Пользовательского поиска
|
// Все дни его здесь, // Да и не
похвально // Обходится весь. // Чувствия не зная, // Кажется свиреп, А и
рассуждая, // Рассужденьем слеп. // Утешает сильно // Всякую печаль, // Сам
смотрит умильно, // Отгонит весь жаль. // Стати и прекрасы // Все в его руках,
// Мусикийски гласы // И танцы в ногах. // Разные потехи — // Также забав род,
// Веселые смехи — // Его все то плод. // Ты, юность прекрасна, // Сим
употребляй. // Везде повсечасно // В любви пребывай. // Варварству прилично //
Любовь презирать, // Младым будь обычно // Его все играть".
В этой песне и в других, более ранних
стихах Тредиаковского излагается осознанное отношение к любви как основе жизни,
источнику радости и счастья, любви, воспринимаемой как вечный праздник, как пир
молодости и веселья.
Эта же мысль прослеживается и в песне
Тредиаковского “Без любви и без страсти...”: "Ох, коль жизнь есть
несносна, // Кто страсти не имеет! // А душа, к любви косна, // Без потех вся
стареет".
Судя по стихам Тредиаковского, можно
прийти к такому выводу, что для него без любви нет ни молодости, ни радости,
если это чувство отсутствует в жизни, то для чего же нужна жизнь: "Чем
день всякий провождать,
Ежели без любви жить? // Буде престать угождать, // То что ж надлежит чинить?".
В своей “Элегии” Тредиаковский
рассуждает о любви как о всепоглощающем чувстве: "Безнадеждие, мятеж,
горесть и печали, // И несносная тоска ввек на мя напали".
Это чувство забирает человека всего
целиком, и от него невозможно освободиться: "Мысли, зря смущенный ум, сами
все мятутся, // Не велишь хотя слезам, самовольно льются, // Вдруг безмолвствую,
и вдруг со стоном воздыхаю, // Сам не вом, чего желать и чего желаю. // И даже
за порогом смерти любовь не оставляет: // И молчу я, и горю, и стражду
невольно, // А не может никогда сердце быть довольно: // Илидара ввек хладна
ныне пребывает! // Нагла жара моего та не ощущает".
Освободить от любви может только тот,
кто послал эту любовь человеку — бог любви Купидон: "О, изволь от страсти
к ней мя избавить! //
Ту из сердца вынять всю, в мыслях же оставить".
К середине 18 века появилась
потребность в создании поэтического языка в пределах среднего стиля, более
близкого к разговорной речи, но обладающего эстетической значимостью,
“нежностью”. И именно Тредиаковский начал реформу стихосложения.