –
Солдата не хватило!..
Последнего бойца,
Лихого бомбардира!..
…Куда послать гонца,
Не знали командиры
Но в дверь стучат…
У грамоты есть висельники в предках.
И на столбах посадских площадей
В десятом веке первым бился в петле
Народ смущавший дерзкий грамотей.
И под ногами потеряв опору,
Вытягиваясь к толпам посельчан,
Ладони и ступни перед позором
Лучинами погасшими качал…
Тяжёлыми минутами прозренья
Кириллицы причудливая вязь
От праздника до праздника Успенья
Сплеталась, совершенней становясь.
Сплеталась, набирая силу взрыва:
Россия открывала буквари –
И поднимались сильные и злые,
Всё грамотней и строже бунтари.
Но вечная проблема дикой силы
Ломала мудрецов суровый род,
Сама себя корёжила Россия
Опричниной на много лет вперед.
В тюрьме Радищев и в петле Ульянов.
Что ж, палачи по своему правы,
Считая внешним признаком смутьяна
Высокую посадку головы…
…Я буквы на ладонях поднимаю,
В грядущее и прошлое смотрю,
Я словно через время обнимаю
Подвижников, пришедших к Октябрю.
И власть берёт уже товарищ Ленин…
Зачем же развернув свободы флаг,
Философов он целым поколеньем -
Кого за море, а
кого в ГУЛАГ?
Я слышал, что царя играет свита,
И был немало свитой поражен,
Когда на Новодевичьем
Никита
Обрубком головы был водружён.
А сколько было их совсем обычных
Крестьян, солдат, поэтов и врачей.
Чуть грамотней, а раздражал как личность,
Могильный холм не
может быть ничей…
У грамоты есть висельники в предках…
Пусть грамотеям наиграться всласть
Теперь дают те,
кто прицельно, метко,
Их расстреляет и захватит власть…
…Я буквы на ладонях поднимаю,
Как зерна в землю, сею их в народ…
Как жаль, что
жизнь я плохо понимаю…
Но в дверь стучат…
Наверно, мой
черёд…
Варяги
На песчаной излуке
Пять больших крепостей
Ждут смолёные струги.
Нежеланных гостей
И булатом украшен
Деревянный посад,
Пять конических башен
В рог тревожно басят.
Не успели заставы
Развернуться на бой –
Рюрик ногу поставил
Меж Днепром и Двиной.
Взял древляночку в жёны
И угрозой меча
Князь себя приглашенным
Повелел величать.
И суровые греки,
Головой дорожа,
Азам, букам и ведам
Обучили княжат.
Чтоб со смердом не вражить,
Князь наказывал всем
Не из терема княжить,
А служить у засек.
Охраняя границы
Их принявших племён,
Выбегать им лисицами
На Дунай или Дон.
Руки в шубы раскинув,
Он пред смертью радел:
- Княжь, но вовремя сыну,
Оглянись на людей.
Чужаком быть не страшно –
Русь не зла и щедра,
Только было б от княжества
Смерду больше добра!..
Сумрак в княжьей обители,
Ливень грянул и гром…
…Жаль, немногих правителей,
Русь помянет добром.
Значит, было ей радоваться
Сколько лет не с руки?
Коль из слова – варяги –
Стало слово – враги!..
Фрагменты тел
Ладони, стопы, чьи-то губы –
И это всё – фрагменты тел...
А санитаров руки грубы…
- Мой Бог, ты этого хотел?..
Лица коснувшись исполина
Закрыли веки.
Брата? Сына?
И голова летит -
с плеча
Топор ударил палача…
Что за чудовищный удел –
Икар, полёт…
Фрагменты
тел...
Ночные страхи
…К ночи приходили палачи.
- Не зови на помощь, не кричи!
Тенью замирали до поры,
Спрятав за спиною топоры.
Освещали лунные лучи
К скважинам примёрзшие ключи.
В полночь оживали палачи,
Поднимали трубы трубачи,
Строились рядами у крыльца,
И на каждом не было лица.
Враз вращались в скважинах ключи.
- Отлучи от сердца, отлучи!…
Подносили плахи палачи,
Подлетали совы и грачи,
И шептала страшные слова
Без ушей и шеи голова.
А грачи кричали с каланчи,
Как хунхузы с сопок Урумчи…
К утру отступали палачи,
Улетали совы и грачи,
Обещали только до поры
Плахи унести и топоры,
И грозили сердцу: - Помолчи,
Не зови на помощь, не стучи!..
Я ступаю за женщиной в городе лжи,
Где скрывают дома свои этажи,
Где широкие улицы прочь от реки
Пешехода уводят в свои тупики,
И бесчестным приёмам двуличной игры
Обучают людей проходные дворы,
Где нестойкое сердце устремится вперёд,
Чтобы сразу истратить скупо прожитый год
У знакомых ворот я стою:
- Покажи
Мне дорогу прямую из города лжи!
…Ну, да разве покажешь ты?
Он построен тобой.
Всё, что за день в нём нажито,
К утру станет трухой.
Словно облачком дымным
Прикасаясь к устам,
Почему ты, любимая,
По чужим адресам
Бьёшься охтинским голубем
В стёкол синий квартал,
Непокрытую голову
Подставляешь ветрам?
Почему ты мне кажешься
От последней межи
Недостроенной башнею
В этом городе лжи?..
Слеза, как… камень бирюза…
(Маленькая поэма о
чёрном альпинисте)
Художница, скала, эскиз…
На кнопках бриз
Теребит лист…
Набросок сажей…
Сверху вниз
В этюдник…
Чёрный альпинист…
Не ждали?..
Как же,
Дождались…
Вот он спустился со скалы,
Не тело, а одни мослы,
Глубоко впавшие глаза,
В них мало доброты…
Но зла
Глазница…
И слеза,
Как горный камень бирюза…
Мой друг,
Фрейлихер Валентин…
Был смел и искренен…
Один
Он шёл, чтоб встретить в лоб фантома
На полтропы вдали от дома…
Но что с ним?
Сброшен со скалы?..
С которой был всегда на «Ты»?..
Сегодня эта же скала
Глаза в глаза…
Исчадье…
Зла…
Увы!
Сказать я должен сразу:
Любил он…
Олечку Дробязко…
Она – художница…
И вот
К ней чёрный альпинист ползёт…
Он создан ей…
Написан сажей…
Он позовёт? Он рядом ляжет?
Уста его:
Что слово –
Мёд…
В любую женщину войдёт
На ложе каменном в пещере…
Но только там он рот ощерит -
Она поймёт,
Что парень –
Мёртв…
Ах, как тут Оля заорёт!..
Но, если сможет,
Со скалы
За Валей прыгнет…
Ты на ты...
Наверно, так оно и было…
Меня в ту ночь
Уж так мутило
С полбанки красного вина!
Мне снились: Валентин… она…
Мой Абалаковский рюкзак
За ними полз…
Но так на так
Застрял на краешке тропы…
А я, видать, с тропой…
На «Ты»…
Тропа спасла в ту ночь меня,
Поймав за пряжку у ремня…
Что ж, утром:
Оленька Дробязко
Из нашей школы тридцать шесть…
Нет, не вернулась…
Снова в связке
Но…
С чёрным…
С Валькой?..
Нет! Не месть!
А оба вместе…
Не один
Теперь в пещере
Валентин…
Вагон домой…Играем в вист…
Бьёт полночь…
Чёрный альпинист
В окне…
К нам движется…
Скала…
Он… исчезает… в зеркалах…
Кричал телок за перелеском
Кричал телок за перелеском
По детски жалобно и резко.
И с лесом перейдя на «Ты»
Надрывно вторили коты…
По рысьи отступала осень,
Снега по небу плыли в просинь,
Грозя свалиться там и тут…
Последний солнечный редут
Сдавали сумрачно осины…
Боец скота, кузнец Василий
Напился в усмерть… А его
В село позвали одного…
Ещё все ждали первый снег.
Он должен успокоить всех…
…Телок кричал…
А по утру
Снег лёг по полю и двору…
Василий встал…
- Ядрёна вошь!
Пошёл к телку и вынул нож…
Он это сделал утром рано…
Пусть дети спят…
Пока из раны
Боец Василий выпьет кровь,
Утрёт усы, насупив бровь…
Платили мясом… А под вечер
Он забирал домой и печень…
Ну, что ж… Хоть выколи глаза,
А утром… С мясом… На базар…
На с выручкой – мы в магазин:
Платок, три платья, керосин …
Костюм - студенту… Свёкру – лыжи…
Опять телок помог нам выжить…
Но младший сын спросил, невесел:
- Где тот, кто жил… за перелеском?
…Я плохо спал… Всю ночь утробно
Мычала мать телка, корова…
С полей душистый запах сена…
(Новелла,
найденная на трассе)
…От трассы съезды на просёлок…
Страницы жизни… невесёлой…
Другие девочки…
Тем паче
До срока повзрослевший… мальчик…
…Этюд недорогой… любви
На трассе…
Через Обь…
В Сибирь…
Опять КАМАЗ уходит в путь…
- Забудь, ромашка, нас, забудь…
…Судьбой заброшенный посёлок…
Отхожий промысел по селам…
И клуб, и школа на запоре,
А стены фабрики на взгорье –
Не помнят, первым кто начал,
Растащены… по кирпичам…
…Любви мальчишечьей… этюды…
Мамани шанежки на блюде…
Откуда мучки наскребла
В пустых сусеках?..
- Ну, дела!..
…Что ж, больно в полудетском сердце,
Ведь от любви уже не деться…
Со стороны, наверно, жутко,
Когда девчонки стайкой жмутся,
В медпункт, собравшись на уколы…
…Им не впервой!.. По доброй воле…
Идут на трассу по субботам...
Привыкли… Можно подработать,
Но… заражает… шоферня…
…Укор безденежным парням:
- Какая тут любовь и нежность?..
Хоть опытный в медпункте фельдшер!..
Конечно, никому не весело
От этой древней из профессий…
Родная вроде бы кровинка…
Но надо… выжить…
И в глубинке…
…Мальчишки ждут:
Кого под вечер
Из карантина… выдаст… фельдшер…
На танцах подпирают стены,
С полей душистый запах сена
Тревожит сердце, греет кровь
Красавицы крутая бровь…
…Зажали в угол…
И за груди…
Шестнадцать лет…
- А с нами… будешь?..
- Не надо так! –
Подружка плачет:
- У нас… пусть будет всё… иначе…
…Любви мальчишечьей… этюды…
Он…
Ждёт, ждут шанежки… на блюде…
Она…
По тропке входит в садик,
И деньги в кулаке…
На свадьбу…
Он рад. Идет на встречу…
Сразу
Несёт воды горячей тазик…
Пусть он и двухметровый ростом,
Но всё равно…ещё…подросток…
…Тихонько сняв с неё одежду
Он долго…
Трепетно и нежно…
Девчачье омывает тело,
Пускай неловко, неумело…
Приняв в простынку,
На весу,
Поймает языком слезу…
В дом унесёт. Закроет ставни…
И оба… тихо… засыпают…
Опоздал я к тебе на лошади…
Ненормальна луна, горячая,
Из-за тучи выходит, не прячется…
По просёлку идёт до Гатчины…
И несёт мешок всякой всячины….
Ах, какая луна, ты полная,
Напекла мою буйную голову…
……………………………………….
Слушай, женщина, ночью раздетая…
Я люблю тебя…
Даже…
Отпетую…
Я люблю тебя…
Кем ты там брошена?
Я на станцию еду на лошади,
По асфальту подковы цокают…
Злая женщина, безотцовщина…
Всё равно я люблю тебя, гадкую…
Я в лесу тебя спрячу за Гатчиной,
Там, где ночью луна горячая…
Где в сарае мешок всякой всячины…
Я хочу тебя…
Поезд до Нежина,
На перроне скамейки заснежены,
На погонах сержанта милиции
Хлопья снега…
Ты в платьице ситцевом
В уходящем вагоне…
За шторочкой…
А на столике хлеба корочки…
Под скамейкой в резиновых ботиках
Твои босые ножки как котики,
Как живые создания нежные…
Я хочу тебя…
Поезд до Нежина…
А под насыпью женщина голая…
На колени сержанта голову
Положил судмедэксперт…
Зеркало…
Затуманилось чуть…
Но… Померкло…
…………………………….
Из-за тучи луна горячая…
То ли плачется…То ли прячется…
Опоздал я к тебе на лошади -
Задержал постовой на площади…
Как спится людям, что стучат…
Домишко…
Дед всю жизнь портной…
Шил в тёмной комнате…
Слепой…
В семье все сразу ошалели,
Когда он немцам стал шинели
Латать от пулевых ранений…
Пусть за тушёнку…
Тем не менее!
Атака, бой, вернулись наши…
Дед полушубки ждал
И… кашлял…
Шептала бабка:
- Быть беде,
Сосед пошёл в Эн Ка Ве Де…
За шею деда всем на страх
В давно нестиранных носках
Повесил комендантский взвод…
Пехота, танки шли вперёд…
А в кабинете замнаркома
Всю ночь звонили телефоны…
Сын запил,
Ночью был неистов…
Ну, да!
Он сын
Коллаборациониста…
Знал Сталин!
И сказал:
- Молчать!..
- Сын за отца?
Не отвечает...
Висел старик…
Над ним кричал
То ворон, то кагал галчат,
И спали люди, что стучат…
Из деда…
Капала…
Моча…
Как спится людям,
Что стучат?..
Из
цикла «Штормило море…»
Луна… мальчишка… и русалка…
(Морской этюд)
А на песке рельеф стопы…
С твоей стопой я был на «Вы»…
Прибой…
И море междометий…
Шептала ты:
- Не надо, Петя…
Легко вставала на носок,
Сквозь пальцы сыпался песок…
И снова набегали волны…
И я покорно и безвольно
В песке берёг рельеф стопы…
Затем, сорвавшись с места, плыл
Туда, где шторм корёжил тело,
И альбатрос аспидно-белый
Бросался в волны за тобой…
Я ждал…
Откатится прибой…
И в белом мраморе скалы
Оставит след твоей стопы…
Но рук моих повисли плети…
Шептала ты:
- Не надо, Петя…
Я здесь…
И где-то в глубине
Ты протянула ласты мне…
…………………………………….
Втроём всю ночь играли в салки:
Луна… мальчишка… и русалка…
…………………………………….
Морской дневник,
Жак Ив Кусто:
«На дне рельеф:
Две пары стоп…»
Штормило море…
(Поэма приморского парка)
Штормило море…
С ветром споря,
Кусая губы от досады
Она пошла от балюстрады
Туда, где слышала оркестр…
…Купив на лучшее из мест
Билет… Взяла бинокль…
Но в ложе
Очнувшись… Прошептала:
- Боже!
Назначь моим кинжалом
мести
Того вон…
Рыжего…
Маэстро!..
И пробуди ко мне в
нём чувство…
Великое…
…Очнулся
Артист уже в объятьях ночи…
Приморский парк,
Так, между прочим,
Курантов звон…
Там … за окошком…
Нагая женщина…
И кошка
Мурлычет рядом на подушке…
…Он входит... Он целует ушко,
Он что-то нежное бормочет…
- Мой Бог! –
Её он хочет!..
Она встаёт…
И, между прочим
Без слов ложится на бочок…
Скользит уверено смычок!..
Молочно-розовое тело
В его руках… Сольвейгом пело…
- Ля, Соль! -
Сознание тревожит…
Он тонет в ней,
И между ножек,
Припав, целует родничок
Чужого счастья…
- Горячо! -
Он шепчет:
- Боже, горячо!..
Скажи, за что? Скажи,
зачем?..
Она…
Моя?..
Виолончель?..
…Восторг и горе пополам…
По стенам блики… Странно спутан
Свет театральных ламп…
За пультом
Ему мерещится в оркестре
Нагая женщина…
- Ах, бестия!..
…Молочно-розовое тело
Теперь уже валторной пело,
И подчиняясь бронзе мышц
Взмывало вверх…
Срывалось вниз…
А он, спускаясь в обертон,
Шептал:
- Гобой!..
Басил:
- Тромбон…
И отдавая силы, вяло
Ей ноги кутал в одеяло:
- Ты отдохни,
немножко, Нина!
Моя ты арфа…
Пианино…
Моя волшебная свирель…
Он гладил грудь ей:
- Нин, поверь,
Я - твой певец и
дирижёр,
Нам только вместе
хорошо!..
…Скрипела, как помост, кровать,
Он обнимал её опять,
Кричал, прикусывая грудь:
- О муже навсегда
забудь!
Он не сумел понять твой лад,
Ты – мой мажор,
Ты – мой набат!
Ты – моя
женщина-оркестр…
Ты – мой восторг…
И… Благовест…
…Всю ночь штормило…
Он у моря
Сидел,
Шептал:
- Memento mori…
…Увы, закончены гастроли…
Штормило море…
Памяти Эдуарда Багрицкого
Ай, Чёрное море!.. Вор на воре!
…Татарин крымский, караим
И три таджика героин
По морю в стареньком баркасе
Везли в Судак.
Свои припасы
Два таджа спрятав в сундучок,
На бабу резались в очко…
…Татарин крымский, караим
Морской воды аквамарин…
Вдали восход алел над взморьем…
Ай, Чёрное море!..
Вор на воре!
…Стучал изношенный мотор,
Багор, «Калашников», топор,
Шальная девка из Бамута,
Одна на всех…
Вот чёрт попутал!
Раскинув ноги на корме
Спала по утренней поре…
…В охотку что ли, или c дуру,
За перевоз платить натурой
Была согласна.
И в ночи
Татарин, караим в почин
Подняв подол, задали тон
То на коленках, то в наклон…
…Чуть-чуть всплакнула…
Но, ожив,
Ждала, пока седой таджик
В ладонях чёрных и вспотелых
Её ядрёное мял тело…
Цветной халат лёг на скамью…
…Вот так, нашла себе семью…
Во всяком случае, до завтра…
…Татарин приготовил завтрак.
Да, а пока те два играли,
Успел ещё размяться с кралей…
Знать, полбеды ещё не горе?..
Ай, Чёрное море!..
Вор на воре!
…В зенит шло солнце…
С ветром споря,
Рыбешки прыгали над морем…
Сипел рассерженный мотор,
А караим точил топор…
Торчало из-под лавки дуло…
…В обед не плачет, смотрит тупо,
В веснушках бестолковый нос…
Чтоб так платить за перевоз?
Искусаны и грудь и губы,
Таджик ласкал, татарин грубо,
Кусал…
А круче караим:
Учил, как сразу взять троим
Её измученное тело…
…За день деваха поседела…
На каждого раз десять вышло…
Вдруг караим сказал:
- Не дышит!..
…Седой таджик…
Скрывая жалость,
Шептал:
- Шалава…
Не рожала…
…Ну, что ж, когда входили в порт –
На шею камень. И за борт…
Над белым телом крабы спорят…
Ай, Чёрное море!..
Вор на воре!
Он тоже падает в песок…
Ночь, двое, шторм…
Я шёл на них,
Начав под утро новый стих…
Босые ноги по песку,
Как кровь, жгутом зажав тоску,
Я как ищейка, след беру
Я раскрываю кобуру
Насторожённой пятернёй…
Он мне сейчас её вернёт,
Мой милый и коварный друг…
В который раз разомкнут круг:
Она – моя, вчера – его,
Её я подниму легко
На высоту кричащих рук…
Стреляет первым милый друг!..
Я ловко падаю в песок,
Ловя в прицел его висок.
Как статен он, красив, высок…
Он тоже падает в песок…
Босые ноги по песку,
Я на руках его несу…
В прибрежном, солнечном леске
С кровавой раною в виске
Спит под сосною, милый друг…
Я на коре рисую круг,
И, разровняв над ним песок,
Теперь стреляю ей в висок…
Затем в себя…
Замкнулся круг,
Мой милый и весёлый друг…
Вторая ночь…
Но шторм затих…
Я дописал последний стих…
Из цикла «Когда
уедет муж?.. Когда?»
Цветущий кустик земляники
Цветущий кустик земляники
И муравейник у сосны…
Какие праздничные лики
Какие радостные сны…
Приносит ночь.
Ты у калитки…
Ты мне кивнула невпопад,
Цветущий кустик земляники,
Беседка и пустынный сад…
Но как мучительно по саду
Бродить, в предчувствии стыда,
И ждать, всю ночь храня досаду
Когда уедет муж?.. Когда?
И к ставням прижимаясь ухом
Страдать и мучаться…
Болван,
Как звонко он мычит...
И глухо
Ты стонешь,
И скрипит диван...
Вот утро…
Кучер и пролётка
Его увозят на вокзал…
Влететь в окно,
И сразу, с лета
Тебя поцеловать в глаза…
Ты скажешь тихо:
- Милый, дети,
Кухарка, няня…
Полчаса
Тебе на счастье…
Вдруг заметишь:
- Не то пчела,
Не то оса
В цветущий кустик земляники
Влетела…
И жужжит…
Во сне…
Я вижу праздничные лики
И бант твой красный на сосне…
Забыт был яблоневый сад…
Полуразрушенный фасад,
В крапиве ветхий палисад,
За ним на много лет назад
Забыт был яблоневый сад…
В него вхожу, раздвинув ветви,
Сквозь время
В прошлое столетье,
Я сон-травы вдыхаю дух…
Я молод, напрягаю слух,
Не уж то ждёт в кустах жасмина
Жена учителя, Мальвина?..
Он - стар, он в образе сатира…
Ему при школе дал квартиру
Колхоз…
Она - красивая до писка…
Из Росконцерта…
Пианистка…
Её столичные манеры…
Рояль…
И…
Прелесть адюльтера
С сынишкой конюха…
Но… тон?!..
- Оденься, мальчик…
Выйди вон!
- Проводит пёс мой, Артемон…
…В охапку схвачена одежда,
Себя я чувствую невеждой…
- Куда ты? Кепку не забудь…
…Целую на прощанье грудь
В сосочки, в вишенки…
- Болван! Ты обезумел! Или пьян?
- Мой боже, хватит!
Вон, мальчишка!
Подвинь рояль на место, в нишу…
И помни! Перед встречей с дамой
Мужчина как играет гамму,
Когда он принимает ванну…
- А, впрочем, как же тут?..
В деревне?..
Ну, ладно! В пруд
Ты прыгнешь древний…
- Но! Но!
Пошёл! Пошёл! Не в дверь!
В окно!..
- Смотри, не опоздай к уроку…
- Всегда с мальчишками морока!..
…Что ж, много лет тому назад
Заброшен яблоневый сад…
Ни кто не встретит, не приветит,
А урожай ломает ветви,
Пипин, антоновка и мельба…
У стенке таз пробитый медный,
С поляны наступает лес,
Дождь моросит…
…………………………………….
Плохую весть
Лет пятьдесят тому назад
Принёс нам месяц листопад:
Учитель в городе, он болен…
Его жена идёт по школе
В дорожном платье на урок,
А в шляпке… синее перо...
Условный знак. Меня зовут…
Последний раз в холодный пруд!..
Варю нам грог, кладу корицу…
А сердце бьётся словно птица…
Рояль, пожитки, тарантас…
В окне поёт десятый класс…
…Я опьянел в тот день от грога.
Дождь моросил. Плыла дорога.
За садом, посреди полей
Вода стояла в колее.
Слезились на ветру глаза…
…………………………………….
Забиты окна и фасад,
В крапиве ветхий палисад…
Мальчишку много лет назад
Здесь прятал яблоневый сад,
Когда он ждал в кустах жасмина
Жену учителя, Мальвину…
Истома… Кто-то тихо стонет…
Вчера мне выпало на кон,
Идти в село за молоком…
Вернулся раньше.
Полный шок...
Зачем забыл я кошелёк?
………………………………….
Истома… Кто-то тихо стонет…
Вот это да! И шах, и мат…
Я так стонал лишь час
назад!
Что ж, их заметить - не моги?!..
Четыре голые ноги
Торчат из полога палатки,
А сердце – как набито ватой,
Наверно, кажется…
А вдруг?
Моя невеста и мой друг?
Он гладит розовые пятки…
Я ночью их в ладонях
прятал…
Прекрасна узкая стопа…
Я утром к ней успел
припасть...
Ну, бестия! Качнулись ножки…
Сон утра – матовая
кожа,
Очарованье…
Их красу
Поднял и держит на весу
Мой шустрый рыженький дружок…
Ну, что ж, за ним теперь должок…
Его возьму я кошелёк,
Пока он на мою залёг
Невесту…
Подожду немножко…
Ему на завтра за картошкой…
Тогда я, точно, подожму
Его кудрявую жену…
Не зря мне теребила чёлку,
Мол, хочет смуглого мальчонку
С таким, как мой, разрезом глаз…
Что ж, завтра выполню заказ…
……………………………………..
Не зря мы год дружили семьями…
Родили жены в дни весенние
Мне конопатого мальчонку,
А другу – смуглую девчонку…
Проснулся друг, вспорхнули сны…
1
Её любовник утомил,
А сам заснул, сопя по-детски…
Разбросил руки и разделся…
Совсем мальчишка…
Наг и мил…
2
Ей показалось, что опять
Ей двадцать пять… Весна…
И в классе
Она к доске поднимет Васю…
Когда-то вызывала мать…
Ну, что ж… Теперь «Война и
мир»…
Уже мужик… Хотя…неловкий…
Но женские усмешки… ловит…
И к военкому ходит в тир…
3
Всё было б так…
Но в прошлый год…
Урок
Труда…
В обед картошку
Привозит из совхоза лошадь…
Василий пашет огород…
Борщ, сало, водка … Чем не
бал?..
Вдвоём – Болконский и Наташа…
На третье - крынка
простокваши…
И мыться…
В дальнюю из бань…
4
…Босой…Чумазый…
Патефон
Поставил в отсветы от
топки…
Да-да! Мужик…
Пускай… неловко…
Как лампу… цоколем… в плафон...
Парила пашня…
Жгла роса…
Мальчишечьи большие губы,
И руки… сильные и грубые…
Грудь… лоно…
Первая…
Гроза…
5
…Проснулся друг, вспорхнули
сны,
Обнял, вошёл, сопя по-детски…
Но почему заныло сердце
На ожидание…
Весны?..
Из цикла «Оливки, сад, забытый
мир…»
Я выл, завидуя отцу…
В ночных созвездьях свет рассеян -
Отец звал мать Кассиопеей…
Пляж одинокий. Остров Кипр…
Оливки, сад, забытый мир…
В укромном месте за косой
Меня отец застал босой.
Смотрел я, как напротив храма
С ним вместе возлежала мама…
И к ней прекрасной и нагой
Восход подкатывал прибой…
Катились слёзы по лицу –
Я выл, завидуя отцу…
Отец мне приказал раздеться,
И выпорол меня…
Как в детстве…
Они уплыли, с ветром споря…
Их нет…
Их поглотило море…
В ту ночь невидимые сети
Поставил сейнер…
На рассвете…
Два тела средь морских растений
Поднял на борт с сетями сейнер.
Но скрыл улов.
И в море пали
К ногам привязанные камни…
Я прихожу к восходу солнца…
Хоть кто-нибудь…
Ко мне…
Вернётся?..
Но тонет средь морских растений
Прощальный свет Кассиопеи…
В Париж уехал африканец…
…Отцом на зиму в Интерколедж
Щенком, как в море, Тошка вброшен...
…По потолку цветные тени...
На дискотеке праздник тела…
Открытий радость, откровений…
Здесь варят грог, мешают вина,
Француженки парням невинность
С восторгом дарят:
- Хорошо! –
Кричат:
- Чуть больно… но… вошёл!..
- Тебя теперь я знаю, маска!
…Пульсирует толчками смазка.
В испанку после марокканца
Вломился швед из Лиги Наций!..
…Нечаянно, я полюбил отчаянно...
Я грудь ей чашечкой от чая,
То ту, то эту накрывал… Смеялся:
- Золотник, но мал….
Подружка говорила:
- Тошка,
Ты жди, ты подрастёшь немножко,
Тогда и весь твой арсенал
Мне станет мал.
Так друг над дружкой мы смеялись,
Мол, мой работник только в палец…
А вот у Джона-африканца
Мешает танцам…
…В Париж уехал африканец.
Я приглашён на белый танец…
Она шептала жарко:
- Тошка!..
- А-ну!.. Сгони с кушетки кошку!..
- Тебе впервой? Нет-нет… Не сразу…
Меня раздень… Что, бусы? В вазу!..
- Подрос твой паренек, хорош!
Такой войдёт, как в масло нож…
Не бойся! На подушках? Можно!..
Ещё немножко… Чудно, Тошка!
Поглубже… Не спеши… Нежнее…
…Восторг и радостное жжение…
Свершилось… Счастье… Первый раз
Я падал в бездну… Кто-то спас…
Блаженный грех… Спасибо, Боже,
За сладость… между женских ножек,
За чудо маленькой Аленки…
И на верёвочке пелёнки…
…Гражданский брак.
Мы без колец…
Но очень… удивлен… отец…
В саду тюльпаны,
гиацинты…
(Поэма о ночном фортепьяно)
Пролог
В саду тюльпаны, гиацинты…
Садовник вырастил и циннии…
Как жаль, что нет цветов здесь наших:
Левкоев, васильков, ромашек…
За садом флигель.
На веранде
Дремал охранник…
Другой охранник у ворот
Зевал, прикрыв журналом рот…
Напротив виллы - берег, скалы,
Вереска заросли,
Густая
Вдоль глыб зелёная трава –
Ласкает стопы мурава…
…Вход в грот…
Песок… Следы…
И света
Каскад лучей…
К исходу лета
Священный перечень ночей…
Она – не чья…
И я – не чей…
…На гиацинтовой поляне
Беседка, кресла, фортепьяно…
Пюпитр, всегда открыты ноты,
Играет рано утром… кто-то…
1
…Круг их семьи закрыт, как каста…
Друг любит мать, как Иокасту
Любил Эдип...
Он у лотка…
Как грудь у матери… сладка…
И тёплой капле молока
Его… пока… доволен… рот…
Пока шёл первый жизни год…
2
Пятнадцать…
Шутка?..
Только вот он…
Серёжка…
Покрывает потом
Его судьба…
Всё набекрень...
Вполоборота…
Третий день
Как мать зовёт его…
Суббота…
Достала… грудь…
Смеётся:
- Кто ты?..
Мой милый мальчик…
Пробуй!.. В путь!..
Он плачет…
Детство?..
Не вернуть!..
3
Безумен мир её…
И в страсти…
Она …
Порочна… И…
Прекрасна…
О чём пишу?..
Прости,
Мой Боже!..
Но это…
Позже…
4
Я гость Серёжи…
К нам из сада
Выходит женщина… Босая…
В глазах безумие…
Но… радость…
Она, наверно, после сна,
Забывшись, шла, обнажена…
И на соске её, легка
Как жемчуг, капля…
Молока?..
Я первый раз… так…видел…женщину…
Сережка…
Сад…
Цветов кружение…
Знобило...
Гулко сердце билось…
Я позже понял…
Я... влюбился…
…Полночный сон… Ноктюрн… Поляна…
Си... ре диез… фортепиано…
…Рассвет…
С косою вдоль плеча…
Она в беседке у ручья,
Нас тормошит легко и ласково…
Приносит чай, читает сказки…
Конфет кулёк, печенье в пачке…
- К нам приходи,
почаще,
Мальчик!
Да, с ними не живёт отец…
Он олигарх…
По нефти спец…
Жена, затворница по жизни…
Вокруг неё охрану выставил…
Суровы… Зверь на звере лица…
Муж будто заточил в темницу…
Поджарые…
И непременно
Костюм на каждом…
От Кардена…
5
Растём мы быстро…
С каждым годом
Обид к охране копим горы…
Друг шепчет:
- Рыжий, окаянный…
Он через ночь… у
мамы…пьяный…
А через день идёт
седой…
Я сжёг бы чёртово
гнездо!..
Всех ненавижу… Хам на
хаме…
И все неравнодушны… к
маме…
Отец зовёт их:
«контингент»…
Меняясь, ходят на
обед…
И каждый… норовит…
раздеть…
Серёже говорят в глаза:
- Последыш…
Прочь пшёл, мелюзга!..
6
Шёл год за годом...
Мы – подростки…
Всё крепче телом, выше ростом…
Краснеем даже без причины –
В нас просыпаются…
Мужчины…
На фото лица: семь на семь…
Раздрай уехавших семей…
Но в доме женщина… одна…
Безумная…
Опять весна...
До дна
В морской воде видна
Она…
Нагая…
Как Даная…
Прозрачны пальчики на ножках…
Ныряем рядом мы с Серёжкой,
И непослушно… невзначай…
Касаюсь… женского плеча …
…Тревожный сон… Парк… Берег моря,
Сквозь пряный аромат магнолий
И мрамор белых изваяний
Как шелест волн…фортепиано…
7
…Мы с другом уплываем…
Волны…
Что ж, только здесь сказать он волен:
- Тебе нас не понять, Антоха…
С отцом нам
плохо…
Очень плохо…
Мне лучше было бы на
плахе,
Чем сыном…
Папы…Олигарха…
Какими лыжами измерить
Позор и ужас
Куршавеля?..
Неприкасаемый… размах
Живёт в больших
особняках…
И если б смог я взять
напалм,
То подождал, чтоб
город спал.
Ну а тогда бы в лёгкую
Смог нечисть сжечь…
Рублёвскую…
8
Мужаем…
Молодая мама…
Мы с нею, как с девчонкой, прямо…
Волнуемся за каждый шаг…
И нежно трепетны…
Чудак…
Я друга к матери ревную?..
В ней любим женщину?
Одну?..
Так…
Ну и ну!..
Мне снится греческий герой…
Тот самый,
Что ночной порой
Возлёг на царственное ложе…
Во сне я нож достал из ножен…
Кто для меня она?
Медея?
Я – идиот?..
Но тем не менее…
Мой друг – Эдип?
А я – Ясон?
Как прекратить
Тревожный сон?
Мы ею бредим наяву!
И воем, словно звери:
- У-у-у!..
Мне больно…
Это словно мания…
Тем более,
Мы оба в панике!
Да, положение наше ложно!..
Мурашки по спине, по коже...
В снах чудо женской наготы
Уже сильней, чем детский стыд…
И вспомнил… кончик языка…
Вкус тёплой капли…
Молока...
Футбольные я обнимаю бутсы…
На простыне… Опять… Поллюции…
9
В семнадцать друг подал мне циннию…
- Ты знаешь, юным стал
я циником…
Нет, нет!.. Не утешай,…
не трогай…
Поймёшь всё позже…
У порога
Горела в блюдечке свеча…
Сказал, вздохнул, и…
Замолчал…
…У нас каникулы…
Серёжа
Ушёл на море…
Я с ней…
Боже!..
Остался…
Вроде приболел…
Я увильнул…
Я не у дел…
10
В саду тюльпаны, гиацинты…
На столике букет из цинний…
На стенке фото:
«Поле в Кашине»:
Левкои, васильки,
ромашки -
И в разнотравии
растений
Тень женщины нагой на
сене…
Но…
Рядом девочка…
Портрет…
Ей, может быть,
пятнадцать лет…
А за спиной оркестр, баяны,
И в уголке –
фортепиано…
11
…В бокале ром и льдинки стынут…
- Антон, как выросли
вы с сыном!.. -
В словах, в движениях - волнение…
И по лицу блуждают тени,
И лихорадочно горят
Глаза…
Взволнованная прядь
Назад…
Растрёпанная чёлка…
Безумство?
Страсть?
Но…безотчётно…
Я в ней, как в омуте, тону…
Она смеётся…
Ну и ну!
Тихонько сняв с меня трусы,
Мне шепчет,
Что такой красы
Уже не видела давно…
Я замер, как в немом… кино…
Меня тихонько тормошит:
- Ну, что ты?
Проглотил аршин?..
Мои ласкает пальцем губы…
- Ты что надулся?
Тихо грудью
Коснулась ниже живота…
Я задыхаюсь…
Маята…
Темно в глазах…
Я словно пьяный…
Луна… прибой… фортепиано…
12
Уже неделю я в гостях…
В зубах огурчики хрустят -
В листе смородины засол…
Я, наконец, сумел в засос
Её, обняв, поцеловать…
Мне стыдно…
Всё же друга…
Мать…
Кусаю губы…
Кровь сладка…
В ней… детский привкус…
Молока...
От солнца зайчики по стенам,
Она… сама?
В моей постели?
Войти в неё?
Решусь ли, Боже?..
- Ах! Только б не
пришёл Серёжа!..
Неприкасаемо мгновение…
Звучит во мне стихотворением:
- Скажи, ты
девственник, Антоша?..
- Ну… Если «Да», то мы
отложим…
Ну, как признаться, не предав?
- Антоша… Нет?
- Скорее…Да?..
И «Да» и «Нет»! Так, ерунда…
- Ну, вспомнил?
- Да...
13
- Свобода нравов.
Интерколедж.
Я то же там училась!
Помнишь?..
Мне страшно…
Это был не я…
Тюльпанов целые поля…
Открытки… Пара фотографий:
«Москвич» разбитый…
Сбоку «Рафик»…
- Другой мальчишка?..
Что ты, чижик…
- Да-да, я вспомнила…
То… свыше…
Увидеть в прошлом?..
Ты - не Бог…
- А тот потрогает…
И ног
Не чуя, мчу к нему домой…
Аккорды музыки…
Бемоль…
И без надзора и обид
Уроки страсти и любви…
Две пары рук…
Утрами…
Рано…
По клавишам
фортепьяно,
Вдогонку пальцы…
Видел Бог,
Что нежность - лучший
педагог…
Теперь краснею…
Было сложно…
Но летом родила…
Серёжу…
Текла счастливая река
Из капель –
Струйки…
Молока…
14
Мама друга
Задумалась…
- Твоя подруга
Пускай не знает обо
мне…
Как ей сказать?
Подруги… Нет… Она одна…
Но мама друга…
Теперь она…
Моя подруга?..
Я что-то понимаю туго…
А дальше всё как в странном сне…
Цветные блики на стене…
И женская большая грудь
Мне голову кружила…
В путь
Пустился жизни караван…
Скрипел рассерженный диван…
Но ворохи белья…
И кожа…
Дышали…
Спаленкой…
Серёжи -
Как будто чашку… молока
Роняла… Женская… Рука…
Под Баха музыку…
И грянул
Басами гром…
Фортепиано!..
15
Она… устроила …фуршет…
С Сергеем в университет
Летим…
На годы?..
Навсегда!..
Край моря, горная гряда,
Дорога, вилла, грядка цинний,
Поляна роз и гиацинтов…
16
Сережа… Бледный… Телеграмма…
- Сегодня… Утонула…
Мама…
Охранник был с ней… окаянный…
Волна… ударила… о камни…
17
А дальше – как в немом кино:
Неприкасаемо… на дно…
Серж признаётся, что однажды
Ему…. во сне… сносило башню…
Безумную... познал он… женщину…
В семнадцать…
После… Дня… Рождения…
Ночь полнолуния…
Кружение…
Падение в бездну…
Обнажение…
Восторг!..
Слёз…
Сладостное жжение…
И словно опий из кальяна
Обрыв струны…
Фортепиано…
- Мы… утром… вышли… на крыльцо…
Но мама… спрятала…
лицо…
Я… помню… прядку… у виска…
И привкус…капли…молока…
Я…испытал и страх, и
горе…
Ты помнишь?
Я… ушёл… на море…
А… позже…где-то в
сентябре…
Она… Антон, пришла… к
тебе…
В тот вечер… полная
луна
Была…безумием…полна…
18
На яхте фото:
«Поле в Кашине»:
Левкои, васильки,
ромашки -
И в разнотравии
растений
Тень женщины нагой на
сене…
Хмельной коктейль,
Поминки в баре,
Мной в воду выброшен «Макаров»,
Чуть дальше топит «Кольт» Серёжа,
Последний выстрел подытожив…
…На берегу… горит… усадьба…
Монетки… в море… мы бросаем…
Эпилог
Заброшен сад, нет гиацинтов…
Засохли в павильоне циннии…
В навоз садовник бросил вилы…
Дымится, догорая, вилла…
Бумаги тлеют на веранде,
В крови лежит седой охранник,
А окаянный у ворот
Ощерил… криво… чёрный… рот…
Напротив виллы берег, скалы,
Вереска заросли…
Густая
Вдоль глыб колючая трава…
Для ног босых она мертва…
…Вход в грот…
След…
Женская стопа…
Обрывки нот…
К воде…
Тропа…
…На гиацинтовой поляне
Как ночь - играет…
Фортепьяно…
Из цикла «Босым по битым зеркалам…»
Любимых женщин эшафот
Нам жёг глаза солёный пот,
Когда, не вздрогнув и не охнув,
Любимых женщин эшафот
Мы рядом строили с Голгофой.
Чужих невест, как на кресты…
…Мы всласть играли именами,
Святые их тела в настил,
И в каждую доску вминали...
Я помню, каперанг на флот,
Жену сманил, чтоб жить красиво...
Но шел с чужой … на эшафот,
Как та эскадра на Цусиму…
Да, мы висим на тех крестах…
Охрана, выстрелы, собаки…
Что ж, между нами нет Христа,
И кровь вот-вот зальёт рубахи…
Блокпост, растяжка, счёт открыт -
Наш эшафот сродни Голгофе…
Но где-то женщина… навзрыд…
Простив…
нас ждёт…
и варит… кофе…
Комиссар конвента
Комиссар конвента…
Жуть!
Он любил Антуанетту…
- Отвечай конвенту…
Жюст!
Ты убил её за это?
Ты в постель к ней, ву а ля,
В ночь пред казнью короля
Лёг…
Стонал, кусая грубо
До пяти утра ей губы…
Жаль!..
Твои засосы в шею
Нож рассёк кровавой щелью...
Ты, безумец,
да,
любил!
Если так её убил…
Прокурор, задравши тогу,
Придержал её за ноги…
Но ищейка Робеспьера
Запах страсти, привкус спермы
Не признал в мольбе любовной -
Нож скорей успел -
и отнял!..
…Чтобы вкус груди её
Не познало вороньё,
Ты, приблизив час свой звёздный
Тело сжег её в известке...
…Но в осенний вечер синий
Голова от гильотины
Отскочив с плеча, свежа,
Пала с лезвия ножа…
И теряя кровь, в корзине
Всё кивала и кружилась...
…Губы, морщась, рвали жилы,
Выли… в песне недопетой:
- Где ты, где-е-е?..
Антуанетта-а-а…
Теперь ты, Надь, жена вождя…
Письмо, взведённый впрок наган…
«Нет, ты не думай, я не пьян.
И я совсем не Монтекристо.
Прости меня, я был неистов!
Когда тобой я был любим…
- Мы пели наш партийный гимн,
И Варшавянку, Марсельезу…
Нет, я в вожди совсем не лезу!
В себе к тебе ломая страсть,
Всё делал, чтобы не упасть
Перед тобою на колени,
Как пред Арманд валялся…
Ленин…
Нет! Я тебя…
Забыл…
Не сразу…
Перебирая женщин…
Разных…
Урал, Тагил…
Я строил домны…
Чужие жёны ждали дома…
Сибирь…
Подруга командарма,
И военврач из штаба армий…
Всю зиму приходили ночью,
Чтоб от тебя меня урочить…
Пусть мне не счесть сердечных связей…
А конь один…
Убит под Вязьмой…
Сапожки женские…
Шнурок…
На нас шла конница Шкуро…
Ты помнишь моего коня?
Он нас унёс на склоне дня.
И ждал, пока погасла сеча
За косогором в этот вечер…
Избушка ветхая в лесу…
Я на руках тебя несу
В тот первый…
И последний раз…
В ночь бронепоезд…
На Кавказ…
- Теперь ты, Надь, жена вождя…
И ты, и я умеем ждать…
Его я знаю, может…
Статься!..
Убьёт…
Любимую…
Кавказца…
- Пиши, не надо торопиться…
И подпись:
Ваш Орджоникидзе»
…………………………………..
Был прав!
Три пули в женском теле…
…………………………………..
Потом Серго…
К концу недели…
……………………………………
Музейный стенд, очки, наган…
И недокуренный кальян…
В углу кавказские бахилы…
Письмо, забытое в архиве,
Кровь на страницах…
Чья-то месть?
Кто адресат?
Смогла…
Прочесть?..
Товарищ по партии
(Строки из протоколов трёх допросов в НКВД)
1
- Товарищ по партии, Киров Серёжа,
Зачем ты жене Николаева…
Лёжа
На жёстком диване, на коже сафьяна
Две пуговки грудей давил как в баяне…
Ты честно сказал ей, совсем по марксистки,
Что голову кружат и попка, и сиськи:
- Обед – полчаса.
А такая вот шишка!
Пусть лучше под юбкой не будет трусишек!..
- Да, это твоё пролетарское дело,
Какого коня запускал ты ей в тело…
Да, ты диктовал ей…
А позже на кресле
Зачем же … вонзил ей оранжевый тезис?..
2
- Товарищ по партии, ты – секретарша?
Зачем же трепаться? Сиди и не кашляй!
Пусть муж так не может ни стоя, ни лёжа,
Нет в доме дивана, в кожанке вся кожа…
И дело не в моде… Он просто голодный…
Дрожащие руки, и сердцем холоден…
Какая любовь на поющее брюхо…
Того и гляди, что он скоро опухнет!..
Да, в Смольном столовка, талоны, паёчки…
А он без работы…
Молчал бы – и точка!..
3
- Товарищ по партии, Ваша супруга
Не просто жена, а добытчик, подруга…
Здесь нет адюльтера, такая работа,
Она Вам приносит батоны и шпроты…
Поешьте, поспите, окрепните…
Жалко,
У Вас в галифе не мужчинка, а жало…
Ну что Вы буровите! Что ли с приветом?..
И это не жало? А ствол пистолета?..
…Над Питером солнце застыло в зените…
- Товарищ по партии, что ж Вы?
Идите!..
Натали
Ах, Натали, ах, Натали…
Чего же ради?
У Оки
прохлада ветреной руки
и пальцы маленькой ноги…
Ничком к ним Саша…
Бога ради…
Когда за нею босичком
Ступил он в нишу балюстрады…
Её на руки…
И нести
на сцену, в занавес, в стихи…
Театр в именье Трубецких…
Прости, каких?..
Ночь, тени в зале, страсть в партере…
Восторг!..
Как странен будуар…
Но дальше что?
Чей нос в портьере?..
А говорили:
- Божий дар!..
- В постели?..
Ему ли эти политесы?..
- Чу, утро, Сашенька! – к Дантесу?
Вот шарф, оденься потеплей…
Скорее,
лошади, скорей!..
Босым по битым зеркалам...
(Поэт и роковая женщина, поэма)
1
Босым по битому стеклу…
Не в первый раз…
Вода на слух
Журчала в ванной…
- Утопить
Себя в вине?..
Хотелось пить…
2
… А на стене
Отсветы уличных огней
Кричат о ней… о ней… о ней!
И каждый раз на рифму: «Крах»
Опять всплывает имя «Райх»...
В деревне не нашли ответа:
- Влюблён? В кого?
Она - с приветом!..
Живот от несваренья пучит…
Висеть, как муха, на липучке,
Увязнув лапками,
Увы,
В её прилипчивой любви?..
Она к нему вернётся…
К лету!..
Актриса, дама
полусвета…
Опять сестра, и чья жена?
Какого нужно ей
рожна?..
И от кого… когда… рожать?..
Афиши в памяти кружат…
Театр. Муж - гений, Мейерхольд…
(Нет, не сейчас… его… в расход…)
Савойя, Ницца, Англетер…
То страсть…
То снова адюльтер…
Египет… Ветхого Завета...
Кровавая на шее метка!
Авраам и Сара?.. Маята!..
Томление… Ниже живота…
Она… в который раз… не та...
- А ведь в шестнадцатом
Царевну...
По снегу…
Мог свезти…
В деревню…
- Прости! –
В семнадцатом
Шинель
Стелил
Под Снегину…
- «Шанель»
Под вопли радостного
вздора
Лил на нагую Айседору,
В Берлине с ней посуду бил…
Но… ведь… любил…
…Что же, боль и крах…
И страх…
Опять проснуться…
С Райх…
Мать туесок дала варенья,
Трав сундучок, лесных кореньев…
Велела вместо водки пить…
3
…Нажал на кнопку…
Рвётся нить…
Позвал обслугу…
Коридорный:
- С проспекта?..
Девку?..
Чтоб с задором?
Есть белошвейка, барин…
Дорого?
Для Питера почти что
даром!
Романс исполнит под
гитару:
«Жива ещё, моя
старушка...»
- Нет… Нет!..
Уйди!..
Романс?..
Не нужно…
На столике вино и сласти…
Король-поэт…
В железной…
Маске…
Две данности,
Как пнули в пах:
- Удавка?
Или…
Всё же…
Райх?..
И вспоминая ночь в Париже,
Шептали губы:
- Ненавижу!…
4
…В трюмо встал Чёрный Человек!
Взведён наган…
Стреляет!..
Снег
Летит в проём открытых окон…
В часах пробили полночь гномы…
Босым по битым зеркалам…
- Стихи? Не смейте! Не
отдам…
Рубином кровь в стеклянной крошке…
- Кому писал письмо,
Серёжка?
- Как больно!
Стопы – в тёплый тазик…
В такой чернильнице ни разу
Он не макал своё перо…
А, впрочем, пишет…
Всё равно
Уже не чувствует он ног –
Наверно,
Рок…
5
- Прочь!..
Трость… В
разбитое зерцало…
Смеётся Черный,
созерцая…
Снежинки тают на
груди,
Пророча встречу
впереди…
6
Забрался с ванны на стояк…
…В петле он дернулся, обмяк…
Страданье исказило лик…
Ну, что ж, когда поэт
велик –
Под ним…
Увы!
То Райх, то Брик -
Ошейник… Ветхого Завета…
Кровавая на шее метка…
Томление… Ниже живота…
Опять… Не та!..
Заснул… Мучительно… Не сразу…
Цветы во сне – пионы…
Красным…
Сквозь спазм
Последнего…
Оргазма…
Стекала
Жизнь…
По стопам…
В вазу…
Любовная лодка разбилась о быт
«Любовная лодка разбилась о быт»…
- Вы кто ему, дамочка? – чётко и строго
спросил постовой, заступив у порога
невзрачного дома, суров и небрит…
Любовная лодка… (Как сердце болит!..)
- Любовная лодка разбилась о быт… -
Она прошептала ему безучастно,
и мир раскололся на малые части…
- Я…здесь… из театра… Я…вроде… завлит…
Любовная лодка… Володя… убит…
…Любовная лодка разбилась о быт…
Нет, это не сразу. Вчера ещё верил,
когда, как мальчишка, скулил он под дверью…
Но Осип вошёл в неё словно болид…
Любовная лодка, в ней трое… и быт...
Да, очередь Оськи, чтоб лодку - о быт!
Скрипела, стонала, орала кровать…
Зачем он заставил её выбирать?..
- Да, муж он, но, хватит! И так всё болит…
Любовная лодка… Он плачет навзрыд!..
…В любовную лодку он мачтой забит.
Любимая в лодке… Какая химера…
- Ах, Лилечка, Лиля! Кто глубже измерил?
Володька, целуя, её материт:
- За борт... иудейка!.. (Дай водки!.. Горит…)
…С любимой он в лодке… А море - кипит!..
- Володька, я – с Оськой!.. - шарахнуло в лёт…
Он стих дописал, и наган достаёт,
на стопах её гладит жесткую кожу,
и пятки кусает, и лоно тревожит, -
а дулом нагана ей грудь шевелит:
- Что, наша лодчонка разбилась о быт?
- Да, милый, прости нас, разбилась о быт…
В горячее тело, как птица в капкан,
упал он... в висок запрокинув наган…
- Ах, Лилечка, Лиля! Такой, видно, рок! –
Здесь оба спускают… Но Вовка – курок…
…Садист в ГПУ… Ося снова избит…
«Любовная лодка разбилась о быт?..»
…Любовная лодка… Чичерин… Индел…
…Париж:
- Где же Ося?..
- Ах, Эльза… Расстрел...
Старушка, знавшая французский
Старушка, знавшая французский,
В юбчонке старенькой, но узкой,
На полустёртых каблучках,
Не то в пенсне, не то в очках…
Испанский, греческий, латынь…
……………………………………
- Ты, лейтенант, чуть-чуть остынь!
Да, муж, задрипанный еврей.
В Крестах расстрелян… в январе…
…Штыки взлетели стаей
жал -
Пёс слышал залп и
задрожал…
- Фамилия? Военный? Кольт?…
Нет! Вспомнил! Вроде… Мейерхольд…
- Тебе о чём-то говорит?
Знал идиш, и чуть-чуть иврит…
…Конвойный пёс рычал
на всех
Хватая пастью алый
снег…
- Когда стреляли, говорят,
Стонал он:
- Мой театр, театр…
Другой бы хоть жену… позвал…
Но чтоб про сцену и про зал?..
…Конвойный пёс к нему
приник,
Но отскочил в последний миг…
- Одно скажу, интеллигент,
Штиблеты снял в такой момент,
Отдал дневальному часы:
- Носи, солдатик, - мол, - Носи!
… Псу из кармана
ссыпал крошки,
Сказал:
- Прощай, поешь
немножко…
- Махорку всем раздал, тем паче!..
……………………………………
Старушка с передачей… плачет…
- Ну, что тут старая, рыдать…
Ты от греха… ушла бы… мать…
- Не надо, нас ты не томи…
…- А вот он, пёс наш,
покорми…
Конвойный, но с него
что взять!..
Он для тебя теперь что
зять…
Когда твой муж в
снегу…
Уснул…
К нему подполз он…
И лизнул…
Я движусь к возрасту Христа,
Мне тридцать два…
За дверью стужа,
В сухих и ветреных местах
Холодный смрад по трубам кружит…
Но стих не радует листа…
Я движусь к возрасту Христа…
Средь связок высохших растений
В подтёках инея блестя
Стекает изморозь по стеблям…
И тени прячутся в кустах…
Я движусь к возрасту Христа…
А в закуточке за плитою
Хозяйка ¢босая клеста
Отборной кормит коноплёю…
И пахнет баней береста…
Я движусь к возрасту Христа…
На лавке ночью за стеною
Подставит женщина уста,
Спешит,
И охает и стонет…
Я всё отдал ей. Я устал…
Я движусь к возрасту Христа…
С вопросом смотрит и укором
Проснувшись, мальчик…
И привстав,
Мать срам наш накрывает споро
Куском белёного холста…
Я движусь к возрасту Христа…
Уже могу не торопиться,
Ткань покаяния чиста,
Ну, чем тот холст не плащаница?..
В оконной раме знак креста,
Рассвета запоздалый снимок,
Лес буровых, а у моста
Дежурный в робе, словно в схиме…
Я сплю? Я брежу?
Кровь густа…
И холм Голгофою предстал…
… Ни зги.
Я слева от Христа…
Жён-мироносиц
Слышу стоны…
Их руки нам ласкают стопы,
И ран причастье на устах…
Голгофа, ночь, искать Христа
По вкусу тонкой струйки крови?..
Ополоумели?
В кагоре
Тревожит горло густота -
Сок ран Спасителя и вора
Толпа смешала неспроста…
Ни зги…
Кто справа от Христа?..
Но Божий Сын насупил брови,
И сморщил губы арестант...
- Так ждите! -
Прошептал:
- Уронит…
(Знак -
Плотник... молоток... уронит,
Разметив гвозди по местам …)
…Сноп брызг на брови,
На уста!..
…………………………………
Как спрятать, чтобы не украли
Из женских рук сосуд Грааля?
………………………………….
На сшивке брёвен
Чуть привстав,
Я постигаю смерть Христа
Под льном сурового холста…
………………………………….
И в судный час
Мне будет сниться:
В том доме ходики стучат,
И чаша… стынет… за божницей…
Из цикла «Бог не простил им совершенства…»
Художник, клоун, органист…
Три друга, прыгнувшие вниз:
Художник, клоун, органист…
Бог не простил им совершенства,
Концертов, зрелищ, длинных шествий,
Огромность залов, цвет полотен
И торжества мятежной плоти…
………………………………..
Я журналист
бульварный, да,
Но опишу, как шла
беда…
Начну, пожалуй, с
органиста,
Поскольку видел это
близко…
Читайте, первая
статья…
Хвост на обложке?
Это я…
………………………………….
Сыграв мелодию с листа,
С восторгом
В лоно пианистки
Он терпкий жемчуг естества
Влил, снова заиграв, неистов…
В ту ночь, он смог играть как Бог,
Мир слышал Баха…
И…
Умолк…
Но тот,
Из Ветхого Завета,
Приревновал к таланту мэтра.
(Наш Бог не только
говорлив,
Ещё чудовищно ревнив…)
Он выпил грог…
И дал зарок,
Лишить маэстро дара слуха,
И брызнул…
Грогом…
В оба…
Уха…
Чтоб мэтра сын и пианистки
Не знал таланта органиста,
И не услышал до конца
Игры божественной отца…
……………………………………
Статья вторая…
Я – редактор…
Зачем мне рай?
Я вру…
Я - автор...
……………………….
На непонятном языке
Затеял клоун переписку,
Мальчишка с дудочкой в руке…
Она, графини одалиска,
Бездумно жгла его записки:
- Кто я!
- Кто ты?
- Я – высший свет!
Спешу к монарху на обед!
…………………………….
Что ж, в цирке бум!
А, может, бунт?
От смеха занавес упал…
Вот это рожи!..
Сорван бал…
Смешны помазанники божьи!..
Монарх разгневан,
- Это!.. Эва?..
Как можно, чтобы Папа Римский
В одной репризе с одалиской!..
Молитва…
Кардинал…
Ответ:
- Шуту благословенья нет!..
Чтоб не смеялся над особой
Наказан клоун
Тут особо:
По просьбе царского венца
Лишен он мимики лица…
………………………………
Я в жёлтой прессе
новиг-
Атор…
Где нас не счесть,
исчадий
Ада…
Пишу я третий день статью,
Чуть допишу –
Мой, Бог,
Убью,
Того, кто грусть
Мою
Измерив,
Мне,
Сатанёнку,
Не поверит!..
……………………………………….
…Бог слышал, как ломались рёбра,
Когда без лонжи из окна
Летел вдоль стёкол небоскрёбов
Слепой художник…
А она,
Его последняя натура
Во след кричала:
- Дура, дура-а-а…
- Нет, он не может быть любим!
Но…
Всё же…
Прыгнула!
За ним…
…………………………………………
Бог,
Дьявол я,
На фресках:
- За!
Но мне ответь:
Зачем гла-
За
Ты ослепил ему,
Мой Бог,
Когда тебя узреть он смог?..
Васильки, незабудки, ромашки…
(Еврейская поэма о
местечковой мудрости)
1
Три женщины в одном подъезде…
Всегда, везде бывали вместе.
В далеком прошлом был у них
Один мужчина на троих…
Дарил в рожденья дни он каждой
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…
Это, впрочем, такая малость,
Но была в нём особая сладость,
Словно ветер своим дуновением
Испытать заставлял…
Вдохновение…
И упругое женское тело
Под рукой его
Пело…
И пело…
Он держал…
Как за талию
Скрипку…
Тело пело то тонко,
То сипло…
Он смычком прикасался умело -
Выводило мелодию
Тело…
2
А, впрочем, знала вся родня -
У каждой полная семья…
У двух – известные мужья,
У третьей…
Муж загнал коня,
Когда к двум первым на «Ура!»
Его послали в кучера…
Ну, а когда им дали «ЗИС»,
Ему сказали все:
Учись!
Пришёл приказ:
Сержант наш Митин
У академика - водитель…
Его в хозчасти материли,
Но дали в дворницкой квартиру…
Вот так в дворянский тот подъезд
Простой водитель третьим …
Влез…
3
Да, родные дружили семьями…
В старом доме на улице «Сенная»…
Три мальчишки в одном дворике.
Мы всегда помогали дворнику,
В трёх квартирах в одном подъезде мы,
И за город на великах ездили
Где росли любимые наши
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…
Наши мамы, три умных женщины,
Их запомнили все роженицы,
Как в соседних палатах маялись,
В одно утро родили по мальчику…
Акушер Моисей Францевич,
В жизни всякие видел странности…
Это всё не совсем по «Торе»,
Но…
Детишки нужны…
Кто поспорит?..
4
Часто в ночи особо звёздные
Ставши взрослыми,
Ищем в прошлом мы
Что нас так повязало общее,
Почему мы в любви похожие?
Почему вдруг на наши рожи
Эта женщина…
Смотрит тревожно…
Мы входили в неё…
Неистово!..
Мы искали в ней каждый…
Истину…
Её лоно – жизни крушение…
Спазмы радости…
Сердца жжение…
Сольвейг Грига,
Сезанна женщина…
Кровь бунтует, в артериях пенится…
Военврач, но в любви – волшебница…
Словно в сказке…
Нас будто…
Путает…
Ночи с нею так сладко муторны…
Раппопорт Циля – гены гения…
- Ты доводишь нас до кипения!..
- Ты прекрасней Царицы Савской –
- Как с загадкой любви нам справиться?..
Я не знаю, чем это кончится…
Но берёт она нас…
По очереди…
Словно трудно с одним… насытится…
Ну, а как нам друг с другом видеться?
Как друг другу смотреть в глаза?
И кому отступить назад?
Так вот стали в минуты сладкие,
Выплывать эти наши странности…
5
Валя, наш звездочёт, Фрейлихер…
Он и раньше знаком был с феями,
Он мужскою владел магией,
Но не мог говорить матерно!
Он родился с пороком сердца,
Но он жил и всегда надеялся
Победить волшебное скерцо,
И прочесть книгу белой ереси.
Но как другу не стать Каином,
И ему…
Оставались…
Тайною…
6
Закадычный друг Юра Винницкий,
Он на велик с цветными спицами
На багажник садил Валика,
Пока ростом тот был маленьким.
Все мы ездили в парк Горького,
С гувернанткой о Боге спорили,
Гувернантка, еврейка с пейсами,
Говорила легко и весело,
Она тоже дружила с водителем,
Называла то Мишей, то Митенькой,
Он цветы ей подарит и скажет:
- Васильки,
Незабудки,
Ромашки!..
Она Блока читала, Надсона,
А мы звали её – Настенька…
Она, правда, была волшебница,
Но в страну уехала Герцеля…
Мы нашли её много позже…
Она всё нам сказала.
По-божески
Всё смягчая…
Но в сердце жжением
Каждый выстрадал…
Тайну…
Рождения…
7
Началось всё с отца Юрика
Пожилого уже и мудрого.
Папа, строгий научный бонза,
Он дитё захотел поздно,
Как ни пробовал -
Всё не ладится!
Потому что работал с Капицей,
Потому что он у Курчатова
Слишком много познал об атоме.
Часто был его тайным адресом
Полигон под Семипалатинском.
В эти годы физики спорили,
Чем и как наградит Родина
Ну…
За ту, мать её…
Водородную…
Васильки, незабудки, ромашки…
Кровью харкали… Ночи кашляли…
Только плакали их невесты -
Не простил физикам
Совершенства
Бог:
В шесть утра ускоритель под Томском
В их яичках убил потомство…
8
Повторюсь.
Папа Юрика,
Изя мудрый,
Всё решил одним хмурым утром...
Его дед был раввин местечка,
И молился с утра до вечера,
Чтобы внуки его колена
Стали мудрыми…
Непременно…
Сын в Иркутск уехал к родителям,
Жене «ЗИС» оставил с водителем.
Она родом была из Нежина,
Сара Винницкая, очень нежная.
Она тоже дружила с феями,
Как и брат её, папа Фрейлихер…
Это он сказал:
- Ты не жадничай,
Покорми паренька…
Острым…
Жареным…
- Назови его сизым голубем…
Покажи ему ножки голые…
- После водочки,
Чай из чайника…
- На софе ты сомлей нечаянно…
Так, чтоб в щелочку видел узкую
Паренёк,
Что лежишь без трусиков...
- А из прорези в платьице вышли
Два сосочка,
Две красных вишенки…
- Что в букетик поставить?
Неважно…
- Васильки?
- Незабудки?
- Ромашки?..
9
И отправив в театр родителей,
Она в дом позвала водителя…
Он помог ей повесить полочки,
А она налила ему водочки,
А она патефон выставила,
Ну, какой тут сержант выстоит!
Он сибирский был парень, Миша,
Ошалел, когда с барыней вышло!..
Он исполнил свой долг весело,
До утра он любил профессоршу…
А заснули – во сне фея
Нашептала им Блока, Фета…
10
…Тем же утром на клетке лестничной
Фая Фрейлихер с ним любезничала,
Когда он покурить выскочил…
Что ж, сержант-фронтовик – не выскочка!..
И когда его Фая Фрейлихер
Позвала посмотреть фейерверк,
Он вошёл в её жизнь сложную…
После этого…
Жизнь её…
Сложилась,
И в семье то же физика, Фрейлихера,
Красным деревом люльку ореховую
И звездою Сиона по Торе
Знаменитый украсил столяр…
Так уж вышло, что той же ночью
Миша Митин утешил и горничную.
Она стала моей матерью,
Он ей честно составил партию...
Ну, а утром привёз всем из Кашино
Васильки, незабудки, ромашки…
11
Спал сержант… И закрыты жалюзи,
Через месяц - сдали анализы.
Сара дружит с роднёй Фрелихеров,
С бабкой, бывшей немецкой фрейлиной…
Их невестка ждала девочку…
С того самого, (помнишь?) вечера…
Но, наверно, им так назначено,
В нужный срок родились мальчики…
У профессорши, правда, кесарево,
Потому что мальчишка весил-то
Килограммов под пять…
Ежился
Акушер и просил мороженого,
Говорил, что такие ёжики,
Чаще гены несут…
Таёжные…
Принимая букет от водителя,
Почему-то назвал его Митенькой,
И отдав ему сразу троицу…
Он сказал:
- Пусть за Вас помолятся!
Пусть профессор нальёт водочки,
Академик подаст селёдочки…
Медсестру грубость этих шуточек,
Почему-то часа три мучила…
- Что он ей подарил?
- Ну,… кажется...
Васильки…
Незабудки…
Ромашки!..
12
Звездочёт Валентин Фрейлихер…
Наша дружба с ним стала вехою,
Валя, я, ну и Юра Винницкий -
Мы полдетства крутили спицами…
Мы дружили… Отцами, мамами…
Правда, мой, человек маленький…
Он, отец, был у них водителем…
Но не выберешь ведь родителей…
Просто, если живёшь по-божески,
То и жизнь…
И наука…
Сложатся…
А вернувшись из края божьего,
Перестали стесняться рожами,
И с любимой не стали цацкаться,
Наградили её по-царски мы -
Ночь любили втроем…
Раз за разом…
Доводили её до оргазма…
Нет, мы были совсем не циники,
Мы с восторгом входили в Цилю!
Она громко кричала от счастья:
- Посильнее, мальчишки, и чаще!..
То ли слышится, то ли кажется:
- Я рожу вам по сыну…
Каждому…
13
Всё нормально!
У нас всё клеится:
На охоте два, а третий – женится,
Два на пашне, второй - празднует,
Кто добытчик - какая разница…
Петухи за околицей бьются…
Мы над Обью живём как в кибуце:
Звездочёт Валентин Фрейлихер,
Физик-ядерщик Юра Винницкий…
Я поэт…
И родная фея нам,
Родила уже трёх витязей…
Только жаль, что уже мы в возрасте,
И по графику Цилю пользуем,
Разве только в большие праздники
Разрешает втроём…
По разу нам…
На рожденье
Подарки наши -
Васильки…
Незабудки…
Ромашки…
14
Ах, не зря акушер строжился –
У мальчишек - сибирские рожицы…
Что, семиты?
Глаза - раскосые!
По траве босиком, по росам,
За малиной, брусникой, в орешники,
Нынче - конные,
Завтра – пешие.
На завалинке кот и кошка,
Парни в лес то с ружьём, то с лукошком…
А на танцы в деревню вечером –
Ни одну не пропустят девочку…
Только мать всё ворчит и мучается,
Чтобы женщины были лучшие,
И, конечно, каждому – разная,
Для неё три невестки - праздником…
15
Но тревожится…
Ей не нравится:
- Слышь, в соседнем селе…
Красавица!..
Мол, сказал пчеловод ей вечером:
- Парни ваши…
В селе том…
Замечены…
И красавице дарит каждый
Васильки,
Незабудки,
Ромашки…
Из цикла «Другие люди здесь давно…»
Маман, малиновый крюшон…
Маман, малиновый крюшон,
Подарки, пёс Амикашон…
- Смотри! В мозаику легла
Горсть венецийского стекла!..
Калейдоскоп в папье-маше…
Глазок как сон в картонной тубе…
…Матроска стиля апаше
Пацан в кроватке дует губы.
Нагое тело шерсть сукна
Кусает так, что мальчик плачет.
Его забыли ото сна
Поднять…
А как ещё иначе?
Такая вещь на «Детский Мир»
Одна. Заказ из наркомата…
…Но от вершины и до дна
От замнаркома и до мата…
Лубянской площади видна
Игра цветная компромата…
Матроска стиля апаше,
Калейдоскоп в папье-маше…
Крик, оборвавший всё в душе…
И плачет мальчик в неглиже…
В парадном ветром хлопнет дверь…
………………………………………..
…Был детприёмник…
Вроде… Тверь…
Всё та же с галстучком матроска,
И ручки бледные…
Из воска… как будто…
…Кем ты стал теперь?..
…………………………………
…Сквозит в парадном
Та же дверь…
Калейдоскоп
На этаже,
Где плакал мальчик в неглиже,
Зрачок в двери покрытой лаком…
………………………………….
Ну, как же, старичок,
Не плакать?..
Во сне колючее сукно?
Другие люди здесь давно…
Купание красного коня…
Альбом …
Учитель рисования…
«Ночное»,
И на злобу дня
«Купание красного коня»...
- Прости! Живем уже на грани…
И каждым словом можно ранить…
Врачи… Тревоги перезвоны,
И пульс за сотню…
Не унять
И не принять
Твои резоны…
Букет бенгальского огня,
В дворах потерянные тени,
И в памятник застывший гений,
И ложка в баночке с вареньем…
Не уж то будет без меня?..
…А, помнишь, это уже было…
И нам луна с тобой светила,
Мурлыкал кот…
Хромой Аттила
Пугал на улице детей
Бренча медалями тех дней…
И в дымке замирал просёлок,
И на пеньке сиял опёнок,
И полная груздей корзина,
И бурундук…
А под озимые
Уже пахал за лесом трактор…
Конвой шёл Мариинским
Трактом,
С пожитками ползла телега,
А на привал жбаны с ухой
Вёз из ночного верховой…
Лес замер… В ожидании снега
Линяли зайцы…
И от лис
Спасались бегом…
Подрались
Юнцы на перемене в школе…
… В стогах за полем на соломе
Кричала женщина в истоме…
Луна скользила в окоём –
То было счастье: мы - вдвоём…
…………………………………
Альбом …
Учитель рисования…
«Ночное»,
И на радость дня
«Купание красного коня»...
Пел… деревенский дурачок…
Запел…
Нет, он заголосил!..
То дискантом,
А то басил…
Наш деревенский дурачок…
Юродивый…
Печной сверчок…
Он всю деревню ворошил:
Когда пугал,
Когда смешил.
Он пьяным был
Всем друг и брат,
Мог поделиться,
Чем богат.
Ну а когда лишался сил,
У всех копеечку просил…
Душой болея,
Вновь и вновь
Шептал:
- Борис я…
Годунов…
Однажды он сказал,
Что Пушкин
Был похоронен
У церквушки…
И резво потащил меня
К поляне,
Где пасла коня
Семья бродячая
Цыган…
- Алеко, где ты?
Герман пьян… -
Запел…
А на исходе марта
Мне показал
Три старых карты,
Которые ему
Для финта
Давным-давно…
Дала…
Графиня…
Мне говорили:
До войны
На лучших сценах
Пел страны…
Наш деревенский дурачок…
…………………………..
Плёл паутинку паучок,
А в перекрестии луча
Сидела парочка галчат,
Мальчишка собирал
В корзину
Давно созревшую рябину,
Где бойко,
Спрятавшись в кусты,
Щипали ягоды клесты…
И пел… и пел…
И голосил...
То дискантом,
А то басил…
Блаженный…
Тихий дурачок…
Юродивый…
Печной сверчок…
Так зачем ты морочишь голову?..
(Монолог вдовы-банщицы
брошенной шахты)
- Так зачем ты морочишь голову?..
Или мы не видали голых
Мужиков после смены пьяных,
Когда мыли в шахтовой бане
Их посменно и днём, и вечером.
Им похвастаться было нечем,
Даже сил «на одеть тапочки»...
А хозяйство мужское тряпочкой
У парней повисало горестно,
И смотреть даже было совестно!
Ну, попаришь таких веничком,
Оживут, подрастут… Сменщице,
Уведут… А в сенцах обрадует
Пестик ласковый, дома краденый…
Бабы вдовы. И этому рады мы…
Помоложе мы были дюжие,
Оживляли за смену до дюжины,
Запускали в себя с гордостью,
Вспоминая мужей с горестью,
Они тоже вот так шастали…
Хоронили их всей шахтою.
Мужики были вроде рослые -
Разнесло на кусочки по осыпи.
В полведра белы косточки сложены.
Добывая мясное крошево,
Уголь сеяли в вагонеточках…
- Заходи в баньку, что ж ты, деточка?
Знаем, «точку» в тайге построили…
И порядки, наверно, строгие?..
Как без баб, лейтенант? По осени
Здесь майор, а полковник… на просеке…
Нас… просили, чтоб мы вас не бросили…
Что ж, в предбаннике скинь исподнее…
Это мы сейчас, твоя Родина,
Ты груздочек цепляй из баночки,
Как зовут тебя дома?
Ванечкой?
Не стесняйся, мы бабы – вечные…
После баньки мы – в подвенечном…
А солдат отпускай… Вечером…
Кино. Синдром Антониони…
Кино.
Синдром Антониони…
Балкон.
Девчонка в ложе стонет.
Её я на сеансе взял,
Пока балдел весь кинозал…
Она ранима…
Ей бы муж
Был нужен…
Это… мимо!..
Уж...
Я согласился на ребёнка…
Я… заработаю…
Пелёнки
Пришлось бы взять ей на себя…
Всё, сговорились…
Не семья…
Но всё же будет хорошо…
Кино!
Но…
Где-то…
Не прошло…
…………………………………..
Антониони…
Где семья
В твоих картинах?
То и дело
Под мачо девушка
потела…
И женщина в теченье
дня
Седлала старого коня,
Чтоб отвезти на свалку
мужа…
Он ей не нужен…
Стал…
Не нужен...
Ну, почему?
Такое дело:
Она парнишку захотела…
Он пиццу ей продал
И рыбу…
Поднял подол…
Всё сделал…
Рынок!..
Дружку сказал, что у
неё
Не грудь, а сказка!
Ё-маё!..
Кино!
Палермо!
Как не взять
Двустволку…
Брат ли, зять -
Бандит!
Ему картечи мало!
Ещё с пришествий
Ганнибала
Крутые бёдра женщин…
Грация…
И кудри, как у
африканцев…
…………………………………
В Сибири бёдра у рожениц,
Красивше, право!
В наших женщин
В момент зачатья и рождения
Струится Божья благодать…
…………………………………
Кино?..
Юпитеры?..
Но, вспять!..
Антониони!
На века
Уносит женщину река
В густой туман
совокупленья
Любви, прощенья и
забвенья…
………………………………
Девчонке двадцать… Мама – фельдшер
В больничке…
Городок наш меньше
Чем шахты брошенный посёлок…
Вокруг тайга. Маслят в сосёнках
Ведро нарезать, за процент
Отдать на станцию... Мы цен
Совсем не знаем городских…
…………………………………..
Девчонку инженер
настиг,
Втащил в вагон,
Присел у ног,
Сказал:
- Красива, видит Бог,
Куплю маслята у тебя…
Но только ты теперь…
Моя…
Маслёнок мой!
Тебя я съем!
Я объявлю в вагоне
всем…
Какого нужно им рожна?
Отныне…
Ты…
Моя…
Жена…
………………………………
Антониони!
Мама стонет:
- Дочь, ты подумай и остынь!
Но раньше времени трусы
Ты не снимай у инженера…
Проверить паспорт надо,
Вера!
……………………………..
Антониони…
- Я не против…
Проверь мой паспорт,
тётя Мотя…
Я перед дочерью упал!
Смешон…
Как Мавр…
И…
Ганнибал…
………………………………………
Прощай, мой друг, Антониони…
Жена то охает, то стонет…
Рожает…
Нас ей не понять…
Мне…
Двадцать пять…
А на крылечке… плачет Клавка…
(Новелла о дождях под Красноярском)
…Сентябрь.
Опять идут дожди,
Мы здесь отрезаны от мира,
Над печкой подсыхает лира,
Хозяйка крылышком лебяжьим
Пирог топлёным маслом мажет.
«Дожди» рифмуются с «не жди!»,
И расплывается бумага,
Но под кроватью зреет брага,
Хозяин наточил ножи…
Ну, что ж.
Так надо.
Месим грязь…
А где-то полк…
И Красноярск…
…Плащ, сапоги, завмаг, прилавок…
Мальчишка с парочкой корзин
Босым влетает в магазин,
Кричит, что видел, как по тракту
К нам три машины тащит трактор,
Где третья – с хлебом автолавка…
Мы помогаем на разгрузке
Двум продавщицам в юбках узких…
Одна уходит с нами, Клавка…
…Спешим…
В ручье течением крутит…
Рюкзак повыше. В нём селёдка,
Портвейн, кагор для женщин, водка…
Друг c Клавкой в стайку…
Что ещё?
Тепло обоим под плащом,
Но что-то разлетелись куры!..
На стол тушенку, банку леча…
Нет света.
Зажигаем свечи.
И вот – пирог!
С начинкой, курник!..
…День к дню, неделя.
Льёт и льёт!..
На печке сушим мокасины…
Но чаще хлюпаем резиной
На босу ногу в сапогах…
Простуда зреет на губах…
Зелёнка кончилась и йод…
Пришла подружка Клавки, Зина.
С ней то смеялись, то бузили -
У Зинки губы словно мёд!..
…Октябрь...
Конец сельхозработам…
В конторе полный дан расчёт…
Но, как вчера, вода течёт -
Дождь.
Друг взгрустнул, кусает губы,
И в дальний угол смотрит.
В клубе
Сидим, притихшие, по лавкам,
И ждём прибытия вездехода
Из части.
Мы опять пехота…
А на крылечке плачет Клавка…
…Дорогу развезло…
Мы вязнем
В проселках…
Вплоть до Красноярска…
Из цикла «Чёрт целует и гладит ножки…»
Из трав варили ведьмы зелье…
(Этюд ночной тревоги)
Китайца черепом луна
В окно заснувшего музея
Глядела…
А с реки на землю
Вползал туман…
И в нём, клубясь,
Из трав варили ведьмы зелье,
И превращались в сновиденья
Ночной тревогой становясь,
Где в жёлтых сполохах пески
С востока жарким ветром дули,
На город наступали дюны,
И ночь дымилась от тоски…
Я ухожу за ней к ручью...
(Этюд спутанного сознания)
…Я ухожу за ней к ручью...
Я эту женщину хочу…
Я буду страстен с ней и нежен….
Она уже сняла одежды?..
И прилегла на бережок?..
Я злюсь:
- Ну, что я в ней нашёл?
…В то утро леший у реки
Нарезал ведьмины круги…
В следах я путался…Кружок…
Шажок… Ещё один шажок
Привёл меня к речной скале…
Я торопил себя:
- Скорей!
Ну, наконец, я буду первым, -
И вдруг увидел:
Мой соперник…
Он ждал её у родника,
Обнял её,
И родинка
Открылась на босой стопе…
Он первым к ней припасть успел…
В ладони взял крутые бёдра…
…Звенели, наливаясь, вёдра,
Краснела над ручьём рябина…
И полная сметаны крынка
Уже остыла в роднике…
…Я по ручью ушёл к реке…
Мне водяной сознанье спутал…
В цветах последней незабудки
У тропки, на лесной опушке
Считала годы мне кукушка…
Нагой мальчишка,
Ну и ну!
Летел с утёса в глубину…
Я раздеваюсь…
И лечу
За ним…
Я, радостный, кричу!..
В ладоши хлопает девчонка,
И голый мальчик на бочонке,
Плывёт за мной по быстрине
В далёком… детском… полусне…
На пригорке созрел боярышник
На пригорке созрел боярышник…
…Девку чёрт ворожил ромашками,
Обнимал, соблазнял, а ночкою
На дела наставлял порочные…
Угощала девица шанешками
Паренька из деревни, Яшеньку…
Говорила всю ночь красавица:
- Неужели со мной не справишься?
- Мы пойдём, соберём боярышник,
Поцелуй меня, Яша, Яшенька…
Посмотри, как крупны здесь ягоды,
Как подходим друг другу…
Я… и…ты…
- Я девчонка простая, не барышня…
Обними меня… Яша… Яшенька…
Расстегни кружевную кофточку…
Ты ладонью прикрой мою лодочку…
А губами возьми соски-вишенки…
- Не кусай! Не кусай! Это – лишнее!
Знаю, знаю, что спелые, вкусные!
Осторожно целуй, не прикусывай!
- А теперь ты сними мои трусики,
Да и джинсы твои слишком узкие…
Твой мальчишка в них бьётся и мечется,
Из моей пусть напьётся он реченьки…
- Ни куда, ты поверь, он не денется,
Коль с моею подружится девицей…
…Обучал парня чёрт выражениям:
- Обещай, Яша, что поженишься,
Соблазняй её всякой всячиной,
Будь барашком, она станет ярочка…
- А потом проводи до околицы,
Постарайся ни где не обмолвится,
Что милуетесь вместе с чёртиком…
…Ох, не зря дети Яшки - чёрненькие,
Но кудрявые, статные, рослые,
В бане…
Раз!..
Поджимают хвостики...
Безмятежно спит с женушкой Яшенька,
Он уснёт,
А она к боярышнику…
Ночью звёзды такие радостные,
И боярка рот вяжет…
Сладостью…
Чёрт целует и гладит ножки…
И мурашки, мурашки…
По коже…
Под вечер, в деревенской бане…
(Поэма, вроде, в
назиданье)
…На кухне капает из крана…
И ноет… ниже сердца…
Рана…
…В траве кузнечики звенели,
В ярах варили ведьмы зелье,
Шмелиный насылая зуммер,
А с ним любовное безумье…
Ярило грело небосклон,
На земляничный к речке склон,
На косарей, на ульи с мёдом
Блаженная плыла погода…
…Под лесом баня, из осины…
(Но жил в ней дух
нечистой силы…
Не каждая заметит
баба,
Кто в клубах пара её
балует…
Мужик в предбанник.
Ну а паву
Уже кудрявый леший
парит…)
…В тот день случилось:
Аты-баты,
Пришли по дембелю солдаты…
Для не дождавшихся невест
Мужицкую… избрали… месть…
И огородами, чин-чином,
Пробрались в баню, где с почином
В тот день два братца-близнеца
Гуляли пир на два лица.
…С утра братья залили зенки,
В яру купив у ведьмы зелье,
В парилку привела гужом
С настойки опьяневших жён…
Любили те мужей отчаянно…
Но голыми не отличали…
Во всю резвились два самца,
Однояйцовых близнеца…
(От зелья был напор их
бешен,
Не успевал за ними
леший…)
…Теплынь и сладость в небе синем…
Сирень…
И живицы росинки
На стенах светят янтарём…
Скоблёный пол.
В рядок на нём
Из бука шайки.
Ну а в вёдрах
Распарены и пахнут мёдом
Дубовых веников букеты…
Напаришься…
И хочешь …
В лето…
…В загуле близнецы по пьяни
Под вечер, в деревенской бане
Менялись жёнами…
По случаю,
Поспорив, глубже кто и лучше
Принять способна мужика…
…То та, то эта их жена
Спускалась на топчан в предбанник,
В неё вливал восторг избранник,
И чудо женской глубины
Сменял щемящий вкус вины…
Две павы… рядом… нагишом…
(Но в том секрет, что
бес нашёл
Парням, не здорово
сумяше,
Один в один…
сестёр-близняшек…
И муж не знал, ну, как
не кинь!
Какой из жён забил он
клин…)
…Пьянели больше за гульбой…
В настойке мята, зверобой…
Сначала хохотали, пели…
Свет потушили…
Захрапели…
Тогда-то и вошли солдаты,
Сверкнули пятки,
- Аты-баты!
Средь пяток чуть приспавших жён…
Мужей из бани обнажённых
Снесли и уложили… в сено…
Мерцали звёзды…
И рассеян
С покосов наплывал дымок…
…Солдаты женщин - на полок,
Сначала целовать пупок,
Накрыв ладонями лобок,
Где милый ласковый зверёк
Атласной шерсткою прилёг…
Потом погладить грудь и нежно
Спуститься пальцами в промежность…
…Заныло сердце…
Это место…
Узнал сержант…
Его невестой
Тогда была одна из жён…
Проснулась страсть…
Он обожжён
Воспоминанием…
- Ведь, мог!
Но… для кого?…
Её?…
Сберёг?..
С досады поперхнулся чуть:
- Досталась!..
В жёны!..
Дурачью!..
…Очнулись павы в возбуждении,
Подняты ножки в положение…
- Кто здесь, мужья?..
- Да, нет! Друзья!..
Ну, кто сказал, что нам… нельзя!
…Солдат… на паве… голышом…
И месть… горчит,
И мёд… нашёл…
Чуть отдохнул….
К другой пошел!
Глаза от счастья павы пучат –
- Ай, да солдат! Вот это случай!..
…За огородами, в дали
Запели птицы о любви…
А за околицей,
- Мой Боже!
Страданья тренькала гармошка…
…И радость женщин обуяла,
Уже солдата стало мало!..
В предбанник выставив на столик
Жбан облепиховой настойки
Щекочут парня:
- Эй, проказник,
Зови сержанта! Он ни разу!..
(Но жаль, мужья
проспали праздник!..)
…Солдаты в ночь… ушли… чин-чином…
Мужья проснулись…
Квас… почином…
Десантных в хлебе два ножа,
Спят жёны, вольно возлежа…
(И по дубовому
листочку
У каждой вставлено в
пупочек,
И спрятал рожки за
трубой
Ласкавший утром…
домовой…)
И видно, чтобы отличить
Мужья внесли в семью почин:
Подкравшись, ну, сначала робко,
Затем… в услад… куснули попки…
И каждый свой узор нашёл…
- Эх, хорошо!..
- Ах, хорошо!..
Ну, что ж, теперь жену на ощупь…
Раздеть, обнять…
Чего же проще!..
(Наш бес растерян и
смущён:
Чужих так метил утром
жён
Один знакомый озорник
В последний…самый
сладкий…миг…)
…Пятнадцать лет…
Как сносит башни
Мужьям…
Ревнуют...
(Барабашкой
Им каждый кажется
сосед…)
Пятнадцать лет…
Как их насильно
Солдаты вынесли босые
Из бани…
(В речке водяной
Их окропил живой
водой…)
Но нет у жён с мужьями ладу,
И строят жизнь по ату-бату:
Уже в загул, пусть и по пьяни,
Братья с семьёй не ходят в баню…
В парную женщин приведут,
Присядут у ворот и ждут…
Команду…
Жёны скажут:
- Можно!..
Тогда детей… Бельишко сложат,
Сидят, считают дни и даты…
Мол:
- Мыли жён в ту ночь солдаты!..
Да больно любо дети вышли:
По паре девок и мальчишек…
…В селе подростки бредят небом,
К аэродрому, на мопедах,
Подходит возраст прыгать… с АНТа…
На парашютах…
За сержантом…
Он одинок…
(Он был… в той бане…)
Что ж, в нём… души не чают… парни…
Они к нему приходят в сны…
Он шепчет тихо им:
- Сынки…
Дожить бы только… до весны…
Ну, а весною соловьи
Поют, щебечут о любви…
И ловят соловьихам мушек,
И щиплют пух… в гнездо… из брюшек…
…На кухне капает из крана…
И ноет… ниже сердца…
Рана…
Весёлый дом…
(Крохотная
поэма-сказка о нечистой силе)
Весёлый дом! А у ворот
Детишек - целый хоровод!..
В семейной сказке –
Там и тут –
Смеются, любят и… цветут,
Как в клумбе маминой цветы –
И я, и ты…
И я…
И ты…
…………………………..
Кудрявый чёрт из табакерки,
Доев вчерашний бутерброд,
Надев сорочку и венгерку,
Пошёл опять смущать народ.
Он жизнь не представлял иначе,
Присев у стен монастыря,
Устроил так, что служка плачет,
Псалмы на память говоря…
Ему смешливая монашка,
Рукой обнявшая живот,
В окно из кельи тайно машет,
Добыв на сладкое компот…
И таракан на длинной нитке,
Для чёрта выиграв бега,
Того по-свойски кличет Витькой,
И машет усиком:
- Пока!..
……………………………………
Кудрявый чёрт из табакерки
Любил жену Трофима, Верку,
Дружил в подъезде с барабашкой,
Тот жил в семье сестры, Наташки…
Но каждый блюл свою хозяйку…
С чужой?
Ни-ни! Ни трали-вальку!
Ни слез, ни бития посуды!
Боялись черти пересудов…
Но, если загулял хозяин,
А жёнушка во сне озябнет,
Чёрт лижет губы, гладит перси,
И шепчёт ей на ушко:
- Персик!
А надо - мужу чёрт поможет,
Хозяйку повернёт, положит,
Во сне раздвинет ножки ей,
А дальше сам муж…
Без затей…
Но если пьян до отворота,
Тут чёрт доделает работу…
Не зря у двух из трёх детей,
Густые кудри до локтей!
И дочку младшую золовка
Зовёт то ведьмой, то чертовкой!
Девчонка, хороша! То правда!
Поёт и пляшет до упада!
Минздрав решает сгоряча:
Семье - семейного врача!..
Зачем?
В семье Трофима с Веркой -
Семейный чёрт… Из табакерки…
В семье сестры её, Наташки
Живёт семейный барабашка!..
Ну а на крыше, за трубой,
Прилёг семейный домовой…
Он отдыхает…
Как-то ночью
Девчонку спас от одиночества,
Когда увёз её во сне
От страшной маски на стене…
Ей ворожил любовь и ласки,
И поселил в семейной...
Сказке…
Теперь она живёт, не тужит,
То с домовым,
То с милым…
Мужем…
………………………………
Весёлый дом! А у ворот
Детишек - целый хоровод!..
В семейной сказке –
Там и тут –
Смеются, любят и… цветут,
Как в клумбе маминой цветы –
И я, и ты…
И я…
И ты…
Купалы ночь, приснилась сладость…
(Поэма о полётах на метле)
Пролог
Чужым деревню не
понять…
- Смотри, в Купалы
ночь – не спать! –
Сказал мне старый друг, лесник.
А сам прилёг…
Всхрапнул…
Я…
Сник…
1
Ночник…
Вой ветра… Наваждение…
Луны таинственной кружение…
Ревёт медведица в берлоге…
В холмах языческие боги…
Над древнем капищем намедни
Летают голые три ведьмы.
Темь пеленой на Землю пала -
Их ловит в сеть Иван Купала –
Поймает…
И в одно мгновение
Вершит обряд совокупления…
Бегут испуганные лани…
Грядёт вневременье…
Желаний…
Не сны, а яви сущий бред:
В гробу перевернулся Фрейд,
Встают сомнамбулами люди...
- Ах! Кто?.. Разбудит?..
Где?… Разбудит?..
2
Лесник…
Лампады…
Фонари…
Он леший…
Шепчет:
- Стой! Замри!
Метлу ведёт мне под
уздцы,
Дрожу в седле, как
хвост овцы…
Он поит мёдом из братины…
- Лети! Смотри…
На жизнь
В картинах
Желаний тайных…
В эту ночь
Ни кто…
Не смог их…
Превозмочь…
3
В низине папоротник цвёл,
Стрелец на волке вёз кольцо,
Спеша в полночный час царевну
Завлечь на сеновал в деревню…
В забвении тайные желанья
Проснулись в нём…
Как пчёлы, жалят…
В холмах таинственное пение,
Туман…
Дурман
Совокупления…
4
Я над селом. Шумит
народ…
- Пусть в избу каждую – приплод!..
На крыше выгнул спину кот.
Напротив рыженькая кошка
И выводок котят в лукошке…
Купалы ночь…
Шальные ласки…
Не превозмочь…
- Соколик, сказка!..
Обычай древний на Руси,
(- Помилуй, Господи, спаси!)
Всегда всем деревенским миром
Гуляли ночь, пока Ярило
За лес, за горы спрятал леший …
Тогда кто конный, а кто пеший
Спешил на игрище…
Той ночью
Любую женщину…
Как хочешь…
Познать - твоё святое право…
Купала ночью этой правит!..
5
Метла метнулась
сгоряча,
Я вижу с правого
плеча:
Луну закрыла тень
меча,
Отсёк бес месяц, как
свечу,
Я испугался, я кричу,
Но…
- Чу!
Совсем нагие там и тут
Девицы юные бегут.
За ними мужики…
К реке…
Цветов охапки по Оке
Плывут…
Пылают жаркие костры,
Ложатся парочки в кусты,
И мужики восторг итожат
Задрав десяток юных ножек...
Прекрасны, что не говори,
Уроки первые любви!..
И на высоких берегах
То: - Ох!
То: - Ах!
То: - Ой!
То: - Стой!
Поди ты врёшь, что холостой!
Где трое двух!
Где два – одну!
То слышно:
- Ух!
То:
- Ну и ну!
А в небо на девичьих стопах
Лебяжьи уплывают стоны,
И перышком крылатый мальчик
Избраннице щекочет пальчик…
6
Я с ведьмой над
землёй лечу…
Бес держит месяц, как
свечу…
Мальчишечьи маячат спины
На взрослых женщинах в малине -
Берут с восторгом визави
Уроки страсти и любви,
Хотя зовут пока на «Вы»…
Как непокрытая наседка
Под пацаном кряхтит соседка
И просит:
- Петенька, послушай,
Паши, как твой отец…
Поглубже…
Не бойся, я ни слова…
Мужу…
А утром приходи с дружком,
Я угощу вас пирожком
С лесною ягодой малиной,
А, хочешь, с пареной калиной?..
А после в баньку…
Слышь, пойдём?
Уже…
Втроём?..
7
Снижаюсь… Музыка…
Попса?
Метла хвостом… как та
лиса…
Крутнула… Еле
удержался
В седле…
Ух, ты! Какая
жалость,
Что пролетаем снова
мимо…
Кого внизу там
кличут?
- Милый!..
Студенты в лентах повязали
Агитбригаду из Рязани,
Свет погасив, разнагишались,
Сначала пляски, позже – шалость...
На сеновалах, на лугах,
Кому-то:
- Больно!
Чаще:
- Ах!
Парням в деревне – этим мало
Одной бригады на Купалу!
Чуть отдохнут – и снова пашут
Дев городских, но чаще – наших…
У сельских женщин мощь и стать –
Есть что обнять, и где достать!
8
Спиралью вниз, слаба
подпруга…
- Куда теперь?
- На свинг к
супругам,
Смотреть... – ехидно бес хохочет…
- Ну, хочешь?
Метла заржала.
Дал овса…
Летим по кругу в
школьный сад…
Метнулась рыжая
лиса,
Беседка в форме
колеса,
Садовый домик, задний
двор
И очень тихий
разговор:
Физрук и завуч у плетня:
- Не трусь, не трусь! Возьми меня!
Тебя давно я увидала
В волшебном зеркальце…
Недаром…
Твой молодец… уже… потёк –
Примерься… Сделай мне дите…
- Что муж?.. Он только будет рад,
Грудь стынет множеством наград,
Лет десять в храме ставим свечи!…
Он…радиацией… отмечен…
Ему и жить осталось мало…
Одна надежда…
На Купалу…
Тогда рождение сынишки -
Нам будет знаком:
- Надо выжить!..
Я эту женщину хочу…
И ведьму
оттолкнув, кричу:
- Садись ко мне, я
прокачу!
Но бес, смеясь, задул
свечу!..
9
А за кустом, что за амбаром
В засаде притаились парни.
Кто бы подумал, им нужна
Другая мужняя жена.
Вчера нахвастался, дурак:
- Дала до свадьбы просто так,
А оказалось, что Галина
Гораздо слаще, чем малина…
С такой хвальбы,
Ну, только робкий
Не занял очередь на пробы!
10
- Что скорбная,
наездник, мина? –
Хохочет бес.
Несёмся мимо…
Сбиваем утку…
Липнут перья…
Я мутной истекаю…
Спермой…
Жена чужая у ветлы...
В раз уложили…
На цветы…
Прекрасна голая
Ариша,
Вошёл мужчиной…
Бесом вышел…
- Ты что?..
Не дышишь?..
Такую женщину иметь –
Захочешь петь! -
Бес на метлу садится
первый…
И, наконец, опали…
Перлы…
Взлетаем, мы опять в
движении,
Немного спало
напряжение…
Теперь мне стыдно…
Бес…
Затих…
Совсем не лучше я
других…
- И с кем, -
Шепчу, -
Теперь нежна
В забытом городе
жена?..
Копыта у метлы
избиты…
С женой
Мы…
Квиты…
11
Шпана поймала продавщицу…
Легла, куда ей торопиться,
Мальчишки закрывают лица,
Узнает, завтра засмеёт…
- Муж Прохор прав! Не баба – мёд!
Полночи сладко провозились!
Притворно стонет:
- Вы взбесились?
- Ну, ладно! Мы ведь не насильно!
- Идите прочь! Нет больше мочи…
Вон сколько вдов! А вы мне… очередь?..
- А если к утру будет плохо,
Когда домой вернётся Прохор?
- Как бы не так! Твой Прохор пашет
Солдаток – Зинку и Наташку,
Но прежде, чем придёт… ко сну,
Поднимет Ленке целину!
- Ух, парни, вредный вы народ!
Ну, кто там?..
На второй…
Заход?..
Опять я к женщине
снижаюсь…
Вонзить в неё уста и
жало?
Нет! Что-то больше не
хочу…
Бес покряхтел,
поднял свечу,
Елозил, ведьму тыкал
в бок,
И метлы правил на
восток…
12
Уже метла несёт над
лесом.
Я узнаю, мы были вместе
На той поляне с
лесником…
Дед угощал нас
молоком,
Старик-вдовец с
невесткой строгой…
Так что ж теперь
трещит сорока?..
А на лесной заимке вся
Патриархальная семья.
Жарки, кувшинки из болот.
Венки на столбиках ворот…
Траву – люцерну, клевер, вику
Скосили вместе с земляникой…
На сеновале смех и песни -
Седлает свёкор в ряд невесток,
Они хохочут:
- Дед, твой пестик
Такой, как Ванькин, если вместе
С его брательником на пару!
- И вас уже брательник парил?
Дед потянулся за вожжой:
- Меняли, значит, братья жён!
- Дед, что ты, разве в темноте
Здесь разберёшь, чей пестик где?
- Но самая большая сладость,
Когда на пару братья сладят,
Поверь, чертовски хорошо,
Один – вошёл!
Второй – вошёл!
Не тяжела родная ноша,
То приподнимут, то разложат…
А если сядет кто верхом,
То груди брызжут молоком…
Смеётся ведьма;
- Вот так тайна!
Ну, что, касатик,
улетаем?..
- Последний час идёт
Купалы! -
Торопит бес…
Рукой трёхпалой
Стегает плёткою
метлу,
Глаза слезятся на
ветру…
Лисица юркнула в
нору…
Идём на бреющем к Оке
Зажав поводья в
кулаке…
13
Палатки, флаги…
Трудовой
Семестр…
Костры…
То смех, то вой –
В венке из лилий и ромашек
Девчонки девственника Пашку
Распяли, положив на спину,
Стянули джинсы,
И невинность
Грозя отнять,
Тихонько Нинку
На вдруг поднявшуюся пику
Садили с воплями…
И криком
Отметил Пашка свой позор,
Стонал, вздыхал…
А Нинка зонт,
Цветной подняв,
Под страстный шепот:
- О-ля-ля!...
В охапку Пашку…
И в поля…
Бес посмеялся над
мальчишкой:
- Ах, Нинка – пышка!
Парню - крышка!
Не зря его поила
брагой –
Проснётся…
В браке…
14
Мой бес, он чёрт
совсем не старый,
Зовёт меня:
- Давай на пару,
Привяжем мётлы,
И к пруду…
К цыганкам…
- Так их не надуть…
- Костюм с рогами…
Будешь в нём…
Ныряем в пруд…
Вдвоём…
Плывём…
У мельницы цыганский табор…
Костёр и песни под гитару…
Мужья уехали в столицу -
Барон велел там поживиться:
Ждать поезд из Таджикистана…
Плясать цыганки не устали…
Но только верьте…
Иль не верьте…
Ползут из омута к ним черти…
И тащат в баню!..
Ну, а в бане
Чёрт черта называет Ваней!
Тот даже сбрасывает рожки,
Цыганке раздвигая ножки!..
Как флаг цветастый реет юбка…
Ромашки, флоксы, незабудки
Ей подарил кудрявый чёрт…
Гадает на ромашке:
Чёт…
Нечет…
И снова чёт…
Боится, ну а как зачнёт?..
А муж потребует отчёт:
Родятся после русской бани
Голубоглазые цыгане!..
15
Вдруг из подушек перья… пух…
Как ступор вдруг!..
Кричит петух!..
И над прекрасным плотским миром
Зелёный луч -
Встаёт Ярило…
Всё замерло…
Как в пик момента
Киномеханик вставил ленту
Другим концом…
Обратный ход…
Взад пятками бежит народ
По чёрно-белому…
Экрану…
Клубится ночь,
Как поле брани…
Бьёт метроном…
Кружатся перья…
И в яйцах закипает
Сперма…
Кто гол, по телу жар и жжение -
Ярило…
Празднует…
Рождение…
16
И разрушая
наваждение,
Все сливки в крынках
на вершок
Слизал котёнок…
И ушёл…
В сарае метлы на
подставке…
Лесник приоткрывает
ставни…
Загнал в курятник петушок
Свою сварливую родню…
Овса цыган задал коню…
Скрепят кибитки, кто-то стонет…
Но ничего никто не
помнит!..
У тёщи старый муж под боком…
Солдат, «стрелец» по гороскопу,
Одну войну уже оттопал,
Теперь солдатке своей споро
Всадил, как есть, по помидоры…
Проснулся Прохор…
Уже спорит
С женой о необычных снах…
Девицы поджидают свах…
Студент под утро мамой бредит -
Ему бы женщину… По Фрейду…
Невесткам свёкор странно сниться,
Цыганке - чёрт… И лица, лица…
В домах в углах
дымится сера…
Волнует лона женщин
сперма...
Сдают у некоторых
нервы:
- Скорее в баню на полок!..
- Не уж то муж?..
Всю ночь?..
Как смог?..
(- Ах, Дева! Мать моя, пречистая!..
Малиной пахнет… И
мальчишками…)
Играют живчики в
футбол...
Удар по яйцеклетке!..
- Го-о-ол!
…Пупок невесте выше меры
Натёр жених… Их опыт – первый!
Жасмин и мята у крыльца…
К плетню привязана овца…
И писать…
Выбежал пацан…
17
В Купалы ночь
Приснилась сладость…
К рассвету в каждом доме…
Радость…
Смеётся над селом народ:
- Здесь каждый год у баб приплод!..
Такая местная примета:
Как ночь Купалы,
Всё!..
С приветом!..
Эпилог
Чужым деревню не
понять…
Кричит петух…
Скрепит кровать…
Предутренний
Тревожит сон.
Пришёл лесник,
Услышал стон…
Принёс потерянный
носок,
Лесной клубники
туесок...
Спросил, зачем кормил
овсом
В конюшне старую
метлу?..
А я кормил совсем не
ту…
И не овсом, а, с
сольцем сеном…
Под стрехой голуби
расселись…
Курлычут,
сплетничают, вроде…
Из клетки выбегает
кролик…
Мне молоко приносит
мать…
И снова
Посылает…
Спать…
Из цикла «Парни
все в стихах моих босые…»
Парни все в стихах моих босые…
Парни все в стихах моих босые,
А дожди пронзительно косые,
А невесты пышны, белотелы,
И в любви по-детски неумелы,
И по-детски для любви открыты.
А от солнца радужные нити
По лугам и колосистой ниве,
По реке, по лесу, по крапиве,
По кустам смородины, по мяте,
По траве душистой и примятой
За поляной, в зарослях ореха,
Где парнишка, вроде бы для смеха
Дав из шапки подержать зайчонка,
Начинает целовать девчонку,
Ножки подержав её босые,
Чуть прижав к себе, совсем не сильно…
Что поделать девушке с мальчонком,
Если руки заняты зайчонком,
Если губы парня пахнут мёдом,
Если руки тёплые на бёдрах,
Если в неге замирает тело…
А он шепчет:
- Я твой первый, первый!..
За кустом иголки прячет ёжик…
Парень просит:
- Потерпи немножко…
………………………………………
Шли дожди пронзительно косые…
Они в лужах прыгали босые…
Перевёрнут на дворе бочонок,
А на нём сидит лесной зайчонок…
Обступили вечерние тени…
Обступили вечерние тени…
Запах трав и болотных растений…
В дебрях леса ворочались птицы,
Завершался сезон им гнездиться…
Говорил он:
- Все звери по парам…
- Перестань мне противиться, Варя!
Всё вокруг наполнялось прохладой…
Она ноги сжимала:
- Не надо!..
Она тихо просила:
- Не делай!..
Разводя ей колени несмело,
Он шептал ей протяжно и жарко:
- Почему для меня тебе жалко?..
Растворялись вечерние тени,
Превращались в поток сновидений…
Он опять ей приснился мальчишкой,
Она только просила:
- Потише!
- Слышишь, кто-то из дворика вышел…
- Спичку жёг… Огонёк…
Кто-то курит…
На шестке заворочались куры…
И опять тишина над посёлком…
…В сене шорохи, вздохи и только
Она шепчет тихохонько:
- Больно!..
- Видишь! Кто-то там вышел из сада…
- Милый! Как тебе?
- Варенька, сладко…
Затуманилось солнце в согре
Затуманилось солнце в согре,
Из чащобы пополз дурман,
Лес вдали в синеве и охре…
- Что ты, милая, хватит охать,
Разве нам с тобой вместе плохо?
Первый день я от счастья пьян,
Первый день…
В сундучке баян…
Первый день…
Лезу в ларь за мучкой…
Не дразни…
Ты меня…
Не мучай…
Я суровый держу зарок…
Жду пельменей…
И жду пирог…
Может, с щавелем…
Может, с капустой…
Ловим рыбу, в затоне, в устье
Дебаркадер, огни в ночи…
- Ты целуй меня, не молчи…
Если больно, то, ладно, охай…
На верёвке бельишко сохнет…
Две тельняшки, кальсоны, чепчик…
В керосинке чуть-чуть на вечер…
- Мои письма ты вслух прочти…
- Я прошу тебя, не молчи…
- Неужели? Ты ждёшь… Ребёнка?..
Над рекою боры, сосёнки…
В огороде теплицы под плёнкой…
На лужке три козлёнка скачут…
А по горнице
Бегает мальчик…
Видно, было совсем не плохо -
То в засос целоваться,
То охать…
За плотиной бобры по речке…
За плотиной бобры по речке,
А у засеки бродит баян…
Обступает теплынь под вечер,
Духота… По воде туман.
Голоса, голоса и песни…
Разудалых припевок соль…
Мы опять отдельно, не вместе,
Оттого и на сердце боль,
Оттого и печаль-кручина…
Борщ в духовке, в печи пирог…
Для неё он серьёзный мужчина,
Зав. пекарни, в деревне - бог…
И к родителям снова и снова
Засылает сватов…
И вот
Батя старую режет корову,
А от новой к весне приплод
Ожидает.
Терпенье - свадебное …
И приданое – в сундуках…
Только ночь, женишок, украдена…
За селом в сене:
- Ой! - да - Ах!
Был в тот вечер я при параде,
В самой лучшей из всех рубах…
Это мною она украдена…
Это мне она:
- Ой! - да - Ах!
Я с невестой гуляю вместе
За усадьбой твоей в леске…
Ты узнаешь её по песне,
По припевкам и по тоске…
Ну а завтра… Уедем в город…
Лес повален…
И под обрыв
На плотину сплавляют брёвна,
Обгрызая сучки,
Бобры…
Я то ли грезил, то ли спал...
Я то ли грезил, то ли спал...
Ты предо мной…
Твоя стопа
Меня своей атласной кожей
Смущает, и опять тревожит
Виденьем пальчиков нагих…
Они коснулись губ моих,
Я их потрогал языком –
Их терпкий привкус мне знаком,
Целую каждый я отдельно…
Какое странное виденье!..
К стопе прижался я щекой…
- Не обмани!..
- И успокой…
Как часто ты моей груди
Стопой касалась…
- Погоди!..
Просила…
- Пусть на склоне дня
Погаснет солнце…
- Ты в меня
Войдёшь…
Дрожанием ноги
Меня держала…
- Погоди!..
Дождись:
- Вот-вот уйдёт луна,
Я для тебя тогда одна…
Останусь в целом мироздании…
Я ждал…
Рассудок и сознание…
Терял…
И снова падал в сон…
Твоя стопа…
На небосклон
Вступала матовым светилом…
Как древний царь,
Хромой Аттила,
Я устремлялся в небеса…
Твоя стопа вела в леса…
На берег моря за тобой…
Твоя стопа морской прибой
Ласкала трепетным движеньем…
Я был готов и к униженью…
Но ты сказала мне:
- Войди!
И стопы на моей груди
Дрожали…
Я принёс огня…
Просила ты:
- Войди в меня!
- Не надо света,
В темноте!..
- Войди в меня
В реке…
В воде…
- Не зажигай, прошу, огня!..
- Войди в меня…
- Войди…
- В меня!
- Во мне останься навсегда…
- Ты - счастлив?
Я ответил:
- Да!
Сашка Ибрагимов
Был мальчишка подобен гимну,
Гимном солнцу и света лучиком.
Знали Сашку мы Ибрагимова
В эти наши минуты лучшие.
Мы баллончики брали с красками
И на каждом заборе графили,
Что наш Сашка - он очень ласковый,
И в поэзии…
И в демографии…
Ах! Как Сашку кадрили девочки,
Целовали со всей страстностью,
А когда он входил в их венчики,
То они прорастали радостью…
…Полстраны татарчат пестует…
Пусть как Сашка, такими же гордыми
Духовыми растут
Оркестрами,
Флейтами и
Гобоями…
И не важно, что мамы ейные
Повздыхают в минуты важные,
Их запишут, ну пусть, Фейгиными,
А они по таланту
Сашкины…
Димка Макаровский
…Ромео - Димка Макаровский,
На голову он выше ростом,
И топчет дюжину Джульетт…
Хорош он в фас, но больше - в профиль,
По девкам местным – Димка – профи…
- Привет, мой Димочка,
привет!
…Театр, лепнина, рай буфета…
Артист, девчонка, два поэта…
Я замираю - хороша!..
Как стих, распахнута душа
И к входу подана карета –
Я коренным…
И песня спета…
…Беру на руки, не дыша,
Шаг по клинку…
И палаша
Вонзилось в стопы остриё…
…Я босиком несу её
В провал девятого подъезда…
След кровоточит…
С Димкой вместе
Мальчишки,
Выбрали в невесты…
Он говорит:
- Приятель, брысь!
Я заработал этот
приз!..
Талант у Димки – Божий дар…
…Но первым я!.. Нанёс!.. Удар!..
Как брата, Димку я люблю…
Он навзничь падает… К нулю
Его свожу я шансы… В брови
Второй удар!..
Пусть Димка профи -
Кровь заливает фас и профиль…
- Прости! Я понял, как
нужна
Мне эта девушка…
…Нежна
Она была со мной в ту ночь…
Теперь у нас большая дочь…
…Да, быть талантом – это дар…
Но говорил отец:
-Ударь!
- Сын! Первым
нанеси удар,
Когда душа обнажена,
И ты решишь:
- Она!.. Жена!..
…Ромео - Димка Макаровский,
Портрет, афиша, росчерк броский:
«- Прощаю, друг! Но,
тем не менее,
Успел ты раньше… На
мгновение…»
Наговор привораживающий
Не ходи, душа, в небо,
посей полюшко хлеба,
собери,
смолоти,
в жарку печь закати.
Домовой
постучит,
тогда выйдешь в ручьи,
где дебелою
тетушкой,
вёдра носит лебёдушка,
опускает в
криницу,
свет-водицы напиться.
Каравай ей снеси
и любви попроси,
чтоб
к утехе сердец
поднялся молодец,
и волшебною силой
деву ночь оросила....
Амазонки и викинги
Напрасно ярл Гипербореи
Привёл на берег Атлантиды
Ватагу викингов удалых,
Поклявшись семенем отборным
Засеять спящие поля…
Не дал им Бог смешать народы…
И только солнце лик открыло
Лучом зелёным из-за моря,
Упали дерзкие лингамы
На валуны корней стволами
Не сбросив в лона ожиданий
Ни капли жемчуга свиданий…
С
позором гнали их в конюшни
Кнутами
злые амазонки
Под седла
дикого кентавра,
Грозя к
стопам прижечь подковы...
И в табуны
сбивались братья,
И ноги
конские в галопе
Несли их к берегу
морскому.
Нелепо
бряцали доспехи,
Сползая с
крупов мускулистых.
И
проскакав доску причала,
В полёте
через борт драккары,
Теряли
викинги копыта,
С
волнением щупая мозоли
На коже
пяток заскорузлых.
И паруса
тревожил ветер,
Спасая в инее
тумана мужей,
Кентаврами
побывших
И страх
животный испытавших,
Когда в
бока вонзались шпоры...
…Ань, нет и
нет, жестоко время…
И если
пологом беспутства
В чертогах высохших морей
Жена вождя
обиду скрыла,
В закланье
мужа ждёт попона
На круп в нём скрытого коня,
Чтоб встал
кентавром на колени
За дверью
попранной любви…
Беда!
Так древнее проклятье
Потомка
викингов настигнет…
Зло плачут
вдовы Атлантиды!..
Ирисы
Рядом женщина ходит странная,
Та, с которой я раззнакомился…
Эта женщина нет, не странница,
А прилежница и законница.
Я её позабыть надеялся…
Заказал все тропинки ноженькам,
Я её посадил, как деревце,
На чужом на пути, дороженьке…
И она прижилась, примаялась…
Всё бы ладно!
Да только кажется –
Ходит женщина, словно маятник
Всё под окнами ночью каждою…
Видно муж у неё бесчувственный,
Не противится странной участи –
Как из тела её заснувшего
Вылетает душа помучиться…
И снега покрывают искристым
След руки голубым свечением,
Что на стёклах рисует ирисы
С непонятным для всех значением…
Рассвет
Мимо звёзд и луны
По мерцающему полю
Золотые табуны
Вырываются на волю.
Непонятен и мглист
Буровых мираж ажурный,
На участке «третий-бис»
Улыбается дежурный.
Видит – ходит, горда,
Мимо наших изголовий
По намеченным следам
Дочь покинутых зимовий.
Омывалась в росе –
Ведь не знала, что смотрины,
А теперь в воде рассвет
Носит с речки Катерина.
Только там в темноте
Дед берёзовые прутья
То ли мочит в воде,
То ли просто воду мутит!
Выйти, что ли к ветрам,
Катерине поклониться,
Чтоб сплеснула с ведра
Ярко-красную зарницу!…
Тайдон
Растирали мальчишку спиртом,
Из бутыли плеснув в ладони,
Это дело совсем не хитрое
И не редкое на Тайдоне.
Ноги жиром медвежьим мазали,
Мяли, мыли, поили травами,
Туеса расписными вазами
Подплывали к губам утрами.
И смотрела, жалея девушка,
Тоже сердце, небось, не каменно!
Кожа старая, омертвелая,
Опадала с него окалиной.
Только, видно, не зря за зелием
Староверы ходили гольцами –
Стал парнишка за дни весенние
Походить да на добра молодца!
И тогда обомлели родичи,
Видно сердцем своим учуяли,
Что прощаться с любимой дочерью
По такому придётся случаю.
Ой, краснеет она теперича!
В пол скоблёный глаза уставила…
И кружатся с утра до вечера
Прилетевшие птицы стаями…
Что ж, в том счастье, как видно, женское,
Но Руси так от века деется –
Когда парень спасённый женится
На спасавшей от смерти девице…
…Вроде очень проста история.
Я любуюсь, как в доме друговом
Ходит женщина очень строгая
И о чем-то таёжном думает…
Она ходила, как по улице,
По самой тесной из квартир,
И, выговаривая, хмурилась,
Что я – задира из задир.
Она билеты перекладывала,
И заказав аэропорт,
Смеялась в трубку, словно радуясь
Что это мне наперекор.
Я очень странно себя чувствовал –
Как ангел, сотканный без крыл.
А женский голос мне о чуткости
И непрощеньи говорил…
Мне полагалось попросить бы…
Но я отвлёкся…
И в окно
Увидел, как на небо синее
Вступило сонное пятно.
Оно бродило старой барыней,
И распустив цветной подол,
Несло в конфетной сумке бархатной
Медовый запах метеол…
Пятно ползло, росло и множилось
Откуда-то из-за Бачат…
И выбегало в поле множество
Смешных и ветреных барчат.
Они дождились и кружили
В проходе сада турникет,
И всё мгновенье сторожили,
Чтоб брызги бросить на паркет.
Я разрешил им эту шалость
И, открывая рамы, встал…
…Но снова женщина вмешалась –
Дождь отступил и перестал.
Но, подождав минуту, хлынул,
Уже казённый и косой,
И стал обычным летним ливнем
На три просёлка полосой.
И я совсем не удивился,
Что как она не хороша,
Но у неё совсем обычная,
А не волшебная душа.
И всем сомненьям ставя точку,
Я понял просто и легко,
Кто каждый день уносит строчки
Из ненаписанных стихов…
Словно там на завалинке…
Особенно синими, грустными…
Смотришь так,
Как боишься со мной говорить…
Словно так на завалинке
В душу наплакали гусляры,
А ты ловишь у лета
Последнюю синюю нить.
Словно знаешь ты больше.
И это уже предначертано.
И легла за околицей
В клёновый лист краснота.
А ты носишь из погреба
Полные винные четверти
И под ноги босые бросаешь
В траву краснотал…
Но вина мне не пить.
И тобой это верно угадано.
Я за солнцем уйду,
Как уходит за мамой бутуз…
Пусть насыплет гроза
Голубые звенящие градины
В мой подставленный к небу
В Хабаровске сшитый картуз.
…Как ты смотришь глазами
Особенно синими, грустными…
Мне неловко,
И я замираю в углу …
Раз уж многое понято,
И закончилась музыка…
Как с пластинки убрать
Оборвавшую песню
Иглу?..
Блуждающие
огни
Мы ждали поезд.
Наш последний поезд.
А над тайгой горели провода.
Задумал повесть этой ночью,
Повесть
Про поезд «Нет!»
И полустанок «Да!».
Про поезд «Нет!».
А шпалы мимо, мимо
Бегут в страну
Блуждающих огней,
Где имя скрыв,
На полустанках ждут любимые –
Потерянное счастье наших дней.
…А ты – блуждай!
Ведь поезда не зрячи,
Когда бросают хвост за поворот…
И в них садятся,
Чтоб переиначить,
Чтоб сбрить усы
И с болью стиснуть рот,
Чтоб позабыть любимую…
И память
Чужой рукой
Погладив,
Усмирить…
Ты говорила -
Очень хочешь плакать…
Так плачь сейчас! –
Нас некому мирить…
…Пустой вагон
Из Красноярска в Ачинск.
Мелькнул перрон…
Титан…
- Воды согреть? -
Зовёшь любя,
Навзрыд…
Удобней - навзничь…
Войти в тебя,
Чтоб вместе умереть...
Немного белых стихов
Малиновый звон подвесок…
В окне старого панельного дома
Старик каждый вечер
Зажигал большую хрустальную люстру,
Занимающую собой почти всю комнатёнку.
Мальчик из дома напротив
Уже стоял и ждал под балконом,
Когда старик распахнёт окно
И выпустит в палисадник
Малиновый звон подвесок…
Однажды мальчик на уроке в школе
Вдруг услышал, как голосят подвески!..
Он убежал с урока
И увидел, как бульдозеры
Сносили старый панельный дом…
Пусть соседки думают…
Бабушка сказала внучке:
- Вот тебе доверенность.
Будешь получать мою пенсию
По городскому адресу
И высылать
На нашу деревенскую почту.
Пусть соседки думают,
Что ты мне помогаешь…
Учителя музыки…
В нашем городе
Все учителя музыки
Пожилые и одинокие люди.
Наверное, поэтому
Дети так хорошо играют
Грустные мелодии.
Очень больно…
Когда мне делают очень больно,
Я зову безразличную мне женщину,
Чтобы послушать,
Как она говорит о любви ко мне.
Только бы она не плакала…
Северные окна…
В северных окнах одинокого дома
Даже ночами горит свет…
- Зачем тебе это? – спросил мужчина.
- Чтобы вырастить розу, - ответила женщина.
- Давай повернём землю.
На южной
стороне розы растут сами.
Пустышки
Незадолго до войны Сталин разрешил стране
праздновать Новый Год c ёлками, шампанским,
игрушками, подарками.
Сразу появились в магазинах раскрашенные
стеклянные шары, многоцветные бусы,
масса ёлочных украшений из прессованного
серебристого картона: слоников, зайчиков...
Особенно хороши были хлопушки.
Взрываясь, они выбрасывали цветное конфетти
и крошечные подарки: медные брошки-фигурки
медвежат, лисичек, птичек…
Но были и обидные: они пшикали и оказывались
пустыми. Их так и называли: пустышки…
В Новогоднюю ночь я особенно внимателен
к поздравлениям по ТВ. Откуда-то из небытия
возникают люди, которые поизносят тосты
громче всех и поднимают бокалы за мир
во всём мире, за всеобщее торжество демократии
и ещё за что-нибудь экстравагантное…
Жаль, обычно они к этому не причастны.
И мне грустно. Я вспоминаю своё военное
детство. И пустышки за праздничным столом…
Этот сон всё же приснился…
Этот сон всё
же приснился…
Я ждал его
много лет…
Некто
признался, что и он, и все остальные врали,
сообщая о смерти
покинувшей меня женщины.
- Зачем вы
это делали? – Спросил я.
- Чтобы ты
её не искал…
- А теперь?
- Теперь она
умерла…
Но я всё
равно искал её, пока не проснулся.
Подушка была
мокрой…
Неужели я
опять плакал?..
Птица
Когда я пишу
стихи,
Ко мне прилетает
птица
С
обожжёнными крыльями…
Дед сказал внучке…
Дед сказал внучке:
- Я разрешу тебе выйти замуж
Только за мальчика,
Который утром, проснувшись,
Будет целовать
Каждый пальчик
На твоих ножках,
А ты вечером
Будешь засыпать,
Уткнувшись сосочками
В его натруженные ладони…
Молодая женщина на диком пляже…
Ещё сильное солнце. Но с гор уже идут облака. Кричат чайки. Осень…
Молодая женщина на диком пляже…
Загорает без купальника.
Я с трудом вылезаю из машины и иду к воде, опираясь на палку.
Женщина лежит на камнях, где в углублении я всегда
оставлял ключи от машины и накрывал их моими босоножками.
- Вы красивая! – говорю я, - Особенно грудь. Соотечественница?
- Да, - отвечает она.
- Всё же наши женщины самые прелестные…
Она улыбается.
- Эх, где моя молодость?.. – Смеюсь я.
- Вон она!.. – Отвечает женщина и показывает в море на мою жену.
- А ведь она не рожала, - говорю я жене, выныривая рядом.
- А иначе она бы и не показывала грудь, - отвечает жена…
- Как вода? – Спрашивает женщина, когда мы выходим из моря.
- Двадцать пять. Хотя по прогнозу должно было бы быть двадцать девять…
- Как мне лет… - смотрит она на нас, как на очень старых друзей…
Кричат чайки… Осень…
Мой до сих пор красивый друг…
Мой до сих пор красивый друг
безумно ревновал и поносил премьера.
Они когда-то ещё полковниками
вместе пришли в политику.
Когда мне его нытьё надоело, я сказал:
- Знаешь, почему он премьер, а ты пенсионер?
- Почему? – и глаза у него сузились…
- Потому что он за сутки успевает побывать
на четырёх заводах, а ты на четырёх женщинах…
Странички детских стихов
Чуть-чуть раскосые…
Нам мамы мыли
Глазёнки росами.
Мы всё же были
Чуть-чуть раскосыми.
Раскосей Разина,
Раскосей Невского…
Наверно, Азия
Легла довесками…
Петька
И не сразу, и не вдруг
Мать купила Петьке круг.
- Перестань, сыночек, плакать,
Научись ты лучше плавать!
Не идёт ученье впрок –
В толщину сынок размок!
Разревелся, как белуха:
- У-у-у,
не вылезу-у-у
из круга-а-а!
Алина
- Мама, Мама! Где малина?
Ищет ягодки Алина.
Над пустым лукошком
Девочка и кошка…
А из кухни мама,
C яблочком румяным!
С блюдечком варенья!..
С звонким песнопеньем:
- Доченька, Алина!
Вот твоя малина!..
Ирка
Завернули Ирку в простынь,
Дали простынь не по росту,
Дали розовое мыло,
Чтоб чернила Ирка смыла.
Рассердилась Ирка:
- Ма, я - большая, я – сама,
Отвернись и не смотри,
Куклы в шкафчик убери,
Приведи слона проститься –
Ведь теперь я ученица!
Домовой
Колкие иголки
Собираем в горсти.
Почему так долго
Не приходят гости.
Почему обходят,
Словно в доме мина.
Так и Новогодье
Прокатилось мимо.
Все мои шутихи –
Вот какая штука! –
Растеряли тихо
Половину шуток.
Кот наш от печали
Стал неумывашкой.
Если постучатся –
Как гостям покажем!
Видно в нашем доме
Домовой когтистый –
Всех соседей донял
Негостеприимством.
Мы искать решение
Всей семьёю будем –
Кто он?
Приложение
К дому
Или людям?
На берегах семи морей…
(Кошмарная сказка)
На берегах семи морей
Волшебник спутал всех зверей…
Здесь ложечкой из серебра
Нектар цветочный скромно брал
В шелка одетый воробей…
И булкой белой
Коростель
Макал в малиновый кисель,
А царь всех плюшевых зверей
Кричал:
- Позвать слона! Скорей!
И мёда вылакав ручей,
Тигр соловья спросил:
- Ты чей?
А в изумрудные поляны
В богатых платьях обезьяны,
Внесли такой переполох,
Что заяц от свистка оглох.
В цилиндре, шортах, пелерине
Лис сватался к ручной горилле,
А алебастровой мартышке
Дал обруч шоколадный мишка…
Бобров на старенькой запруде
Судила шайка щучек-судей,
И к каждой буковке цеплялась
Из прокурорских пара цапель.
Тут пеликан надул свой шар
И закричал:
- Какой кошмар!
В одной упряжке слон и птица!
Ах! Что творится!..
Сюда скорей, мой Бармалей!
Прошу! Распутай всех зверей,
Отдельно рыб…
Отдельно птиц…
И в зоопарки всех столиц
Пошли скорее телеграммы,
Что разбежались все бараны!..
…На берегах семи морей
Волшебник спутал всех зверей…
Из цикла «Я боюсь,
что сказка кончится…»
Я стал оленем…
(Лесная сказка)
Лесная лилия – саранка…
В борах по берегам Томи…
Тебя я девой утром ранним,
Поднял на руки:
- Не томи!
Ты улыбнулась, взор потупя,
Открыла губы:
- Поцелуй!
Но с гор далеких Акатуя
Гроза катилась…
И к цветку
Себя, склонившимся с колена,
Я в старой сказке ощутил…
Я не желал другого плена…
Я стал оленем…
Сколько сил…
Мои рога, мои копыта
Рубили над рекой скалу…
Быть человеком – это пытка…
Но стать оленем?..
Я скорблю,
Молю о чуде поцелуя,
И снова берегом Томи
Я иноходью и гарцуя,
Иду к опушке, где танцуя,
Должна ты утром…
Расцвести…
Я наклонюсь…
За поцелуем…
Лесные слушают свирель…
Костёр горит на берегу.
В звериных шкурах, на лугу
Лесные слушают свирель…
Нагая женщина и Лель
Священный к ним выводят танец…
К бревну привязан иностранец,
В колодках ноги, что вериги,
Космат и рыж. Вестимо, викинг.
Ладья притоплена под ивой…
Домашнее в братинах пиво,
Меды в высоких туесах.
Танцует женщина.
Коса
Спадает к бёдрам от плеча,
Собольи брови и в очах
Небесно-синий интерес,
И искорки…
Как будто бес
Проснулся в ней. И от тоски
Напряг ланиты,
И соски
Готовы брызнуть молоком…
Лель ставит пленника на кон.
Нахально рыжие глаза…
Разбиты губы.
Кровь слизал
И показал, что знает танец…
- Ну, что ж, попробуй,
иностранец! -
Лель замер, кутаясь в меха,
Разбил колодки:
- Петуха
Бойцовского пустить из
клетки?
Круг замер.
Женщина наседкой,
Качая бёдрами, пошла
Бочком на викинга…
Ужа
Мальчишка вбросил в круг…
Ножа
Блеснуло лезвие…
Испуг…
И тельце гада, как граница
Сверкая, продолжало биться…
Плечо
Лель выставил.
Ручьём
Журчал над лесом звук свирели
Лесные замерли…
Горели
Берёзы жаркие костры…
Шёл викинг в танец.
И остры
За ним следили когти зверя…
К сосне привязанного…
В перьях
Лесных смешили скоморохи
За чашку мёда и гороха.
И босиком пройдя по углям
Вмешаться в танец
Преминули…
Но их шугнул лесной народ…
И напрягая в крике рот
Гортанно викинг
Начал петь…
И плечи выгнув как медведь
Пошёл на женщину…
Но Лель
На ноту выше
Вёл свирель...
И женщина, играя телом,
Уже лебёдушкой взлетела.
И побежали тени, тени…
Медвяный аромат растений,
И перелив озёрных лилий,
И туеса лесной малины…
Повержен рыжий на колени!..
Хозяйке в дом достался пленник.
Что ж, надо подкормить раба.
Он утром наколол дрова…
За день их уложил в поленицу…
Подкован конь…
Зерно – на мельнице…
Подправлен сруб, накрыта крыша…
Родился первенец?..
Так вышло?..
Опять весна… Проснулся Лель…
Лесные слушают свирель…
Несмеяна
Это странно иль не странно,
Но на диком берегу
Королевну Несмеяну
В сеть ловили на бегу.
Забегали, забегали
Королевичи гурьбой,
Затекали, затекали
Ножки кровью молодой.
Королевна, королевна –
По росе через кусты,
Камень вправо, камень влево,
До часовни три версты.
Только зелень, зелень, зелень –
Тропка стелется
на луг,
Из кустов таращит зенки
Полосатый бурундук.
- Где корона, где
корона,
Почему цветной платок? –
На дубу кричит ворона,
Ворон точит коготок.
Несмеяна, Несмеяна!
Звери горя не поймут –
С нелюбимым, окаянным,
Не к венцу, а под хомут!
Эх, калинка, эх, малинка!
По нехоженым местам
Несмеяновы кровинки
Алой ягодой в кустах.
Несмеяна, Несмеяна!
В старой сказке столько слёз,
Словно речки при слиянии
Тело вынесли на плёс!
Колокольцы, колокольцы,
Завяжу я лентой вас –
Я боюсь, что сказка кончится
От прищура трезвых глаз!..
Царевна-лягушка
Детям – сказки да горбушки,
Нам – от мягкого куска
По преданью, у лягушки
Ночью выросла коса.
Знать, болотная царевна
Не послушалась отца,
Пожелав, как бабка древле,
Замуж выйти за стрельца.
На ночь девой обернулась,
Оглянулась – обмерла:
Из травы к рукам тянулась
Оперённая стрела.
Подняла, да неумеючи,
На сучок ступив, поди,
Уколола наконечником
Что-то тёплое в груди.
Крови выступила капелька
Ниже левого соска –
Да, как будто в омут, канула
В руки сильные стрелка,
Что в рубахе полотняной
Средь полуночной поры
Из слепых кустов к поляне
Вышел в поисках стрелы.
…Закружилась над Россией
Ночь встревоженным грачом,
И пугливые осины
Задрожали над ручьём.
Непонятное блаженство
В человеческой любви…
Так девица стала женщиной,
Хоть реви, хоть не реви!..
Но когда под утро ухнул
Филин с лунного лица,
Не смогла она в лягушку
Превратиться до конца.
Вся отпрянула к наряду,
Чтобы в шкурку – да бежать!..
Лишь косы тугие пряди
Чудом смог он удержать…
Парень бродит по опушке,
От леска и до леска…
Знать не знает…
У лягушки
Заплетается коса.
Перепончатые лапы,
Глаз зелёных бугорки, –
Как же женщине не плакать
На болоте у реки?
Лапкой не ласкать животик?
Без ответа – кто там в нём,
Маму пяточкой колотит
То один, а то – вдвоём...
Ночь бросает в воду тени,
Рассыпает голоса,
Гулко шлёпают по пене
Два дубовых колеса.
Простучал полночный кочет
Погремушкой в деревнях…
…Неужели не захочет
В люди кто-нибудь принять?..
Девушку
в подарок добыли мечом
(Маленькая
поэма о первой любви)
Я поверье древнее
Слушал не дыша…
…Бились за деревней
Гуси в камышах.
Пеленало дымками
Девичий курган,
Приставали льдинками
Родники к губам.
И вставал испуганно
Клочьями туман…
- Слышь, хрустит кольчугами
Половецкий стан.
Глухо бубны ухают,
Песни, ржанье, звон.
Да коснулся уха
Чей-то стон…
Весел хан недаром,
В сердце – горячо,
Девушку в подарок
Добыли мечом
А в придачу воин
Бросил на меха
В рубище посконном
Тело жениха.
…Нивы полонила
Жгучая роса.
Закатились милого
Синие глаза.
Криком захлебнулись
Выпи по кустам.
Горько улыбнулись
Мёртвые уста…
В поле волки взвыли…
И бывалый хан
Приказал насыпать
Над врагом курган.
Положили рядом
С витязем фату,
Привезли к кургану
Тяжкую плиту.
Чтоб в глухие ночи,
Когда спит Десна,
Не хватило б мочи
Из могилы встать!..
Тут же полонянку
Заневестил хан,
От Десны по плавням
В степь умчался стан.
Там славянка тужит
Много-много лет –
Стал кочевник мужем,
А любимым – нет!
Страстью половчанин
Иссушил уста –
Ах, зачем кричали
Выпи по кустам!..
Кажется ей – с кручи
В зори льётся кровь –
До чего живуча
Первая любовь!
…Головой качает
Грозный властелин,
У шатра встречает
Златокудрый сын.
Ой, вы, златы кудри,
Вас узнать – беда! –
К хану входит мудрость,
Да ушли года.
В полночь слышит – молвила:
- Хан, мне сердце жжёт!
Там в могиле молодец
Синеокий ждёт!..
В песнях горе пенится:
Гой, кручина-зной!
Доставалась - пленницей,
Умерла – женой!
По последней воле
В гулкой тишине
Мнут осоку кони
В русской стороне.
Надмогильный камень
Холодит туман,
Чуть забрезжил пламень –
Хан раскинул стан.
Ветры злые бились
Грудью о гранит –
За ночь до могилы
Весь курган разрыт.
И склонил колени
Хан к земле сырой,
Полукругом племя
Скорбный держит строй.
Салютую, взвыли
Зурны и рожки,
А в могиле витязь,
Как живой, лежит…
Вновь раскрылись раны
И сочится кровь –
Как же ты упряма
Первая любовь!..
Смотрит хан – не верится!
Словно лист дрожит:
Не старуха – девица
На кошме лежит!..
…Разлилась в низинах,
Вспенилась Десна –
У родного сына
Синие глаза…
Голова, как гиря,
И не двинуть плеч –
Жаль, нельзя в могилу
Хану третьим лечь!..
Карта вымерших племён
Тяжёлый сон…
К неверью снится,
Что две реки страстны времён
Сползлись, как змеи,
Чтобы слиться
На карте вымерших племён…
И при слиянии навстречу
Ломая лёд в одну из весн
Воображение калеча
Два тела вынесли на плёс.
Ну а когда опала пена,
Во льдах огромной глыбы той
Они ожили, лебедь белый
И лебедь черный над фатой.
Под бубен ворожея пела…
Смугла ладонь, и как рентген,
Навзрыд просвечивала тело,
Изгибы бёдер и колен,
Лаская на мгновенье стопы
И, замирая у крестца,
Спешили пальцы чутко тронуть
Святую выпуклость лица…
…Глаза ослепит взрывом солнце:
Увидишь девушку во сне
Бегущей рядом с князем-шорцем
По снежной топкой целине.
И от стрелы умывшись кровью,
Пока следы не замело,
Ночь чёрным лебедем раскроет
Над белым лебедем крыло.
Где Томь-река в горах теснится,
И где в неё влилась Уса,
Лишь в полынье сумели скрыться
От скифов мстительных сердца.
Но в ледоход сквозь мрак и пену
На миг увидишь:
В льдине той
В обнимку чёрный лебедь с белым
Плывут, прошитые стрелой…
Дурман. Ефремовский район…
(Ворожба ночная лесная сказочная)
Плохая весть?
Попутал Бес?
Тревожно горлица кричала
За засекой у Карачарова…
Дурман. Ефремовский район…
В лесах разбойников притон…
Венёв, Алексин, Богородицк
Арабский соловей-уродец
Свистит средь кроны дуба вроде…
Напротив, Ваши Благородия:
Фон прибалтийский из Литвы,
С ним криминальный олигарх -
На «Ты»!
Колдует, воду мутит троица,
Тельцу златому люто молится!..
Что ж, снова в наших сказках
Вечность
Бал правит всяческая нечисть!
Любава, дочь богатыря,
Без стонов, слов не говоря,
В ночь с известковой той скалы,
Где пляшут ведьмины балы,
Прикинувшись совой лесной
Взлетела раннею весной…
За Муром, Шую, в тёмный лес,
Туда, где заповедный крест,
Хранит святую мудрость мест…
Недаром русская река
Здесь началась из родника…
Спешит сова, чтоб до беды,
Набрать и мёртвой, и живой воды…
Летит по утреннему сну
Святой водой кропить страну -
Сначала мёртвой, чтоб по месту,
Срослась…
Затем живой…
Воскреснет
К утру огромная держава…
Ярило встанет,
Станет жарко,
Сгорит в огне народной мести
Слетевшаяся в шабаш нечисть…
Ну, что же, мудрая сова,
Пришла пора…
И ты права…
Сказку ты
расскажешь сыну ночью…
Тень за дверью, онучи у входа…
Приведенье хижины моей
Целый день ты ворожишь погоду
И шаги мне делаешь длинней…
А снега периной застят небо,
Изморозью сыплются в траву…
Знаешь, я тебе горбушку хлеба,
Словно самородок сберегу…
…Наливался запад стылой медью,
Лес горел, как тысяча свечей…
Нас шаман урочил от медведя,
От хунхузов, ловчих ям, бичей...
Треск в эфире… Чу! Радист морзянкой
Завершая сводку о воде,
В текст всадил: Шаман
убит… Не пьянка!..
Опер и бойцы НКВД...
…Снова где-то женщины кричали,
И пелёнки выдубил мороз…
…Спи, шаман!
Горбушка излучает,
То тепло, что я тайком принёс…
Обниму, жена, согрею очи…
…Не о пятилетке и вожде,
Сказку ты расскажешь сыну ночью
О шамане и о ворожбе…
Еврейский сказочник Христос
(Фрагменты
поэмы о сомнениях)
***
Большая Римская дорога…
Вдоль Аппенин столбы и ров.
Какую длинную Голгофу
Ты, Красс, построил для рабов.
И среди сотен толп восставших
Где шла дорога вдоль хребтов
На сбивке брёвен рэбэ Таршис -
Еврейский сказочник Христос….
Он обречённо дыбил брови,
И был изгиб их зол и крут…
Он будто знал, что сбивку брёвен
Крестом отныне нарекут.
Ни просьб униженных, ни стона…
Он долгим взором мерил гвоздь,
Пока его большие стопы
К бревну прилаживали вкось.
…В полузабытье пел и грезил…
Но почему-то вязла мысль…
Как вдруг мучительную резью
Он был разбужен… и повис!..
* * *
Осанна!
Мышцы посинели,
Спружинили, теряя жизнь.
Он глянул вдаль осатанело,
Метнулся, вздрогнул, и … повис…
И каплями прощаясь с жизнью,
С его пузырящихся губ
В толпу катилось
- Я ошибся, меня вторично предадут…
* * *
…Нет! Прав Спартак.
Христу неймётся…
Скорей забыть под хруст гвоздей,
Пророчество, что вдруг порвётся
Нить им построенных идей.
Уже не сжечь и не разрушить –
Стоят в пещерах алтари.
Но – Бог хитёр, и к рабским душам
Земные путь найдут цари…
Христа сподвижники примерны,
Святые кладези идей…
Но кто когда сумел измерить
Тьму власть достигнувших людей?
* * *
- Осанна!
В смрадных катакомбах,
Где ум мутился от паров,
Недаром снилось,
Будто кони
Багровую лизали кровь.
- Осанна!
Сын клеймёных женщин,
Он стал их тайным божеством,
Когда питал воображенье
Потусторонним торжеством.
И в исступлении, понемногу,
Как сын, зачатый без венца,
Он для рабов придумал бога,
Хотя себе искал отца…
И в чистый ритуал крещенья,
Где ум мутился от паров,
В купели грезил о прощенье,
Питаясь крохами даров
Отца-защитника….
Но мог ли
Тогда он думать, рабский сын,
Что из пещер воспримет Бога
Сам император Константин…
***
Христос очнулся перед смертью,
И с помертвевших синих уст
В толпу катилось:
- Им – не верьте,
Я сам посредников боюсь…
Его расхристанное тело
Уже вот-вот покинет жизнь –
Вдруг глянул в даль осатанело,
Метнулся, вздрогнул и …повис…
* * *
- Он, Бог, велик!
И только ниже…
Всё тот же праведный народ…
Пред ним чтоб выделиться, выжить
Шагнуть в полкорпуса вперёд?
Чтоб встать между богом и народом?
Где узел тот, связавший нить
Прозрения…
Прочь, длиннобородый!
Тебе ль посредником прослыть?
* * *
Да! В миг последний перед смертью
С кровей пузырящихся уст
В толпу катилось:
- Им – не верьте!..
Пророков бойтесь,
Я - вернусь…
А в долгих паузах предсмертья
Христос хрипел:
- Рабы, ко мне…
Кто обратит ученье в веру,
Предаст учителя вдвойне…
* * *
Но реют чёрные Голгофы,
И в каждом Таршисе – Христос,
Их палачи, отставив кофе,
Вином и кровью правят тост…
Учитель слабости смиренной,
Который век
Раздет, разут,
Когда за лесом, у деревни,
Висит он, вырублен из древа,
В часовне древней
На ветру,
И путник видит поутру,
Что за ночь снова по колени
Волчицы ноги обгрызут…
А он не хочет!..
Ноги - больно…
И руки – больно…
А душа…
Царь Иудеи?
Сыном Бога
Висит поэт Иешуа...
Он тоже Таршис,
Внук поэта,
Творца еврейских тайных книг,
И на кресте
Его комета
Должна потухнуть…
Он затих…
…И солнце вынудив остынуть,
Царь Иудеи
Неспроста
Он просит Бога,
Чтоб воздвигли
Повыше древо для креста…
- Не надо экономить брёвна!..
Прости, Отец, я сир и слаб,
Пусть римлянин скорей под рёбра
Воткнёт копьё, чтоб умер раб
Во мне...
В истерзанное тело
Твоя проникнет благодать…
Где, Таршис, волки?
Я – о деле,
Ты ведь найдёшь, кого им сдать -
Повиснет смрад над площадями…
Как узел, завязавший нить,
Лайола встанет Беспощадный
Семейным именем казнить…
- Осанна!
Теплится дыханье…
Ты видишь, Таршис, от креста,
Как льют свинец и полыхает
Жар инквизиции костра…
* * *
А был так сладок страх мучений!
Пока вдоль рук вилась пенька
Ты, Таршис, выводил ученье
Из пораженья Спартака.
Ты помнил благостное пенье,
Мрак италийских катакомб…
О, скольких выловил наместник
По ним рассеянных рабов!..
Но почему не рушил кесарь
В пустой пещере алтаря?
……………………………………
И по сей день на наших чреслах
Цепь рабства Белого царя...
Из цикла «Сны погибшего экипажа…»
Лечу… по синему лучу…
По солнцу дымка над водою…
Какая быстрая река…
А над рекою, над тайгою
Белы как снеги облака…
В теснине гор туман клубится,
В пороги бьёт водоворот
А над плотом большая птица
Вершит шальной круговорот.
Она кричит. И скалы слышат
В том крике жалобу на мир…
А плотогон призывно свищет,
И в птицу метит конвоир…
Топляк ударил в плот… И пуля
Скользнула мимо… В крике рот,
Стремнина… Наступает буря,
Когда река свой поворот
Вершит,
Нас выбросив на берег,
И только там, на берегу
Вторую вижу птицу…
Перья
Её разбросаны в снегу…
А та, большая, выше, выше
Взмывает в небо. Полный круг…
Но конвоир стреляет с вышки,
В ущелье эхо, как испуг,
Срывает горную лавину,
И вниз стремится камнепад,
Но пуля вновь уходит мимо…
Я промаху безумно рад…
А к горлу подступают вирши,
И я от радости кричу,
Что птица выше, выше, выше…
От солнца луч…
И я лечу…
За ней…
По синему лучу…
Над чёрным озером парит…
Над чёрным озером парит…
В него упал метеорит.
Из озера течёт река…
В перчатке странная рука
Плывёт по вздыбленной воде…
Такой перчатки не надеть -
Шесть пальцев…
И в запястье – медь…
Сельмаг на этом берегу,
Три шорца чувствуют беду,
Бегут с ружьём на перевес…
Я тихо отступаю в лес…
Вокруг повалены деревья…
Я медлю…
Я…
Зачем-то…
Медлю…
Нашёл я тропку к леднику…
Кого сюда я завлеку?
Щека…
Солёная слеза…
Ползёт в глаза…
Опять…
В глаза…
На камень сел я,
На базальт…
И языком слезу
Слизал...
Я никогда не верил в сказки –
Анютины в край снега глазки
В упор смотрели на меня…
- Огня! – Шептал я.
- Дай огня!
Я разожгу в лесу костёр…
Я всё забыл…
Я…
Память…
Стёр…
Но не стою я на ногах…
Кто спрятан здесь?
Я в чьих кругах
Чужой судьбы?
Зачем я с нею
Ты на ты?
Рука в перчатке…
И...
Цветы…
Перчатку спрятал я в рюкзак,
Мне б руку закопать…
Тесак,
Пока копал, я затупил…
Я руку сжал, что было сил.
И вдруг почувствовал в ответ
Рукопожатие…
- Привет! –
Мне кто-то тихо прошептал…
Я стал в тот миг безумно мал,
Себя песчинкой ощутил,
Лишившись памяти и сил…
Сто лет живу на берегу…
Не пожелал бы я врагу,
Так жить…
Как буйствует река!..
А ночью каждою
Рука
Меня подхватит и …
- Пора!
Я улетаю до утра
На ту, на дальнюю звезду,
Где утром
Вновь раздет, разут…
А подо мною остров Крит,
К Земле стремясь, опять горит!..
И снова в камни бьёт река…
А чья-то сильная рука
Сжимает сердце…
И болит
Мой мозг,
А в нём -
Метеорит…
Посвящается
Людмиле Сафроновой
Пепел… Пепел… Как сердце – болит!..
(Маленькая поэма о призраке)
Звездолёт «Победитель Кентавра»…
На подлёте к Альфа Центавра…
Для него – последний полёт…
Бард с гитарой о нём поёт…
Его еле причалили к мачте…
Он космический дедушка…
Маче…
Говорят…
Что в пятый полёт
Была женщина… Третий пилот…
И тогда… Был он в космосе брошен…
Отыскали…
Иначе... Как можно?
Год назад в последний полёт
Улетел пожилой звездолёт…
………………………………………………
Под обшивкой… три колбы… конверт…
Мы нашли…
Хмурым утром…
Рассвет…
Шеф-пилот…
Он ломает сургуч.
На конверте на этот случай
Указание.
Рваным почерком,
Твёрдым, нервным, всё чаще с прочерком:
Текст немного наискосок
«Мне пора…Не в сердце,
в висок
Я скорее выстрелю
завтра…
Я… заразен… опасен… Но… правда…
Словно капелька крови,
рубин…
Камень в перстне. Твой
камень…
Один
Я остался… Я болен
тобой…»
Дул космический ветер…
Прибой
Бушевал в океане Центавра…
Струны сердца – поющая арфа…
Шеф прижался к обшивке…
И вдруг…
Застучала морзянка:
«Я – друг…
Я остался у стен
корабля,
Шлю привет вам:
- Я в космосе…
Я… не погиб…
Я – осколок… Я – лёд…
Я – болид…
У меня ничего не
болит…
Ну, а если болит, то
душа…
Я хочу с ними…
В колбе…
Лежать…
Сколько раз… Я… по графику… Я…
Я – любил … Замерзал… И…
любя…
Я спасал их…
В обшивке дыру
Заварил я…
Теперь – я умру…
Но из космоса будешь
мой стук
Каждой ночью…
Ты!..
Слышать,
Мой друг…
- Как по графику
входит в неё…
Он!..
Но время - моё…
Как она закричит… Боже
мой!..
Мы…
Услышим…»
В Центавре – прибой,
Море волны бросает на гряды…
Мы встревожены…
Кто с нами рядом?..
Неужели…
В сознании нашем
Сны…
Погибшего…
Экипажа?..
Стон в обшивке…
Как строки…
В тетради:
«- Ты… поверь, это чистая
правда!
- Мы… любили… втроём…
Даже странно!..
Против Библии… Против
Корана…
Нас она полюбила… Но
каждый
Верил:
-
Сможет… Он сможет… Однажды…
Навсегда…с ней
остаться… вдвоём…
Но мы клятву… друг
другу… даём…
В сердце боль:
- Ты пойми, нас, женщина…
Ты для нас – нет,
не поле сражения…
Если сможешь, люби
нас...
Всю троицу…»
Вижу: Дождь…Пьют вино… Бабы моются
В банях…
Буря бушует под Бронницей…
Голой пяткой по тазику… стук…
Нет! То снова морзянка:
«- Мой друг,
Вспомни: пустоши,
реки, луга,
Сенокос… и босая нога
…
Запах мяты, груди
обнажение…
Любит женщина… Если
бы?.. Женимся!..
Почему же теперь эти
тропы
Зарастают крапивой,
укропом…
Но, тогда…
Под лесным одеялом
Нам её, милый друг,
было мало!..»
«- Я письмо дописал…
Словно… вновь…
Прожил жизнь… И любовь
Завещаю тебе…
В море сна…
Ты прочёл?..
На Центавре – весна…
Оглянись и обдумай, мой друг…
Наши колбы все рядом…
А вдруг
Зашевелится прах…
И опять
Чтоб в обшивку… в
борта…
Застучать…
Нашим душам…
- В Центавра ночи…
Ты не бойся нас… Не
кричи…
Просто, ты откупорь
колбы-вазы…
Ссыпь в одну…
Постепенно… Не сразу…
Мы не даром любили…
Ни разу
Эта женщина нас не
отвергла…»
Вновь стучат по обшивке…
На Вегу
Ледяной улетает болид…
Пепел…
Пепел…
Как сердце болит!..
Как злится, пенится река…
Как злится, пенится река –
Свои кусая берега,
Гранит ломая и базальт,
Бросая в водопад со скал
Туземцев утлые челны,
В которых кротки и чудны
С охоты возвращались шорцы,
В звериных дохах инородцы…
Здесь гром с Землёю говорит,
О том, что до сих пор горит
На дне…
Корабль?
Метеорит?
И словно пуля у виска
Воронка на краю леска,
В неё которые века
Уходит горная река…
Шаманы тайну берегут -
Из-под земли
То крик!
То гуд…
Как будто в толщине породы
Приют здесь свой нашли народы.
И в вышине подземных гротов
Застыл конвой из терракоты,
В строю суровые отряды,
В гробу –
Китайский император…
Бушует мёртвая река
Тысячелетья и века
В подземном царстве под горой…
А на горе седой герой
Шаман…
Шатёр…
И небо – бубен…
Ах! Что-то будет…
Что-то…
Будет…
Потоп?
Пожар?
Кончина света?
……………………………….
Не зря… к Земле… летит… комета!..
Из романа «Десять снов ночного дежурного»
Кентавр, Морфей и фея
Кентавр молил богов и ржал,
запав уставшим остриём
пониже линии загара
в пушистый ласковый проём
уснувшей королевы бала.
Теперь он
грезил, он дрожал,
не человечески огромный,
пугая куст, зверей и жаб
и проклиная время овна.
Но сон сморил, кентавр затих...
Вошел соперник, выждал миг,
бёдром раздвинул лепесток,
и ткнулся пестиком в цветок...
…И мне казалось: в дымке грез,
над ложем, где металась фея,
мужские руки, плечи, торс,
смешливый лик и стон
Морфея...
Но вдруг – ледник,
падение звёзд,
родник...
и горы Галилеи...
…Бог
взял стопу её в ладонь,
шагнул
вперёд, чтоб с нею слиться...
Он
подтолкнул её в огонь,
он
был один, хотя... в трёх лицах ...
Играли
блики на виду,
как
рябь, как волны мелкой дрожи...
Кентавр тревожился в бреду,
ворчал, стонал и корчил рожи ...
Он видел: в мареве
теней
пушинки розовых огней
его колеблют
отражение.
Он приподнял себя над
ней...
не повторив её
движений...
…Но контур мужа и
коня…
Тут жил отдельно…
Невесом,
он испугал в тот день меня,
шагнув в мой сон...
Чужой
любовью я раним.
Чело мужское, словно
нимб,
где кровь от терний
пораженья.
Я пробовал восстать…
Гоним,
юнцу я проиграл
сраженье...
Венец мук мужа - круп
коня
над женским телом...
Кентавр я.
Бог накрыл меня
попоной белой ...
Дрессировщик летающих кошек
(Монолог из
пятой части романа)
Мефистофель:
- Поэт, дрессировщик летающих кошек,
Любитель таверн и каштановых ножек,
С которых теснину зауженных туфель
Снимал ты, купая в шампанском,
как трюфель…
Подушечки губ, шоколадные пальцы,
И руки твои, как волшебные пяльцы…
Чьи стопы в окне престарелого Мерса
Поднял ты как два обескровленных сердца?..
Да… Ты – дрессировщик летающих кошек,
Взахлёб целовал их атласную кожу…
И вёл за собой к тайной лестнице Дожа,
Где лбом прикасался к кофейным
подошвам…
Колдун… Подставлял ты под бёдра им плечи,
Стонал, погружаясь то в негу, то в
Вечность.
Ну, вспомнил,
ворочаясь в нищенском ложе,
Своих, дрессировщик,
летающих кошек?..
Маэстро и Бес
(Театральный эпизод с диалогом)
Рано утром Маэстро, делавший свой обязательный обход театра, за кулисами наткнулся на маленький комочек батиста. Он брезгливо взял платочек двумя пальцами, понюхал и с удивление пробормотал:
- В театре были чужие.
Добрались, негодяи, теперь и до сцены…
Ароматы своих Ромео и Джульетт
он знал хорошо. И вдруг насторожился, уловил дымок серы из-за кулис:
Маэстро:
-
Чу! Запах Беса (рвётся нить)…
Какую здесь ты ставил пьесу? И кто кого посмел любить?
Бес:
- Ну? Что за жизнь? Здесь был повеса! Мне что, с ним мессу отслужить?
Маэстро:
-
Молчи, бесовское отродье! Ночным дежурным взял тебя дать харч в лихие эти времена, а не шататься по театру
и сводней старою шалить!..
Бес, он же ночной дежурный:
- Ага! Смазливых актрисулек к тебе я складывал в постель, ты счастлив был себя в них влить. А здесь, она, творение Бога, из первозданного ребра бойца военного спецназа… Какой снобизм, цинизм, проказа! Полсотни лет ты баб топтал, костюм мой мерил, хохотал, стучал копытом, Мефистофель… Теперь ты профи, ах и ах… А вспомни страсть по Маргарите… А мне поститься прикажите? Впотьмах…
Маэстро:
- Не тронь святого! Врать не дам я. Ребро - совсем другая дама. Ты мстишь Создателю в хулу. Да, он не дал бойца спецназа втащить в кипящею смолу. Его столкнул с Творцом ты, тать, позволив женщину … познать, когда с ней Бог делил кровать в той инкарнации земной, в которой нам и дождь, и зной... Порочным сделал ты зачатье, и сдобрил ревностью мёд счастья.
Бес, он же ночной дежурный:
- Пнуть ниже пояса ты рад! Забившись в тесную нору, песочный краб, я жаждал баб. Я бьюсь о стены и ору! Я – бес. Беспол и плох лицом. Пусть не дано мне быть самцом для человечьего отродья, отцом для истины любви я стал, я часть души, я тел Мавроди, мужских я обнаженье жал, и, слившись с юношей в одно, я свой напиток подмешал в его любовное вино. Бог не узнал в тот день меня. Мальчишка – плоть, орёл в нём – я… Ну, что ж, невежда, зря кожаной наказан он одеждой. В досаде скажет Бог: «Адам»! Отправит деву по рукам, по простыням, по Кинотаврам. Он словно мстительный еврей, навесит красных фонарей, чтоб муж объезженным кентавром стучал копытом у дверей…
Маэстро:
- Как успеваешь гадить ты всем повсеместно, тьмы Гораций?
Бес, он же ночной дежурный:
-
Поверь, я многолик, как Бог, как стон, как крик...
В итог нас «тыщи» инкарнаций. Вершину мести я достиг прошедшей ночью! Я втащил
на плаху сна и мастурбаций земную дочь Творца. Ей сын спасённого бойца воздал
сторицей здесь на сцене… Да, знать не знал он жизни цену, когда как страждущий
Адам сломал запоры в этот храм… Как судьбы я сумел связать: его отец, её же
мать с моей подначки смог познать… Батист платка в ладонях птицей. Мне запах
мил, я сперме рад... И будет сниться мне театр, статист в нём этот сорванец,
артист в нём я! Был праздник тел: в тот миг я смог с мальчишкой слиться. Таков
удел. Вот это стих! Вдуть деве семя за двоих. Да, жизнь моя опять изнанкой! Не
зли меня, сегодня жгут костёр в глубинах Мирозданья. Пусть это жуть! Но ты, остёр, пришёл к костру! Пожалуй, можешь здесь уснуть…
Бес, он же ночной дежурный делает странные
пассы в сторону Маэстро…
Маэстро:
-
Ночной дежурный!
Ты - хвастун!..
Зевнул
Маэстро… сник… уснул…
Из цикла «Чьим
честолюбием измерить... »
Чьим честолюбием измерить...
Чьим честолюбием измерить
В долине жизни
Опий смерти?..
Хромают на пути в Тартару
Атилла и Чингис на пару,
Хорезм, кальян, на кан присели
В полотна старого музея,
Где кистью крови Бог войны
Вершил апофеоз вины,
И в черепах, как борт галеры -
Пол Третьяковской галереи…
И страшно,
Вдруг в ночи вернётся
Тень пожилого полководца…
НКВД.
Глаза в упор…
И трубка…
С «Герцеговиной флор»…
А утром снова взвоют трубы,
Поскачут конные…
И грубо
Пакеты вскроют генералы…
Войны последней было мало?..
Чьим честолюбием измерить
В долине жизни
Опий смерти?..
Мой Бог, мой Дьявол
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
Такая в мире благодать,
Что кобылица, что волчица
Народам заменяли Мать.
Что ж, честолюбцу…
Не предать?..
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
И дружно путали перо,
Царь Пётр влюбился в Дьяволицу,
Тираном стал морской герой,
Страна - Европе геморрой…
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
Такое – разве что во сне
Приснится, чтоб звездой спуститься
В Тунгус верхом на Сатане
И сотню лет лежать во сне...
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
- Ветхозаветный злобный Бог,
Листая Библии страницы,
Тебя я полюбить не смог…
- Я…
Лучше с бабой…
На полок!..
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
Да! Сорок лет в пустыне – рок!..
Раб умёр.
- Мойша, можно спиться!
Но я уж, точно, не урод,
Чтоб верить в избранный народ…
Мой Бог, мой Дьявол. Оба – в лицах.
Христос обнял весь Белый Свет…
Когда же в женщину влюбился,
То Новый написал Завет
И верен ей две тыщи лет…
Слепая фея неудач
(Украинская поэма о
недосказанном)
1
Слепая фея неудач,
Босая дама антихриста,
Их инкарнаций злой палач -
В руке то чётки, то мониста,
Король Карл Шведский,
Русский кнут,
Полтава…
Как их повернуть,
Чтоб не спугнуть
Авантюриста
И дать ему пройти свой путь?..
Для многих путь тот был неистов…
В руках то чётки, то мониста…
Иезуитские адепты
Спешили смерть принять Мазепы,
Из этой похотливой жабы
Для странной будущей державы
Решали, как из плоти тощей
Им накроить святые мощи…
2
Другого прячет от забвенья
Слепая фея неудач,
В глуши, в таёжном запустенье
Он цедит из ковша первач.
С ним кто-то ботает по фене,
В нём тайный пробуждая дар,
Но коробейники-офени
Ему б не вверили товар…
Что ж, старый Серпухов качало,
Когда в подвал монастыря
Навстречу женскому началу
Долбил дед ход без фонаря.
И имя Александра Меня
Подняв топор, внук прокричал…
В крови он преклонил колени,
Как будто царствием венчал…
И с ним опять слепая фея…
Так сколько ж будет неудач?
В каком проклятом поколении
Антихрист понесёшься вскачь?
Как в страшной сказке Майн Рида,
В руке с казацкой булавой
Его закончится коррида
По плечи срубленной главой…
Что ищет престарелый мент?
До Киева кровавый след?..
Бродяги помнят униата,
Но только матом…
Только…
Матом…
3
Мороз прибил в ту ночь осоку,
Остановив движение сока
В заснувшем на ветрах лесу…
В костюме-тройке, но босого,
Штиблеты рядом,
- Ну, для понта!
Изображая суицид
Свободы нашей праотцы -
Эсеры вешали Гапона…
У каждого ведь свой палач –
Посланец феи неудач…
Попа связали…
На весу…
Сначала поискали сук…
Осину поленясь срубить,
Втащили в дом…
И стали бить…
(Плохой финал…
Без репетиций!..)
На вьюшке от печной трубы…
Увы!
Он начал биться, биться…
Босой стопой толкался пола…
Шептал:
-Не-на-.., не-на-до! Бо-о-ль-но-о…
………………………………..
Поп мог бы, мучаясь, стоять…
Но слыша, как в дверях балкона
Считал мороз:
- Четыре, пять…
Чтоб смерь впустить, открыв кингстоны…
…………………………………
Поп дёрнул шеей, глянул вниз,
И, пальцы подогнув, повис...
Чтоб… трижды дёрнувшись,
Как бык …
Всхрапнуть…
И высунуть… язык…
………………………………..
В костюме-тройке, но босой…
А рядом женщина с косой…
Бог тридцать шесть ему отмерил
Рождён хохлом, убит евреем…
Эх! Поп! Как низко ты упал,
Когда под пули и на лёд
Повёл с хоругвями народ!
………………………………….
Дань политической традиции,
Тогда – попы, теперь – патриции.
А это слово не избито,
Вы только вслушайтесь:
- Элита!
………………………………….
(- Прости, Бог, тех,
Кто по незнанию
Себя зачислит в это
звание…
Ох, быть беде,
Всем быть в беде
Причастным к этой
сволоте…
Детей и внуков их тем
паче
Прижучит фея неудачи…)
…………………………………..
Поп в день кровавый января
Кричал:
- Нет Бога, нет царя!
……………………………….
4
По Киеву знамёна в ряд…
Не может быть! Сто лет подряд
Такая, иль такой урод,
На гибель свой народ ведёт!
Ты вспомни:
Сотню лет назад
В костюме-тройке, но босой,
А рядом женщина с косой…
Слепая фея – мать босая
Его обмоет,
В полный рост
Рядном укутает…
А сани
Чуть слышно въедут на погост…
Но только ночь разбросит сети
И одинокий взвоет волк,
Вколотит…
Кто?
При лунном свете
Осиновый в могилу кол?..
Да, да!
Он…
Страшен и беспол…
Осиновый вколотит кол…
……………………………
5
Меня ты слышишь,
Украина?
Не уж то
Каина
Вскормила?..
Совсем забыла,
Что почём?
Как польский пан рубил мечом?
Литва как к Унии склонила,
Воткнув тебе под сердце вилы…
Как иезуит пытал
огнём,
А по Днепру за окоём -
Галерный трюм слезами полн -
Турчин селянок вёз в полон…
Ему помочь на сходе дня
Татарин крымский пас коня…
…………………………………
…Слепых я помню бандуристов -
В их песне был припев неистов:
- Мол, не дожил до Рождества
Иван, не помнящий родства…
Нагой натурщик умирал…
Нагой натурщик умирал
На драпировке из атласа…
Художник руки вымыл в вазе
И в ступу положил коралл…
На солнце жемчугом стило
Предсмертно капнуло…
Текло
Бессмертие в песочный ротик…
Сняв фартук,
Встал Буонарроти…
И солнце брызнуло в стекло!..
Но растирая в порошок
Кармин и крошки малахита,
Извлечь из тела неофита
Он нож решил…
И подошёл…
- Как… больно… -
Прошептали губы…
…А за оградой где-то трубы
Во всю играли карнавал…
Смеялись женщины
И грубо
Куражась, плебс им подпевал…
…Художник с тела ткань убрал…
Стонал мальчишка, стиснув зубы…
Ждал мастер, даже не дыша…
(Ведь видел
Этот миг Овидий!)
Как в небо отлетит душа!
Присел, запачкав кровью полу,
На мрамор...
Солнце припекло…
Со лба раба по каплям пота
Ушло последнее тепло…
Босой стопой коснувшись пола,
Раб сполз по ткани на настил…
Художник выдохнул:
- Прости!..
И, отступив, перекрестил…
Кожа недруга…
Хан кожей недруга луну
Как древний бубен обтянул…
…Под пальцем
Пели от тоски
Батыра мёртвого соски,
Когда хан руку клал на сгиб,
И в бубен бил…
И пел, и пил
Хмельной кумыс,
Пока забраживали рис…
………………………………..
Но прежде в коже Богдыхана
Ножом Чингис наметил рану,
Подвесив недруга на столб…
Хан думал…
И, наморщив лоб,
Велел содрать с батыра кожу…
Он воплей ждал…
Но недруг всё же
Сумел мученья превозмочь…
И сердце воина в ту ночь
(Проспал палач!)
Схватила… жаба…
Хан палачу отрезал жало…
И чтобы зря не голосил,
И глазом жёлтым не косил,
Затылок в пятки вжал…
И в устье
Строй позвонков,
Напрягшись,
Хрустнул…
…………………………………..
В чанах дубили месяц кожу…
С груди – на бубен,
С ног – на ножны
Кривого тюркского меча…
Со стоп – на вышитый колчан…
Хан каждой ночью слышал стон
Без слёз, сквозь стиснутые зубы….
И, наконец, запели зурны…
Хан кожей недруга луну
Как древний бубен обтянул…
….Под пальцем
Пели от тоски
Батыра мёртвого соски…
В сапожках красных из сафьяна…
В боярской Думе
Вновь и вновь
Радеет к Царству
Годунов...
Он тайно в Углич
В дождь и слякоть
Послал намедни
Верных дьяков…
………………………………….
Среди мальчишек за бурьяном
В сапожках красных из сафьяна
Царевич Дмитрий…
Рядом дьяк…
- Ох! Это всё не просто так!..
К царевичу он задом... пяткой…
Как будто с ним играет…
В прятки…
Царевича…
За ножки?..
Дьяк?..
- Не просто так?!..
С мальчишки сдёрнул он сапожки,
И в горло…
Ножик!..
- Боже!
Дьяк, как курёнку,
Зло и резво
Ребёнку
Горлышко надрезал…
Уходит кровь…
Бледнеет лобик…
Мальчищечьи босые стопы…
В ладонях, словно две свечи,
Подняли к небу палачи!..
Ножки белые в небо
свечками!..
Слилась кровь в песок
из царевича…
На ручках мальчика,
Тем паче,
Как малой свечкой
Каждый пальчик
Протянут к Богу
Язычком…
Он молит Господа?..
О чём?..
…………………………………
Ударил колокол!..
И толпы
Уже бежали от реки
Купцы, монахи, бурлаки,
Босое мужичьё,
Бояре…
Опричник бывший, самый ярый
В кулак поймал за бок убийцу…
Кровь только начинала литься!..
Но сам царевич
В неглиже
Лежал…
Зарезанный уже…
……………………………..
В Боярской Думе
Не упасть
И яблоку…
Здесь шёл во Власть
В собольей шубе,
В шапке лисьей
На Царство…
Годунов
Бориска…
…………………….
Ночь…
Кто-то плачет…
Близко, близко…
На троне мальчик
Босый…
Призрак?..
За шторой
Зашуршали крысы…
Метнулся кот…
Упала миска…
Но рядом,
На ступеньках храма,
Как обнаженье свежей раны,
У ног Создателя…
- Мой Боже!
Стояли…
Красные…
Сапожки…
Из
цикла «И страсть к царице молодой…»
Та ночь запомнилась грозой…
(Рим, крохотная поэма
о любви Императора)
В ночь свадьбы
Был мертвецки пьян
Весь Рим…
И я, Октавиан…
Невеста Первого лица
Смягчить морщины до венца,
Смыть след и тени кутежа,
Любви покорна и свежа,
Ждала, когда в златую меру,
В Гефестом кованый сосуд,
Слить…
Сперму…
Юношу введут…
До селе только мной любим…
Мой юный раб вошёл нагим…
Не испытал бы скорый суд,
Когда б в божественный тот миг
Прикрыл свой торс и нежный лик…
………………………………………....
- Любимый раб! Беги,
не стой!..
Не дай стило, не тронь
стопой…
………………………………………….
Стучало сердце без
умолку…
Ты обалдел…
Когда иголку
С любовным ядом в ушко вдел…
.........................................................
Я протрезвел как раз к
зачину,
Когда стонал ты, став
мужчиной …
- Любимый раб! Увы!
Увы!..
К утру лишился головы,
Заснув навеки у
крыльца
Супруги Первого лица,
Отдав ей сперму
Как мужчина…
Чтоб та…
Разгладила…
Морщины ...
А утром вышла под
венцом
Со мною,
Царственным
Лицом…
Толпа кричала нам:
- Ура!
…Вторая ночь.
Не жди добра!..
…Анчар!
Надрезана… кора…
…Свеча!
Царица… умерла…
- Прощай, мой раб,
Прости, мой Рим,
Сердечных ран
Развеян дым…
………………………………………..
Та ночь запомнилась
грозой…
Ты в леднике… лежал …
босой…
……………………………………….
Помост прощальный и … печальный…
Царица в тунике венчальной …
Метаморфозы
Странный рок:
Две алых розы
Между ног…
Гром!..
Дождь…
Волчица…
Император…
Холм!..
Что ж,
Случилось!
Нет возврата!..
Жизнь
Без любовных игр…
Пуста…
………………………
Жар…
Погребального…
Костра…
………………………
Рим
В тризну был
Мертвецки пьян…
Выл…
Волк…
И выл…
Октавиан…
Вино в серебряном сосуде…
(Ночь грёз слепого
азнаура, грузинская поэма.)
1
Венчалась ночь…
Внесла на блюде
Вино в серебряном сосуде…
Царица Грузии
Тамар,
Супруга князя…
2
Годы лю бы…
Грузинский царь,
Князь Боголюбский
У персов отобрал…
Товар,
Отбив и земли,
И бояр…
………………………….
Среди каменьев и парчи
В арбе из прутьев алычи
Лежал трофей:
Изранен, хмур,
Поэт,
Грузинский азнаур
Он, юн и смел,
Свой дивный дар
Царице посвятил Тамар…
Его пытали
Много раз…
В отказе выполнить намаз
Он был повержен,
Ослеплён,
В десятый день,
Как был пленён
Ордой султана
Хороссана…
3
Прошли года…
Сжилась
Беда…
И страсть к царице молодой
Ушла за талою водой…
Он слушал легкие шаги,
Прикосновенья ждал руки,
Которая его мученьям
Вдруг приносила облегчение…
Забота, пища, кроткий нрав,
Целебный запах горных трав,
Любовью жизнь ему вернула
Вдова из горного аула….
…С утра шёл дождь…
Дождь моросил…
Запел…
Как пел в приливе сил!..
Омар Хайяма…
На фарси…
А так как был давно он слеп,
То горы слышал он и степь…
………………………………..
Царице другом был Орфей,
Но азнаур пел лучше фей…
Желанье пробуждал услад
Миндаль цветущий…
Голос…
Сад…
4
Князь опьянел
И выпил смело
Из кубка Кесаря умело,
Как будто зная…
Что дано…
Заворожённое вино…
Ему царица спела стих,
Он в шкуру барса лёг,
Затих …
Она же ножкою босой
Его коснулась…
И лисой
Бежала ночью из дворца
В лесную саклю
молодца…
Князь вдруг проснулся…
Отряхнулся…
Матёрым волком…
Обернулся…
5
Тамар
Презрела много дел,
Решив услышать,
Кто там пел?..
Седой монах с порога кельи
Тропинку к сакле Руставели
Клубком из буйвола шерсти
Дал ей…
По пряже…
Довести…
………………………………
Кричали птицы без
умолку…
Князь…
Крался сзади…
Серым волком…
6
В зарнице дальней грянул гром,
Встал азнаур,
Глотнул вино,
Вдруг задрожал…
Мужским нутром
Почуяв женщину…
И в миг
Ощупал грудь и нежный лик…
Нет, он пастушку ждал, вдовицу,
Совсем не думал взять…
Царицу…
На миг царица замерла…
Рукой махнула!..
- Ну, дела!..
Пока решалась:
- Быть не быть!..
- Воды испить
Из этой кружки?..
Мгновенье -
И его игрушка -
Краса и гордость азнаура -
Вошла в неё…
Как смерч…
Как буря…
Он, как с вдовицей повелось
Её почти проткнул насквозь!
Какое счастье…
В женском теле…
Когда любовник знает дело!..
И не грызёт его кручина,
Что на царице…
Он…
Мужчина!..
(Ведь, коль не сможет…
Ублажить,
То могут…
Головы лишить…)
Что ж, азнаур,
Любил всю ночь!
Как бык…
Как тур…
Смог превозмочь…
Как хмель,
Её сопротивление,
Познав в те чудные мгновения
Восторг!..
И…
Боль…
Совокупления...
7
Любви предавшись, не
услышишь,
Как за стеною кто-то
дышит,
Метнётся за звездой
падучей
Под саклю вниз с высокой
кручи…
А там, где тропка
скачет в лог
Московским князем воет волк!..
Такое с мужем вдруг
случится,
Когда жена…
В ночи…
Лисица…
8
Какое счастье!
- Быть, так быть!
Тамар решилась…
Полюбить…
И радость чувствую
Всей кожей
В объятьях рук,
В поднятых ножках,
Раз в жизни…
- Может, это сниться?..
- Родной, не надо торопиться!..
Сама вставала в позу древних
На локотках и на коленках…
………………………..
Раскатом гроз
Вползало утро
В ночь грёз
Слепого азнаура…
Дождило, падала капель…
Тогда, в минуты умиленья
Прекрасную нащупав тему,
Он ощупью писал… поэму…
И деву подсадив в оконце,
С ней вышел в сад…
Навстречу солнцу…
……………………………………
- Жаль! Предназначен ты вдовице,
Журавль… - царица прошептала…
Ей ночи показалось мало!..
Ей…
Ночи…
Показалось…
Мало…
И голос чистый и живой
Вдруг перешёл в звериный вой…
…………………………………….
Князь… Вещий сон:
Шуты, карлицы
Ведут лису…
В зубах – синица…
……………………………………
В ночном лесу глаза
горят…
Скорей к стенам
монастыря!..
……………………………………
В норе лисицы красно-бурой
Вдову из горного аула
Задушенной нашел монах,
Когда на крик пошёл впотьмах…
9
Кровил восход…
Сновали люди…
Вино в серебряном сосуде…
Царица Грузии Тамар
Внесла в руке как лучший дар…
…………………………………………
Князь вроде спал…
Вдруг у руки
Зловеще щёлкнули
клыки.
Царицу испугал оскал…
Князь вроде спал?
Князь…
Вроде…
Спал…
…………………………………
10
На день второй
Пастух отару
Погнал к ручью на водопой…
Увидел, что лежит слепой
Тот азнаур, познавший кару,
Под скалами на дне ущелья
В одной из каменных расщелин,
И на ногах его босых
Светились капельки росы…
…………………………………..
Дымились в ранах
Велики
Волчары острые клыки…
………………………………….
11
…Века,
Как бродит в стаде туров
Дух витязя в тигровой шкуре…
Зачем он ищет у реки
Прикосновение руки?
Слепец, не видя женщин лица
Опять боится ошибиться?..
Что ж, призрак, не боишься пули
Из сакли горного аула,
Стройна в которой и мила
Простая женщина жила?..
Клубок из шерсти буро-красной
Приводит призрак
К месту…
Казни...
Туда, где ото сна разбудит
Поэт,
Певец,
Случайный путник…
Тысячелетье соловьи
О царской проклятой любви
Поют, предвестниками бури
Стихи слепого азнаура.
И если в ночь их слышит странник,
Он каждой строчкой будет ранен...
12
- Аминь!..
Но утренние сны
Кармином…
Кажутся…
Красны…
И в солнце раннем
Там и тут
Монахи тропами бредут…
Кровит
Рубаха
И сума…
Сойдёшь с ума...
Сойдёшь…
С ума….
В высоком лондонском кругу…
(Поэма
из времён Петра)
Пролог
В высоком лондонском кругу
Грустит царевна. Не могу
Я чувств сдержать. И верьте слову,
Мне б только дух перевести…
Она красавица. Не ново,
Потомки русских здесь в чести.
Пусть эмигранты…
В эпиграммы?
Но дух поэта этой даме
Защитой служит.
С ним,…
мила,…
На тени предков у стола
Ворожит ведьмой воровскою:
* * *
- Чу!.. – Пётр…,
а в сумраке Невы
Три скорбных женщины…
Увы,
* * *
Теперь Москва…
Слепя красою,
Любимая, что жить могла -
Когда б верна Царю была...
* * *
Смутил царевну смуглый гений
Виденьем:
Ночь, спасенья нет,
На брег немецкого
селенья,
Царевны падает лорнет…
1
Лефортово. Проклятый мост…
Тут спьяну ни фига разбиться…
Трактир мигает: «Анна Монс»…
…Разбились?
…Жив я.
Что там снится?..
(В палате гипс и белизна…
Не так уж мало, брат,
для сна…)
Мой боже…
В пору – обрезанье,
Чем этот бред
образованья,
Проснувшийся во тьме
башки…
* * *
…Чу-у!..
Слышу царские рожки:
О-хо-та-а-а...
Пётр:
- Ах, не с руки!
Стрелец?..
На немке?!
У реки?!!..
Глаза в глаза, в
глазах – гроза!
Узнал Царь эти телеса,
Стряхнул стрельца, её
- за грудь
Поднял…
- В попоны завернуть!
–
вскричал,
С фальцета перейдя на бас…
И рысью(!) в Пытошный Приказ…
2
Ночь, то темна, то в день светла,
То луг к реке, то берег кручей…
…Дьяк юбку враз рукой могучей
Задрал на женщине Петра…
И показал её красоты
Толпе рабов,
Которых сотский
Поставил на колени сотни
Под визг плетей и топора…
И только поп, лишённый сана,
Расстрига, прокричал:
- Осанна!..
…Толпа стонала…
Словно мёдом
Для голытьбы
вид белых бёдер -
В них все равны!..
Когда в нахрап
Царёву бабу пропахав,
Стрелец на дыбе -
- Сила-а-а…
в нём!
Коль смог померяться
с царём!..
3
Палач привстал,
как ноту взял…
Сквозь:
«Боже, про…»
и брызг в глаза…
Метнулся пёс… И кровь слизал…
Петр дошептал вослед:
«… прости!..»
И словно с ним играя в прятки,
Отруб в корзину… косо… пяткой
Отбросил дьяк. А тело – рядом
Сползло бесшумно на настил…
…Москве не спать… В ту ночь, в укор,
Над ней, как птаха,
пел топор…
Пётр пса сдержал... Когда мальчишка,
Сидевший на соседней крыше,
Прыг к плахе!.. И унёс подмышкой
В дерюжке… голову сестры…
… Брат Анны, Виллим. Странный счёт.
Его годам кто вёл учёт?..
О нём в семье всегда молчок…
Что? Плод рискованной
игры?..
…Царь крутанул белками
немо,
Как будто был
виновен...
Не
был?..
Не Анна ли дитя носила?
Не зря пред казнью попросила,
Хранить мальца…
Петра – простила…
…У дыбы пытошной царь медлил...
По ветру – волос медью лился,
Лопухин, тесть царя, как злился!
А пастор продолжал молиться…
Чернь рты раззявила:
- У-у-у,
ведьма!..
…Да! Пастор знал оскал
Петра,
И слыша песню топора,
Он тщетно звал чужого бога
Грозя Петру им от
порога…
4
Но час пришёл!..
Средь бледных стен
В кострах супружеских измен…
Пётр ощутил верёвкой вен
Секрет той капли
молока…
Ну, а когда себя постиг,
Царицу первую… в постриг!..
Но не вернуть тот дивный миг,
Когда у Анны грудь
текла…
Мин херц, супружницу отринув,
Любил и шлюх, и балерину,
Как Фридрих, мог гардемарина,
Шутя, поднять…и
опустить…
Ведь мальчики в усладу трону
Завещаны ещё Нероном…
В тех банных озорствах бывал
И Меньшиков,
И Ганнибал.
Царь в ярких отблесках от топки,
Кого поймает, с тем и…
- Оп-па!
По истеченью многих лет -
Казарм тевтонских сей секрет
Мы верноподданно храним…
Москва – что
скажешь(!) - Третий Рим,
Красот величие!
(В том разе
Post Scriptum:
- Так же в безобразиях…)
5
А что царица? У окна
Как в сказках Пушкина, одна
Петру писала ночью каждой,
Бесовскою сгорая жаждой…
…Но время лечит:
Видит в профиль -
Майор,
Друг в шляпе…
(Мефистофель?)
Мирянкой дочь монастыря
Всю ночь любила…
Говорят,
Майор шептал ей до утра:
- Что Пётр? Так,
детская игра!
Холоп царя я?
Да!
Но… малость:
Его конь - Пенис,
мой же (!) –
Фаллос,
Ты не смотри на малый
чин,
Как запрягу – так уж
помчим!
(Бог - спал…
Бес - дал:
В ту ночь традицию –
Гвардейцу поиметь
царицу!)
- Ах, да царица –
Кобылица!
- Несясь на ней во весь опор
Кричал восторженный майор!
* * *
…Прости, что в родине
творится,
Царь узнавал и за
границей...
* * *
Огромен Пётр, поднявши трость:
- Боярин? Глебов? Сучья кость!
- Архимандрит, какая
схима?
Сначала Стёпку
оскопим мы!
Казнить обидчика царь смог –
Но с дыбы получил плевок!..
И в ярости… он вырвал сердце…
…Здесь душу спас единоверцу,
Зажёг, отбросив епанчу,
Бог… поминальную…
свечу.
* * *
…И жизнь пошла, ну
просто, бля,
Когда – гульба, когда
– пальба …
6
Но ночью… воспалённый мозг
Просил свиданья… с Анной Монс…
И Бог послал...
кем только мог…
Больную плоть царя прельстить!..
…Творец содомскую усладу
До Евы сам вкушал средь сада...
Солдатик босый, обнаженный
Был в баню зван амикашоном
Пётр был смущён и поражен...
Поскольку был серьёзно
пьяным,
И Меньшиков подначить
смог,
Царь хвать(!..)
парнишку - на полок!
Грешил с ним, как с Адамом бог,
Забывшись, называя Анной…
…Что ж, царское покинул ложе
В то утро юноша вельможей…
Был скоро принят ко двору
Как сказочный Рашид Гарун,
Где девы сладостно блистали
Меж ног холёным горностаем.
Уж не одно из дамских
рун
Он естеством смочил и
... влился…
Царь наблюдал и веселился,
Считая - юности удел
Любовные сплетенья тел.
7
…Но шёл черёд второй царицы…
( Знать, чёрный взгляд
чужого бога
Не зря грозил тогда с
порога -
В руке распятье и
свеча -
Ждал пастор,
( помнишь?)
палача..).
…Ночь…
Страсть…
Оборки кринолина…
Лингам юнца багрово-синий,
Сверкнул (!..)
меж чресл Екатерины…
Пронзив, как шпагой,
честь Петра...
Царя сурового царица,
Она вопила, как блудница,
Нет, чтобы хоть на миг смутиться…
И от добра познав добра,
На миг прервавши русский мат,
Вскричала юноше:
-
Виват!
8
…Опять прости, не та
победа,
Чтоб Петр к утру о ней
не ведал!..
Царь не позволил литься брани,
А наглеца - на поруганье
На козлы… голого… бараньи,
Где жеребца пустили в
дело…
А тот, заржав, воздал сторицей…
За ночь безумную.
* * *
Царица,
(не дай бог ласкам тем
присниться!)
Смотрела, плакать не посмела…
…Царь в спальню, молча, спозаранку…
С главой отрубленной внёс банку…
9
…Царица в муть зелёной тубы,
В чело, отрубленное грубо,
В юнца искусанные губы,
В бровей волнительный пушок
Шептала:
- Царь
живые раны
Твои дарил мне
утром ранним!..
Пусть мертвым ты не имешь
срама,
А с ним прощусь я хорошо-о-о!..
И банку грозную
отринув,
В Петра вползла
Екатерина…
10
Она с тех пор на месть готова,
Когда не кровь пролить Петрову,
Хоть к дыбе пасынка б послать!..
- Сенаторы:
- Просите слова!
(Пусть знают, как щипцами… яйца!..)
11
Бледна, безумна, при параде,
Такое будет долго сниться:
Пётр мёртв,
она – Императрица.
Кунсткамера. Вам плохо будет!
Но… голова юнца… на блюде…
- Ну, что ты, Виллим,
бога ради,
Твоя улыбка мне
наградой…
- Ну, говори… Чур,
хватит мяться…
…И шепчут мёртвые уста:
- Отстань, царица, я
устал…
Я - голова..., без естества...
12
…Штормит в загробье… Спиртус вини…
Пётр смертной маской, в банке -
Виллим.
Прикрыты веки, смотрят мимо…
Чу! Дева с кровью по
плечам…
Царь маской:
- Анна!
- прокричал,
- Он… сын?..
Он… твой?..
Он… мной… зачат?..
Притих…
- Чур!..
- В руки
палачу
Метнулся…
Бог… задул… свечу…
13
… Раз в год кровит в той банке рана –
Дрожит Кунсткамеры охрана…
В казарме кровь… на пол… из крана
Обезумевшего бачка…
В ту ночь водицы – не напиться.
Сам Медный Царь к реке стремится,
Ему то снится, то ли мнится -
В Ниве купает брат сестрицу:
Зажгла луна, как
бакен, свечи.
И выплывают ей
навстречу
Руками страстно хлопоча
Два обезглавленных
плеча…
Царь нем…
И только трель сверчка
Да сердце продолжает
биться
Пока сукровица струится
Из шеи срубленной
очка…
Чу-у-р!..,
Леший в ступе водяной
Всю ночь играет с
глубиной –
То голова всплывёт, то
мина,
То рубка чёрной субмарины…
Эпилог
В высоком лондонском кругу
Царит проклятье…
Не могу
Без содроганья это слово
Сказать, чтоб дух перевести.
Убить принцессу здесь не ново.
Но вспоминать смерть не в чести,
И самодержцам в эпиграмме
Напомнить лик прекрасной дамы
Решится разве что поэт.
* * *
Мила
Без чувств царевна у
стола…
Туман…
Петровский чертит
вензель…
Гудит буксир в порту
за Темзой...
|
|
| 
|
|
|