Пользовательского поиска
|
вслушаемся в это обновление
человеческой личности, в это ее помолодение, которое всем известно хотя бы по
первым сценам “Фауста” Гете. Вот как характеризует этот возрожденческий
индивидуализм французский историк литературы и культуры Ф. Монье: “Еще недавно,
в средние века, запрещалось, как идолопоклонничество, сооружение статуй
современникам; кватроченто ничего другого не делает, как воздвигает алтари в
честь возрожденного человека, которого Альберти оделяет идеальными размерами и
который представляется Кастильоне по своему изяществу “существом не рожденным,
но искусно изваянным собственными руками какого-нибудь бога”. Красота человека,
воля человека, превосходство человека, бесконечная возможность человека — не
мнения, а догмы. Век открывается трактами старого богослова Джаноццо Манетти “О
достоинстве и превосходстве человека” и заканчивается трактатом “О достоинстве
человека” молодого князя Пико Делла Мирандола, который рассчитывал представить
Европе живое доказательство этого достоинства своею ученостью, своею молодостью
и своею красотою. Папа Павел II, по словам Платины, желал бы называться в
качестве первосвященника “красивым человеком” — “il formoso”. Купец Ручелаи
благодарит Бога за то, что он создал его человеком, а не животным. Тиранн
Бентивольо заявляет в надписи на башне своего дворца, что он человек, “которому
по его заслугам и благодаря счастью даны все желаемые блага”. “Человек, — говорит
Леон Баттиста Альберти, — может извлечь из себя все, что пожелает”. “Природа
нашего духа всеобъемлюща”, — говорит Маттео Пальмьери. “Мы рождены с тем
условием, — говорит Пико Делла Мирандола, — что мы становимся тем, чем мы
желаем быть”.
Если всерьез принять такого рода
особенности возрожденческого учения о человеке, то можно сказать, что в те
времена происходило какое-то прямо обожествление человека. В настоящей работе
мы предпочитаем употреблять более понятный термин “абсолютизация” человеческой личности
со всей ее материальной телесностью. То же мы находим и у Ф. Монье: “Да, это
так: человек — бог. Если кватроченто, совершенно забывший о первородном грехе,
имел религию, это была религия человека. И это нечестие находит себе оправдание
в том, что современная эпоха создала столько прекрасных образцов человеческого
рода, столько вполне здоровых существ, столько универсальных гениев…”
В последующие века найдутся философы, которые будут выводить существование человека из мысли о человеке, из идеи человека, из философии человека. Это все совершенно чуждо Ренессансу, который, по крайней мере