Для устранения этого неудобства Меншиков прорыл канал к морю. Существует предание, что как заложение усадьбы, так и прорытие канала было сделано князем по просьбе Екатерины I. Император Петр Великий, любя морские прогулки, часто в небольшом судне пускался в Кронштадт в бурную погоду; расстояние от последнего до Петербурга неблизкое. Государыня, имея в виду опасность от таких частых прогулок, упросила Меншикова построить дом на пути к Кронштадту, зная, что Петр непременно будет заезжать к своему любимцу, а от него уже будет возвращаться берегом на лошадях.

Канал, по преданию, сделан в три дня, в работах участвовало более девяти тысяч крепостных крестьян Меншикова. Когда государь по нему проехал, то сказал: «Дело знатное, хотя, должно быть, немного и коштовато». По преданию, ижорский князь не любил скупиться, когда дело требовало издержек. Император сам не любил роскоши, но любил блеск и пышность у других и поощрял эту страсть.

В частной жизни своей царь был образец строжайшей умеренности, одежда его обыкновенно была самая простая: летом кафтан из толстого сукна темного цвета фабрики купца Серикова, тафтяной камзол, цветные шерстяные чулки, башмаки на толстых подошвах и высоких каблуках с медными или стальными пряжками, на голове треугольная поярковая шляпа или черный бархатный картуз. Зимою тот же наряд, но вместо бархатного картуза носил он шапку из калмыцких барашков; вместо суконного кафтана надевал другой, из красной материи, передние полы этого кафтана были подбиты соболями, а спинка и рукава — беличьим мехом; вместо сапог носил мехом вверх мягкие, шитые из северного оленя, ичиги.

Царь неохотно менял свой костюм и даже в бытность свою в Париже при пышном дворе молодого Людовика XV не изменил наряда. Петр, приехав туда, заказал себе только новый парадный парик, и когда ему принесли его, он обрезал парик наполовину, по мерке своего старого. Наряд Петра после его отъезда из Парижа вошел у парижан в моду под названием «habit du tzar» или «habit du farouche» («Платье царя», «платье дикаря»). Государь любил одеваться парадно только при спусках кораблей. На этих торжествах царь был в богатом, шитом золотом адмиральском мундире и в андреевской ленте. Когда в день коронации Екатерины она поднесла царю голубой гродетуровый кафтан, шитый серебром, царь взял его в руку и слегка тряхнул им, отчего несколько канители осыпалось на пол.