Пользовательского поиска
|
собой
адекватное выделение основного, тогда как второе — нет. Пафос настоящего
доклада как раз и состоит в том, чтобы напомнить о возможности смотреть как на
саму математику, так и на ее историю sub specie artis, т. е. видеть “вазу” там,
где обычно видят лишь “два профиля”.
Приведем
еще несколько примеров традиционно “второстепенных” страниц истории математики,
которые, с проводимой нами точки зрения, оказываются в числе основных.
О
йенском профессоре математики и астрономии Эрхарде Вейгеле (Erhard Weigel, 1625
– 1699 гг.) можно сейчас услышать в основном в связи с биографией Лейбница, на
которого он оказал неоспоримое влияние. Некогда “всемирно известный”,
“знаменитейший профессор математики”, создавший в Йене сильную школу математики
и физики в настоящее время практически полностью забыт. Уже для Морица Кантора
математика Вейгеля всего лишь пример характерного для немецких университетов
того времени отсутствия потребности в математике. В настоящее время
многочисленные работы Вейгеля практически невозможно найти в библиотеках, они
не переиздаются и не переводятся. Редко в каком энциклопедическом словаре
найдешь статью о нем. В чем же дело? А дело в том, какой математикой занимался
Вейгель.
В
центре его внимания — создание единой системы знания (включающей в себя как
богословие, так и все явления физического и социального порядка) на основе
универсального логико-математического метода, и реформа на этой основе
современной ему системы образования. Он убежден во всеобщей приложимости
математического метода и стремится к сближению на этой почве всех отраслей
человеческого знания. Его девиз: omnia mensura, numero et pondere. На основе
сочетания метода Евклида (сведение содержания науки к ее основным элементам) и
Аристотеля (выведение из этих элементов следствий посредством силлогизма) он
стремится построить рациональную теорию науки, задача которой — познать мир как
sillogismus realis. При этом аксиомы выступают как законы природы, а выводимые
из них следствия являются не только необходимыми, но и реальными.
Вейгель развивает идею “всеобщей математики” (Mathesis universae) или “пантометрии” (Pantometria), которая распространяется им не только на физический, но и на гражданский мир. Позднее он будет развивать мысль, что “пантогнозия” (Pantognosia), или способ точно знать что бы то ни было, сводится к