Пользовательского поиска
|
никак не к реидентификации россиян,
как это произошло после Второй мировой войны с немцами.
В США, однако, ожидали от России
позитивной реидентификации совсем в другой сфере — международных отношений.
Россия должна была решительно и окончательно отказаться от имперского
наследства и возродиться в качестве современного национального государства. При
этом условии Москва могла бы играть полезную и ценимую роль младшего партнера
Вашингтона. Российские же элиты, отправившие в вечность Советский Союз, видели
свою "старую – новую" страну в качестве своего рода Соединенных
Штатов № 2 и первоначально всерьез пытались претендовать на мировой
демократический кондоминиум с Соединенными Штатами № 1. Скорый крах этих
иллюзий оказался еще более болезненным для потерпевших, чем распад СССР.
Лишь постепенно до элит стало
доходить, что вес России в мировой экономике, политике, других областях
несопоставим не только с американским, но и весом ряда европейских и азиатских
стран. Слабость посткоммунистической России стала общим местом в рассуждениях о
мировой политике. Но Россия не просто слаба: она внутренне дезорганизована, не
в состоянии собраться с собственной волей и к тому же не умеющая играть с
позиций слабости. Символ советской гордости — военный, военно-экономический и
военно-научный потенциал лежит в руинах, являясь важнейшим источником угроз и
рисков для самой России. В то время как американцы с удивлением и опасением наблюдают
за разложением российских вооруженных сил и военно-промышленного комплекса,
россияне с обидой и опаской следят за совершенно раскованными действиями
единственной сверхдержавы. Америке приписывают претензии на гегемонизм, упрощая
при этом и американскую политику, и характер современных международных
отношений. Москве представляется, что Вашингтон планомерно вытесняет ее из
Центральной и Восточной Европы, Балкан, Балтии, Украины, Кавказа, Каспия,
Центральной Азии. Цель американского геополитического плюрализма в Евразии, как
считается в Москве, состоит в блокировании России в ее нынешних границах путем
поддержки новых независимых государств (ННГ) и содействия им в создании
региональных ассоциаций, не включающих Россию. В таких условиях оппонирование
Америке, противодействие — насколько это возможно — ее "непомерным
амбициям" становится основным содержанием патриотического
внешнеполитического курса России.